И хруст французЬской булки: Как белогвардейцы грабили церкви

И хруст французЬской булки: Как белогвардейцы грабили церкви

Публикуем материал, размещённый на Центральном сайте КПРФ.

В новой российской историографии принято описывать ужасы большевистской экспроприации, в том числе «святынь» – никонианских церквей. Но тотальный грабёж храмов первыми начали белогвардейцы. В итоге они вывезли десятки тонн награбленных драгметаллов и ценностей в Европу, на что и существовала их эмигрантская верхушка.

Экспроприация церковных ценностей началась в Советской России в 1921 году – на пике голода, когда новая власть сначала предложила РПЦ поделиться своими ценностями в пользу голодающего народа, и только не найдя отклика, принялась частично изымать из церквей ценности.

Даже при всех натяжках с юридической точки зрения, но Советы обставляли экспроприацию церковных ценностей рамками закона. А вот их оппоненты – белогвардейцы – не утруждали себя такими мелочами, а предпочитали просто грабить церкви. В новой России об этом позорном факте не принято говорить, но правда есть правда – первыми грабить РПЦ начали враги Советов.

Самый вопиющий случай святотатства – это последствия похода генерала Мамонтова летом 1919 года в тыл красным в районе Воронежа. В последних числах июля между Таловой и Новохоперском была собрана конная группа под командованием Мамонтова из 7-8 тыс. сабель. Ей Деникиным была дана задача прорвать фронт красных и овладеть железнодорожным узлом – Козловым. Ввиду пассивности левого фланга направление было изменено на Воронеж. Задача была выполнена, и Мамонтов двинулся назад, переправился через Дон и соединился с корпусом генерала Шкуро.

Этот рейд нанёс значительный урон красным. Мамонтовские войска уничтожали склады и запасы, взрывали мосты, распускали мобилизованных.

Но Мамонтов запомнился в этом рейде не хорошо проведённой тактической операцией, а крайней степенью грабежа. Его войско тащило всё, что можно. Вот запись в белой газете «Приазовский край» от 27 августа 1919 года:

«Разгромлены все тылы и советы. Посылаем привет, везём родным и близким богатые подарки, войсковой казне 60 млн. рублей». Генерал Деникин в ответ на это донесение ликовал: «Громадную ценную добычу привёз он. Чего в ней только не было – тысячи золотых и серебряных вещей, иконы в золотых окладах, церковные сосуды, жемчуга и бриллианты».

Откуда взялись эти церковные ценности в обозе Мамонтова? Всё просто – он подчистую ограбил около 80 церквей.

Бывший белогвардеец И.Лунченков уже в эмиграции писал о своём участии в этом рейде. «Главную часть этой добычи составляли церковные ризы, иконы, кресты, изъятые из «храмов божьих». Этот «подарок Дону» стал яблоком раздора между Сидориным и Богаевским. Перехватив добычу ещё в Миллерово, Сидорин беззастенчиво начал выбирать самое ценное. Начавшийся раздор между атаманом и командиром окончился эвакуацией, чтобы затем ещё в более ожесточённой форме продолжаться за границей.

К мамонтовской «коллекции» Богаевский прибавил ещё одну «добавку» – разграбление белыми Старочеркасского и Новочеркасского соборов. Только одного золота Богаевский вынул из этих двух храмов 11 фунтов (около 5 кг).

Вывоз награбленного церковного добра был поручен управляющему Новочеркасским отделением Госбанка А.А.Скворцову. По пути на Запад ценности подвергались неоднократному грабежу белыми. Под Екатеринодаром была взломана крыша вагона и взято несколько ящиков драгметаллов. За несколько дней до падения белых ценности прибыли в Новороссийск и были погружены на итальянский частный пароход «Чита-де-Венеция» торговой фирмы «Аслан Фреско и Сын» для отправки в Константинополь. За перевозку награбленных церковных ценностей (1178 пудов только одного серебра) белогвардейцы заплатили 145 пудов серебра».

Далее И.Лунченков описывает, как белые поступили с награбленным. «В 1922 году в Катарро прибыла группа американских миллионеров. Осмотрев ценности, они заявили, что в таком виде, боясь скандала и огласки, они их не купят – необходимо всё обратить в лом. Для крушения ценностей была приглашена офицерская молодёжь, всего около 40 человек. Ломались часы из драгметаллов (3 тыс. штук), траурные венки с гробниц исторических лиц, ризы с икон, вынимались камни, серебро дробилось в муку. Белые офицеры, разумеется, тащили с такой работы всё, что можно. Вмешалась югославская власть, были произведены обыски и найдена часть ценность на квартире работников. Дело пошло в суд. Белый офицер Богачёв сел на 8 месяцев в тюрьму, ещё несколько офицеров получили по 3-4 месяца тюрьмы.

