Беседа заместителя Председателя ЦК КПРФ Дмитрия НОВИКОВА и политического обозревателя «Правды» Виктора ТРУШКОВА
— Дмитрий Георгиевич, мы беседуем в то время, когда к Венесуэле приковано внимание всей планеты. В этой стране осуществляется попытка государственного переворота. Вы совсем недавно были в Венесуэле, участвовали в важном политическом событии — инаугурации президента Мадуро. Можно ли рассматривать это событие как смотр и внутренних сил, которые поддерживают законную власть, и международных сил с точки зрения их отношения к Боливарианской республике?
— Несомненно да. С этой точки зрения первое, что надо отметить, это место, где проходила инаугурация. Она состоялась в здании Верховного суда, и уже это отразило особенности нынешней внутриполитической ситуации в Венесуэле. Действующая Конституция этого государства прямо называет две политические площадки, на которых может быть проведена процедура вступления в должность президента. Это либо Национальная ассамблея страны, либо Верховный суд.
Что касается Национальной ассамблеи, то именно с ней связаны многие последние события, находящиеся в фокусе информационного внимания в мире. Большинство в этом органе на выборах получили представители оппозиции. Легитимность итогов голосования при этом никто не оспаривает, в том числе и чависты. Но дальнейшие действия парламента, связанные с невыполнением предписаний высшей судебной инстанции, поставили нынешний состав Национальной ассамблеи вне закона. Сам же Верховный суд это и зафиксировал. В итоге проведения инаугурации на территории незаконного парламента не желали ни большинство так называемых депутатов, ни сам Николас Мадуро.
Процедура вступления в должность президента проходила в Верховном суде. Кстати, при стопроцентной явке судей. На эту церемонию прибыло много иностранных гостей, весьма статусных делегаций. По их составу можно достаточно точно оценивать отношение к Венесуэле со стороны властей разных государств. Первые лица своих стран представляли Кубу, Никарагуа, Боливию, Сальвадор. В Каракас прибыли также президенты Абхазии и Южной Осетии. Солидно были представлены Мексика, Турция, Иран, Южно-Африканская Республика, Китай, Россия, Белоруссия. Именно эти государства в дальнейшем высказались за суверенитет Венесуэлы, против вмешательства США в её внутренние дела с целью осуществления государственного переворота. Они не признали провозгласившего себя президентом Хуана Гуайдо.
Столь же наглядно проявила себя и противоположная сторона. В инаугурации, помимо США, не участвовали Бразилия, Колумбия и другие союзники Вашингтона. А спустя несколько дней Трамп приветствовал Гуайдо по поводу его «вступления в должность президента». Причём сделано это было стремительно, сразу после заявки самозванца на руководство страной.
— Перечень государств, высказывающих поддержку Боливарианской Венесуэле во главе с Мадуро, в целом вполне объясним. Но, пожалуй, есть вопросы по поводу Российской Федерации, власти которой осуществляют откровенно антисоциалистическую политику, ничего общего не имеющую с боливарианскими идеями. У нынешней российской власти, у Кремля, просто иная классовая природа. Чем вы объясняете поддержку Мадуро властями РФ?
— Я думаю, что здесь две причины. Во-первых, надо быть недалёкими политиками, чтобы не понимать, что на венесуэльском направлении внешней политики США мир имеет дело с реинкарнацией доктрины Монро. Идея провозглашения американского континента зоной, закрытой для вмешательства европейских держав, была провозглашена во время президентства Монро ещё в 1840-е годы. Цель США состояла в том, чтобы превратить Латинскую Америку в свой задний двор. От проведения данной доктрины Вашингтон не отказывался и в ХХ веке — тогда, когда это уже не артикулировалось. Но на рубеже XX—XXI веков Латинская Америка окрасилась в политические цвета, неприятные для США: во главе многих государств встали левые правительства. Их список не ограничивался Кубой, Венесуэлой и Никарагуа. В этом же ряду были не только такие государства, как Сальвадор или Боливия во главе с Эво Моралесом, но и Аргентина во главе с Кристиной Киршнер, Бразилия во главе с Лулой да Силвой. К тому же на континенте появился целый ряд межгосударственных интеграционных структур, нацеленных на противодействие диктату Вашингтона.
