По материалам публикаций на сайте газеты «Правда».
Враги трудового народа, внутренние и внешние, которым удалось в роковом 1991-м уничтожить Советский Союз и установить в России буржуазную власть, главнейшей своей задачей считали навсегда покончить с коммунизмом в нашей стране. С коммунизмом как идеей высшей справедливости и как партией, выражающей эту идею, борющейся за её осуществление.
Вот почему после августовского контрреволюционного переворота деятельность Коммунистической партии противозаконными ельцинскими указами была поставлена под запрет. А в ближайшей перспективе (ельцинистами это и не скрывалось) должна была последовать окончательная ликвидация партии, несущей идеалы коммунизма.
Но, как мы знаем, не получилось! Почему?
Партию справедливости отстояли, воссоздали и утвердили в труднейших условиях люди, оставшиеся верными великой идее. Их не смогли запугать. Их не сумели сломать. Казалось бы, в безвыходном положении, когда всё и вся против них, они сопротивлялись и не сдавались, боролись и в конце концов добились первой, но такой важной победы. Коммунистическая партия Российской Федерации получила право на существование!
И вот минуло 25 лет. В круговерти каждодневных дел и забот некогда бывает оглянуться и задуматься, как совершался тот подвиг — «от Москвы до самых до окраин». Но в связи с такой датой мы должны, мы обязаны вспомнить.
Вспомнить лица товарищей, не щадивших себя ради благороднейшей цели. Оценить по достоинству их смелость и упорство, несгибаемую стойкость и неодолимое мужество.
Они в каждой из наших республик, в каждом крае и области. Они в любом городе и районе. Все заслуживают слов признательности или даже восхищения: это поистине люди с чистой совестью. А сегодня, возда-вая должное всем, давайте отправимся на иркутскую землю.
Когда коммунистов объявили вне закона и партию нашу пытались буквально стереть с лица земли, думал ли кто, что через 25 лет первый секретарь Иркутского обкома Коммунистической партии Сергей Георгиевич Левченко станет губернатором области? И ведь не само собой так получилось, не просто далось…
Мы обратимся сначала к невероятно трудному времени возрождения партийной организации коммунистов в этом огромном сибирском регионе.
Пойдём вслед за летописцем
Как заново увидеть прошлое, чтобы глубже осмыслить его во имя будущего? Нам поможет мой иркутский коллега — талантливый и многоопытный журналист-коммунист Анатолий Дмитриевич Хотулёв.
Он, возглавлявший в течение ряда лет ведущую областную партийную газету «Приангарье», взялся накануне двадцатой годовщины образования Иркутского регионального отделения КПРФ подготовить книгу, посвящённую пройденному пути. Работал истово, вкладывая все силы и душу, почти пять лет. И книг получилось две, поскольку в одну не вместился весь собранный им интереснейший материал. Да, два тома передо мной, но под общим названием: «Двадцать лет стойкости и мужества». Теперь — уже двадцать пять!
«Память человеческая не всеохватна, поэтому воспоминания очевидцев, а тем более участников событий с каждым годом становятся всё ценнее и поучительнее», — написал Анатолий Дмитриевич в своём обращении к читателям.
Он, как усердный летописец, действительно записал массу воспоминаний тех, кто активно участвовал в возрождении областного и местных отделений партии. Однако богатейшим источником материалов для бесценного двухтомника стали также периодические публикации «Приангарья» и других газет КПРФ, издающихся в области. А их ныне, представьте себе, четырнадцать!
Нет, в первые годы становления после разгрома до этого было, конечно, далеко. И всё-таки сейчас я думаю о вкладе партийных журналистов в колоссальное общее наше дело. Не стоит этот вклад преувеличивать, но вряд ли надо и преуменьшать. В своё время Хрущёв назвал журналистов «подручными партии». Вроде бы похвалить хотел, но получилось-то с явным оттенком пренебрежения.
Почему «подручные», то есть «на подхвате», если многие были (и остаются!) в рядах партии настоящими бойцами, со своим отнюдь не самым слабым оружием? Да что говорить, когда сам Владимир Ильич в анкетах называл себя литератором. И незабываем его призыв: «делать постоянное дело публицистов — писать историю современности».
