А кто восстановит Северную Пальмиру?..
СМИ сообщили, что российские саперы успешно завершили разминирование исторической части сирийской Пальмиры и в город постепенно начинают возвращаться жители, бежавшие от головорезов ИГИЛ. Операция по вызволению и разминированию древнего города стала предметом гордости не только российских военных, но и властей предержащих. Президент лично звонил генеральному директору ЮНЕСКО Ирине Боковой и поздравил с освобождением Пальмиры, обговорив и дальнейшее восстановление того, что еще можно восстановить.
Дело в том, что воины «Исламского государства», посетившие столицу Пальмирского царства в мае 2015 г. и задержавшиеся там почти на год, на славу здесь похозяйничали, уничтожив древние колонны, храм Бэла (I век), храм Баал-Шамина (II в.), фигуру льва (I в. до н.э.) и даже несколько мусульманских усыпальниц. Все это теперь планируется воссоздать, причем восстановление станет совместным международным проектом под эгидой ЮНЕСКО. Готовность принимать участие в проекте уже выказал Эрмитаж. Директор музея М.Б. Пиотровский заявил, что Пальмира должна быть «и памятником, которым можно любоваться, и памятником той трагической страницы, которая в ее жизни произошла, и музейщикам, которые там погибли». В самом деле, главный смотритель музейного комплекса Пальмиры Халид аль-Асад был похищен и казнен террористами в августе 2015 г. по обвинению в изучении «идолов», общении с «неверными» и отказе выдать «Исламскому государству» древние сокровища Пальмиры.
Об участии сотрудников Эрмитажа в спасении и возрождении древней столицы М.Б. Пиотровский уже говорил и с президентом России и с главой ЮНЕСКО, предложив, например, переориентировать йеменскую экспедицию, в которой участвуют сотрудники Эрмитажа, Музея Востока и Института востоковедения, на Сирию.
Такое внимание Петербурга к Пальмире вполне понятно. Между городами давно уже существует прочная связь. И это несмотря на то, что ко времени возникновения Петербурга Пальмира давно и основательно была заброшена, превратившись в заурядное поселение с незаурядным прошлым.
В Ветхом Завете говорится: «И построил Соломон Газер и нижний Бефорон, и Ваалаф и Фадмор в пустыне…» (3 Цар 9:17–18). Фадмор, или Тадмор, – это и есть Пальмира, получившая такое название в греко-римский период. Расцвет ее пришелся на I–III вв. н.э. Здесь Восток встречался с Западом, здесь пересекались торговые пути, сюда свозили лучший товар, и город, украшенный колоннами, полнился людьми.
Апогей Пальмиры связывают с именем царицы Зенобии. Но с ней же связан и упадок города. Военные победы царицы сменились поражением, когда Пальмира была захвачена войсками Рима, а сама царица пленена. Впоследствии город пытались восстановить, но прежнее могущество уже не вернулось к Пальмире. Ушли купцы, уехала знать, и вчерашняя блистательная столица постепенно опустела. Но все же памятным оставалось время, когда, по словам русского советского археолога Б.В. Фармаковского, «древняя Пальмира была одним из выдающихся культурных центров на Востоке. И здесь было общество, у которого искусство было существеннейшей потребностью жизни, которое любило и преклонялось перед его создателями».
Общего между Санкт-Петербургом и Пальмирой видят немало. Исторический Санкт-Петербург, как и Пальмира, входит в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Оба города возникли по царской воле в неприспособленном и неудобном месте, только один среди песков, другой на болотах. Оба города отличаются красотой и оба изобильно украшены колоннами. И Петербург, и Пальмира были столицами империй. И там и там процветали искусства. В истории обеих столиц расцвет и славные победы связаны с именами правительниц-женщин. Кстати, именно при Екатерине II Санкт-Петербург стали называть Северной Пальмирой, или Пальмирой Севера. В XIX в. поэтическое сравнение встречается у К.Ф. Рылеева, у К.Н. Батюшкова, у А.С. Пушкина… И к сегодняшнему дню выражение настолько полюбилось петербуржцам, что стало вторым, правда, неофициальным наименованием города. Во всяком случае, словосочетание «Северная Пальмира» встречается в Петербурге на каждом шагу, начиная маркой мороженого и заканчивая названием скорого поезда.