Всё это в совокупности демонстрировало серьёзные возможности левых сил на континенте. США это не могло не беспокоить. Кроме прочего, рассыпался миф о том, что с развалом СССР с социализмом покончено навсегда. Получив вызов, Вашингтон смог на него ответить. И сегодня мы наблюдаем правый реванш в Латинской Америке. В Аргентине к власти пришли правые, а новым президентом Бразилии, по оценке некоторых политиков, экспертов и общественных деятелей континента, стал человек, настроенный вполне фашистски.
Но противостояние в Латинской Америке — это только часть глобального процесса. США уже оценили основные тенденции XXI века. Они считают своими главными соперниками экономически мощный Китай и, при всей её ослабленной экономике, Россию, которая проводит международный курс, зачастую не устраивающий Вашингтон. В свою очередь, на действия, направленные против них, Китай и Россия не могут не отвечать. Думаю, это и есть та первая причина, которая побуждает Кремль поддерживать законного президента Венесуэлы. И такая позиция полностью соответствует национальным интересам нашей страны, отвечает задаче формирования многополярного мира.
Вторая причина — это экономические интересы российского бизнеса. Венесуэла — одна из перспективных нефтедобывающих стран. Россия вложила туда приличные средства. Это порядка 17 миллиардов долларов, которые способны дать неплохую отдачу. Имеются и другие экономические проекты на стадии реализации. Соответственно, в России есть бизнес-круги, которые заинтересованы, чтобы сохранить свои позиции в Венесуэле. И это также определяет активную позицию Москвы в отношении данной страны на международной арене. А укрепление экономического взаимодействия соответствует интересам обоих наших народов.
— Но вернёмся к инаугурации. Она состоялась в Верховном суде страны. Но депутаты-то Национальной ассамблеи на ней были представлены?
— Зал был заполнен не только посланцами иностранных государств и членами Верховного суда. На инаугурации присутствовали министры, главы дипломатических миссий, крупные армейские чины, губернаторский корпус. Там были и мэры многих крупных городов Венесуэлы. Присутствовало руководство Социалистической единой партии и Коммунистической партии Венесуэлы. Что касается депутатов Национальной ассамблеи, то, полагаю, из них были немногие.
— Насколько по процедуре инаугурации можно было судить о превращении имевшегося в стране противостояния в государственный переворот? Были ли видны признаки такого развития событий?
— Начну с того, что ни для кого не являются новостью экономические трудности в Венесуэле. Сложная ситуация наблюдается в течение нескольких последних лет. Когда мы прилетели в Каракас, стало известно, что за два дня до этого национальная валюта обесценилась на 20%. Полки в магазинах оставляют желать лучшего. Значителен уровень безработицы. Снижена покупательная способность населения. Эти проблемы активно использует в своих целях оппозиция.
Но надо помнить и то, чем экономические проблемы вызваны. А это —систематические шаги США по подрыву позиций действующего правительства Боливарианской республики. Созданы трудности в деле поставок в Венесуэлу как необходимых товаров, так и технологий. Это привело к сокращению добычи нефти — главного источника национальных финансов. Да, страна ещё добывает, например, золото, но его роль в экономике куда менее значима.
Тяжёлую экономическую ситуацию США создали именно для того, чтобы ею воспользоваться. Ещё в прошлом году они фактически объявили о готовности приступить к свержению правительства Мадуро. В мае прошлого года Вашингтон безосновательно, но вполне однозначно не признал итоги выборов президента Венесуэлы. А в ноябре хорошо известный в России советник Трампа по национальной безопасности Болтон заявил о существовании «триумвирата тирании», «тройки террора». Так он определил Кубу, Венесуэлу и Никарагуа.
Когда изобретаются такие конструкции, как «ось зла», «триумвират тирании» и т.п., это означает наступление нового этапа борьбы с неугодными для США правительствами. Начинается более жёсткий натиск на тех, кого Вашингтон считает своими противниками. Но попытка в прошлом году дестабилизировать положение в Никарагуа закончилась для США неудачно. А расшатать ситуацию на Кубе и вовсе невозможно, так как там сложилось прочное единение власти и народа на базе курса на социалистическое строительство. В этих условиях главной мишенью Вашингтона в Латинской Америке оказывалась Венесуэла.
— Кстати, Дмитрий Георгиевич, чем объясняется, что выборы президента Венесуэлы прошли в мае, а инаугурация состоялась только в январе следующего года?
— Здесь, конечно, нет никакого недоразумения, а есть норма Конституции. В ней записано, что вступление президента в должность происходит в первом месяце года после года проведения президентских выборов. То есть независимо от того, в мае, в феврале или, скажем, в ноябре проходят выборы, инаугурация всё равно должна состояться в январе следующего года.
