В феврале 1837 года в доме 12 на набережной реки Мойки умер знаменитый постоялец. «Прижизненная биография Пушкина — жизнь Пушкина-человека — закончилась, началась вторая, посмертная», — скажет впоследствии Юрий Лотман. В то же время началось и судилище над 24-летней вдовой поэта. И длится оно до сих пор. О судьбе Гончаровой «Культура» поговорила с Татьяной Рожновой, автором книги «Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и ее потомки».
культура: «Ты поношенье всего света, предатель и жена поэта». «Женщина, осиротившая Россию». Справедливо ли, что после гибели Александра Сергеевича вдова была объявлена чуть ли не единственной виновницей произошедшего?
Рожнова: В своей книге я как раз попыталась собрать мнения всех участников событий. И тех, кто вступился за Дантеса, и сторонников Пушкина, и людей, сочувствовавших Гончаровой. Кстати, в самом начале светского пути Натальи Николаевны молва была на ее стороне. Когда она выходила замуж, директор Царскосельского лицея Егор Энгельгардт сообщал Федору Матюшкину, сокурснику Александра Сергеевича: «К счастью для невесты, дело опять разошлось. Но если он женится на ней, она будет самая несчастная». «Пожалей о первой красавице здешней, Гончаровой… Она идет за Пушкина. Это верно», — писал Владимир Муханов. Ей сочувствовали — такая красивая и кого выбрала в женихи… Жуковский говорил: «А жена Пушкина очень милое творение… И душа, и жизнь, и поэзия в выигрыше». Но шло время. И вот появляется Дантес.
культура: Разве до него все было безоблачно?
Рожнова: Конечно, нет. Например, событие, произошедшее в 1834-м, — Дантес, правда, уже в Петербурге, но к Наталье Николаевне никакого отношения не имеет. Пушкин с беременной женой приглашен на бал. Сам он в письме к Павлу Нащокину так описывает историю: «Наконец настало последнее воскресение перед великим постом. Думаю: слава богу! балы с плеч долой. Жена во дворце. Вдруг, смотрю — с нею делается дурно — я увожу ее, и она, приехав домой, — выкидывает. Теперь она (чтоб не сглазить), слава богу, здорова и едет на днях в калужскую деревню к сестрам, которые ужасно страдают от капризов моей тещи». Наталья Николаевна с двумя детьми пробыла в деревне с апреля по сентябрь. А в это время в Петербурге поднялась неслыханная волна — рассказывали, что Пушкин избил жену и всю в синяках отправил к родителям… Так что под «перекрестным огнем» они оказывались и до Дантеса.
культура: И все-таки как Пушкин мог решиться на дуэль, рискуя оставить молодую жену с четырьмя детьми и огромными долгами? Он ведь даже в письмах к Натали опасался — на что семья будет жить, если его не станет?
Рожнова: Я задаю ответный вопрос — мог ли он поступить иначе? Позволить, чтобы над ним смеялись? И это Пушкин, человек с обостренным чувством собственного достоинства. Обостренным, но не болезненным, как считали многие. Долли Фикельмон, внучка Кутузова, утверждала, что последней каплей стал каламбур. Он сводился к игре слов — по-французски «мозоль» и «тело» звучат одинаково. Соллогуб вспоминал: «На бале у гр. Воронцова, женатый уже, Дантес спросил Наталью Николаевну, довольна ли она мозольным оператором, присланным ей его женой. «Мозольщик уверяет, что у вас мозоль красивее, чем у моей жены»…О каламбуре стало известно поэту, хотя он — в отличие от Натальи Николаевны — на том балу не присутствовал. Его, кстати, не всегда приглашали. Дело в том, что однажды в разговоре с императрицей Александр Сергеевич обмолвился: 29 марта 1836 года у него умерла маменька, и он год будет носить траур. Воспользовавшись поводом, Пушкина перестали звать в Аничков дворец. Сохранилась записка Жуковского, где тот напоминает другу: сегодня придворный бал, и Наталья Николаевна должна быть обязательно, а вот его — Александра Сергеевича — там не ждут… Гончарова, как жена камер-юнкера, отказаться не могла. Вот и появлялась на раутах одна. А что может делать женщина на балу? Отказаться танцевать с назойливым поклонником? Значит, есть повод. Согласиться? «Она опять с ним танцует…» Наталья Николаевна находилась словно под обстрелом. Ухаживания Дантеса продолжались и в присутствии Пушкина. Софья Карамзина писала: «Пушкин скрежещет зубами и принимает свое всегдашнее выражение тигра».