Но помимо всех перечисленных сходств между Петербургом и Пальмирой есть и еще одно сходство, весьма, надо сказать, зловещее.
Министерство обороны РФ опубликовало видеозаписи разминирования Пальмиры. По всему городу были буквально разбросаны всевозможные взрывные устройства. Взорваться могло что угодно, где угодно и когда угодно: водопроводная труба, дверной звонок, электрический выключатель. Дотронувшись до обычного предмета, человек, сам того не подозревая, мог привести в действие адскую машину. Вполне естественно, что в городе, где смерть выглядывает из-за каждого камня, страшно жить и передвигаться. А потому честь и хвала российским саперам, сохранившим остатки древнего города и позволившим людям вернуться в свои дома.
Но кто восстановит и «разминирует» Северную Пальмиру? Ведь с некоторых пор ходить по улицам Санкт-Петербурга стало почти так же страшно и опасно, как и по улицам усеянной взрывчаткой Пальмиры сирийской. Вот лишь несколько случаев.
В 2004 г. с дома №23 на Литейном проспекте упал большой кусок лепнины. Несколько человек получили травмы. При этом одна из потерпевших перенесла сложную операцию, две недели находилась в коме, прошла курс реабилитации, а в результате уже несколько лет не выходит из дома, без посторонней помощи не может ни есть, ни ухаживать за собой. Полная потеря работоспособности.
В 2010 г. на углу улицы Союза Печатников и Лермонтовского проспекта кусок лепнины размером со стол упал на голову молодого мужчины. И опять кома, операция, инвалидность, потеря работы. По счастью, пострадавший хотя бы частично восстановился.
В 2011 г. с пятого этажа дома №3 по переулку Талалихина на голову женщине упал кусок эркера. Пострадавшая очнулась через сутки, когда была уже сделана операция, продолжавшаяся пять часов. Спустя полгода прошла и вторая операция по установке титановой пластины. После этого женщину не оставляют головные боли и головокружения, она не может работать, боится выходить на улицу.
В 2012 г. на Невском проспекте кусок лепнины убил двадцатитрехлетнего рабочего. Молодой человек только недавно вернулся из армии, пошел работать.
В 2013 г. обрушилась лепнина с дома №64 по Загородному проспекту. Пострадавший молодой петербуржец отделался травмой средней тяжести…
Уже в 2016 г. произошло несколько нашумевших случаев. В феврале на том же Литейном лепнина упала на голову пятнадцатилетнего подростка. Молодой человек отделался сотрясением мозга. Да и то, со слов врачей, спас его капюшон. До сих пор памятен и мартовский случай, когда на приезжего из Иркутска лепнина рухнула на Невском проспекте.
Подобных случаев множество, рассказать обо всех просто не представляется возможным. Зимний Петербург славится своими «сосулями», тоже падающими в самый неподходящий момент на головы ни о чем не подозревающих прохожих, летом – осыпающейся лепниной. Как это ни странно, но причина падения и сосулек, и лепнины одна и та же – износ зданий, отсутствие полноценного ремонта и обслуживания и какая-то путаница в законодательстве.
Если в случае с сосульками говорят о необходимости своевременной очистки крыш и герметизации чердаков, то с лепниной все несколько сложнее. Более того, несвоевременная чистка крыш, когда слежавшийся снег или лед сбивается ломом, может закончиться повреждением кровли, что, в свою очередь, приведет к нарушению гидроизоляции, следствием чего и станет осыпающиеся штукатурка и лепнина. Получается замкнутый круг.
Профессор СПбГАСУ А.М. Харитонов считает, что обследование домов на предмет повреждений и трещин следует производить не реже чем в пять–десять лет. Но кто будет простукивать каждый дом в центре Питера хотя бы раз в десять лет?! Власти города уверяют, что даже крыши вовремя очистить невозможно, поскольку в городе катастрофически не хватает кровельщиков. Что уж говорить об установке лесов и простукивании…
Более того, когда-то питерские дома имели свои паспорта. Но потом, как и многое другое в стране, паспорта потерялись. Базы данных состояния кровель и лепнин просто не существует, поэтому и контроль над разрухой установить невозможно. Другими словами, системы контроля и учета просто не существует, старые дома предоставлены сами себе, а ремонт носит случайный и порой декоративный характер. Другой профессор СПбГАСУ, С.В. Семенцов, считает, что ремонт фасадов проблемы износа зданий не решает: «Стены в порядок не приводятся, они – гнилые. Фундамент, кровля в таких домах тоже нуждаются в ремонте. А реставрируется только лепнина. Это приводит к тому, что через какое-то время эта лепнина снова упадет».