До чего же остро и живо это воспринимается, когда листаешь страницы впечатляющего двухтомника, составленного коммунистом Анатолием Хотулёвым! В книгах скромный подзаголовок: «Из истории Иркутского областного отделения КПРФ. 1993—2013 гг.». Но история эта волнует и обжигает, потому что писалась в основном накалёнными перьями, по горячим следам боевых событий. Писалась «в номер», а не для размеренного «академического» издания.
Академические — впереди. Теперь же только радоваться мы должны, что во многих региональных партийных отделениях выходят книги об их истории, вобравшие её, можно сказать, с текущих газетных полос. Значит, сделано «постоянное дело публицистов»…
А история продолжается, и каждый наступающий новый день — очередная строка в неё. Бывают и строки печальные. Когда я уже писал этот материал, позвонил мне Хотулёв из Иркутска и сообщил: «Умер Геннадий Фёдорович Пруцков».
Сердце сжалось, будто потерял близкого друга. И неспроста: журналист, коллега, стал он и в самом деле близким мне после прочтения книг А.Д. Хотулёва. Так много сделал для восстановления партийных рядов в родной области! Был делегирован товарищами на II Чрезвычайный съезд КПРФ, где его избрали членом Центрального Исполнительного Комитета. До последних дней жизни работал в редколлегии «Приангарья» и оставался активным членом обкома КПРФ.
Я раскрыл первый том замечательного издания и перечитал знаковые строки, написанные им:
«Вспоминаю названных и неназванных товарищей, кто в самый трудный час не отказался от своих идеалов, от коммунистических идей, и испытываю самые тёплые чувства. Они не позволили уронить наше знамя, не дали втоптать его в грязь, а предательство вождей воспринимали со смешанным чувством презрения и отвращения. Сами они могли занять выгодные «ниши», а потом жить припеваючи. Но предпочли этому борьбу, нередко с лишениями: кто-то столкнулся с гонениями, кто-то — с остракизмом. Нам было сложно, мы тяжело переживали предательство, ложь, клевету, разрушение, но в душе не было ни дискомфорта, ни сомнений в правильности избранного пути».
Это было испытание верности
Знаете, что больше всего озабочивает летописца Иркутского областного отделения КПРФ Анатолия Хотулёва, да и не его одного?
Очень трудно воздать должное и даже просто поимённо назвать всех, кто, сохранив верность идеям Коммунистической партии, по-своему сопротивлялся и старался, как мог, содействовать её восстановлению. Недаром многие авторы исторического двухтомника, ставшего моим путеводителем, начиная перечислять своих товарищей, достойно проявивших себя тогда, буквально не могут остановиться. Читаешь десяток фамилий, два десятка, иногда три — и всё равно потом следует: «Всех, к сожалению, назвать здесь невозможно».
В общем, надо согласиться с мыслью Сергея Георгиевича Левченко — тогдашнего первого секретаря Ангарского горкома партии, избранного потом первым секретарём обкома:
«…Я видел, что коммунисты находят десятки, сотни разных форм организации своей деятельности. Вплоть до того, что в какой-то деревне у кого-то собиралась партячейка и продолжала вести определённую работу. И было бы несправедливо говорить, что Компартия во время действия запрета прекратила своё существование. Дело обстояло совсем не так, что Ельцин издал указ и все коммунисты прижали уши и прекратили всякую деятельность. Если бы это было так, то мы не отстояли бы Компартию…».
Сергей Георгиевич привёл пример: уже в октябре 1991 года в Ангарске было создано общественное движение «В защиту прав коммунистов». Причём это была организация всероссийская — форма общения и сопротивления коммунистов с целью защиты их прав, а одновременно для подготовки к отстаиванию партии в Конституционном суде. Мне выпало быть членом этой организации в Москве, и я должен сказать: работу, как правило, приходилось проводить подпольно или полуподпольно.
На страницах иркутского двухтомника проходит череда несдавшихся и несломленных. «Считаю себя призванной», — заявляет в заголовке своей исповеди Вера Семёновна Савчук, и на её судьбе в те критические дни, как весьма показательной, остановлюсь подробнее.