Кстати, надо иметь в виду, что Николаса Мадуро поддержало 68% избирателей, участвовавших в голосовании. Так что ставить под сомнение чистоту выборов можно только при очень большой предвзятости. Да и Венесуэла не относится к тем государствам, где можно сфальсифицировать итоги голосования: оппозиция там хотя и расколота, но весьма влиятельна.
Замечу, что создать единый внутриполитический фронт против Мадуро долго не удавалось. Сейчас Вашингтон настойчиво формирует его вокруг Гуайдо. Скрепами такого фронта выступают американские доллары и неприкрытое политическое вмешательство.
Кроме этой линии атаки, использовались и другие. Например, всячески усиливалась напряжённость в отношениях между Венесуэлой и Колумбией. Особая статья — это события в Организации американских государств (ОАГ). В неё входят и страны Латинской Америки, и США, и Канада. Вне поля зрения российских СМИ остались перипетии последних лет в данной организации. В 2017 году были попытки исключить из неё Венесуэлу. В ответ Боливарианская республика сама заявила о выходе из состава ОАГ, продемонстрировав готовность противодействовать любым попыткам вмешиваться в свои внутренние дела. Идея же исключения Венесуэлы из организации была нужна противникам Мадуро, чтобы развернуть шумную кампанию, направленную против политического строя и руководства неугодного США государства. Все эти действия «на внешнем периметре» представляли собой составные части подготовки к государственному перевороту.
— Можно ли рассматривать инаугурацию Мадуро как повод для переворота?
— Да, инаугурацию использовали как событийный и информационный повод для этого. Она стала своеобразным спусковым крючком для перевода подготовительных шагов в стадию реализации давно разработанных планов.
Цинизм действий Вашингтона и его сателлитов поражает. В этот раз они ведут себя даже более разнузданно, чем во время чилийской трагедии 1973 года.
— Российские СМИ постоянно подчёркивают, что опорой президента Мадуро является армия. В Латинской Америке это, конечно, существенный фактор, особенно когда речь идёт о государственном перевороте. Но инаугурация-то была ещё до переворота. Каково ваше мнение о роли армии в политической жизни Венесуэлы?
— В Венесуэле хорошая армия — и по латиноамериканским меркам, и не только. У неё значительная численность. Она хорошо вооружена и хорошо обучена. О её роли в жизни общества можно судить по процедуре инаугурации президента страны, которая состояла из двух частей. Первая часть, как уже говорилось, проходила в Верховном суде республики. Её главным событием было принесение присяги вступающим в должность президентом, подписание документов уполномоченными на то лицами и публичная речь вступившего в должность Николаса Мадуро.
Но была и вторая часть. Она состоялась в Военной академии Каракаса. Это один из центральных объектов Вооружённых сил Венесуэлы, их символ. Здесь присягу приносил уже не президент, а армия приносили её самому президенту. Всё это сочеталось с проведением парада. Возглавлял процедуру министр обороны Владимир Падрино Лопес.
После церемонии нам удалось пообщаться с генералом Лопесом. Это один из самых популярных и влиятельных людей в Венесуэле. Всем своим поведением он подчёркнуто демонстрирует верность народу, закону и президенту.
— Но для стабильного функционирования политической системы, сколь бы ни была важна армия, её лояльности недостаточно. Какие силы поддерживают сегодня законного президента?
— Что ж, давайте пройдёмся по списку.
Хочу напомнить, что Уго Чавес после избрания президентом, будучи исключительно популярным политиком, некоторое время считал достаточным для эффективного руководства страной своего личного авторитета, подкреплённого официальным статусом. Но затем он понял, что политический процесс требует устойчивого взаимодействия с народом, с обществом. Так он приступил к созданию партии, которая поддерживала идеи «социализма XXI века».
Социалистическая единая партия Венесуэлы сегодня является массовой политической структурой. Она мобильна сама и имеет хорошие возможности для мобилизации граждан. Это наглядно продемонстрировали последние многотысячные акции в поддержку Мадуро. Партия монолитна, её не раздирают внутренние противоречия. Понятно, что внутри организации есть дискуссии, потому что необходимо, например, коллективно искать пути решения экономических проблем. Но это не выливается в конфликты, разрушающие партийное единство.
