По материалам публикаций на сайте портала «Свободная пресса»
Валерий Цыганков
Энергокризис в мире уже помог залатать дыру в российском бюджете — он становится профицитным. Это новое окно возможностей — Россия может не на словах, а на деле перестать быть страной-бензоколонкой, где скидки — только не для своих.
Заместитель председателя правительства РФ Александр Новак не исключил, что к концу текущего года цена нефти на мировом рынке может достичь $100 за баррель, сообщил телеканал CNBC. По его словам, «год назад никто не мог ожидать роста цен на газ до $2 тысяч». В то же время, «волатильность цен на газ не может быть такой же и на нефть», поскольку у стран ОПЕК+ есть инструменты, которые позволяют сдерживать рост, добавил российский вице-премьер.
Вроде бы хорошие новости. Ведь, что бы там ни говорили, а Россия по-прежнему — нефтяная держава. И вот этот текущий и прогнозируемый рост цен на нефть, в принципе, должны бы радовать не только нефтяные компании, но также и правительство, а главное — граждан. Но как реализуются эти радости — вырастут доходы казны и населения? Порадуют ли цены на автозаправках? Модернизируется ли нефтепромышленность за счет направления туда допинвестиций из допдоходов? И в целом, направит ли государство нефтяные допдоходы казны на диверсификацию экономики?
— Работники и владельцы акций нефтяных компаний точно выиграют, граждане как бы получат усиление страховки в виде резервного фонда на период кризиса. Но будут и огорчения, в частности — неприятные цифры в чеках на автозаправках, — считает завотделом Института энергетических исследований РАН Вячеслав Кулагин:
— В текущем году есть определенный дефицит на рынке нефти, который связан с тем, что ОПЕК+ сдерживает добычу в рамках согласованных лимитов. А у американцев произошло некоторое восстановление, но не до тех отметок, которые были в конце 2029 года. При этом спрос на нефть и нефтепродукты в мире показывает в принципе достаточно неплохую положительную динамику. Поэтому в целом по году у нас ожидается, что средний объем спроса на нефть превысит средний объем предложения. И это, конечно, как мы видим, уже подняло цены, и дает пространство для разгона.
При этом мы еще столкнулись с достаточно неожиданной ситуацией, когда в мире образовался определенный дефицит газа и угля, и на этом фоне даже мазутная генерация, с которой многие уже поспешили попрощаться, тоже оказалась востребована. Так что в целом для рынка позитивная динамика. Ну, в части разгона до 100 долларов и больше — это фактор пока все-таки немного спекулятивный. Потому что есть реальный рынок, а есть и реальные игроки, которые могут и разгонять цены, а где-то обваливать их, фиксировать и т. д.
Мы это видели сейчас достаточно наглядно на газовом рынке. Соответственно проявление этих игр на нефтяном рынке, конечно, способно приводить как к повышению, так и к понижению цен от текущих отметок. Эта картинка нынешнего года может измениться в будущем году. Сейчас мы видим сценарий с профицитом, причем, достаточно отчетливый. Учитывая, что это видят и другие эксперты, участники рынка, то это служит сдерживающим фактором для какого-то сильного роста цен на нефть.
Если говорить про энергокризис на нефтяном рынке, то здесь мы его не видим. Но есть определенный дефицит, который был необходим, чтобы как раз скорректировать ситуацию с избытком запасов, которая была до текущего года. То есть, происходит нормальная корректировка со снижением среднего уровня запасов.
А газовый и угольный рынок — там своя история. Там есть отчетливый дефицит, последствия которого мы видим, когда просто останавливаются отдельные предприятия и в Китае, и в Европе. Просто промышленность встает, потому что либо не хватает ресурсов, либо они слишком дорогие, чтобы энергоемкой промышленности производить конкурентоспособную продукцию. Это факт сегодняшнего дня.
«СП»: — А у нашей страны энергоресурсов в избытке. Может Россия использовать дополнительные доходы от увеличения объемов продажи энергоресурсов для повышения благосостояния граждан, на модернизацию своей экономики?
— Да, экономика России, как страна-экспортера получает больше денег. Но здесь куда более сложный эффект. Например, у нас внутренние цены на нефть и нефтепродукты привязаны к зарубежным рынкам. Соответственно сейчас мы видим рост цен на заправках. То есть, если говорить о потребителе, то он, скорее, заметит неприятные изменения в чеке на заправку, чем в чем-то другом.
Поэтому тут очередной вопрос к нашим демпфирующим механизмам и возможности их корректировки. Скажем так, превышение цен определенного уровня идет в резервный фонд. То есть цена 70- или 80 долларов разницы для бюджета не имеет — в бюджет поступает то же количество денег. А вот это превышение идет в резервный фонд. И тогда встает вопрос: как страна будет распоряжаться резервным фондом? И когда?
Причем, часто происходит наполнение резервного фонда, но из-за этого никакого эффекта в текущей госполитике нет. Если дальше будет кризис, то резервный фонд может помочь нас из него вытащить. Собственно, изначально он для этого и создавался. Но сейчас уровень резервного фонда такой, что можно не только, скажем так, страховать экономику, но и по-хорошему можно и дать ему работать на развитие. То есть, правильно инвестировать. Но это уже вопросы среднесрочного и долгосрочного планирования.
Непосредственно на себе люди это не увидят. А компании, конечно, заплатят налоги, а за счет оставшихся доходов получат дополнительный инвестиционный потенциал. Естественно, кто владеет акциями компаний получат больше денег через дивиденды. Ну, и сами компании, скорее всего, расширят свои инвестиционные программы. Опять, как кумулятивный эффект это позволит создать дополнительные рабочие места, где-то повысить средний уровень зарплат в России за счет сотрудников тех же компаний и т. д.