По итогам работы, которая длилась 2 месяца, были уложены 700 ящиков по 15 пудов каждый, т.е. больше 10 тыс. пудов (160 тонн). Под руководством вандалов погибли погибли исторические ценности России. Сдавали ценности американцам Сахаров и Гензель. От американцев были получены 50 млн. франков. Деньги переданы лично Врангелю».

Колчак

Часть награбленных церковных ценностей, как уже говорилось выше, была украдена офицерами по пути. К примеру, белогвардеец Скворцов утащил около 30 кг серебра и 7 кг золота. Считается, что убит в Стамбуле экс-атаманом Богаевским. За полгода он и его приспешники умудрились спустить в попойках и оргиях 0,5 млн. рублей золотом. Богаевский нарисовал фальшивый вексель на 5 млн. руб., но был разоблачён и бежал из Стамбула в Болгарию. Там он себе назначил огромное жалованье – 25 тыс. левов в месяц. Для сравнения: министр болгарского правительства получал 3 тыс. левов в месяц.

«Пройдись по парижским бульварам – писал князь В.Львов (22 сентября 1922 года), бывший обер-прокурор Святейшего синода при Временном правительстве, – и вы увидите выставленные в витринах магазина золотую утварь, золотые драгоценности и разы, снятые с икон. Позор».

Для учёта награбленного генералом Мамонтовым церковного имущества Деникиным была составлена специальная комиссия, которая без излишних прикрас называлась «Комиссия по реализации военной добычи». К примеру, это одна из её описей:

«Акт №142. Ст.Мариуполь, 22 октября 1919 года.

Я, доверенный агент Комиссии штабс-капитан Глебович отправил в вагоне за №456.790 по накладной за №084952 на имя протопресвитера военного и морского духовенства Шавельскому следующее:

Икон – 250т штук

Ящиков с церковным имуществом – 6 штук

Колоколов разной величины – 4

Некоторые части подсвечников».

Конечно, в том же 1919 году никто из двух противоборствующих сторон – белых и красных – не знал, кто победит в этой схватке. Но, как кажется, белые всё прекрасно понимали относительно своих перспектив в СовДепии – тактически выиграть бой у красных было можно, стратегически битву – нельзя.

 

В современной истории наблюдается процесс пересмотра трактовки Гражданской войны, при которой страдает объективность и фактическая сторона. «Красный террор» изучается с большим пристрастием и размахом, а «белый террор» сознательно замалчивается и даже объявляется некоторыми историками фальсификацией большевиков. При этом совершенно забывается то обстоятельство, что в архивах до сих пор хранятся документы белогвардейских контрразведок, военно-полевых судов, атаманской канцелярии и других исторических актов, зафиксировавших сведения о судьбе «красных», попавших в их «крепкие объятия». Кроме того, картина всеобщего взаимного истребления отложилась в многочисленных воспоминаниях очевидцев тех лет.

Гражданская война вызывала в людях звериные инстинкты, учила ненавидеть, убивать и мстить. Белогвардейцы, прошедшие ад Первой Мировой войны и двух кровавых революций, потерявшие свои дома, семьи, были людьми с исковерканными душами и изломанными судьбами. Потеряв свои жизненные ценности, они вели войну на истребление. Культура и воспитание, религиозные основы личности отошли на второй план. «Большевиками» назывались все инакомыслящие, несогласные с политикой Добровольческой армии, Донской армии, казачьих партизанских формирований. Военно-полевые суды, контрразведка белых питали особую ненависть к большевикам, и приговоры были, как правило, смертными.

ДОБРОВОЛЬЦЫ ШЛИ ПО ТРУПАМ

Путь Добровольческой армии был густо отмечен виселицами и грудами расстрелянных. А.И. Деникин писал позднее в «Очерках русской смуты»: «В Первом (Кубанском — Д.Г.) походе мы вовсе не брали пленных». Так в селении Лежанка добровольцы расстреляли больше сотни пленных. Бывший «доброволец» Роман Гуль в своей книге «Ледяной поход» описал лично увиденные картины расправ: «Долетело: пли! Сухой треск выстрелов, крики, стоны… Люди падали друг на друга, а шагов с десяти, плотно вжавшись в винтовки и расставив ноги, по ним стреляли, торопливо щёлкая затворами. Упали все. Некоторые добивали прикладами и штыками ещё живых. Вот она подлинная гражданская война».