культура: Некоторые современники, в том числе Владимир Соллогуб, считали, будто Пушкин искал смерти — судя по количеству дуэлей.
Рожнова: У него было свыше двеннадцати поединков. Но он ни разу не выстрелил в человека — только в воздух. В большинстве случаев дело заканчивалось примирением. Тогда, на Черной речке, Пушкин был просто застрелен, «подло», как писал Жуковский. Кстати, доктор Арендт, лечивший поэта, говорил: «Я был в 30 сражениях, видел много умирающих, но мало видел подобного». Имея в виду мужество, с которым поэт переносил страдания.
культура: Говорят, Пушкин ответил Далю, советовавшему стонать при болях: «Смешно же это, чтобы этот вздор меня пересилил».
Рожнова: Да. Но однажды «вздор» его пересилил. Это было в первую ночь после ранения, ее потом никто не мог забыть. Пушкин исповедался. Доктор Арендт вынес приговор — рана смертельна. Врачи дали пациенту касторовое масло и поставили пиявки, что только навредило. Всем показалось, будто ему стало легче. Но ночью боли стали усиливаться. Пушкин отослал дежурившего у него Данзаса — под предлогом, что тому надо отдохнуть. А потом позвал своего слугу Никиту Козлова и попросил подать один из ящиков письменного стола. Тот подал и вышел из кабинета. Только потом сообразил — там был пистолет. Козлов тотчас же сообщил об этом Данзасу. Секундант влетел к поэту и обнаружил оружие под подушкой. Пушкин признался — боль настолько невыносима, что он думал застрелиться. Страдания усугублялись. Не в силах терпеть, он начал кричать. Как раз те крики потом и не могли забыть все присутствовавшие в доме. Все, кроме Натальи Николаевны. По воспоминаниям, она в то время находилась в гостиной вместе с сестрой Александриной и Верой Федоровной Вяземской. От кабинета мужа ее отделяла лишь дверь, и она слышала малейшие шорохи. Но как только Пушкин закричал, Наталья Николаевна провалилась в сон. Вяземская даже испугалась — не умерла ли. Но это была летаргия. Она продлилась ровно столько, сколько продолжались стоны. Жуковский говорил: «Что было бы с бедною женою, если бы она в течение двух часов могла слышать эти крики: я уверен, что ее рассудок не вынес бы этой душевной пытки».
культура: Как Натали пережила смерть Пушкина?
Рожнова: Та же Вера Вяземская утверждала, что все опасались за ее рассудок. А няня Татенька, вырастившая всех детей Натальи Николаевны, говорила: «Ни дать ни взять сама покойница». Врачи настояли на немедленном отъезде — потому как в доме все напоминало о Пушкине. Натали, кстати, раздала некоторые вещи мужа друзьям. Поэтому мало что сохранилось. У Гоголя, например, ничего не осталось, хотя были даже его часы. У Нащокина все вынесли — он вообще безалаберный был. Не зря Пушкин говорил: «Дом его такая бестолочь и ералаш, что голова кругом идет».
культура: Наталья Николаевна знала, что говорили в свете?
Рожнова: Тогда о ней даже печатались стихи. Но, думаю, Александрина ее оберегала. Хотя Софья Карамзина рассказывала, что приходила к ней сестра Пушкиной и просила дать стихи для Натальи Николаевны, которая желает прочесть все, что касается мужа. Но, видимо, ее щадили. Та же Карамзина говорила о вдове поэта: «К несчастью, она плохо спит и по ночам пронзительными криками зовет Пушкина: бедная, бедная жертва собственного легкомыслия и людской злобы». Интересно, что сама Карамзина и распространяла эту злобу.
