По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор — Алексей Шахов, кандидат исторических наук
(Продолжение. Начало в №88—118, 121, 129, 132, 135, 138, 141; №2, 4, 7, 10, 22, 28, 31, 34)
Как мы уже ранее вспоминали, во время битвы за Сталинград военный корреспондент, писатель Василий Гроссман находился в городе с первого до последнего дня уличных боёв. Ему были хорошо известны многие эпизоды этого сражения. В связи с этим примечательно, что в новогоднюю ночь наступающего 1943 года Василий Гроссман в своём дневнике записал совсем не праздничные, а горестные строки о Латошинском десанте: «Вспомнился мне в день славы тот батальон, который переправился к Горохову, чтобы отвлечь на себя удар. Он весь погиб до последнего человека. Но кто вспомнил этот батальон в день славы? Никто не вспомнит тех, кто переправился в конце октября в ненастную ночь».
В год 80-летия победы в великой Сталинградской битве мы вспомним советских пехотинцев и моряков, сложивших свои головы в том десанте под Латошинкой, ставшем героической и одновременно трагической страницей обороны северных рубежей Сталинграда.
Этот рассказ мы предварим словами из очерка самого Василия Гроссмана «Направление главного удара», на века выбитыми на мемориале Мамаева кургана: «Железный ветер бил им в лицо, а они всё шли вперёд, и снова чувство суеверного страха охватывало противника: люди ли шли в атаку, смертны ли они?»
Дивизия фронтового резерва
Как свидетельствует документ «Боевые действия 300-й СД в 1942 году», для проведения «частной десантной операции с форсированием реки Волга в районе Латошинка 3 км севернее Рынка» была привлечена 300-я стрелковая дивизия фронтового резерва. В десанте на Латошинку был задействован стрелковый батальон из её состава. Комдив полковник И.М. Афонин выделил, как сказано в документе, «самый лучший в дивизии» 1-й стрелковый батальон 1049-го стрелкового полка, усилив его взводом автоматчиков, двумя взводами ПТР, батареей 45-мм пушек, четырьмя 37-мм орудиями от 115-го укрепрайона, взводом сапёров и ротой десантников от 99-й танковой бригады.
Возглавил весь десантный отряд командир этого батальона старший лейтенант Былда, ответственным за переправу был назначен командир 1049-го полка подполковник Репня.
План десантной операции был разработан командованием 300-й дивизии. Согласно ему, выделяемые ВВФ и речниками бронекатера, буксиры и баржи должны были высадить усиленный батальон 300-й стрелковой дивизии на северной окраине Латошинки под прикрытием левобережной артиллерии, залпов РС бронекатеров и ударов авиации. Одновременно с бронекатера должна была высадиться рота автоматчиков в южной части Латошинки. Высадка десанта была назначена на 2 ч. 00 мин. 31 октября. Несколько дней начиная со 2 октября отряд и десантная рота тренировались, готовились к предстоящей операции.
Для участия в операции флотилия направила четыре бронекатера, в том числе два с — установками РС. К операции привлекались суда речного флота: пароход «Труддисциплина», катера «Революционер», «Рутка». Пароход ещё и вёл на буксире баржу. На эти суда были назначены представители от военного командования.
Нужно прямо отметить, что в планировании и организации Латошинского десанта имелись крупные недостатки. Погрузка стрелковых подразделений и артиллерии на суда была безграмотной: орудия погрузили на одно судно, боеприпасы к ним — на другое. В результате гибели судна орудия остались без снарядов. Плохо, а точнее — никак, было организовано взаимодействие между силами десанта и поддерживающей его артиллерией 300-й стрелковой дивизии, что привело к срыву поддержки десантников огнём артиллерии дивизии. При высадке десанта приданные корректировщики артогня были убиты, а дублёры не были предусмотрены. Следовательно, левобережная артиллерия дивизии была лишена возможности вести прицельный огонь по правому берегу в районе Латошинки.
Ветераны Волжской военной флотилии И.А. Кузнецов, бывший командир канонерской лодки «Усыскин», И.С. Ненашев, флагманский артиллерист бригады бронекатеров, едины во мнении, что основной причиной неудачи десантной операции в Латошинке «явились плохая организация проведения операции, пренебрежение правилами организации высадки десантов, плохое взаимодействие огневых средств прикрытия». Виновником неудач операции они считали командование 300-й СД и штаб опергруппы ВВФ в лице начальника штаба капитана третьего ранга Фёдорова.
