По материалам публикаций на Центральном сайте КПРФ
Существует стойкое убеждение у части «образованной» публики, что коммунизм «придумал» Маркс. Но Маркс не «придумал» коммунизм, а он его открыл, как открывает любой ученый в своей области знаний что-то новое, ранее не известное.
При этом уже в знаменитом «Манифесте Коммунистической партии» они вместе с Энгельсом заявили: «Коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности». Тем самым именно частная собственность выделялась как главный элемент марксизма при переходе к коммунистическому обществу.
В чем здесь дело, почему именно так считали классики марксизма? Чтобы ответить на этот вопрос необходимо разобраться, что же такое «частная собственность» в понимании Маркса и Энгельса и почему они были против частной собственности.
Попытаемся в этом разобраться, читая самих классиков, пользуясь их сочинением (К. Маркс, Ф. Энгельс, 2-е изд.), а не пересказами различных толкователей.
Общий вывод из исследований, которые Маркс осуществил в 1843-1844 годах, заключался в том, что основой всех форм «отчуждения» является именно частная собственность. При этом нельзя сказать однозначно, что частная собственность — это плохо. Дело в том, что она противоречива, как и вообще всякое историческое явление. И до тех пор, пока частная собственность не разовьет и не исчерпает все свои положительные стороны, ее практическое отрицание не может породить ничего хорошего. Отрицание неразвитой частной собственности – и это, пожалуй, самое главное – не может вывести за пределы частной собственности. Она только по форме станет «коммунистической». По сути же она останется частной, а именно всеобщей частной собственностью, поскольку остается отчужденной от непосредственного производителя.
Если частная собственность в ее обычной форме выступает как собственность одного, которая не является собственностью другого, то в случае всеобщей частной собственности она отчуждена от всех, не являясь собственностью никого в отдельности. То есть если в обычном случае она есть то, что отделяет (отчуждает) одного индивида от другого, то в случае всеобщей частной собственности она отчуждена от всех. Такая собственность выступает как собственность государства, но при этом само государство есть отчужденная от общества общественная сила. Кстати, это было уже известно Ж.Ж. Руссо.
Та общественная собственность в государственной форме, которая была в СССР, как раз и являлась всеобщей частной собственностью.
Но вернемся к Марксу. Экономической и юридической основой отчуждения, по Марксу, является именно частная собственность. Но сама частная собственность «есть продукт, результат, необходимое следствие отчужденного труда, внешнего отношения рабочего к природе и к самому себе». Классические политэкономы говорили, что собственность – это накопленный труд. Но собственным трудом можно накопить столь ничтожную собственность, которая не может быть превращена в капитал. Поэтому там, где мы имеем крупную капиталистическую собственность, то это уже накопленный не собственный труд, а отчужденный труд.
Капиталистическая собственность является наиболее развитой формой частной собственности. И именно здесь она обнаруживает свою «тайну». «Только на последней, — пишет Маркс, — кульминационной стадии развития частной собственности вновь обнаруживается эта ее тайна: частная собственность оказывается, с одной стороны, продуктом отчужденного труда, а с другой стороны, средством его отчуждения, реализацией этого отчуждения».
Частная собственность явление историческое. «Дело в том, — пишет Ф. Энгельс, — что частная собственность существовала не всегда; когда в конце средних веков в виде мануфактуры возник новый способ производства, не укладывающийся в рамки тогдашней феодальной и цеховой собственности, эта мануфактура, уже переросшая старые отношения собственности, создала для себя новую форму собственности – частную собственность».
Новая форма собственности – частная собственность! Значит, до этого существовали какие-то другие формы собственности. Это прежде всего феодальная форма собственности, против которой и выступила зарождающаяся буржуазия. Основной «порок» феодальной собственности заключался в ее неотчуждаемости. Феодал не мог продать свою землю. Он мог только отдать ее во владение своему вассалу в обмен на службу своему сеньору. Феодал мог передать свою землю по наследству. Причем старшему сыну. Это называлось майоратом.
Другим «пороком» феодальной собственности был паразитизм, потому что она была связана с земельной рентой, которую феодал получал от арендатора, не прикладывая к своей земле ни малейшего труда.