Она была первым секретарём Куйбышевского райкома КПСС города Иркутска. А на состоявшихся выборах её избрали и председателем районного Совета. Совмещение такое поначалу Ельциным было не просто разрешено, а даже поощрено. Однако 4 августа 1991-го приходит его же указание на имя прокурора: до 10 августа решить вопрос о запрете совмещения секретарём райкома КПСС должности председателя Совета. Слово Вере Семёновне:
«Я находилась в отпуске с детьми. Меня пригласили в прокуратуру и выдали предписание. На 8 августа я назначаю сессию райсовета. Здесь депутаты приняли решение оставить меня в должности председателя райсовета с тем же окладом. Но я предоставила право решать этот вопрос коммунистам. И 10 августа на пленуме райкома партии по данному вопросу коммунисты выступили чётко и меня не отпустили…».
Вот такая ситуация. При этом подчеркну: Вера Савчук и сама не рвалась с должности партийного секретаря. Она, у которой за плечами были годы комсомольской и партийной работы, особую ответственность чувствовала за это своё призвание. Но…
«23 августа пришли «родные» люди из «родного» исполкома, «родной» милиции и срочно опечатали кабинеты работников райкома, не дав забрать даже личные вещи. И делали это с таким видом, как будто они видели людей из райкома, с которыми много лет работали, первый раз, — официально, с опущенными вниз глазами».
Вы это представляете? Много лет были родные — и вдруг стали неродными. Больше того, противниками, по другую сторону баррикад. Предательство — самая больная тема того времени! Да и только ли того?..
Был простой и лёгкий выход у Веры Семёновны Савчук: присоединиться к тем, кто опечатывал райком. Ведь её-то кабинет даже не опечатали, только порекомендовали убрать одну из двух табличек при входе: «Первый секретарь».
Но Вера Семёновна присоединилась к тем, кто вместе со своими рабочими комнатами оказался теперь вне закона.
«Передать моё состояние и состояние работников райкома трудно — это надо пережить. Мы собрались у меня в кабинете, обсудили обстановку, связались с обкомом, горкомом, райкомами. В эту ночь мы были вместе — все работники райкома собрались в одной квартире, всю ночь говорили или просто молчали, никто не спал. В райкоме работали ответственные, честные, добросовестные люди, работали по 10—12 часов в сутки, не жалея себя. Я так и осталась первым секретарём Куйбышевского райкома партии…».
Что это значило — осталась? Не на бумаге, а по существу! Так же оставались коммунистами те, которые, несмотря на запрет партии, тянулись к своему партийному руководителю и объединялись вокруг неё.
Они приходили в рабочий кабинет Веры Семёновны, но чаще собирались в Доме культуры имени Куйбышева или во Дворце профсоюзов, да и просто там, где кто-то предоставит место. Конечно, это было небезопасно для Савчук как председателя районного Совета. Она же находилась под серьёзным подозрением и постоянной угрозой репрессий. Вспоминает:
«В начале сентября по указке сверху состоялась сессия Иркутского городского Совета под девизом: «Что ты делал 19 августа?» И, конечно, больше всех вопросов на сессии было ко мне — коммунисту и депутату горсовета. Вот уж «демократы» порезвились. На моей памяти это было самое позорное заседание. Многие хвастались, что они защищали «демократию» чуть ли не впереди планеты всей. Но кто же теперь прав?»
Товарищи говорят про Веру Семёновну Савчук: «Она горела сама и зажигала других. Она укрепляла в нас уверенность».
Нашла коса на камень
Такие люди, убедительно свидетельствует в своём двухтомнике партийный летописец А.Д. Хотулёв, быстро заявили о себе во всех районах Иркутской области. Именно они, безо всяких предписаний и указаний, начали сплачивать неформальные инициативные группы на местах, ставшие основой оргкомитетов по воссозданию Коммунистической партии.
Далеко от областного центра Качугский район, а события тут развивались очень похоже. Здешние «демократы» ещё до августа-91, на последней отчётно-выборной партийной конференции, приложили все силы, чтобы с должности первого секретаря был смещён Виталий Яковлевич Окунь, который стойко, последовательно и жёстко боролся за сохранение авторитета райкома и его влияния на районную жизнь. Сколько ликования было в стане антикоммунистов: дескать, ловко всё мы «продумали» да «просчитали».
