По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор — Борис Иванович Жаворонков
Замечательно, что такие люди, как автор публикуемых заметок, откликаются на рубрику «Правды», посвящённую 100-летнему юбилею Советского Союза, «СССР в моей жизни». За плечами у Бориса Ивановича Жаворонкова в полном смысле слова большой путь. Ведь заметки эти он писал, идя навстречу своему 97-летию. Ему было о чём вспомнить и рассказать.
Для знакомства скажем, что он — один из самых видных современных поэтов на есенинской рязанской земле, заслуженный работник культуры, почётный гражданин города Рязани и лауреат ряда значимых литературных премий. А ещё — фронтовик Великой Отечественной войны, почему мы и печатаем начало его воспоминаний к Дню Победы.
Оглядываюсь. Размышляю. Перед моим мысленным взором, будоража память, проходят грандиозные исторические события. Я оказывался в их эпицентре. Я видел очистительное преобразование старого мира. Я слышал пророческие слова о могучей энергии народа, который, преодолевая неимоверные трудности, строил великое свободное государство — Союз Советских Социалистических Республик.
Подробнее расскажу потом о своих молодых годах, проведённых в Советской Киргизии, но это лишь частица моей жизни. Конечно, там, в горах Ала-Тоо, складывался мой характер. Там, в международном кооперативном товариществе Интергельпо, формировалось моё мировоззренческое восприятие советской действительности.
А родился я в Москве 21 октября 1925 года. Мой отец Иван Васильевич работал мастером на заводе «Каучук», а мама — галошницей на заводе «Красный богатырь». Здесь же работал и будущий мой отчим. Завод построил жилой дом для своих рабочих, и нам бесплатно выделили большую комнату, где провёл я самые первые годы своего детства.
Ярко помню, как однажды вечером включил в комнате свет. Вспыхнула люстра из цветного хрусталя — и по красному деревянному полу забегали серебряные и золотые зайчики; и радуга переливалась в зеркале и на буфетном стекле; и вся комната залилась фейерверками мягкого разноцветья. «Жар-птица!» — восхищались соседи, которые пришли посмотреть люстру, подаренную маме на заводе за ударный труд.
Пишу об этом с особым волнением, потому что хочу подчеркнуть: разноцветье этой люстры сопровождает меня всю жизнь. Оно словно озаряет предметную панораму моей памяти. В этом разноцветье я отчётливо вижу факты эпохального времени.
Вот мама увлечённо рассказывает о том, что на завод «Красный богатырь» приезжал писатель Михаил Шоохов и говорил на встрече с рабочими о новой, советской литературе. Вот мы с мамой специально садимся в трамвай, чтобы, проезжая по улицам Москвы, полюбоваться праздничной иллюминацией, которая изображала промышленную поступь страны — силуэты тракторов, самолётов, паровозов. А вот мы, дети, с удовольствием катаемся на первом советском пассажирском автобусе, который делает остановку как раз около нашего дома…
В это удивительное время мой отчим посетил родные места в Омской области и решил, что нам стоит пожить там. Стал счетоводом в совхозе «Пятилетка». Мама, уже с тремя детьми, приехала к нему и стала дояркой. В деревне Тамбовка, где было отделение совхоза, нам бесплатно дали добротную избу, а затем, тоже бесплатно, — дойную корову. Кстати, дойную корову мог получить каждый работник совхоза, если пожелает.
В Тамбовке бурлила созидательная жизнь. Закончилась коллективизация. Построили колбасный цех, маслобойку, мельницу, торговую лавку. В новом клубе ставили спектакли и давали концерты участники художественной самодеятельности, среди которых мама была запевалой. Вечером я слышал: с мельницы возвращались на подводах — скрипели колёса, фыркали лошади. Мама выходила из избы, на плечах полушалок, поджидала соседок — молодых, как и сама, доярок. Все они как-то умудрялись одновременно семечки лузгать и частушки звонко петь. А потом заводили свои любимые песни.
— Ах, подружки! — радостно вздыхала мама. — Всегда бы вот так — тишина да песни!..
Ах, мама, мама! Если бы знала она, что ждёт нас впереди!
А впереди была Великая Отечественная война.
* * *
Накануне этого перелома мы жили — напомню — в Советской Киргизии, куда приехали по приглашению родственников. Отчиму предложили должность директора горного дома отдыха. Но он тяжело заболел и умер. Второй мой отчим погиб на фронте…
Никогда не забуду февраль 1943 года. Я сидел с новобранцами в вагоне и в открытую дверь, перегороженную широкой плахой, видел женщин, которые, спотыкаясь, долго бежали за длинным солдатским эшелоном. И вдруг я увидел: там, среди бегущих женщин, была мама!