Еще раз напомним, что частная собственность носит исторический характер. Она возникает там и тогда, когда возникает разделение труда, порождая буржуазию и пролетариат. Этого не понимают многие ученые даже с академическими званиями. Маркс и Энгельс писали о диалектической противоположности пролетариата и буржуазии, что пролетариат не может упразднить себя, не упразднив частной собственности. Но, например, академик Т. Ойзерман по этому поводу замечает: «На мой взгляд, это диалектическое рассуждение носит умозрительный характер».
Да, это диалектическое рассуждение носит умозрительный характер. Но таково всякое логическое рассуждение. И если существуют, например, два магнитных полюса, то нельзя уничтожить северный полюс, оставив южный. Тот же Ойзерман утверждает, что частная собственность может существовать без пролетариата: «Ведь частная собственность, (имеется в виду собственность на средства производства) существовала и за тысячу лет до появления на исторической арене пролетариата».
Но академик забывает, что частная собственность – это такая собственность, которая может быть основой эксплуатации человека человеком. Когда крестьянин владеет своим наделом и своим трудом обрабатывает его, то это одно. Но как только этот крестьянин нанимает батрака, то его надел становится средством эксплуатации наемного труда. Частная собственность – это не вещь, а это отношение по поводу вещи. И Маркс рассматривает это отношение как производственное отношение. Но вместе с тем оно и юридическоеотношение.
Частная собственность есть, по Марксу, результат разделения труда. «Сказать, что разделение труда и обмен покоятся на частной собственности, — пишет Маркс, — равносильно утверждению, что трудявляется сущностью частной собственности… Именно то обстоятельство, что разделение труда и обмен суть формы частной собственности, как раз и служит доказательством как того, что человеческая жизнь нуждается для своего существования в частной собственности, так, с другой стороны, и того, что теперь она нуждается в упразднении частной собственности».
Коммунизм по Марксу – есть возвращение человеческой сущности. «Возвращение» означает возвращение из отчужденного состояния в общественное состояние. Это также возвращение к тому состоянию человеческого общества, когда человеческое общество было родовой коммунистической общиной. Это был коммунизм, потому что там не было никакой частной собственности, а было общее владениеосновными средствами производства, прежде всего землей, территорией. При этом Маркс утверждает, что не через обобществление собственности, а через обобществление труда, через превращение частичного труда в труд всеобщий, лежат пути к будущему обществу. Причем с исчезновением частичного трудадолжен исчезнуть и частичный человек – это уродливое создание уродливого разделения труда. Всеобщим трудом Маркс называет «всякий научный труд, всякое открытие, всякое изобретение». Иначе говоря, всеобщий труд – это труд, продукт которого, по сути, не может быть частной собственностью, а он сразу и непосредственно становится достоянием всего общества. Закон всемирного тяготения Ньютона не может быть частной собственностью даже самого Ньютона. Но именно этот труд и продукты такого труда во все более возрастающих масштабах создают общественное богатство, которое уже не поддается измерению рабочим временем, а потому и «стоимостью».
Отчуждение человеческой сущности – это превращение человека в товар. А это ведет к аморализму, вырождению и отупению как рабочих, так и капиталистов. «Частная собственность, — пишет Маркс, — сделала нас столь глупыми и односторонними, что какой- нибудь предмет является нашим лишь тогда, когда мы им обладаем, т.е. когда он существует для нас как капитал или когда мы им непосредственно владеем, едим его, пьем, носим на своем теле, живем в нем и т.д., — одним словом, когда мы его потребляем…»
Не в потреблении, а в производстве развивается человек. Но отчужденный труд не развивает, а калечит человека. Поэтому задача состоит в том, чтобы освободить труд. Развивает человека именно свободный труд. И первый шаг к освобождению труда – это ликвидация частной собственности. А это, по Марксу, начало коммунизма.