В ночь с 29 на 30 октября сапёры 300-й стрелковой дивизии под командованием А.С. Андроненко на лодке пересекли Волгу и провели инженерную разведку правого берега. Группе было запрещено вступать в огневой контакт с противником или брать языков. Было установлено отсутствие минных и инженерных заграждений. По результатам разведки был определён участок высадки десанта от балки Котловой до железнодорожного тупика на станции Низководная.
Район Латошинки представлял собой железнодорожную станцию для приёма с восточного берега железнодорожных паромов, находящуюся в нижней части обрывистого берега, и посёлок, расположенный в верхней части берега. Станция была оборудована многочисленными пристанями, из которых основными были Низководная и Высоководная, и подъездными путями, на которых находились остатки подвижного состава в разной степени сохранности. Посёлок имел густые виноградники, которые сильно ограничивали обзор, и сады, плотно подходившие к волжскому обрыву.
До выхода немцев к Волге на этом участке действовала железнодорожная паромная переправа. При отступлении на левый берег на станции был оставлен железнодорожный состав, который был сильно повреждён во время оборонительных боёв. В ходе разведки было установлено, что остатки состава можно использовать для прикрытия и накопления сил десанта. Над участком высадки нависал крутой берег высотой до 20 метров.
Этот участок имел протяжённость около 2 км и охранялся силами боевой группы 16-й танковой дивизии вермахта. Группа называлась по имени её командира и командира батальона майора Эрнста Гюнтера Штрельке. Опорные пункты группы Штрельке 16-го танкосапёрного батальона располагались на высокой части берега. Такое расположение огневых точек создавало удобные для высадки непростреливаемые мёртвые зоны. Одновременно это сильно затрудняло атаки снизу вверх. Большая часть группы Штрельке, численностью около 350 человек, располагалась за пределами Латошинки. По немецким данным, огневая мощь группы основывалась на 5 танках танкосапёрного батальона и 3 зенитных орудиях. При этом гарнизон обороняемой части берега в районе Латошинки составляли 50 солдат 3-й сапёрной роты в трёх опорных пунктах.
Не по плану
Насколько можно судить по свидетельствам «Хроники боевых действий Волжской военной флотилии в Великой Отечественной войне Советского Союза. Выпуск 1» (далее «Хроника») из архива генерала Грекова, события в этой операции стали с самого начала развиваться не по принятому плану. Первым прибыл к правому берегу у Латошинки бронекатер №23, который принял на борт 100 автоматчиков. Он должен был высадить роту в южной части селения. Многие из десантников вынуждены были находиться на верхней палубе, так как внутренние отсеки не вмещали всех бойцов. Такое размещение десанта уменьшило остойчивость катера, затрудняло его маневрирование, мешало артиллеристам вести прицельную стрельбу по огневым точкам противника.
При подходе катера к берегу противник открыл по нему ураганный огонь. Были ранены два члена экипажа и шесть десантников. В 00 ч. 45 мин. бронекатер №23 из-за сильного обстрела был вынужден спуститься к посёлку Рынок, где раненым оказали помощь. Около 3 часов ночи бронекатером был получен приказ выйти вторично и пристать у северной окраины Латошинки. Однако бронекатер №23 вторично пошёл к южной окраине, стремясь выполнить боевую задачу. Огонь противника усилился. На катере было убито 3 и ранено 14 десантников. Катер вернулся к командному пункту. Затем он вновь пытался высадить десант, теперь уже с северной окраины села Латошинка, но при подходе получил пять пробоин, после чего вернулся около 6 утра (с началом рассвета) в Шадринский затон.
На суда речного флота в Шадринском затоне были посажены 450 человек бойцов и командиров 1-го стрелкового батальона 1049-го СП, а также размещены приданные батальону батарея 37-мм пушек, взвод автоматчиков и отряд санитаров. Из Шадринского затона вместе с речными судами вышли два бронекатера — №11 и №13, которые имели на борту два взвода автоматчиков общим числом 150 человек (по 75 на каждом катере).
По плану операции бронекатера должны были высадить десант первыми. При подходе к берегу, занятому противником, катера были встречены огнём из автоматов и пулемётов, но в 1 ч. 25 мин. десант был высажен. В 2 ч. 30 мин. БК №11 и №13, имея на борту взвод сапёров и взвод ПТР, и пароход «Труддисциплина» с баржой на буксире (миномётная рота и батарея 45-мм пушек) вышли к Латошинке со вторым эшелоном десанта.