Однако радость их, даже после августовского переворота, длилась недолго. Некий Немировский написал тогда в местную газету: «Серьёзную тревогу вызывает у меня возрождение коммунистической партии. Коммунисты ринулись в свой последний и решительный бой».
С чего всполошился-то? А вот заметил, что тот самый Виталий Окунь, которого упорно свергали и всё-таки свергли они, вовсе не сложил руки, не устранился от партийных дел и забот. Вокруг него опять люди, не изменившие своим убеждениям. И в объединении этих людей он видит главную свою задачу.
Всего несколько месяцев спустя после ареста членов ГКЧП собравшиеся у Виталия Яковлевича товарищи поставили вопрос ребром: «Что делать, если стонать, охать и терпеть уже невозможно?» Ответ единый: возрождать партийную организацию, партийную работу.
Тут же была создана партийная ячейка, которую возглавили В.Я. Окунь и его заместитель В.Ф. Антипин. Срочно составили открытое письмо-обращение «Ко всем честным коммунистам», и все члены ячейки подписали его. Письмо начали распространять не только в своём районе, но и в областном центре.
Книга Хотулёва отмечает, что воспринято это было неоднозначно. Раздавались предупреждения: «Слушайте, ребята, а ведь могут и арестовать». Действительно, могли, но, как говорится, пронесло.
А ячейка заработала, увеличивая численность своих рядов и обрастая активом. К тому времени, когда решением Конституционного суда был снят запрет на деятельность коммунистов, в её составе значилось уже более 50 человек.
И вот письмо из отдалённого посёлка этого района, прозвучавшее на областной восстановительно-объединительной конференции Иркутской областной организации Компартии Российской Федерации, первый этап которой состоялся 30 января 1993 года. Автор письма Мазуренко, обращаясь к коммунистам, писал: «Советские люди знали, что в КПСС было много карьеристов, приспособленцев всякого рода. Теперь вы очистились от них. Действуйте, товарищи коммунисты, смелее, решительнее, а мы (большинство советского народа) всегда поддержим вас. Не бывать капитализму в нашей стране…».
Анатолий Хотулёв, не только журналист, но и талантливый поэт, тоже обратился к единомышленникам, вновь твёрдо ставшим в партийные ряды. Своё стихотворение особого назначения он так и назвал — «Товарищу по партии»:
Твоё значение в борьбе
С трудом вчерашним не сравнится:
Ведь участь выпала тебе
Стать боевою единицей.
Ты — знаменосец. Ты — горнист,
Ты — воин в боевом расчёте.
Сегодня каждый коммунист
На строгом значится учёте.
А что касается приспособленцев и карьеристов… Что ж, о многом говорит, например, фрагмент воспоминаний Веры Семёновны Савчук:
«В середине ноября 1992 года позвонили из Москвы, из оргкомитета по восстановлению Компартии, и сообщили, что в судебном деле осталось только поставить точки и запятые. В ближайшее время Конституционный суд обнародует решение об отмене указов Ельцина. «Готовьте свой оргкомитет и срочно собирайте коммунистов. Как только выйдет решение, немедленно приступайте к действию, не затягивая…».
Я стала составлять возможные списки членов будущего обкома из числа иркутян и членов горкома, пригласила их на встречу… Так вот, на первое и второе заседания никто из бывших руководителей области и города не пришёл».
Вполне понятно, как глубоко огорчил такой факт Веру Савчук. Да, радости сплошь и рядом перемежались с горечью шокирующих ударов. Борьба есть борьба.
Почему всё-таки первым стал Сергей Левченко?
Этот вопрос от имени читателей, не знающих обстановку того времени в родной Иркутской области, ставит в своём двухтомнике Анатолий Хотулёв. Действительно, надо же понять, почему после учинённого разгрома областной партийной организации коммунисты доверили руководить её восстановлением именно этому человеку, избрав его первым секретарём обкома. Вот завязка:
«Началось с того, что Сергей Георгиевич Левченко, будучи во главе Ангарского горкома КПСС, открыто бросил вызов антинародной власти. Вся Иркутская область знала, что есть такой Ангарский горком, который, вопреки указам президента, продолжил действовать, причём не в подполье, а в боевых условиях осады. Он не покинул, не освободил своё здание!