То есть, эффекты тут будут такие — двусторонние. Те, кто работают в нефтяных компаниях точно выиграют, граждане как бы получат побольше через резервный фонд какую-то страховку на период кризиса. Но есть и риски, в частности — на заправках и т. д. Потому что, повторюсь, у нас внутренние цены на нефть и нефтепродукты нерегулируемые, привязаны к динамике цен на мировых рынках с определенным демпфером. Я вот вчера заправил машину по цене 51,20 рубля за литр, до этого платил меньше 50. Здесь достаточно быстрые и отчетливые изменения.
— Нынешнее подорожание нефти и газа — это дополнительные деньги в госбюджет и возможность реализовать не только социальные программы, но и модернизацию производства. Однако, нам остается на это только надеяться, — считает аналитик ГК ФИНАМ Алексей Коренев:
— Прогнозировать цены на нефть — занятие крайне неблагодарное. В 2020 году никто подумать не мог, что нефть упадет до 25−30 долларов. А сейчас она 85 долларов. Да, повышенный спрос, да и действия ОПЕК влияют на стоимость нефти. Но надо иметь ввиду, что спрос может измениться.
Например, сейчас Китай очень активно закупает нефть и газ из-за того, что прекратил покупки угля у Австралии. А 64% электрогенерации Китая приходится именно на угль. Если Китай снова договорится с Австралией о покупке угля, соответственно, у него снизится потребность в газе и нефти.
Более того, весь юго-восточный регион, Азиатско-Тихоокеанский регион сейчас активно потребляет нефть и газ, но многое будет зависеть от того, какая будет зима и как будет развиваться экономика. Все-таки не исключено, что в экономике будет некоторое замедление.
Многое об этом говорит — слишком разогнались. Будет некоторое охлаждение. Будет целый цикл повышения ключевых ставок ведущими Центробанками мира. Так или иначе. Все это тормознет экономику, соответственно, и притормозит спрос на энергоресурсы. Поэтому исключать, что нефть будет 100 долларов и даже выше за баррель нельзя, но нельзя быть в этом точно уверенным.
На мой взгляд, разумный диапазон для нефти — 70−80 долларов. Это тот диапазон, в котором нефтяные цены должны находиться при нормальной ситуации, когда спрос и предложение сбалансированы. Но сейчас возник мировой энергетический кризис.
Кстати, европейцы отчасти сами его для себя создали. К тому же, 10% у них приходится на ветрогенерацию, а ветра в этом году было мало, они не смогли дополнительно запастись энергией за счет своих ветряков, на которые возлагали надежды. Рано понадеялись на «зеленую энергетику». Сейчас в Европе активно восстанавливают некогда закрытые угольные шахты и т. д. Плюнули на экологию, когда поняли, что начнут замерзать.
«СП»: — Россиян «погреют» дополнительные нефтедоходы?
— Любые сверхприбыли, поступающие от продажи нефти и газа, идут в Фонд национального благосостояния, в бюджет в целом, и какая-то часть этих средств, конечно, на развитие экономики. Вот, вчера стало известно, что российские предприятия готовы «подхватить упавшее знамя» у тех, кто сейчас из-за кризиса не может выпускать микрочипы, из-за чего сильно страдает мировая экономика. На вхождение в этот сектор требуется огромная сумма, но, если это дело выгорит и даст эффект — вот вам тот случай, когда сверхприбыли от продажи энергоресурсов будут направлены на высокие технологии. Поэтому я бы не сказал, что совсем ничего не делается в этом направлении.
«СП»: — Стоит порадоваться деловой хватке, высокой конкурентной и инвестиционной активности российских компаний?
— К сожалению, нет. Потому что получается, что мы как бы вернулись к плановой экономике, потому что это не рынок отреагировал — это была реакция «сверху». Команду сверху. На самом деле, было бы хорошо, если бы бизнес сам среагировал. Но условия для мелкого и среднего, да и большого бизнеса в нашей стране не настолько хороши, чтобы бизнес сам реагировал.
«СП»: — Не хватает собственных средств для таких маневров на рынке?
— Да. Но и не только. У нас большая заорганизованность, надо делать фискальные послабления, субсидии выделять оперативно на такие вещи. В принципе, надеюсь, что будет сделано. Потому что нынешнее подорожание нефти и газа — это действительно высокие доходы в бюджет, который изначально должен был быть дефицитным на 2,5 триллиона. А теперь уже выходит в профицит. То есть, деньги есть не только на социальные программы, но и на модернизацию производства. Будем надеяться, что эти дополнительные средства используются разумно.
Комментарий редакции: По сути речь идёт об ожидании кабинетом министром у моря погоды – очередного повышения мировых цен на энергоносители, после чего, оказывается, появится возможность залатать дыры. Не следует уповать на внешнеэкономическую конъюнктуру. Если предположить, что всё будет так, как нам обещают, то это кардинально не изменит положения России. Постоянное сидение на сырьевой игле означает утрату перспектив, усиление уязвимости страны. Сперва проедим доходы от продажи углеводородов. А когда нагрянет новый кризис – за счёт чего тогда будет развиваться Россия? Тридцать лет наблюдается хождение по столь замкнутому кругу и результат один. Поэтому надо принимать меры по воссозданию промышленного, сельскохозяйственного потенциала, по решению социально-демографических проблем, по развитию передовых отраслей. Конечно, правящий бал криминально-компрадорский олигархический капитал не желает расставаться со своим доминирующим положением, оплаченным разорением отечественных производительных сил, обнищанием и вымиранием народа, подрывом национальной безопасности и уязвимым положением государственного суверенитета. Однако интересы России и народа требуют решительной смены модели социально-экономического развития, что произойдёт исключительно при переходе к социализму.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