При вторичном подходе к берегу шедший головным бронекатер №11 сел на мель, но был снят силами бронекатера №13. После этого оба катера высадили десант, но и тот и другой получили большое количество пробоин. Выполнив задачу, в 5 часов утра они вернулись в Шадринский затон.
Таким образом, высадка первого броска десанта и его первого эшелона (основной части батальона) из Шадринского затона в северной части Латошинки прошла хорошо. Противник был застигнут врасплох и не оказал серьёзного сопротивления. Ему удалось подбить всего два катера речного пароходства. Был потоплен катер «Рутка»; его команда во главе с лейтенантом Макаровым двое суток вела бой в Латошинке и 3 ноября ночью на лодках возвратилась на левый берег. Катер «Революционер» был повреждён и остался у берега близ Латошинки. Команда покинула его и сражалась в рядах десантников во главе со старшим лейтенантом Денисовым.
Но при втором рейсе пароход «Труддисциплина» (буксир с баржей) с противотанковой артиллерией, боеприпасами и другими видами снабжения получил несколько прямых попаданий артснарядов (в корпусе судна было около 10 пробоин) и возвратился в Шадринский затон, не осуществив высадку людей и выгрузку ПТО и боеприпасов. Кроме того, при высадке десанта суда растянулись вдоль берега, занятого врагом, от северной части Латошинки до железнодорожной пристани. В результате роты батальона оказались разобщёнными и действовали самостоятельно, не получая какую-либо огневую поддержку. Было потеряно управление батальоном, так как его командование погибло при высадке десанта. Каждое подразделение действовало самостоятельно, стремясь прорваться к группе Горохова и на Донской фронт. Через определённое время немцы заняли район правобережья, где высаживали десант, прервали всякое сообщение десанта с левым берегом Волги и по частям стали его уничтожать.
Таким образом, писал В.А. Греков, «горькая правда состоит в том, что с высадившимися подразделениями первого эшелона десанта не оказалось артиллерии — только стрелковое оружие. Не допустил противник высадки артиллерии и со вторым эшелоном десанта. Ко всем бедам, с десантом руководство дивизии и полка не имело устойчивой связи».
«Вспомните, — писал В.А. Греков ветерану-гороховцу А.И. Щеглову, — как артиллерия нашей 124-й бригады вела борьбу с вражескими танками в Спартановке и Рынке целых три месяца. Как уничтожение каждого танка требовало сосредоточить прицельный огонь нескольких пушек, противотанковых ружей и бесстрашных, наиболее ловких, физически крепких метателей гранат и бутылок с зажигательной смесью. Ничего этого не могли применить десантники против большого количества танков, брошенных немцами против десанта. Противник не позволил десантникам подняться из-под берегового откоса, а тем более пробиться на дорогу из Ерзовки на Орловку, о чём абсурдно и бездоказательно заявляют некоторые авторы. Берег Волги в районе Латошинки стал большой братской могилой героев-десантников».
Гибель десанта
Да, судьба десанта в Латошинку стала трагедией с неоправданными жертвами. Среди погибших и пропавших без вести было около 30 офицеров и политработников Красной Армии. Большинство десантников погибли или оказались в плену, а потом растворились во времени и пространстве. Кому охота хвастаться пленом! До нас дошло одно из немногих свидетельств такого рода. Оно из объяснений лейтенанта В.С. Закурдаева об обстоятельствах его пленения немцами. Закурдаев был командиром 3-й роты 1-го батальона 1049-го стрелкового полка 300-й стрелковой дивизии. Он пояснял: «…Нашему батальону и 3-й роте задание выполнить не удалось. Батальон был рассеян, часть уничтожена… Я был ранен в левую руку, но переправа не работала ввиду сильного огня. Нас немцы сжимали в кольцо. С группой пошёл в глубь балки… заняли круговую оборону. Боеприпасов у нас уже не было. Я был схвачен немцами в плен. Успел уничтожить карту района, удостоверение личности, расчётную книжку и личное оружие. Находился в плену по 23 ноября до прихода Красной Армии в районе города Калач».
Однако жертвы эти, несмотря на имевшиеся серьёзные ошибки планирования и организации десанта, были не напрасны, а дерзость и самоотверженность советских людей в этом десанте заслуживают справедливого доброго слова. В.А. Греков подчёркивал, что «эпопея Латошинского десанта совместно с волгарями — это так же сильно, как и совместное отражение первого натиска на СТЗ!» Поразительный героизм наших людей проявился и в этом эпизоде Сталинградской битвы.
