По материалам публикаций на сайте газеты «Правда».
Внеконкурсные циклы Московского международного кинофестиваля (ММКФ) традиционно вызывают не меньший интерес, чем основная программа. Причём особое внимание, по признанию организаторов кинофорума, привлекают блоки, уже ставшие неотъемлемой частью ежегодного «меню» знаменитого киносмотра в Белокаменной. Одним из них — наряду с «Восьмью с половиной фильмами», «Спектром», «Свободной мыслью», «Русским следом» — является программа «Эйфория», неизменно удивляющая тематическим разнообразием. За время своего существования она успела побывать божественной и европейской, португальской и московской, окраинной и тропической. Юбилейный 40-й ММКФ познакомил зрителей с «Эйфорией сопротивления».
ФИЛЬМЫ, вошедшие в нынешнюю подборку, объединяют их персонажи, яростно противостоящие жизненным обстоятельствам, грозящим сломить человека и превратить в подневольное существо. Подчиниться действительности или бороться с ней — право выбора остаётся за героями, многие из которых люди искусства, а потому особенно уязвимы, поскольку вынуждены разрываться между жаждой славы и личным счастьем, подчас жертвуя всем в угоду карьере и репутации.
Одной из наиболее ярких и пронзительных картин цикла стала чёрно-белая драма «Три дня в Киброне» — история самого обширного и откровенного интервью Роми Шнайдер, которое выдающаяся актриса после многолетнего упорного игнорирования прессы дала немецкому еженедельнику «Штерн» в апреле 1981 года, за 13 месяцев до своей внезапной смерти. Долгий и непростой диалог с бесцеремонно-провокационными вопросами и шокирующе прямыми ответами состоялся в курортном городке на Атлантическом побережье Франции, где 42-летняя европейская кинодива, находившаяся в глубокой депрессии, проходила курс лечения. Вместе с журналистом Михаэлем Юргсом в Киброн приехал и старый друг Роми, легендарный фотограф Роберт Лебек. За несколько дней замечательный мастер светописи, умевший как никто другой «ловить мгновения», сделал 580 снимков артистки (опубликовано было лишь 20), удивительно точно запечатлевших противоречивую и многогранную натуру «любимицы кино и падчерицы жизни». Опираясь на эту знаменитую фотосессию, немецкий режиссёр иранского происхождения Эмили Атеф и создала свой по-настоящему искренний и задевающий за живое фильм.
«Три дня в Киброне» — это лента о тоске и боли неординарной личности, скрытых за утончённым шармом и талантом. В течение длительной беседы звезда австрийского, немецкого и французского кинематографа обнажает душу до предела, обезоруживая циничного и амбициозного репортёра, алчущего сенсаций, неожиданной открытостью и честностью, в конечном счёте заставляя акулу пера сопереживать ей. В интервью, начинающемся словами киноартистки: «Я — несчастная женщина 42 лет и зовут меня Роми Шнайдер», она полностью отдаётся во власть демонов своего прошлого, пытается донести до мира, что красота и популярность не спасают от одиночества, разочарований, чувства вины и непонимания со стороны близких и друзей.
Рассуждая о карьере, кинодива, названная великим Висконти одной из самых гениальных актрис Старого Света, с горечью говорит о постоянной борьбе с закрепившимся за ней образом Сисси из популярной трилогии о Елизавете Баварской, прославившим её ещё в юные годы и принёсшим шутливое прозвище Венская булочка. Героиня ленты (в филигранном исполнении Мари Боймер) не может не вызывать восхищения, поскольку относится к редкому типу деятелей искусства, имеющих мужество публично признаваться в своих слабостях и ошибках, беспристрастно оценивать собственное творчество.
Слушая откровения артистки, анализирующей детские страхи и комплексы, сетующей на материальные проблемы из-за отчима, растранжирившего её капиталы, неудавшуюся личную жизнь (вскоре Шнайдер ожидал очередной развод), чувствуешь, что Роми-Боймер находится в полном отчаянии и действительно, по её выражению, исчерпана до дна.
Однако, несмотря на ощущающуюся надломленность, актриса, давно подстёгивающая себя алкоголем, сигаретами и таблетками, всё же верит в светлые перемены: надеется обрести если не любовь, то хотя бы гармонию, обустроить новую квартиру в Париже, осенью в очередной раз сняться вместе с Аленом Делоном. Недаром интервью она завершает фразой: «Я буду жить дальше, и жить хорошо». И не догадывается, что вместо радужных перспектив её ждёт страшная трагедия: всего через несколько месяцев, в июле 1981-го, погибнет её 14-летний сын Давид. Мальчик, забыв ключи от дома, попытается перелезть через забор, сорвётся и напорется на острый металлический кол ограды. Роми Шнайдер совсем не намного переживёт обожаемого первенца: её не станет 29 мая 1982 года. Причина смерти — самоубийство или сердечный приступ — навсегда останется загадкой.