Я и сейчас вижу её — как живую. Мама была ровесницей века. Она всю жизнь носила девичью фамилию. Я храню её удостоверение: «Гордовицкая Евгения Васильевна Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
Конечно, я очень хочу сказать, хотя бы кратко, о самом главном этапе моей жизни. Имею в виду Великую Отечественную войну. На фронте был снайпером. Участвовал в боях по освобождению от гитлеровских захватчиков Венгрии, Австрии, Чехословакии. Нашей 105-й гвардейской Краснознамённой Венской воздушно-десантной стрелковой дивизией командовал Герой Советского Союза генерал-майор Михаил Иванович Денисенко. Он был белорус. В дивизии, как и везде, служили воины разных национальностей — представители всех братских советских республик великого Союза.
Приведу лишь один из многочисленных примеров, раскрывающих героизм и боевую смекалку моих друзей-десантников. На пятые сутки штурма Вены в полку, которым командовал полковник Федотов, сшили из парашютного шёлка огромное Красное знамя — сорок квадратных метров! С одной стороны — пятиконечная звезда, с другой — серп и молот. Группе десантников во главе с лейтенантом Стомахиным приказали: прорваться в центр Вены и поднять знамя на пятьсот метров!
Вена в огне. Земля гудит от взрывов. А десантники на машине мчатся по улицам. Врываются на центральную площадь. Быстро заполняют аэростат водородом. К тросу прикрепляют шёлковое полотнище. Красное знамя над Веной было поднято! Об этом подвиге составили акт, который подписали представители нашего командования. В акте, ниже подписей советских офицеров, добавлено: «Вышеизложенное подтверждаю. Бургомистр Вены Теодор Кернер».
Теодор Кернер был первым послевоенным бургомистром Вены. Позже стал федеральным президентом Австрийской Республики.
А 1 мая 1945 года наше Знамя было поднято над Веной вторично. В тот Первомай Теодор Кернер сказал десантникам:
— Для вас это Знамя Победы, а для нас — Знамя Освобождения. Именно таким останется оно в памяти австрийского народа.
* * *
И вот 7 мая 1945-го, когда занималась заря, произошло непредвиденное.
— По машинам! — крикнул наш комбат Бабичев.
Мы выскочили из окопов. Быстро уселись на «студера». Подошло несколько «тридцатьчетвёрок». Мы ринулись вперёд. По территории Чехословакии. Вырвались на большак. Стояли с поднятыми руками фашисты. Около сваленного в кучу своего оружия. Мы мчались мимо них. Нас ждала Прага. Из домов выбегали женщины, девушки, подростки. Девушки запрыгивали на машины. Обнимали нас. Целовали. Откуда-то появились скрипки, аккордеоны, губные гармошки. В нас летели цветы. Нас угощали. Восклицали, скандировали:
— Наздар! Наздар, братья! Вы — наши освободители!..
«Студера» убавляли ход. Несколько чехов бежали перед машинами, поливали из вёдер и леек дорогу, чтобы на нас не садилась пыль. А мы — все в окопной пыли, усталые и небритые, с охапками цветов — тоже, как чехи, скандировали:
— Наздар! Наздар, братья!..
В пятидесятые годы я окончил Московский государственный историко-архивный институт. Вместе с однокурсницей — моей женой Зоей Ивановной — мы были направлены на Западную Украину, где работали старшими научными сотрудниками государственного архива Волынской области. Нас, как молодых специалистов, Советское государство обеспечило бесплатным жильём, оплатило все расходы, связанные с переездом из Москвы на Волынь. Но так сложилось, что через три года мы вернулись в Россию.
Вот уже 64 года живу в Рязани. Здесь достойно живут и работают мои родные ребята — сын Михаил и внук Сергей. Оба окончили Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина. Моя жена — уроженка рязанского села Старожилово. У меня хорошие творческие связи со старожиловцами, особенно с ветеранами и коллективом Центральной районной библиотеки.
В годы Великой Отечественной войны Советский Союз потерял 27 миллионов своих граждан. Наша Великая Победа — это светоч человечества. Я оглядываюсь на прошедшие события. Размышляю о нынешних тревожных временах. Мечтаю о светлом будущем. И в моём сердце рождается вдохновенье:
Могила Неизвестного солдата.
Живое Знамя Вечного огня.
Какой он? Синеглазый?
Конопатый?
Похожий, не похожий
на меня?
Не с ним ли шли к победному
рассвету,
Когда земля качалась
от шагов?
Он — на посту.
Он стережёт планету.
Встречает зори.
Слышит шум лугов.
В нас — вечность.
Мы — России продолженье.
Он жив — во мне.
Моё бессмертье — в нём.
Я рядом с ним за жизнь иду
в сраженье,
Чтоб так, как он, своим
гореть огнём.
Так размахнись
орлинокрылой песней,
Моя строка, над вешним
гулом дня!
Пускай я вечно буду
неизвестным,
Но буду частью Вечного
огня.
Борис ЖАВОРОНКОВ.
г. Рязань.
Когда этот и другой материалы Бориса Ивановича уже были подготовлены к печати, из Рязани пришла скорбная весть: великолепного нашего автора не стало. Но оба последних его очерка, конечно же, дойдут до читателей «Правды». Второй — в одном из ближайших номеров. Вечная память советскому воину, поэту, публицисту!
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
