Реальная суть альтернативы, отстаиваемой народными депутатами
Нами уже была затронута тема полемики Верховного совета с правительством по вопросам бюджетной политики. Напомним, что парламентарии опирались на выработанный «круглым столом» проект Декларации общенационального экономического согласия, предусматривающую, в частности, усиление социальной направленности экономической политики, принятие государственных мер, направленных на стимулирование развития реального сектора экономики. Всё это было отражено в принятом 22 июля 1993 года Верховным советом постановлении «Об уточнении показателей республиканского бюджета Российской Федерации на 1993 год».
Разумеется, речь шла об отмене решений кабинета министров, предусматривающих резкое урезание государственного финансирования науки, образования, здравоохранения, культуры, социальной сферы, обороны, поддержки реального сектора экономики. Однако речь не шла об использовании печатного станка. Напротив, в постановлении ВС РФ № 5312-1 «О финансировании государственных расходов из республиканского бюджета Российской Федерации в III квартале 1993 года» предписывалось осуществлять финансирование расходов исключительно в пределах получаемых доходов. При этом депутаты поручали правительству уточнить прогнозные показатели социально-экономического развития России в 1993 году, формирующие доходную базу бюджетной системы. Таким образом, парламент давал понять, что существует возможность поиска новых источников пополнения государственной казны, за счёт чего появится больше возможности выполнять социальные обязательства государства, финансировать промышленность и сельское хозяйство.
Народные депутаты называли конкретные источники новых финансовых поступлений. Так, 14 июля 1993 года М.Б. Челноков заявил о целесообразности введения монополии на водку и об установлении государственного контроля над деятельностью экспортёров энергоресурсов. Словом, речь шла о тех мерах, которые были реализованы в 1998 – 1999 гг. правительством Примакова – Маслюкова.
Кремль нападает на позицию Верховного совета
Однако исполнительная власть моментально обвинила законодательную во всех смертных грехах. Так, президент Б.Н. Ельцин во время своего выступления на совещании представителей государственных телерадиокомпаний России и руководителей российской печати заявил, будто принятый депутатами бюджет носит «гипердефицитный» характер и таит в себе угрозу финансовой системе и российской государственности. В этой связи он не был намерен подписывать соответствующий документ.
В свою очередь, Р.И. Хасбулатов в своём ответном выступлении напомнил, что парламент восстановил расходы на оборону, на социальную сферу, которые были бесчеловечным способом исключены правительством. Председатель Верховного совета заявил, что не следует «в угоду искусственному сокращению дефицита» лишать людей и важные отрасли народного хозяйства средств к существованию. По его словам, следует «сберечь страну, сохранить жизнь людям». Согласившись с тем, что огромный дефицит бюджета является отрицательным явлением, он высказался за его уменьшение путём приумножения доходов. Но, по словам Хасбулатова, правительство отказывается от подобных методов, не развивает экономику и предпринимательство, одновременно искусственно увеличивая «разные аппаратные структуры».
Б.Н. Ельцин не заставил себя долго молчать. Так, во время своей пресс-конференции, прошедшей 19 августа 1993 года, президент пытался доказать, будто утверждение об увеличении парламентом бюджетного дефицита с целью повышения социальных расходов является мифом. По его словам, именно правительственный вариант якобы предусматривал более высокий уровень «финансового обеспечения социально-культурных мероприятий». В то же время Ельцин признал, что в вопросах государственных расходов на оборону ситуация обстоит диаметрально противоположным образом.
Скорей всего, Ельцин, говоря о якобы более высоком уровне финансирования социальной сферы, предложенной правительством, имел в виду не проект бюджета разработанный кабинетом министров, а собственное бюджетное послание правительству. Ну ещё бы. Ведь в условиях угрозы импичмента в марте 1993 года и в преддверии референдума Ельцин вынужден был маневрировать, заявляя о якобы готовящемся «левом повороте». Но правительство – особенно его финансово-экономический блок, не помышляли ни о чём подобном.
Тем не менее, моментально возникает вопрос. За счёт чего Б.Н. Ельцин намеревался финансировать социальные отрасли? Откуда взять деньги? Готов ли он был принять меры, направленные на повышение доходов государственной казны (например, поставить экспорт нефти и газа под контроль государства, ввести монополию на водку)? В его действиях не наблюдалось подобных намёков. Это во-первых.
Во-вторых, оборона – крайне нужная сфера с точки зрения защиты государственных интересов. Показательно, что даже такой монетарист как Рональд Рейган не сажал военное производство и армию на голодный финансовый паёк.