В отличие от небесных тел, свет от которых мы видим спустя много лет после их исчезновения, звёзды кино и эстрады нередко гаснут задолго до своей физической кончины — с гибелью их мифа. Слава же истинных артистов переживает их самих, а зачастую начинается только после ухода в мир иной. Это в полной мере относится не только к Роми Шнайдер, но и к легенде французского шансона певице Барбаре` (Моник Андре Серф), которой посвящён одноимённый музыкальный фильм её соотечественника Матьё Амальрика, также вошедший в «Эйфорию сопротивления».
НОВАЯ РАБОТА популярного актёра и режиссёра по жанру очень созвучна «Трём дням в Киброне». Подчиняясь современной кинотенденции создавать ленты о национальных символах (певцах, актёрах, музыкантах), не превращая их в тривиальный байопик (фильм-биографию), автор снял картину-рефлексию на тему жизни и творчества эстрадного идола Пятой республики 1960-х годов, в которой реальные эпизоды из прошлого Барбары` переплелись с вымыслом.
По сюжету режиссёр Ив Занд (его играет сам Амальрик) решил сделать ленту о кумире своей юности, работавшей вместе с Жаком Брелем и Джонни Халлидеем. Собирая материал для фильма, он встречается с поклонниками культовой артистки, лично знавшими её, просматривает кинохронику и без конца крутит плёнки с песнями Барбары`, на роль которой приглашает актрису Брижит (Жанна Балибар). В процессе репетиций женщина тщательно выстраивает образ своей знаменитой героини-бунтарки: перенимает её привычки и особенности характера, копирует стиль поведения, голос, интонации, жесты и мимику, подражает манере курить, одеваться, сидеть за роялем, двигаться по сцене.
Постепенно грань между архивными записями с концертов эстрадной звезды, жизнью Брижит и производством картины размывается. Отличить кино от реальности становится всё сложнее. Вот в начале фильма актриса арендует квартиру с роялем. В одной из комнат за тот же инструмент садится её персонаж. Как только заканчивается сцена, из каждого угла выползают киношники, отчего и в дальнейшем, когда мы вроде бы видим реальную Барбару`, так и ждёшь, что кинематографисты опять выскочат в самый неожиданный момент. Вообще рваная повествовательная линия байопика, представляющего собой набор разрозненных эпизодов, весьма затрудняет восприятие творения Амальрика.
В конце концов Брижит так вживается в роль, что почти сливается со своей героиней, и Ив уже не осознаёт, кем же он в действительности одержим: во время очередной съёмки удивлённая актриса, у которой режиссёр под впечатлением от только что отснятого материала пытается взять автограф, спрашивает его: «Вы делаете фильм о Барбаре` или о самом себе?»
По большому счёту, лента малопонятна нефранцузскому зрителю (так же, как картина «Высоцкий. Спасибо, что живой» едва ли по-настоящему тронет душу нерусской аудитории): в отличие от Эдит Пиаф, Далиды или Мирей Матье Барбара` — сугубо местное достояние, практически неизвестное за пределами Пятой республики. Впрочем, именно благодаря тематической специфике фильм, представленный на юбилейном 70-м Каннском кинофестивале в программе «Особый взгляд», и завоевал приз «Поэзия кино», а Жанна Балибар была удостоена «Сезара» — главной национальной кинопремии Франции.
Кстати, бесспорным достоинством представленных в «Эйфории сопротивления» творений Эмили Атеф и Матьё Амальрика является удивительно точный подбор актрис на ведущие роли: Мари Боймер и Жанна Балибар внешне очень похожи на своих героинь. Поэтому у зрителя создаётся иллюзия, будто на экране они видят самих Роми Шнайдер и Барбару`, что придаёт кинолентам, посвящённым легендарным артисткам, особую достоверность.
ЕЩЁ ОДНОЙ КАРТИНОЙ, в основу которой были положены реальные исторические события, стала костюмированная драма «Свет» (в международном кинопрокате «Мадемуазель Паради»), снятая австрийской сценаристкой, продюсером и режиссёром Барбарой Альберт по роману Алисы Вальзер «Вначале была музыка». Действие фильма разворачивается в 1777 году в Вене. Главная героиня — юная и одарённая пианистка Мария Терезия фон Паради (для близких просто Рези) — внезапно ослепла в трёхлетнем возрасте, а впоследствии утратила и обоняние. Для родителей не отличающаяся красотой дочь — бракованный товар (её не возьмут замуж), ну а обществу калека вообще не нужна: кто не видит, того и не увидят. Лишь уникальный музыкальный талант даёт девушке некоторые шансы на будущее, тем более что сама императрица назначила ей пенсион. В мире, лишённом для Рези света и красок, она находит спасение и рай только в игре на фортепиано. «За инструментом я чувствую себя генералом», — говорит виртуозка.
Перепробовав все традиционные способы восстановления зрения, которые в итоге привели к появлению у дочери новых недугов, родители везут её к доктору Францу Месмеру, практикующему странные и шокирующие методы лечения, основанные на теории животного магнетизма, заключающейся в том, что люди выделяют некие особые флюиды, позволяющие им входить в телепатическую связь между собой. Своих пациентов врач якобы исцеляет с помощью прикосновений, утверждая: из всех природных тел на человека лучше всего влияет другой человек.