В нашей стране очень любят во всем обвинять климат. Иногда его, правда, похваливают. Но в основном это в тех случаях, когда речь идет о генерале Морозе. В остальных случаях климат виноват во всем – во внезапном начале зимы в ноябре или неожиданном таянии снега в апреле, в плохих дорогах, разрушающихся зданиях. А ведь как было бы хорошо: круглый год +25, легкий бриз, дождик по расписанию, дороги, как монолит, капитальный ремонт сводится к побелке…
Климат действительно суровый: влажность, осадки, резкая смена температуры. Но организация жизни в условиях сурового климата – это дело рук человеческих. К тому же нанимающимся на службу чиновникам никто и не обещал в Санкт-Петербурге субтропики. Кроме того, работа чиновника в том и заключается, чтобы уметь организовывать и поддерживать нормальные условия жизни сограждан в любых условиях. И если кто-то с этим не справляется, значит, это плохой чиновник. Ведь климат климатом, а путаница с законом так и не решена. Во всяком случае, до сих пор непонятно, кто должен ремонтировать ветшающие здания. Когда-то всем занималось государство. Но потом начались разговоры об эффективных собственниках и менеджерах. Закончилось это, как известно, тотальной приватизацией. Причем так спешили, что подумать о последствиях не успели. И дело не только в уничтоженных заводах и колхозах. Другой пример – исторический центр Колыбели трех революций. Во многих исторических зданиях расположены квартиры, и у каждой квартиры есть свой собственник. Однако собственники квартир к ремонту дома не имеют никакого отношения, в частном владении находится только квартира, но не сам дом. Принудить жителей восстанавливать лепнину на карнизах невозможно не только потому, что в этом случае Петербург рискует стать «колыбелью» в четвертый раз, но и потому, что при передаче здания от одного собственника к другому должен был быть произведен капитальный ремонт. Другими словами, прежде чем отдавать на приватизацию квартиры, государство было обязано дома отремонтировать. Сделано этого не было, а потому заставить горожан самим следить за своей лепниной не получится.
Но помимо естественного разрушения Петербург уничтожается рукотворно. Ситуация хорошо знакомая по Москве: исторические здания сносятся, на их месте появляются торговые и деловые центры. В 2006 г. в Северной Пальмире возникло движение «Живой город», его участники пытаются оказывать сопротивление чиновникам, экспертам и предпринимателям, которые в подобных случаях ничем не лучше парней из ИГИЛ. Ведь за последние двадцать лет в разных городах России было варварски уничтожено огромное число исторических зданий, памятников истории и культуры. Даже когда производится реставрация, время от времени случается нечто трагикомическое, как, например, с маскароном на Мясницкой в Москве, когда рабочие-штукатуры приняли решение о реставрации маски бога Меркурия силами своего коллектива. «Наш город, – взывают участники «Живого города», – это не только город дворцов, разведенных мостов и белых ночей. Это еще и город заброшенных домов, безруких атлантов, изувеченных кариатид и исчезающих маскаронов – безмолвных стражей нашего города». Если бы только ваш…
Конечно, сирийская Пальмира достойна разминирования и реставрации. Люди со всего мира должны и дальше приезжать любоваться древними колоннами, а сирийцы – вернуться под родные кровли. К тому же, как уверяют, восстановление Пальмиры – это восстановление имиджа России как страны миролюбивой и ни о чем так не пекущейся, как об общечеловеческом благе. Но очень бы хотелось, чтобы власть уделяла не меньше внимания и родным стогнам, где люди продолжают падать замертво от обрушивающихся на их головы каменных «бомб». Очень бы хотелось, чтобы всеобщая неразбериха была бы наконец преодолена, чтобы чиновники-«террористы» понесли кару, а все объекты родной истории и культуры восстали бы если не из руин и пепла, то хотя бы из полуразрушенного состояния. И если с сирийской Пальмирой все уже более или менее ясно, то как быть с Пальмирой Северной, а равно и с прочими российскими городами, остается загадкой.
Светлана ЗАМЛЕЛОВА
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