В третьих, Борис Ельцин, пускаясь в рассуждения о «дефиците» бюджета, который якобы возрастёт вследствие увеличения расходов на поддержку реального сектора экономики, обороны, ни словом не обмолвился о гигантских расходах на содержание управленческого аппарата. А Верховный совет, в отличие от президента, затрагивал данный вопрос.
Дискуссии о налоговой политике
В августе 1993 года, когда обсуждался проект бюджета на ближайший год, кабинет министров всеми правдами и неправдами искажал позицию Верховного совета, многое ему приписывая. Так, министр финансов РФ Б.Г. Фёдоров выразил недоумение в связи с тем, что парламент якобы изъял из бюджета целый ряд источников финансирования, в целом дающих более 4 трлн. рублей, добавив «ничем не обеспеченные» расходы.
Здесь речь шла о решении депутатов, касающегося уменьшения налогообложения. А министерство финансов настаивало на обратном.
Не следует забывать, что в случае, если уровень налогообложения превышает разумный уровень, то доходы казны начинают сокращаться. В таком случае новых поступлений денег в бюджет не произойдёт. Ведь в условиях, когда общий уровень налогообложения достигал 80%, хозяйствующие субъекты разных форм собственности вынуждены были и сворачивать производство, и вести «двойную бухгалтерию» в целях элементарного выживания. И это при том, что экспортёрам сырья они предоставляли кучу налоговых преференций, в результате чего они платили либо смехотворно низкие налоги, либо не платили их вовсе. Причем нередко использовали контрабандные схемы экспорта энергоресурсов. Но никакой реакции властей не наблюдалось.
Таким образом, практика «двойных стандартов» налицо.
Возникнет вопрос: где в таком случае депутаты думали взять дополнительные деньги? Выше мы отметили, что Верховный совет ставил вопрос о наведении элементарного порядка в деятельности экспорта сырья, в обороте этилового спирта.
Перечисленные меры могли существенно пополнить государственный бюджет. И на этой основе депутаты предлагали уделять должное внимание решению социальных проблем, укреплять обороноспособность России.
Следовательно, разговоры об увеличении бюджетных расходов при отсутствии поиска источников новых поступлений были лишены основания.
Как искажались действия Верховного совета
Ельцинская команда, либеральные публицисты любили (и любят) заявлять, будто правительство намеревалось сократить дефицит бюджета с 18 % ВВП до 10%. Однако депутаты якобы увеличили его размер до 22% ВВП.
Но это прямое искажение фактов. Например, Г.А. Явлинский (отнюдь не сторонник Верховного совета) в своей книге «Реформы для большинства» писал, что парламентарии приняли проект бюджета с дефицитом в размере 22,3 трлн. рублей. Это составляло около 14% ВВП. Но, по словам бывшего лидера партии «Яблоко», Министерство финансов в пропагандистских целях утверждало о 20%, занижая планируемый ВВП.
То, что дефицит бюджета, принятого парламентариями, составлял 14% ВВП, а не 22, зафиксировано было в статье «Вновь обсуждается бюджет страны», опубликованной в 164-ом выпуске газеты «КоммерсантЪ» от 28 августа 1993 года.
Словом, в целях дискредитации депутатского корпуса «реформаторы» приписывали народным избранникам намерение принять бюджет с огромным дефицитом, намеренно путая 22 трлн. Рублей (размер бюджетного дефицита, принятого ВС РФ) за 22% (хотя в реальности речь шла о 14% ВВП).
Разумеется, президент Б.Н. Ельцин вернул проект бюджета на в Верховный совет на очередное рассмотрение, которое должно было состоятся 27 августа.
Юрий Воронин разъясняет
Руководство парламента в конечном итоге выступило с разъяснением основ отстаиваемой им альтернативной бюджетной политики. Так, 26 августа 1993 года «Российская газета» опубликовала статью первого заместителя председателя Верховного совета РФ Ю.М. Воронина (принадлежал к фракции коммунистов в парламенте и к КПРФ в целом – прим.авт.) «Правда о федеральном бюджете». Он справедливо констатировал, что достигший огромных масштабов социальный кризис требует принятия «немедленных мер по защите населения России от обнищание и вымирания».
Далее Воронин напомнил, что при сложившихся обстоятельствах даже президент России в преддверии апрельского референдума 1993 года принял «целый пакет указов и постановлений, направленных на государственную поддержку широких слоёв населения страны». Он отметил, что согласно экспертным оценкам только в 1993 году на их реализацию «правительство должно дополнительно израсходовать бюджетных средств на сумму свыше 7 триллионов рублей». Но у исполнительной власти нет средств на финансирование обещаний, данных ею народу. Но, по словам Юрия Воронина, «позиция Верховного Совета России в этом вопросе была и остаётся принципиальной». Она заключается в том, что «государство не имеет права перекладывать расплату за ошибки в экономическом и политическом курсе на население страны».