Т.е. возвращение человеческой сущности – это возвращение человека в то состояние, когда не было частной собственности. «Поэтому, — пишет Маркс, — положительное упразднение частной собственности, как утверждение человеческой жизни, есть положительное упразднение всякого отчуждения, т.е. возвращение человека из религии, семьи, государства и т.д. к своему человеческому, т.е. общественному бытию. Религиозное отчуждение как таковое происходит лишь в сфере сознания, в сфере внутреннего мира человека, но экономическое отчуждение есть отчуждение действительной жизни, — его упразднение охватывает поэтому обе стороны».
То, что частная собственность является основой всякого отчуждения, по Марксу, понятно. Но что значит положительное упразднение частной собственности? – вот это не совсем понятно. Понятно, что так или иначе это переход частной собственности в общественную. Но общественная собственность, как уже отмечалось, исторически существовала в разных формах. В России, например, существовала общинная собственность на землю. Земля принадлежала не отдельному лицу, а всем членам общины. Но от этого «общака» каждый член общины, каждая семья получала индивидуальный надел, которым они пользовались для производства жизни семьи. Но это не частная собственность.
Здесь имеется в виду, что при коммунизме все будет принадлежать каждому. Это возможно тогда, когда труд каждого становится непосредственно общественным и каждый может непосредственно пользоваться всем достоянием человечества для производства своей и общественной жизни.
Эта идея высказана Марксом в его определении непосредственного общественного труда. «Заметим мимоходом, — пишет Маркс, — что следует различать всеобщий труд и совместный труд. Тот и другой играют в процессе производства свою роль, каждый из них переходит в другой. Но между ними существует также и различие. Всеобщим трудом является всякий научный труд, всякое открытие, всякое изобретение. Он обуславливается частью кооперацией современников, частью использованием труда предшественников. Совместный труд предполагает непосредственную кооперацию индивидуумов».
Во всеобщем труде сконцентрирован труд всех прошлых поколений ученых и изобретателей. Архимеду или Эйнштейну уже никто не заплатит за их труд. Поэтому, пишет Маркс, «издержки, которых требует ведение предприятия, применяющего впервые новые изобретения, всегда значительной больше, чем издержки более поздних предприятий…» И чем дальше продвигается научно-технический прогресс, тем дешевле он стоит капиталистам.
Преобладание всеобщего труда в производстве в целом создает условия для реального обобществления средств производства. Иначе говоря, частная собственность в ее вещной форме перестает быть действительной, а частная собственность на всеобщий труд, по сути, невозможна, потому что всякое научное открытие и всякое изобретение непосредственно становится общественным достоянием.
Этому различению совместного труда и труда всеобщего соответствуют две формы обобществления – формальное и реальное обобществление. Многие «ученые-марксисты» до сих пор сетуют, что, дескать, советский социализм застрял на формальном обобществлении. Это следствие непонимания того, как об этом неоднократно говорили К. Маркс и Ф. Энгельс, что должна была измениться не только форма собственности, но и сам труд, обусловленный развитием производительных сил, требовалось для этого время. И спешка с объявлением развернутого строительства коммунизма у нас была связана не только с нетерпением без учета реальных возможностей, но и с непониманием теоретической и практической сути частной собственности.
И это понятно, потому что советские «научные коммунисты» совершенно не представляли себе возможности сочетания частного и общего в этом вопросе. Хотя уже великий Аристотель полагал, что можно сочетать преимущества того и другого. А именно, он писал, что «лучше, чтобы собственность была частной, а пользование ею – общим». Строго говоря, «чистой» частной собственности нигде и никогда не было. Она всегда была связана с общим хотя бы уже потому, что сама частная собственность может быть гарантирована только обществом, государством. И тут возможна самая различная мера сочетания того и другого. Решая этот вопрос, невозможно отделаться чисто теоретическими соображениями. Он должен ставиться только конкретно-исторически: как может и как должно сочетаться то и другое здесь и теперь. В общем виде этот вопрос решить просто невозможно. Вот этой-то методологии конкретного историзма и не хватило теоретикам «научного коммунизма». В полной мере им сегодня пользуются коммунисты Китая, демонстрируя успехи своей экономики, развивая на ее базе все сферы социалистического общества.
И. Никитчук,
Председатель ЦС РУСО.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