культура: А как после смерти Пушкина складывались отношения Натали с другой сестрой — Екатериной, вышедшей замуж за Дантеса?
Рожнова: Они больше никогда не виделись. 16 февраля 1837-го Наталья Николаевна уехала в Полотняный Завод — как и просил ее Пушкин: «Поезжай в деревню. Носи по мне траур два года, а потом выходи замуж, но только за порядочного человека». А Екатерина покинула Петербург 1 апреля — вслед за мужем. Дантес по суду был разжалован в солдаты и выслан за границу. Отъезд для Екатерины стал спасением, она ожидала ребенка. Незадолго до того, как Дантес сделал ей предложение, писала брату Дмитрию: «Счастье для всей моей семьи и смерть для меня — вот что мне нужно». По официальной версии, Екатерина родила 19 октября. Но документы подделали. Свидетельство уничтожили. К тому же при регистрации ребенка должен присутствовать врач, а его не было.
А что до отношений с Натальей Николаевной — вдова лишь добавляла несколько фраз к письмам, которые отправляли Екатерине из Полотняного Завода. Понимаете, одно дело — у вас собственный дом и средства к существованию. И совсем другое — у вас нет угла, зато четверо детей на руках, да еще находитесь на содержании у брата Дмитрия. Естественно, если он пишет сестре за границу и просит вас что-то добавить, не откажешься… Конечно же, Дмитрий независимо от всего должен был платить пансион. Вот только Екатерине и Александрине полагалось четыре с половиной тысячи рублей. После того как Екатерина вышла замуж, ей выделили пять тысяч. А Наталье Николаевне выплачивали всего полторы… И она семь с половиной лет бедствовала. К тому же брат задерживал пансион — спешил переслать деньги Екатерине. А доведенная до отчаяния Натали молила: «Я не прошу невозможного, я требую по справедливости того, что получаете все вы».
культура: Она семь с половиной лет не выходила замуж, хотя были блестящие предложения.
Рожнова: Были. Только князь Голицын желал, чтобы Наталья Николаевна отдала детей в пансион. Того же хотел дипломат Николай Столыпин… Оба — баснословно богатые. Только зачем это богатство, если надо расстаться с самым главным в жизни? И она дождалась человека, который принял детей. Генерал Петр Петрович Ланской вырастил их, как родных, мальчики потом служили у него в полку. «Мы любили нашу мать, чтили память отца и уважали Ланского», — скажет впоследствии старший сын Пушкина.
Но дело не только в детях — Наталья Николаевна полюбила Ланского. Читаем в ее письме к нему за 1851 год: «Дорогой Пьер, несмотря на все твои недостатки, я все еще очень, очень люблю тебя». Они прожили вместе 19 лет, и она была счастлива в этом браке. Вяземский записал про визит в дом Натальи Николаевны: «Муж ее добрый человек и добр не только к ней, но и к ее детям». И это говорил тот самый Петр Андреевич, про которого Пушкин сказал: «язвительный поэт, остряк замысловатый». Доброту Ланского отмечали все. А Наталья Николаевна писала ему: «Благодарю тебя за заботы и любовь. Целой жизни, полной преданности и любви, не хватило бы, чтобы их оплатить. В самом деле, когда я иногда подумаю о том тяжелом бремени, что я принесла тебе в приданое, и что я никогда не слышала не только жалобы, но что ты хочешь в этом найти еще и счастье, — моя благодарность за такое самоотвержение еще больше возрастает, я могу только тобою восхищаться и тебя благословлять». Ланской как бы прикрыл ее собой, утихла клевета. Не надо забывать, он — командир лейб-гвардии Конного полка. Она — придворная дама. Хотя бывать в свете не любила. Мужу говорила, что если только есть возможность не пойти на бал, обязательно воспользуется этим и останется дома с детьми.