Один офицер, показывая Р. Гулю нагайку с запёкшейся кровью, со смехом хвастался, как порол пленных: «Здорово, прямо руки отнялись, кричат, сволочи». Молодым красноармейцам дали по 50 плетей, а затем всё равно расстреляли.

Добровольцы в 1918 году зачастую убивали всех, включая раненых и женщин-санитаров. Женщины подвергались насилию. Даже среди офицеров процветало мародёрство. В Белой Глине полковник Михаил Дроздовский приказал расстрелять много пленных красноармейцев, из мести за жуткую расправу над пленными белогвардейцами. Тогда красные, захватив пленных и раненых, долго издевались над ними, отрезая им конечности и коля штыками. Даже известный своими высокими нравственными качествами А.И. Деникин приказывал поджигать дома большевиков, казнивших пленных раненых белогвардейцев, со скарбом, и расстреливать активистов.

ВИСЕЛИЦЫ НА Б. САДОВОЙ

Исследователь А. Локерман сообщает, что после освобождения города от Красной армии в 1918-1919 годах на улицах города появилась масса белогвардейцев в вызывающе яркой, опереточной форме, принявшихся с невиданной яростью зверски расправляться с заподозренными в большевизме. Кроме белогвардейцев в расправах участвовали и казачьи отряды, сформированные из людей, лично пострадавших от рук большевиков.

«И теперь они свирепствовали не с меньшей дикостью, чем большевики. Людей схватывали и расстреливали, некоторых предварительно жестоко пороли. Каждый день за городом, преимущественно в районе Балабановских рощ, находили трупы расстрелянных. Как и в дни большевизма, среди расстрелянных было много случайных, ни в чем не повинных лиц. Захваченных рабочих огульно зачисляли в красногвардейцы, выстраивали в ряд и скашивали пулеметным огнем», — свидетельствует Локерман.

Очевидец со стороны большевиков М. Жаков подтверждает эти факты: «В Балабановской роще оказалось еще 52 расстрелянных белыми».

Во время нахождения белой армии в Ростове–на-Дону епископ Арсений (Смоленец) просил убрать с центральных улиц города трупы повешенных на столбах большевиков, мотивируя это скорым празднованием Рождества Христова. Для этого он лично звонил коменданту города по телефону. По некоторым данным в качестве виселиц использовались столбы на Большой Садовой, густо увешанные рабочими.

Одна очевидица рассказывала о казни рабочего в районе вокзала. Добровольцы, перекинув веревку через ветвь дерева, медленно тянули её к себе, а рабочий медленно умирал, болтая в воздухе связанными руками и ногами. Вдоволь потешившись, добровольцы пошли ловить новую жертву. Кто был автором приказа о массовых казнях в Ростове-на-Дону: Кутепов или Дроздовский, мне пока выяснить не удалось.

Известно также, что епископ Арсений (Смоленец) отказался отпевать М.Г. Дроздовского (уже в чине генерала он умер в госпитале в Ростове-на-Дону 1 января 1919 года от гангрены, полученной вследствие пулевого ранения) за массовые казни сторонников большевиков в Ростове и Области Войска Донского. В ряде мемуаров также есть упоминания о виселицах в Ростове. Об этом совершенно уверенно говорит известный историк С.П. Мельгунов в работе «Красный террор в России».

Расправы белых над большевиками были многочисленны и повсеместны. А. Локерман описал, как казаки и иногородние соревновались в жестокости: «захватывая в плен крестьянина, казаки «наделяли его землей»: набивали пленнику в горло комья сухой земли до тех пор, пока несчастный не задыхался и не умирал в нестерпимых муках. Со своей стороны, крестьяне «метили» захваченных в плен казаков: на ногах вырезали «лампасы», то есть широкие полосы кожи от пояса до ступни, на плечах вырезали эполеты».

В Таганроге, по воспоминаниям большевика Г.В. Шаблиевского, юнкера растерзали двенадцать рабочих, оказывающих им упорное сопротивление: «Отрезали уши, нос, половые органы, выкололи глаза и полуживыми закопали, положив сверху убитую собаку».

Наводившие порядок в Ростове военные патрули расстреливали людей по малейшему подозрению. Так, по воспоминанию Деникина, один 17-летний «доброволец» при задержании правонарушителей на улице Ростова, сразу же выстрелил одному из них из винтовки в упор в глаз. Это жестокое убийство стало впоследствии предметом его гордости.

«НАС ОТПЕВАЛИ НЕ В ЦЕРКВИ»

Встречались случаи, когда донские священники отказывались совершать службу над покойными большевиками в силу церковных постановлений. Ростовский священник Коваленко написал отношение архиерею о разрешении вопроса о погребении большевиков от 2 августа 1918 года: «Почтеннейше прошу доложить его Высокопреосвященству, что, по мнению консистории, священники могут совершать христианское погребение только над теми умершими или убитыми большевиками, которые при жизни всегда бывали на исповеди и святом причастии и вообще были искренними православными христианами».