Есть ряд других левых организаций, которые не влились в Социалистическую единую партию. К их числу относится и Коммунистическая партия Венесуэлы. У неё есть своя история, своя идеология. Имея в ряде случаев собственное видение назревших проблем, коммунисты и другие левые организации поддерживают Боливарианскую революцию, нынешний прогрессивный антиимпериалистический режим и президента Мадуро. Это также способствует консолидации трудящихся вокруг президента.
На муниципальном уровне созданы общественные советы, которые являются формой народного представительства. Это создаёт условия для активности тех, кто понимает, что они могут потерять в случае, если сторонники либеральной, проамериканской политики задушат реформы, начатые Уго Чавесом. Вот почему 10 января мы видели на улицах Каракаса массы людей, которые вышли приветствовать вступление Мадуро в должность президента. Их поведение наглядно демонстрировало, что вышли они добровольно, а не в силу какого-либо давления.
У меня сложилось впечатление, что люди труда в Венесуэле осознают свои классовые интересы, правильно оценивают обстановку, весьма точно определяют расстановку сил. И всё это несмотря на массированную либерально-буржуазную пропаганду. Нужно иметь в виду, что многие ключевые СМИ в стране находятся в руках буржуазных либералов, а не социалистов. Но память людей не оказалась короткой.
После начала реформ Чавеса, реально улучшивших жизнь народа, прошло 20 лет. И хотя в последние годы уровень благосостояния не рос, а экономические проблемы обострялись, люди не забыли, как много было сделано в их интересах. Они помнят, что были выстроены целые кварталы жилья для бедных. По сути, из картонных коробок они перебрались в добротные дома. Они помнят, как их начали учить и лечить. Кстати, это делалось при активной помощи Кубы, имеющей очень развитую современную медицину. Тысячи кубинских врачей приехали, чтобы помочь народу и правительству Венесуэлы создать эффективное здравоохранение. И ничего этого люди не забыли. Их память обеспечивает народную поддержку линии Чавеса, которую сегодня олицетворяет Мадуро.
В опровержение этого тезиса либералы, в том числе российские, прямо-таки с визгом заявляют о двух, трёх, четырёх миллионах граждан Венесуэлы, эмигрировавших в последние годы из своей страны. Точной статистики миграции нет, но с тем, что уехало до полутора миллионов человек, соглашаются и сторонники Мадуро. Однако его оппоненты умалчивают о другом. Когда преобразования Чавеса повысили уровень жизни широких народных масс, с территории Колумбии в Венесуэлу приехало примерно 5 миллионов 700 тысяч колумбийцев. Они мигрировали в соседнюю страну в поисках лучшей долей. Здесь они нашли работу, осели, получили гражданство. И вот сейчас, когда в Венесуэле возникли экономические сложности, часть их, используя родственные связи, стали выезжать из приютившей их страны. Так что значительная доля эмигрировавших из Венесуэлы — это колумбийцы, возвращающиеся на родину. Эту важную деталь нужно учитывать, если мы хотим понимать события во всей их многогранности.
— Хотел бы уточнить, насколько влиятельна Компартия Венесуэлы. Каково её отношение к общественно-политическому курсу, проводимому наследниками Чавеса? Насколько активна позиция рабочего класса?
— По своему политическому влиянию она серьёзно уступает Социалистической единой партии Венесуэлы. В органах государственной власти КПВ представлена ограниченно. Но партия активно защищает интересы людей труда. И порой это весьма рискованная миссия. Так, мне рассказывали, что в пограничных с Колумбией районах есть факты убийств крестьян-активистов, отстаивающих земельные преобразования, начатые при Чавесе. Среди жертв этой борьбы встречаются и коммунисты.
Что касается глубины преобразований в Венесуэле, то, по мнению Компартии, правительству нужно идти дальше, защищая интересы рабочих и утверждая народовластие. Но к решению этой задачи можно будет вернуться, когда жизнь войдёт в нормальное русло. Сейчас же главное — это преодолеть кризис и спасти Боливарианскую революцию.
— Едва ли венесуэльские события можно рассматривать в отрыве от последних перемен в Латинской Америке. Политический маятник там качнулся вправо. Вы были в Никарагуа. Это своего рода лакмусовая бумажка, показывающая, насколько влиятельным остаётся вектор социалистических перемен в Латинской Америке. Каковы ваши впечатления о Никарагуа?