Замотав двери цепями и организовав круглосуточное дежурство, работники горкома под руководством своего первого секретаря мужественно противостояли всем попыткам его захватить. Недаром одна из иркутских газет писала в то тяжелейшее время, что «Брестская крепость коммунистов находится в Ангарске». И многие неравнодушные люди так или иначе в течение полугода напряжённо следили за этой развернувшейся неравной борьбой, в центре которой был он, Сергей Левченко».
Эпопея и в самом деле выдающаяся. Таких, по-моему, не было нигде. Полгода не отдавали своё помещение никому — до выхода указа о передаче зданий партийных органов судам. Уступили только тогда, но всё равно оставили за собой несколько кабинетов. Ведь борьба продолжалась.
Однажды в беседе с Сергеем Георгиевичем решил я спросить его, каким образом всё-таки удалось им держаться столь долго в условиях, казалось бы, невыносимых.
— Наверное, была в городе атмосфера большого уважения к горкому и его руководителям, — ответил он. — Кучка так называемых демократов не могла ничего против этого поделать.
— Но милиция же, новая власть…
— А я заметил, что и милиция не очень старалась. Знали они меня не один год. Знали и других в горкоме. Тоже уважали, наверное.
Про этих «других» Сергей Георгиевич рассказывал мне подробно и с необыкновенной теплотой. Подчёркивая, что абсолютное большинство членов тогдашнего бюро горкома и много лет спустя остаётся в партийном строю.
Хорошо, что не подвели. Но подбирал-то их в своё время кто? Он, первый секретарь. Значит, в людях умел разбираться.
У нас с ним, помню, интересный получился разговор о том, какие из прошлого надо извлекать уроки для сегодняшнего и завтрашнего дня. Возникла тема идейной убеждённости коммуниста. Когда глубокая убеждённость диктует поведение в самых трудных ситуациях и не позволяет предать дело, которому служишь. Когда служение это — не за деньги, не за выгодное местечко. Или, как говорится, не за страх, а за совесть.
Мы сошлись в том, что ныне молодёжь в массе своей становится всё более прагматичной. Бывает, иногда вдруг даже среди тех, от кого не ожидаешь этого, возникают мотивы некоей карьерной или материальной заинтересованности (например, во что бы то ни стало попасть в выборный список и т.п.). Так вот, утверждал Сергей Георгиевич, особенно важно при этом говорить с молодёжью о примерах иного рода. О бескорыстии, самоотверженности, о стремлении отстаивать справедливость для всех, а не только какой-то личный для себя интерес.
— Верно сказано, что человек проверяется в беде. Вот в пору запрета нашей партии, да и потом, когда она возрождалась, была такая проверка. Знаем, что выстояли не все. Однако партия живёт, действует, и это — благодаря людям, которые боролись.
— Как возрождение происходило у вас?
— Необходимость организации была очевидна. Мы искали пути такой организации в условиях запрета Компартии. Делегацией из шести человек ездили в Москву и Ленинград, чтобы установить какие-то связи. Затем я снова собрал наш актив в ДК «Строитель» и предложил, коли мы запрещены, принять участие в создании отделения Социалистической партии трудящихся. Оговорившись: как только добьёмся отмены запрета, я первым вернусь в свою партию.
Меня поддержали больше трёхсот человек, находившихся в зале. Послали на съезд СПТ в Москву. В результате я возглавил областное отделение этой партии: это ноябрь 1991-го.
— А перед этим создали у себя отделение общественной организации «В защиту прав коммунистов»?
— Да. И мне тоже поручили им руководить.
— А жили-то вы на что?
— Хороший вопрос. Полгода жил на заработанное раньше. Ничем другим, кроме всех этих неотложных партийных забот, я заниматься не мог. А затем пришла делегация с места прежней моей работы — попросили вернуться.
— Генеральным директором строительно-монтажного управления?
— Да, оно тогда ещё называлось, как и прежде, — управление «Стальконструкция». Принял я товарищей в здании горкома, которое мы удерживали. Представители коллектива говорили о трудностях, о том, что дела стали ухудшаться и что желательно моё возвращение. А я ответил: пусть своё слово скажет весь коллектив. И на общем собрании проголосовали за меня.