Однако «курс правительства по проведению жёсткой финансовой политики в итоге пришел в противоречии с его обязательствами по выполнению указов Президента и своих же постановлений».
На этом основании депутатами были увеличены расходы на финансирование социальных и инвестиционных программ. Однако для этого, по мнению Ю.М. Воронина, ни в коем случае не следует занижать доходную часть бюджета. Первый заместитель руководителя Верховного совета напомнил, что «занижение уровня доходов, не учитывающего реального состояния производства и динамики цен, ведёт к последующему перевыполнению доходов бюджета за счёт накачки инфляционными деньгами, что вновь провоцирует рост цен и обнищание людей».
Кроме того, остро стоит вопрос о создании в стране экономических условий, которые бы «активизировали предпринимательскую деятельность, повышение на этой основе доходной базы бюджета». Например, парламентарии предприняли ряд шагов в соответствующем направлении. Так, Юрий Воронин напомнил о принятых решениях, касающихся снижения налоговых ставок (например, об уменьшении НДС с 28 до 20 процентов).
Ю.М. Воронин не отрицал, что бюджет носит дефицитный характер. Однако, по его словам, первопричина соответствующего положения в том, что «экономическая реформа по сценарию Международного валютного фонда» потерпела полный крах. Соответственно, бюджетный дефицит отражает «реальную картину провала экономической реформы и нарастающие финансовые обязательства государства перед обществом».
Имелось в виду, что вследствие реализации МВФовского курса «рыночных реформ» усилился спад производства, в результате чего доходы бюджета тоже стали сокращаться. В конечном итоге бюджетный дефицит стал нарастать.[1]
Цинизм ельцинских «младореформаторов»
Как видим, ельцинская команда стояла на чисто монетаристских позициях. Они всё перепутали и переврали.
Во-первых, что касается финансово-экономической обстановки на Украине, имевшей место в начале 19990-х годов, то там власти действительно не считались с реальными возможностями, на полную мощь задействовали печатный станок. А в России, напротив, имела место другая крайность. Правительство осуществляло жесточайшую экономию даже на критически важных сферах, к тому же занижая доходную часть бюджета. Депутаты, предлагая проведение инвестиционной и социальной политики, предлагали конкретные источники финансирования соответствующих расходных статей бюджета.
Разумеется, Борис Фёдоров ни слова не сказал ни про огромнейшие расходы на государственный аппарат, ни про щедрую поддержку сырьевых отраслей.
Следовательно, сопоставление с Украиной было некорректным.
Во-вторых, отсутствие должного внимания к развитию реального сектора экономики чревато контрпродуктивными последствиями. Как в таком случае добиться устойчивого экономического роста, благосостояния народа, роста мощи страны, укрепления национальной безопасности? Мы напомним лишь слова американского менеджера Ли Яккоки: «Избавившись от индустриальной базы, мы распрощаемся с национальной безопасностью». Ровно то же самое относилось (и относится) к политике, проводимой Гайдаром, Чубайсом, Фёдоровым, Кудриным, Медведевым и им подобным.
Также нелишне напомнить, что даже в «развитых капиталистических странах» денежные власти отвечают не только за обеспечение финансовой стабильности, но и за экономический рост. Факт предоставления хозяйствующим субъектам дешёвого кредита известен всем и каждому.
Возможности проведения промышленной политики в России имелись. Надо было только рациональным образом распоряжаться бюджетными ресурсами и правильно выработать приоритеты в экономической политике. Яркое тому подтверждение – действия правительства Примакова – Маслюкова – Геращенко в соответствующем направлении, начавшего работу в куда более тяжёлых условиях, чем правительство Гайдара.
По данному вопросу весьма точно высказался бывший главный редактор журнала «Эксперт» В.А. Фадеев на конференции «Индустриализация после 20 лет монетаризма. Кто и как её будет осуществлять», прошедшей в конце 2012 года: «Надо прекратить разговоры о борьбе с инфляцией. Конечно, инфляция – это плохо и не надо допускать её ухода за какие-то приемлемые границы. Но надо говорить о другом – о промышленном развитии».
Да и вообще, Борис Фёдоров был тот ещё фрукт. Так, Р.И. Хасбулатов вспоминал, как депутаты спросили его, на каком основании министерство финансов урезает дотации сельскому хозяйству в десятки раз. Глава Минфина ответил, что сельское хозяйство якобы никогда не было и не будет прибыльной отраслью. В связи с этим, по его словам, дешевле экспортировать нефть и газ, приобретать продовольствие за границей.