— Действительно, после Венесуэлы я сразу направился в Никарагуа, где проходил Форум мира и солидарности. На нём были представители многих стран. Сразу после участия в форуме прошла встреча с президентом Никарагуа Даниэлем Ортегой и вице-президентом Розалией Мурильо. Мы подробно обсудили наиболее значимые вопросы. Даниэль Ортега передал Председателю ЦК КПРФ Г.А. Зюганову слова признательности за вручение партийного ордена Дружбы народов и приглашение посетить Никарагуа. Состоялась также интересная беседа с председателем Национальной ассамблеи Густавом Кортесом, министром иностранных дел Денисом Монкадой, министром финансов и сопредседателем российско-никарагуанской межправкомиссии Иваном Акостой, спецпредставителем президента по экономическим вопросам Лауреано Ортегой.
Кстати, министр иностранных дел Монкада сначала состоялся как крупный военный, а уже потом был направлен руководить МИД, что и делает на высоком профессиональном уровне. Как раз перед нашей встречей он вернулся из поездки по ряду латиноамериканских стран, а затем — с заседания Организации американских государств. Председатель ОАГ Альмагро пытается поставить вопрос об исключении из организации Никарагуа, но пока ему это не удаётся.
Таким образом, сандинисты уверенно сопротивляются нарастающему давлению извне. В прошлом году они весьма эффективно купировали попытку устроить в Никарагуа «цветную» революцию. Волнения в Манагуа и других городах длились с апреля по июль. Это нанесло серьёзный ущерб, но ситуацию удалось выправить, и уже осенью экономическая ситуация стабилизировалась.
Что касается ситуации на континенте. Мы много беседовали с участниками Форума мира и солидарности с Никарагуа из разных стран. Если судить по составу президентов государств Латинской Америки, то поправение в регионе налицо. Ситуация для левых на континенте ухудшилась. И это — не следствие фундаментальных провалов в политике, хотя ошибки могут быть у всех. Важнейшим фактором ослабления левого движения в мире стало разрушение Советского Союза. Локальные успехи социалистических сил в небольших и не очень богатых странах возможны, но, как показывает практика, для крупного капитала они преодолимы. События нескольких последних лет продемонстрировали, что империализм может менять ситуацию в свою пользу. После того как США поняли, что ослабили внимание к Латинской Америке, они стали предметнее заниматься этим регионом и достигли определённых результатов.
Но неверно считать, что это однонаправленная тенденция. В то время, когда в ряде стран на смену левым президентам приходили представители правых сил, в Мексике произошли изменения противоположного характера. А она — самое большое государство в Латинской Америке по численности населения. Здесь проживает более 133 миллионов человек. В Западной Европе нет ни одной страны с таким числом граждан. В прошлом году президентом Мексики избран представитель блока левых сил Лопес Обрадор. Причём его победа не была неожиданной, её предсказывали почти все объективные аналитики.
Важно понимать: поправение правительств не означает коренных изменений в настроениях трудящихся, народных масс Латинской Америки. Их позиции остаются прежними. И дело левого движения здесь отнюдь не проиграно.
— Есть ещё один аспект. Когда доводилось разговаривать с представителями коммунистических и левых партий латиноамериканских стран, которые участвовали в качестве гостей в работе съездов КПРФ, в «круглых столах», которые проходили по инициативе ЦК нашей партии, то выяснялось: о том, что у власти левые, они нередко говорят даже тогда, когда в действительности левую идеологию в правительстве представляет только президент да два-три министра, а остальные его члены занимают откровенно буржуазные позиции. Пример Бразилии удивительный: там левое правительство было скорее легендой, чем действительностью. И как только удалось отправить в отставку президента из Партии труда, так автоматически Дилму Руссефф заменил на президентском посту представитель правых сил. Такие коалиции, даже если их возглавляют левые президенты, слишком ограничены, чтобы осуществлять левую политику. Их союз с буржуазией не позволяет проводить самостоятельный курс.
— В сложных политических ситуациях важную роль играет тактика действий. Возьмём Никарагуа. Как повод для протеста оппозиция использовала решение правительства ограничить финансирование некоторых социальных программ. Тут же посольство США пустилось во все тяжкие. Резко выросла их поддержка некоммерческим организациям с антиправительственной позицией. Осуществлялось давление на компании с угрозой лишить возможности торговать с США. Словом, классика жанра. Следующий этап — появились баррикады. В столице страны Манагуа начались грабежи, хотя Никарагуа считается одним из самых безопасных государств региона. Правительство Ортеги там давно справилось с криминалом, победило наркомафию. Кстати, в США, где декларируют непримиримую борьбу с наркотиками, крайне недовольны тем обстоятельством, что Даниэлю Ортеге удалось покончить с наркотрафиком.