Я вернулся, стал работать. Но партийные дела не оставлял. А когда летом 1992-го надо было ехать на Конституционный суд в качестве свидетеля от Иркутской области, взял на два месяца отпуск без содержания. Вместе со мной полетела ещё Светлана Александровна Перфильева, тоже к тому времени работавшая в Соцпартии, а до этого была первым секретарём Нижнеилимского райкома КПСС. Вот вдвоём мы и представляли иркутских коммунистов на том суде. Сказать было что!..
* * *
Отмена в Конституционном суде большинства пунктов ельцинских указов, признававших Компартию «преступной организацией», дала новый сильный импульс для объединения коммунистов Иркутской области. В историческом двухтомнике Анатолия Хотулёва страницы об этом дышат взволнованной радостью.
Создаётся областной оргкомитет по восстановлению региональной партийной организации, председателем которого избран Сергей Левченко. И мы вместе с авторами воспоминаний, вошедших в этот двухтомник, прекрасно понимаем: это, конечно, было совсем не случайно. Как не случайным стало и последующее избрание Левченко первым секретарём областного комитета КПРФ.
Влюблённый в сибирскую свою область, Анатолий Дмитриевич Хотулёв подчёркивает огромные масштабы её, где предстояло заново создавать партийную структуру. Это же территория, пишет он, равная площади более 17 западных областей страны, среди которых такие как Ленинградская, Московская, Тверская, Новгородская, Смоленская и другие.
«На первый этап областной восстановительно-объединительной партийной конференции собрались 235 делегатов от 20 городских и районных парторганизаций. Прения были острыми, переходившими не раз в жаркие дискуссии. Но главенствовали общая готовность к дальнейшей борьбе, желание как можно лучше разобраться в создававшейся ситуации, извлечь уроки на будущее.
При избрании девяти делегатов на II Чрезвычайный съезд КПРФ каждая городская и районная делегация стремилась выдвинуть своего представителя, что вполне понятно. Затем некоторые кандидаты получили довольно много голосов против. Не было ни одного голоса против только у С.Г. Левченко. Столь же единодушно избрали его потом первым секретарём обкома».
Прямо скажу: вот это меня восхитило. В той обстановке повальной сумятицы и неразберихи, которая воцарилась тогда во многих местах, иркутские товарищи проявили незаурядную прозорливость. На территории, равной 17 другим областям страны, они безошибочно выбрали своего лидера, под руководством которого уверенно и твёрдо пойдут вперёд, отстаивая один рубеж за другим.
Иркутский авангард — такое неофициальное почётное звание завоёвано ими в упорной борьбе. А как складывалась она, через какие трудности проходит сейчас, к этому мы ещё обратимся.
Комментарий редакции: В начале 1990-х годов т.н. «демократы» были уверены, что им удалось поставить все прогрессивные и патриотические силы на колени. После прямого запрета деятельности Коммунистической партии они начали трубить на весь мир, будто с левой идеологией покончено навсегда. Например, Борис Ельцин во время своих визитов в США прямо заявлял об этом своим заокеанским хозяевам. Но не тут было. Коммунисты не склонили голову и не стали плясать под дудку проамериканской оккупационной администрации в лице ельцинско-гайдаровской мафиозно-диверсионной группировки, именуемой «правительством». Вера в светлые идеалы Родины, справедливости, прогресса, порядка — всё это вдохновляло людей на борьбу за возрождение Коммунистической партии как авангарда широких масс трудящихся. В результате численность КПРФ в момент её воссоздания существенным образом превысила численность остальных политических партий и движений. Особенно преуспели в этом деле иркутские коммунисты. Вопреки злопыхательским утверждениям о «крахе» левой идеи, в 2015 году КПРФ удалось одержать победу на губернаторских выборах. И это — несмотря на отчаянное сопротивление буржуазной власти. Но народ и партийный актив, несмотря на трудности, проявили невиданную активность и отстояли голоса, отданные за С.Г. Левченко. И сегодня Иркутская область является одним из немногих субъектов РФ, в котором нет кризиса.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