Ну это чисто рыночный фундаментализм. Видите ли, надо руководствоваться только критериями прибыльности, дешевизны/дороговизны. Всё, что носит затратный характер, должно быть выброшено на помойку! С таким подходом можно объявить «обузой» даже оборону страны, да и саму Россию. По мнению либералов, пусть восторжествует их теория (гибельная, но «правильная» с точки зрения «глобализма»), а в остальном – хоть потоп!
Что можно сказать? Цинизм стопроцентный.
Будет фёдоровым, гайдарам и кудриным известно, сельское хозяйство как важная с точки зрения национальной безопасности отрасль дотируется государством и в идеализируемых ими капиталистических странах. Причём там функционируют разные формы хозяйствования – и фермеры, и агрохолдинги, и народные предприятия. И это неслучайно. Что означает утрата продовольственной безопасности страны, высокая степень от импорта сельскохозяйственной продукции в критический момент, — объяснять, надеюсь, никому не следует.
Недаром Верховный совет отклонил президентские поправки к бюджету. Депутаты предложили председателю правительства В.С. Черномырдину уволить министра финансов. Совершенно справедливо. Потому что в противном случае продолжение гибельного монетаристского курса, несущего дополнительные разрушения экономики и обнищание народа, было гарантировано. Но никакой реакции со стороны премьер-министра не последовало.
Руслан Хасбулатов о бюджете
2 сентября 1993 года «Российская газета» опубликовала статью Р.И. Хасбулатова «Фрагмент политической экономии цинизма». В ней председатель Верховного совета обосновал параметры бюджета, утверждённого депутатами. Основная мысль его публикации заключалась в следующем: при кризисной экономике дефицитный бюджет неизбежен. Он констатировал, что «этот бюджет отражает фактическое состояние экономики и тот тупик, в который её завела совершенно непродуманная экономическая политика 1992 – 1993 годов».
Парламентский руководитель совершенно справедливо обвинил кабинет министров в том, что он в своих расчётах, представляемых в Верховный совет, «постоянно и сознательно» занижает доходную часть бюджета. И после этого исполнительная власть имеет наглость обвинять депутатов в принятии дефицитного бюджета. «Всё это крайне нечестные приёмы!», — отметил Руслан Хасбулатов.
Правительству (как гайдаровскому, так и черномырдинскому) Р.И. Хасбулатов противопоставил Центробанк В.В. Геращенко. Он, по словам председателя Верховного совета, «глубже и основательнее занимается отработкой конкретных вопросов», а самое главное — проводит «сравнительно умеренно-жёсткую денежно-кредитную политику».[2]
Речь шла о том, что, с одной стороны, Виктор Геращенко особо не транжирит деньги в условиях нехватки финансовых ресурсов. Но, с другой стороны, не доводит экономию до абсурда, полностью лишая экономику денег. В пусть и небольших размерах, но оказывает финансовую поддержку наиболее важным отраслям реального сектора экономики. А «младореформаторы» фактически пытались лишить производителей всех форм собственности (за исключением топливно-энергетического комплекса) доступа к кредитам и к субсидиям.
Бюджет был исполнен в тех же пропорциях
Как известно, президент Б.Н. Ельцин так и не подписал бюджет, утверждённый депутатами. Напротив, его ответом был антиконституционный указ № 1400 с последующим расстрелом Верховного совета из танков.
Между тем… Близко не принадлежащий к сторонникам Верховного совета Григорий Явлинский в своей книге «Реформы для большинства» писал, что «в ноябре (1993 года – прим.ред.) были опубликованы расчёты министерства финансов, из которых следовало, что дефицит бюджета увеличивается до 22,2 трлн. Руб. только по решениям Президента и Правительства». Бывший лидер партии «Яблоко» писал, что «бюджет 1993 года оказался исполнен в тех же пропорциях основных характеристиках, которые были приняты Верховным Советом». По его словам, «самый большой дефицит в 1993 году имел место именно в IV квартале (в связи с «провалом» бюджетных доходов) – в условиях отсутствия контроля со стороны Парламента и возможности реализации любых мероприятий бюджетной политики со стороны Правительства». Кроме того, «Минфин признал долг бюджета по итогам 1993 года в размере около 8 трлн. Руб. (4,8% ВВП), который был возвращён в течение I полугодия 1994 года».
Таким образом, после расстрела парламента правительство исполнило бюджет в тех же пропорциях, которые предлагали хасбулатовцы. Дефицит бюджета составил 22,2 трлн. рублей.