культура: Как-то она даже сказала: «Мое призвание — быть директрисой детского приюта: бог посылает мне детей со всех сторон».
Рожнова: У нее было семеро детей — четверо от Пушкина, трое от Ланского. И еще — семеро приемных. Трое из них — племянники Ланского. Их отец, Александр Петрович, вдовец, умер вскоре после свадьбы брата и Натальи Николаевны. Молодожены взяли сирот к себе. Кстати, дочь Александра Петровича Соня впоследствии выйдет замуж за старшего сына Пушкина и родит ему одиннадцать детей. Кроме того, в доме Ланских жили и двое сыновей другого брата Петра Петровича — Павла. Его жена, бросив семью, сбежала с секретарем итальянского посольства. Один из них, Коленька, потом напишет чудесный портрет Ланской. Еще один воспитанник — Левушка Павлищев, сын сестры Пушкина Ольги. Она жила в Варшаве, где по долгу службы находился ее муж. А Левушка поступил в Императорское училище правоведения — престижную петербургскую школу. По выходным и праздникам учеников забирали родители, племянник Пушкина оставался один. По просьбе Ольги Наталья Николаевна брала мальчика к себе. Постепенно он стал членом семьи. Кстати, Ланская о нем как-то написала мужу: «Горячая голова, добрейшее сердце, вылитый Пушкин». Благодарный Лев впоследствии оставит воспоминания о Наталье Николаевне, где отметит, что она никогда никого не выделяла и ко всем детям относилась одинаково. Кроме того, в доме Ланских рос сын Павла Нащокина, друга Пушкина, назвавшего своего мальчика в честь поэта. Нащокины жили в Москве, а Саша учился в том же Императорском училище правоведения. А по праздникам и выходным его забирала Ланская… «Мой маленький народец», — говорила о детях Наталья Николаевна. С ними она была по-настоящему счастлива.
культура: При этом Ланская до конца дней по пятницам носила траур по Пушкину.
Рожнова: Он умер в пятницу. В этот день Натали носила черное и ничего не ела. Однажды, когда Ланские находились в Вятке, где Петр Петрович собирал ополчение во время Крымской войны, их пригласили на прием в дом Пащенко. Лидия Спасская пишет — когда всех позвали к столу, Наталья Николаевна ушла в другую залу и там ходила взад-вперед до окончания ужина. Ланскому пришлось объяснять — это траур по Пушкину.
культура: Наталья Николаевна не оставила ни дневников, ни мемуаров.
Рожнова: Она предпочла не оправдываться. Что бы о ней ни говорили, никогда никому не отвечала. А говорили про нее разное. Даже от пушкинистов доставалось. Не зря Пастернак шутил: «Бедный Пушкин! Ему следовало бы жениться на Щёголеве (литературоведе. — «Культура») и позднейшем пушкиноведении, и все было бы в порядке. Он дожил бы до наших дней, присочинил бы несколько продолжений к «Онегину» и написал бы пять «Полтав» вместо одной».
культура: Даже Лотман считал, что Наталья Николаевна Пушкина не любила.
Рожнова: Я очень уважительно отношусь к Юрию Михайловичу, но он многого на тот момент не знал. Как не знали Ахматова и Цветаева. Если бы в их распоряжении были документы, которые есть у нас, Марина Ивановна не написала бы о Наталье Николаевне: «Голая красота, разящая, как меч. И — сразила». Услышь они голос Дантеса в письмах к Геккерну, относились бы совсем по-другому. «Она осталась чиста; перед целым светом она может не опускать головы. Нет другой женщины, которая повела бы себя так же. Это ангел, сошедший с небес». Эти послания были изданы только в 1995 году.
От редакции: К сожалению, уделялось недостаточно внимания, направленного на опровержение версии о мнимой причастности Н.Н. Гончаровой к смерти А.С. Пушкина. Попытка объявить её виновницей трагического события, произошедшего в феврале 1837 года, является своеобразным ударом по репутации А.С. Пушкина. В этой связи следует отдать должное автору книги «Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и её потомки» , пытавшейся установить истинную картину события.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