Манагуа — город с малоэтажной застройкой. Многоэтажные строения были разрушены во время землетрясения. Чтобы придать городу более нарядный вид, по инициативе вице-президента страны Розарии Маурильо на улицах соорудили декоративные металлические деревья, символизирующие древо жизни. Их дневной вид и ночная подсветка заметно украсили город. Эти декоративные сооружения стали символом не только города, но и заботы о нём правительства. Оппозиционеры решили уничтожить этот символ. Конструкции спилили, уничтожали. Вандализм процветал.
Армия и полиция остались на стороне правящей партии — Сандинистского движения. Но вмешательства армии не потребовалось. Спокойная реакция правительства на протесты дала возможность «выпустить пар в свисток». Через несколько недель на улицах не стало женщин из состоятельных районов, которые одобрительно гремели пустыми кастрюлями в поддержку бузотёров. Эти «акты солидарности» с протестующими сменило возмущение горожан баррикадами, которые парализовали важнейшие магистрали страны. В итоге общественное настроение поменялось. Попытка организовать переворот провалилась.
Но здесь, конечно, важно, что в Никарагуа однородное правительство. Оно полностью контролируется Сандинистским фронтом. Нетрудно представить, что было бы, если бы в его составе доминировали буржуазные министры. Примечательно, что в «триумвирате тирании» по Болтону правительства не имеют представителей правых сил. Так, на Кубе руководит Коммунистическая партия, в Никарагуа правят сандинисты, в Венесуэле также нет правительственной коалиции с буржуазными организациями.
— Давайте от проблем относительно частных перейдём к проблемам общим. Планета вступила в очередную, по выражению Ленина, немирную полосу развития капитализма. В её основе лежит потребность глобальной эксплуататорской системы в переделе мира. Все ресурсы, которые империализм захватил во время реставрации капитализма в республиках СССР и восточноевропейских странах, за четверть века он утилизировал. Можно ли считать события в Бразилии и Венесуэле признаком такого наступления мировой реакции, которое является одной из граней империалистического передела мира?
— События последних лет в Латинской Америке являются, безусловно, неотъемлемой частью начавшегося передела мира. Причём в Венесуэле налицо прямая угроза иностранной интервенции. США не исключают для себя прямого военного вторжения. Но хотя нефтяные богатства Венесуэлы манят североамериканский капитал, это было бы для них весьма рискованным предприятием.
— И последний вопрос. В рамках отдельных стран Латинской Америки есть опыт формирования правительства на базе «широкого фронта», в основе которого лежит идеология антиамериканизма. К примеру, некоторые товарищи, выступавшие полтора года назад в Санкт-Петербурге на XIX Международной встрече коммунистических и рабочих партий, говорили об объединениях с широким спектром партий как о политическом успехе. Возникает вопрос: можно ли на этой основе обеспечить единство эксплуатируемых и эксплуататоров? Или, наоборот, он свидетельствует о неэффективности подобных коалиций?
— Наверное, в определённых условиях широкие коалиции были успехом. Но всякий успех нуждается в развитии. Бывают ситуации, когда позиции можно удержать только тогда, когда движешься вперёд. А в рамках слишком «широкого фронта» партии связаны коалиционными соглашениями.
Но давайте порассуждаем. Куба добилась успеха и пошла по социалистическому пути, когда был в мире передовой отряд социалистического строительства в лице Советского Союза. Едва ли сегодня страны Латинской Америки типа Гондураса, Панамы, Сальвадора могут самостоятельно приступить к социалистическому строительству без такого мирового авангарда, как СССР. Скорее, левые решают сегодня другую задачу: осуществить прогрессивные политические и экономические преобразования, противостоять наступлению империализма. А такие успехи возможны и в текущих условиях. Ради них левые силы и идут в коалиционные блоки.
Для дальнейшего движения вперёд требуется перегруппировка сил. В итоге у временных коалиций два исхода. Либо правые забирают контроль над ситуацией в свои руки, либо левые добиваются существенного ограничения сил, выражающих интересы капитала. Присутствуя во власти, левые имеют более широкие возможности организовывать массы трудящихся. Организовать таким образом, чтобы они всё решительнее, смелее и чётче выдвигали свои требования. Именно такая активность масс, опора на неё, позволяет пересматривать прежние коалиционные соглашения в пользу большинства граждан и всё энергичнее следовать левому курсу.
Виктор ТРУШКОВ.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