Благодаря экспериментам Месмера и страстному желанию пианистки выздороветь (скорее всего её давняя болезнь была вызвана не функциональным расстройством, а нервным потрясением) к девушке постепенно возвращается способность ощущать запахи и видеть. Увы, по мере излечения героиня теряет виртуозную фортепианную технику, навлекая на себя гнев богатых родителей, больше всего опасающихся, что посредственная музыкантша лишится императорского пенсиона. «Зрение без таланта ничего не стоит», — безапелляционно заявляет господин фон Паради, требуя прекратить лечение Рези.
Обвиняемый в шарлатанстве Месмер, понимающий, что окончательное исцеление одарённой пациентки сулит ему богатство, славу и возможность преподавать свою методику в университете, пытается убедить родственников девушки в необходимости продолжать сеансы. Однако после очередной жаркой дискуссии, во время которой госпожа фон Паради нечаянно толкает дочь, та ударяется головой об стену и вновь начинает слепнуть, доктор вынужден смириться с поражением и отпустить Терезию.
Рези возвращается домой, днями просиживает за инструментом, пытаясь вернуть пальцам былое мастерство. И однажды в тот момент, когда последний луч света перед глазами девушки меркнет и сменяется кромешной тьмой, трудный фортепианный пассаж наконец-то удаётся ей. Счастливая улыбка озаряет лицо героини: она безвозвратно утратила зрение, но вновь обрела власть над чёрно-белыми клавишами…
В финальных титрах говорится, что Мария Терезия фон Паради, близкая подруга Моцарта, в дальнейшем стала знаменитым композитором и основала музыкальную школу для слепых. К сожалению, её творческое наследие не дошло до наших дней.
ГОВОРЯ об «Эйфории сопротивления», бесспорно, нельзя обойти вниманием и дебютный полнометражный неигровой фильм известного российского театрального режиссёра и педагога Анатолия Васильева «Осёл», посвящённый культовому животному, оставившему заметный след в мировой культуре и претерпевшему за многовековую историю немало метафор и воплощений: осёл стоял у колыбели Иисуса Христа, на нём в Иерусалим въезжал Спаситель и восседал Вакх, говорила человеческим языком валаамова ослица, а римский юноша Луций сам превратился в золотого осла. Кинотрактат, состоящий из восьми новелл-притч, позволяет рассмотреть человеческую цивилизацию — от Ветхого Завета до современных ослиных забегов в Апулии — сквозь призму жизни этого ушастого существа, неспешно путешествующего по дорогам Италии.
Неторопливое, настраивающее на созерцание трёхчасовое кинополотно-аллегория, сопровождающееся музыкой популярного итальянского виолончелиста и композитора Джованни Соллимы, одновременно похоже и на своеобразный спектакль на экране, и на философское эссе. Уже с первой новеллы, где зритель наблюдает за ослами в загонах, в каждом из животных чувствуется индивидуальность: особый поворот головы, движение губ, взгляд. С помощью очень крупных планов рисуется своего рода психологический портрет героя.
На протяжении фильма — оды извечному спутнику человека мы видим целый ряд настырных и непокорных осликов и ослиц, живущих среди виноградников и пашен, бродящих по выложенным брусчаткой улочкам старинных городов, участвующих в потешных забегах на традиционном осеннем празднике Палио. От новеллы к новелле роль животного меняется (как меняются и его говорящие сами за себя клички — Пиранделло, Улисс, Арес, Зевс, Сентенция, Медея, Марко Великий): оно то пассивный натурщик, то активное действующее лицо. Например, когда серый ушастик с венком из роз на голове забредает в амфитеатр (звучат музыка и хор, напоминающие о древнегреческой трагедии), его внутренний монолог, составленный из фраз Эсхила, на миг заставляет нас поверить, будто перед нами настоящий актёр, обличающий пороки общества. Васильев берёт осла как некий стержень, вокруг которого «обвивает» свои размышления о взаимодействии природы и человека, о земном упрямстве и высшей лёгкости, о смирении и строптивости.
Невозможно удержаться от слёз в седьмой новелле, где запечатлена смерть «отбракованного» осла, застреленного на скотобойне. Навевает печаль и последняя глава повествования, названная «Исход»: два животных, стоящих на вершине холма под одиноким деревом, медленно уходят вдаль и исчезают за линией горизонта. Наплывают строки из известного стихотворения Тонино Гуэрры: «Тот рай видится страшным, где нет животных».
Необычный фильм Васильева прекрасно вписывается в контекст «Эйфории сопротивления»: ведь для противостояния действительности, для победы в битве за место под солнцем нужно обладать бесстрашием, упрямством и упорством, чьими символами является именно осёл — животное, в котором, по мнению автора картины, есть и частичка человека, а потому нужно быть внимательным к судьбе четвероногого героя.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