Возникает вопрос – что в таком случае не устраивало исполнительную власть в варианте бюджета, отстаиваемом Верховным советом? Камнем преткновения был вопрос о структуре государственных расходов, о структуре экономии денежных средств. Ведь парламент предлагал поддерживать в разумных пределах социальную сферу и национальное производство при одновременной экономии на управленческом аппарате.
Как известно, ельцинское правительство посадило на голодный финансовый паёк и социальные отрасли, и отечественное производство. Но на что была направлена существенная часть бюджетных сумм? Так, в ноябре 1993 года было создано Управление делами Президента, в функции которого входило обслуживание политической элиты России.
В свою очередь, 22 декабря 1993 года Б.Н. Ельцин подписал указ, который выделял федеральных чиновников в особую категорию со своим уставом и с льготной системой финансового, медицинского, бытового и иного обеспечения.
Также оказывалась щедрая государственная поддержка финансовых спекулянтов и экспортёров энергоресурсов – в ущерб остальным отраслям народного хозяйства. Так, бывший главный редактор русской версии журнала «Форбс» П.Ю. Хлебников в своей книге «Крёстный отец Кремля Борис Березовский или история разграбления России» подробно писал, как бизнес-структурам, приближённым к власти (они были сосредоточены, в основном, в банковской и в сырьевой отраслях) на протяжении 1990-х годов предоставлялась куча преференций, в том числе и за счёт бюджета.
На основании вышеизложенного мы можем сделать вывод, что либералы были озабочены не размером дефицита бюджета, а тем, что появился шанс проводить иную финансовую политику, альтернативную той, которая реализовывалась в соответствии с доктриной «вашингтонского консенсуса».
Михаил Чистый
[1] Нужно учитывать, что в условиях экономического кризиса увеличение дефицита бюджета неизбежно. По мере спада производства сокращаются поступления доходов в казну. Но в то же время государство не может отказаться от своих обязательств, от финансирования наиболее важных сфер жизнеобеспечения. В связи с этим расходная часть бюджета неизбежно начинает превышать доходную.
Далеко за примерами ходить необязательно. Подобное наблюдалось при любом строе, при проведении любой политики. Возьмём, к примеру, страны Латинской Америки периода проведения жёсткой монетаристской политики. Например, в 1970-ые – 1980-ые годы при военных режимах, проводивших жёсткую политику «вашингтонского консенсуса», наблюдалось увеличение не только бюджетных дефицитов, но и объёмов внешнего долга. С менее 20 млрд. долларов в 1970 году до более 300 млрд. долларов в начале 1980-х годах. Ну а к 1989 году внешняя задолженность увеличилась до 410 – 420 млрд. долларов.
Так, в Бразилии внешний долг возрос с 5,2 млрд. долларов в 1970 году до 100 млрд. в 1984 году. В Аргентине – с 9 до 44 млрд. долларов за аналогичный период. В чили – с 3,3 млрд. долларов (1973 год) до 21 млрд. долларов (1986 год).
Казалось бы, правительства латиноамериканских стран проводили политику жёсткой бюджетной экономии. Расходы на социальную сферу, на поддержку национального производства были сокращены в разы. Однако внешние займы возрастали. Почему? Дело в том, что монетаристская политика провоцировала нарастание недовольства в обществе, которое приходилось подавлять диктаторскими методами для воплощения в жизнь основ доктрины «вашингтонского консенсуса». А для подавления народного недовольства нужны и армия, и полиция, и спецслужбы, и государственный аппарат. Им всем тоже приходится платить.
Следовательно, для содержания военной диктатуры, эскадронов смерти тоже требуются финансовые ресурсы. Как писал публицист А.П. Паршев в своей книге «Почему Россия не Америка?», «в период подготовки Аргентины к управлению Международным Валютным Фондом (80-е годы) там бесследно исчезло несколько тысяч человек – профсоюзных лидеров, врачей, учителей, адвокатов». По его словам, «бесплатно такие вещи не делаются».
Таким образом, слабая степень развития национальной экономики порождало падение средств, заложенных в бюджете. Но ведь средства для поддержания военной диктатуры приходилось то занимать!
[2] Надо заметить, что в августе 1992 года В.В. Геращенко предпринял шаг в противовес гайдаровцам, произведя операцию по предоставлению предприятиям специального кредита в целях ликвидации кризиса неплатежей. Определённые результаты были. Падение производства приостановилось, а в ряде отраслей появились признаки роста. Но ЦБ РФ моментально взяло под свой контроль правительство и заблокировало попытки Виктора Геращенко сменить основы финансовой политики. Россия вернулась к чистом монетаристским рецептам, что, в свою очередь, не могло не привести к усилению спада производства.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
