Вчера на сайте портала «Свободная пресса» была размещена статья, в которой речь шла о событиях 75-летней давности, связанных со вспыхнувшей паникой в Москве в октябре 1941 года. Публикуем её полностью.
Тот день считается самым драматическим для столицы в Великой Отечественной войне. Хотя еще в начале октября в городе сохранялось относительное спокойствие. «Правда» сообщила, что в Сокольниках состоялся популярный среди физкультурников военизированный кросс, в котором приняли участие свыше пятнадцати тысяч спортсменов. Победителем на пятикилометровой дистанции стал заслуженный мастер спорта Серафим Знаменский, закончивший путь по пересеченной местности за 15 мин. 51,6 сек.
В Малом театре шли репетиции спектаклей «Отечественная война 1812 года» по роману Льва Толстого «Война и мир» и «Семья Мерлье» по новелле Эмиля Золя — о борьбе французских патриотов с немецкими захватчиками в войне 1870 года. Намечалась читка новой пьесы украинского драматурга Александра Корнейчука «Партизаны в степях Украины», ставшая продолжением его комедии «В степях Украины».
Тем временем, новости с фронта становились все более угрожающими. 12 октября части Вермахта заняли Брянск, на другой день они вошли в Вязьму. В сводках, естественно, не сообщалось, что на этом участке фронта крупные соединения Красной армии — четыре армии! — попали в окружение. В так называемом Вяземском котле оказалось более 600 тысяч (!) советских солдат и офицеров.
Операция «Тайфун» была в разгаре. Немцы, «бряцая голой силой зла» двигались все дальше. Они взяли Калугу, Боровск, Тверь. Под угрозой захвата оказались Клин и Солнечногорск. Отсюда до Москвы — несколько десятков километров…
Слухи о катастрофической ситуации на фронте быстро дошли до столицы. И потянулись к железным дорогам и шоссе, ведущим на восток, толпы людей с узлами, чемоданами, баулами. В том же направлении двинулись нагруженные легковые машины, грузовики, запряженные лошадьми телеги. Сначала беглецов было немного, но с каждым днем этот поток увеличивался. Осенний воздух разрывали крики, ругань, проклятия. Начинался исход из Москвы, как в 1812 году во время нашествия Наполеона. Только в сорок первом враг был куда страшнее…
Промозглым утром 16 октября в Москве не открылись двери метро. Позже стало известно, что народный комиссар путей сообщения Лазарь Каганович приказал: «Метрополитен закрыть. Подготовить за три часа предложения по его уничтожению, разрушить объекты любым способом».
Не вышли на линии трамваи и троллейбусы. В депо прибыли военные саперы, чтобы заминировать оборудование. По свидетельству начальника НКГБ Ленинградского района Москвы С.А. Скворцова, было намечено взорвать более 1000 предприятий, 12 мостов, городские и подмосковные электростанции, вокзалы, автобазы…
Если бы все это произошло, Москва превратилась бы в выжженную пустыню, по которой бродили бы сотни тысяч неприкаянных, голодных, ошеломленных людей. В это время на столицу неумолимо надвигался не только враг, но и холодная, страшная зима…
В воздухе стоял густой запах гари — во многих дворах сжигали документы, партийные и комсомольские билеты, сочинения и портреты Ленина и Сталина. На землю падал пепел, похожий на черный снег…
В тот день, 16 октября, в возбужденной, наэлектризованной Москве заговорили о том, что немецкие части появились в Крюкове и Химках, и вот-вот покажутся на улице Горького. Впрочем, эти слухи были близки к реальности.
Дело в том, что по Ленинградскому шоссе во весь дух неслась колонна немецкой мотопехоты. Даже сейчас не известно, были ли это разведчики или авангард наступающих частей Вермахта. Главное, что немцы беспрепятственно добрались почти до метро «Сокол»! Если бы работала подземка, захватчики могли спуститься в подземелье и на поезде доехать до центра Москвы…
К счастью, о приближении немцев доложили разведчики. Навстречу мотоциклистам были брошены танки. Они столкнулись с вражескими пулеметчиками, когда те взбирались на Химкинский мост. Немцы едва успели порадоваться, что въезжают в Москву, как их накрыл залп. Один, другой… Вскоре от колонны не осталось и следа.
Рассказывали, что немецкий танк добрался до Западного моста — это местность в районе Покровского-Стрешнева. Открылся люк, из него высунулся офицер, огляделся, посмотрел в бинокль, что-то записал в блокноте. После этого танк уехал в сторону Алешкинского леса, неподалеку от которого сейчас находится метро «Планерная».
«16 октября, — вспоминал второй секретарь Московского горкома партии Георгий Попов, — мне позвонил Щербаков (первый секретарь Московского обкома ВКП (б) — авт.) и предложил поехать с ним в НКВД к Берии. Когда мы вошли в его кабинет в здании на площади Дзержинского, Берия сказал: «Немецкие танки в Одинцове».
Затем Берия и Щербаков уехали к Сталину. Попову приказали собрать секретарей райкомов партии. Вернувшись, Щербаков объявил: «Связь с фронтом прервана. Эвакуируйте всех, кто не способен защищать Москву. Продукты из магазинов раздайте населению, чтобы не достались врагу. Всем прекратившим работу выплатить денежное пособие в размере месячного заработка…».
Но уже начались беспорядки, вспыхнуло мародерство. Рабочие некоторых заводов и фабрик, не получив денег и, убедившись в отъезде начальства, громили склады, забирали продукты и вещи. Обезумевшие люди тащили из магазинов все, что попадалось под руку: ковры, вазы, лампы, отрезы материи, галоши, костюмы. Редкие милиционеры, торопливо проходили мимо, стараясь не попадаться на глаза возбужденным, истеричным горожанам.
Самым тревожным было полное отсутствие информации. Никто ничего не объяснял. Вся система держалась на страхе. Но когда исчез страх, закончилась советская власть. Правда, всего на несколько дней…
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