В итоге тела убитых либо закапывались наскоро в братские могилы, либо вообще не предавались земле.

Моральный облик Белой армии также был не на высоком уровне. Слишком многие представители белого движения были заражены ядом материализма, безверия и циничного равнодушия к религиозной жизни. М. Жаков приводит данные перехваченной секретной сводки о состоянии белогвардейских войск на Дону в 1918 году:

«Женщин насилуют, командный состав не борется с бандитизмом, а иногда и сам принимает участие в нем. Офицеры вообще разлагаются, спекулируют, играют в карты на громадные суммы, занимаются грабежом. В большинстве полков отмечается дикое пьянство. Например, в Донском конном полку, из которого дезертировали луганцы, офицеры устроили праздник, отправившись в дом священника, где учинили такой дебош с диким ревом, с взвизгиванием, оглушительным стуком и т.д., что хозяин дома, священник, принужден был стоять всю ночь у забора своего дома, боясь войти в него».

ВСЕ РАВНО С КЕМ ГРАБИТЬ

А.И. Деникин в книге «Поход на Москву» откровенно описал нелицеприятные поступки бойцов-добровольцев Белой армии: «И совсем уж похоронным звоном прозвучала вызвавшая на Дону ликование телеграмма генерала Мамонтова, возвращающегося из Тамбовского рейда: «Посылаю привет. Везем родным и друзьям богатые подарки, Донской казне 60 миллионов рублей на украшение церквей – дорогие иконы и церковную утварь». Здесь речь явно идет о грабеже белогвардейцами церквей и храмов за пределами Донского края.

А.И. Деникин в «Очерках русской смуты» писал о Добровольческой армии: «Четыре года войны и кошмар революции не прошли бесследно. Они обнажили людей от внешних культурных покровов и довели до высокого напряжения все их низменные стороны».

Роман Гуль в «Ледяном походе» вторит Деникину в том, что среди добровольцев было много таких: «что ему совершенно все равно, где служить: у «белых» ли, «красных» ли, — грабить и убивать везде было можно».

Барон А. Будберг в своем «Дневнике» 24 сентября 1919 года записал: «Я имел случай беседовать с несколькими старшими священниками фронта, и они в один голос жалуются на пошатнувшиеся нравственные основы офицерства. Из восьми случаев насилия над населением семь приходится на долю офицеров».

М. Жаков приводит факты злодеяний вешенских и хоперских казаков: «Грабеж идет повальный. Казаки верхних округов, занятых теперь красными, говорят: «Грабят нас там, грабить мы будем здесь».

С той поры прошло уже 90 лет, но, к большому сожалению, наше общество до сих пор делится на красных и белых, своих и чужих. Как хочется чтобы, действительно произошло согласие и примирение в российском народе, чтобы мы стали действительно единой и сильной Российской Федерацией. Все тем, кто пытается ввергнуть Россию в новые революции, гражданские войны, ломки политического строя и братоубийственную войну посвящаются эти строки.

[источники]

От редакции: Буржуазные средства массовой информации постоянно делают акцент на т.н. «злодеяниях» Большевиков. При этом они лицемерно умалчивают, что первыми террор развязали именно контрреволюционеры. Белогвардейцы пролили море крове на подвластных им территориях. Их зверства могут сравниться разве что с масштабами террора, развязанного гитлеровскими оккупантами в годы Великой Отечественной войны. Тем не менее, «либералы» и «национал-патриоты», трубя на весь мир о «жестокостях» Советской власти, о «зверствах» НКВДшников, героизируют белогвардейцев! Достаточно вспомнить попытку представить Колчака «героем» и т.д. 

Что же касается действий Советской власти, то они были обусловлены экстремальной ситуацией, возникшей по вине контрреволюционеров. Как нужно было действовать в отношении тех, кто объединился с иностранными интервентами, кто проводил фактическую политику геноцида народов? Только жесткими контрмерами. Разве не так действовала федеральная власть в 1999 году в отношении чеченских террористов, совершивших нападение на Дагестан? 

И вообще, не следует забывать, что даже часть представителей первой волны эмиграции подчеркивала, что белый террор был настолько беспощадным, что на его фоне жесткие порядки, установленные Советской властью, выглядели более «бледными». К сожалению, об этом сегодня умалчивают. Впрочем, от представителей буржуазии иного ожидать невозможно. 

Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *