Пару дней назад, отвечая на вопрос о доступных кредитах, президент очередной раз заявил, что это может подорвать макроэкономическую стабильность и привести к росту инфляции. Значит, доступных кредитов для предприятий по-прежнему не будет. Ставки останутся высокими, а требования к заемщикам строгими и особо строгими.
В принципе, ничего нового президент не сказал. Тезис о том, что повышение доступности кредитов может разогнать инфляцию и подорвать макроэкономическую стабильность, мы слышали уже много раз — от Набиуллиной, Улюкаева, от других членов правительства и от самого президента.
Каждый раз, когда кто-то поднимает вопрос о снижении ключевой ставки и льготном кредитовании предприятий, президент и правительство заводят одну и ту же пластинку о борьбе с инфляцией и макроэкономической стабильности, будто бы борьба с инфляцией — единственный смысл существования правительства, а сама инфляция только от ставки кредитования и зависит.
Но так ли это?
Инфляция — это повышение общего уровня цен.
А откуда она берется?
Самый простой и понятный случай — монетарная природа инфляции. Это когда центробанк печатает деньги, денежная масса в стране растет и в ходе этого процесса деньги автоматически дешевеют. Увеличили денежную массу вдвое — деньги вдвое подешевели — инфляция 100%. За год удвоили денежную массу — будет годовая инфляция порядка 100%, за десять лет удвоили — годовая инфляция будет примерно 7%.
Но увеличение денежной массы — не единственный источник инфляции. Другой источник — снижение курса рубля к доллару и евро. Если курс рубля к доллару и евро снижается, то цены на импортные товары в пересчете на рубли автоматически растут. А поскольку в России значительная часть товаров импортируется из-за рубежа, то снижение курса рубля ведет к росту большинства цен. И даже те товары, которые производятся в России, они производятся на импортном оборудовании, с использованием импортных материалов и комплектующих, а значит цены на них при падении курса рубля тоже растут.
И рост инфляции в 2015 году имел в первую очередь курсовую природу, потому что в декабре 2014 года курс рубля снизился в 2 раза и это падение привело к росту цен. И инфляция порядка 15%, которая зафиксирована за 2015 год — это еще не так много, как могло и даже должно было быть.
Собственно эту «курсовую инфляцию», скорее всего и пытаются «сбить» в центробанке и правительстве, создавая за счет снижения доступности кредитов искусственный дефицит рубля в стране.
Правительство и центробанк пытаются бороться с курсовой инфляцией методом сокращения денежной массы, то есть вызывают встречную дефляцию, если можно так выразиться. Что-то вроде встречного пала при борьбе с пожарами, когда навстречу пожару пускают другой, искусственно созданный пожар, чтобы выжечь все на пути стихии.
Для этого и подняли ключевую ставку.
Высокая ключевая ставка сделала рубль более дорогим для банков (каждый рубль стал стоить 1.11 рубля), банки стали брать меньше денег у центробанка и повысили свои ставки для конечных заемщиков — для предприятий и физических лиц. Не будет же банк выдавать рубль, который обходится ему в 1.11 рубля себе в убыток — он выдает его за 1.2 рубля, 1.3 рубля и так далее, в зависимости от рисков.
В принципе, центробанк и правительство своей цели достигли — они сделали рубль более дорогим, чем он мог бы быть при низкой ключевой ставке.
После снижения курса рубля в 2 раза в конце 2014 года цены на разные виды товаров должны были повыситься в 1.5-2 раза в зависимости от того, какая часть цены «импортная», а какая «российская».
Если бы центробанк не повышал ключевую ставку, инфляция в 2015 году могла и даже должна была составить порядка 30%.
Но центробанк поднял ключевую ставку до 11-16%, искусственно сделал рубль более дорогим (примерно на 15%), в результате от 30% инфляции, которая должна была возникнуть, удалось «откусить» примерно 15% и получили фактическую инфляцию за 2015 год на уровне 15%.
Одновременно с этим, центробанк добился ограничения спекуляций на валютной бирже, остановив на время дальнейшее падение рубля. И рублевая масса, находящаяся в обращении, тоже сократилась, потому что банки стали брать меньше денег у центробанка, а население и предприятия — меньше кредитов у банков.
Но является ли это решением всех проблем?
Нет, не является.
Центробанку удалось сбить инфляцию, удержать ее в рамках 15%, но в результате возникли другие, намного более серьезные проблемы.
Оттого, что банки стали брать меньше денег у центробанка, а население и предприятия стали брать меньше кредитов в банках, экономика начала резко замедляться.
Если население стало брать меньше кредитов, значит снизились продажи в магазинах, а если снизились продажи в магазинах — значит снизился доход производителей и поставщиков. В результате, предприятия получили двойной удар — и продажи сократились, потому что у населения стало меньше денег, и кредиты стали менее доступными. Да еще и доллар подорожал, а закупать импортное оборудование и материалы по-прежнему нужно, за один год просто нереально их все импортозаместить.
Вот вам и цена борьбы с инфляцией.
Ради того, чтобы удержать инфляцию в пределах 15% и не дать ей добраться до отметки в 30%, придушили все производство в стране. Оно у нас и так за последние 25 лет сократилось в разы — теперь очередная «терапия» в виде жесткого дефицита оборотных средств.
Про какое-либо развитие производства в таких условиях можно вообще забыть — речь идет о банальном выживании.
Импортозамещение, о котором на словах так заботятся президент и правительство — тоже в условиях дефицита денег не пойдет. Потому что для создания новых производств нужны деньги, а они стали очень дорогими.
Кстати, для малого и среднего бизнеса кредиты стали не просто дорогими, а вообще недоступными, потому что банки резко повысили требования к заемщикам. А требования эти повышены из-за растущих рисков, потому что в условиях дефицита денег бизнес сокращается, растут просрочки по платежам, некоторые вообще банкротятся — все это банки учитывают и стараются страховаться.
В результате, для предприятий появилось сразу несколько сложностей:
1) Падение продаж из-за дефицита денег у населения.
2) Повышение ставок по кредитам.
3) Более строгие требования при получении кредитов.
Даже не двойной, а тройной удар по бизнесу.
Выражаясь боксерской терминологией — по бизнесу троечку пробили.
И при этом не надо забывать, что платежи по ранее взятым кредитам и обязательствам никто не отменял. Платежи за оборудование, приобретенное в кредит — остались; платежи по долгосрочным договорам поставок материалов и комплектующих — остались; платежи за аренду помещений и оборудования — остались.
Что в данной ситуации будет делать бизнес?
Одни будут сокращать расходы, в том числе на персонал, то есть банально увольнять сотрудников или переводить на частичную занятость. Другие будут отказываться от запланированного ранее развития. Третьи будут экономить на качестве, то есть «бодяжить» продукт. А кто-то вообще закроет бизнес.
Кстати, падение продаж для многих предприятий само по себе делает производство убыточным, потому что ранее в бизнес-планы закладывался рост продаж, мы же еще недавно собирались развиваться ударными темпами, именно эти ударные темпы развития и закладывали предприятия, составляя бизнес-планы несколько лет назад. А тут — сокращение объемов.
Некоторые производства, созданные в прошлые годы, до сих пор не вышли в прибыль, а тут — объемы упали, новый кредит не возьмешь, а если и возьмешь, то ставка будет выше прежней, значит перекредитоваться фактически нельзя — какой выход? Выход один — резать по живому, экономить на всем, сокращать персонал и просто останавливать производство.
Вот вам и борьба с инфляцией.
Начали бороться с курсовой инфляцией монетарными методами — получили спад производства, снижение деловой и потребительской активности, депрессию.
Сокращение ВВП России в 2015 году — результат именно этой борьбы с инфляцией методом создания искусственного дефицита рубля.
И проблемы будут накапливаться дальше, как снежный ком.
Спад производства и снижение деловой активности вызовет дальнейшие проблемы, в том числе… ту же самую инфляцию, только нового типа.
Попробуйте ответить на вопрос, что будет делать предприятие, если ему негде взять деньги, а закрывать производство не хочется? Правильно — повышать цены. Особенно это касается продуктов первой необходимости и той продукции, у которой нет альтернативы на рынке.
Если предприятие уверено, что покупатель все равно купит и никуда не денется — цены будут повышаться. Особенно в ситуации, когда денег больше негде взять, кроме как у покупателя. Кредиты труднодоступны — остается только покупатель как единственный источник средств.
И тут уже никакая конкуренция цены не удержит, потому что все предприятия оказываются в одинаковой ситуации и будут синхронно играть на повышение цен. Один повысил цены на процент — другой вслед за ним. Смотрят друг на друга и медленно переписывают ценники.
Именно это и происходит в торговых сетях.
Многие магазины последовательно повышают цены на товары, входная цена которых, казалось бы, не изменилась. Входная цена не изменилась, а дефицит денег возник, поэтому магазины просто начали брать деньги не в банках, как раньше, а у покупателей.
Получается совсем «смешно» — начали бороться с инфляцией — пришли к новому типу инфляции, когда цены начали повышаться из-за дефицита денег в экономике.
Более того — спад в производстве приведет к снижению объемов выпуска продукции, а это опять же создаст предпосылки для нового роста цен. Ведь если объем товаров снижается, то цены на них автоматически будут расти. Меньше объем производства — выше цена.
Закрытие отдельных предприятий приведет к снижению конкуренции — опять же предпосылка для дальнейшего роста цен.
А главное — та самая «курсовая» инфляция в 30%, которая должна была случиться в прошлом году и которую центробанк как бы секвестировал методом создания дефицита денежной массы — она все равно реализуется в полном объеме. Если рубль подешевел к доллару в 2 раза (на сегодняшний день уже в 2.5), то цены на все импортные товары или товары, в производстве которых велика доля импорта — все равно вырастут на те самые 30-50% (а где-то и на 100%), никуда они не денутся. Просто это будет происходить медленнее, чем могло бы.
По большому счету, центробанк не устранил инфляцию, возникшую из-за падения курса рубля.
Центробанк только растянул ее во времени, создав мощный барьер. И при этом создал массу проблем для реального сектора, а значит и предпосылки для новой инфляции, которая возникнет из-за снижения конкуренции, падения объемов производства, да и просто из-за того, что предприятиям очень нужны деньги и их, кроме как у покупателя, просто негде взять.
И еще породили рост просроченных кредитов на рынке, как следствие — ужесточение банками условий выдачи новых кредитов, то есть снова снижение их доступности для населения и предприятий.
Грубо говоря, центробанк просто ударил по тормозам, стараясь затормозить инфляцию, а в результате затормозил всю экономику и породил тем самым проблемы не только монетарного плана, но и вполне производственного, проблемы в реальном секторе, который во всех странах наоборот стараются стимулировать и поддерживать, только в России наоборот — борются с монетарными проблемами за счет реального сектора, в результате гробят и то и другое.
Ключевая ставка — это те самые тормоза, на которые год назад нажал центробанк и продолжает давить на них, а президент и правительство поддерживают ЦБ в этом начинании, пугая народ риском инфляции.
Ну была бы в прошлом году инфляция не 15%, а 30% — и что?
Это было бы нормально и естественно, учитывая двукратное падение курса рубля в декабре 2014 года. И ничего смертельного в инфляции 30% нет, потому что она продержалась бы год-другой и потом начала снижаться.
Рубль обесценился в декабре 2014 года и цены на многие товары должны вырасти так или иначе, это неизбежно.
Чтобы цены росли не так сильно, чтобы инфляция сокращалась по естественным причинам, а не методом искусственного дефицита денег, губительного для экономики — нужно развивать производство, нужно стимулировать развитие, а для этого наоборот нужны деньги.
Уровень монетизации экономики в России (то есть отношение денежной массы к ВВП) и так один из самых низких в мире — около 37% — это уровень Папуа-Новой Гвинеи. В большинстве развитых стран этот показатель больше 100%.
Экономика России фактически засушена — ее сушат все последние годы и особенно сильно сушили в прошедшем году. Результат этой «сушки» — и денег мало и товаров собственного производства мало и развития нет.
И без инфляции из этого круга вырваться в принципе нельзя.
Развитие экономики без инфляции вообще невозможно.
Если средняя зарплата в России составляет 30 000 рублей, то есть 400 долларов США, то сравняться по уровню доходов с Европой и США мы без инфляции не сможем никогда. Чтобы уровень дохода в России был сопоставим с европейским, нам нужно добиться 10-кратного роста зарплат, а это в любом случае вызовет инфляцию.
Если держать инфляцию на уровне 20-30% — за 10 лет можно преодолеть тот путь, который Россия должна преодолеть, чтобы выйти на уровень развитых стран. Одной инфляции для этого, конечно, недостаточно — собственно инфляция вообще не инструмент, а лишь сопутствующий развитие эффект.
А вот если сушить экономику дальше, стараясь удержать инфляцию на уровне 10% в год — тогда Россия никогда не выйдет на уровень развитых стран — ни за 30, ни за 100 лет, по той простой причине, что собственное производство будет уничтожено как класс.
И не нужно говорить, что мы не можем позволить себе дешевые деньги из-за угрозы дальнейшего обвала рубля.
Курс рубля и инфляция — несколько разные вещи.
Чтобы остановить обвал рубля — нужно не ключевую ставку держать на высоком уровне, а сделать инвестиции в собственную экономику более привлекательными, чем спекуляцию на валютной бирже. Самый простой способ для этого — регулирование валютных торгов.
Чтобы остановить спекуляции на бирже — достаточно ввести ограничения на покупку и продажу валюты, не нужно ради этого всю экономику ставить на тормоза.
Но президент, правительство и центробанк продолжают искать не там, где потеряли, а там, где светлее. Им гораздо проще бороться с инфляцией монетарными методами, создавать искусственный дефицит денег в стране и бесконечно повторять мантры о том, что инфляция — главная угроза России, а значит дешевые кредиты выдавать нельзя.
Но правда в том, что инфляция сама по себе — не есть угроза. Инфляция — это естественная и неизбежная составляющая развития экономики. И бороться с инфляцией нужно не в ущерб экономике, потому что при такой борьбе теряется весь смысл.
Бороться с инфляцией в ущерб экономике, создавая искусственный дефицит денег — это все равно, что бороться с головной болью методом отсечения головы.
И не доступные кредиты вредят экономике России. Экономике России вредит отсутствие доступных кредитов, то есть политика центробанка, правительства и… действующий президент.
От редакции: долгие годы стоимость кредита в Ресурсной Российской Федерации делала её бизнес неконкурентноспособным. Когда на рынок России приходил «Ашан», кредитующийся во Франции под 2% годовых, а здесь его встречали «конкуренты» со стоимостью кредита от 8% годовых и более — этого уже, в принципе, было достаточно. Сейчас, когда стоимость начинается от 20% годовых, взять такой кредит могут себе позволить только наркоторговцы, сутенеры и прочий преступный элемент. Потому что в любой не-преступной области деятельности невозможна норма прибыли, гарантирующая хотя бы обслуживание такого кредита.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