Вот только некоторые факты. В докладной записке начальника инженерной службы 300-й дивизии военинженера 2 ранга Зайцева сообщается:
«Группа сапёров — 13 человек под командой мл. л-та Гудовского высадилась с десантом 2-го эшелона для борьбы с танками и дзотами. Не имея возможности установить живую связь с командиром десантного отряда, мл. л-т Гудовский действовал по своему усмотрению. Заняв оборону в устье балки… он берёт на себя руководство стрелковым подразделением, оказавшимся без командира, сам ранен в бою. Отразили в течение дня две атаки немцев с танками, потеряв 65 процентов личного состава, Гудовский с наступлением темноты с оставшимися бойцами на самодельном плотике решил переправиться на левый берег. Убит сержант, ранен боец, ранен в голову Гудовский. Целые сутки они находились в воде, пока течение не прибило их к берегу, 14 км ниже Латошинки».
В документе «Боевые действия 300-й СД в 1942 году» отмечено:
«Переправившийся на левый берег в составе отряда из 5 человек лейтенант доложил, что группа в составе 30 человек под командованием политрука 2-й стрелковой роты Доброскокова занимает позиции по железной дороге под подвижным составом в районе пристани Низководная, ведёт жестокий оборонительный бой с противником. В ночь на 04.11 политрук Доброскоков с группой бойцов на самодельных плотиках переправились на левый берег. …В то же время старшина Николенко с группой в 7 человек, пробившись с боем, вышел в расположение 99-й СД».
Можно только представить себе, как группы десантников, не связанные между собой, никем не управляемые, без боеприпасов, продовольствия, подкреплений, ожесточённо дрались в окружении с превосходящим врагом, против танков… Пусть и не овладев Латошинкой, десантники своими героическими и жертвенными действиями привлекли к себе силы пехоты, артиллерии и танков противника.
Трагическая эпопея моряков
Латошинка стала местом двух трагических эпопей моряков Волжской военной флотилии. В районе одного и того же селения им довелось наступать в самые первые дни отпора немцам у СТЗ в конце августа, а теперь — в конце октября. Тогда, в августовские дни, морские пехотинцы стояли насмерть у СТЗ до подхода крупных армейских подкреплений — регулярных стрелковых соединений. Совместно с танками 99-й танковой бригады и ополченцами пехотинцы сводного отряда моряков перешли в наступление, выбили противника из Рынка и подошли к Латошинке.
После прорыва позиций немцев следовало немедленно закрепить успех, однако для этого не хватило сил. Сводный батальон морской пехоты, потерявший много бойцов, вынужден был отойти на исходные позиции. Тогда ценой многих жизней батальон всё же задержал врага на некоторое время на окраине города.
Теперь здесь пролили свою кровь моряки бронекатеров Волжской военной флотилии. В Латошинской операции моряки понесли ощутимые потери: убитыми и утонувшими — 11 человек, ранеными — 17. Был расстрелян и погиб один бронекатер и выведен из строя другой.
В районе Латошинского плёса Волги на борту бронекатера №34 погиб славный боевой командир 1-го дивизиона бронекатеров, командир Северной группы речных кораблей капитан-лейтенант С.П. Лысенко. Днём 2 ноября со стороны десанта были слышны звуки боя, командир 300-й стрелковой дивизии Афонин настаивал на высылке бронекатеров и вёсельных лодок для эвакуации остатков десанта. Командир Северной группы кораблей доказывал, что на правом берегу уже некого эвакуировать и бронекатера будут рисковать зря. Афонин обвинил Лысенко в трусости, и в ответ капитан-лейтенант сам возглавил эвакуационный отряд. Для эвакуации были выделены бронекатера №34 и №381, а также восемь вёсельных лодок. Отряд вышел в ночь на 3 ноября и сразу попал под интенсивный пушечно-пулемётный огонь. Вёсельные лодки не смогли продолжить движение и, потеряв одного командира взвода, вернулись на левый берег.
Бронекатера попытались прорваться к берегу, но, не дойдя 15 метров из-за сильного огня, были вынуждены вернуться назад. На обратном пути в бронекатер №34 попал снаряд. Им был смертельно ранен командир Северной группы кораблей капитан-лейтенант С.П. Лысенко. Сам катер сел на мель у входа в Шадринский затон. Попытка катера №381 помочь оказалась безуспешной. Для эвакуации личного состава к тяжело повреждённому БК №34 был отправлен полуглиссер. Лысенко умер через час после эвакуации на берег.
Гибель любимого всеми командира моряков, делавших всё возможное для поддержки гороховцев, глубоко опечалила Сергея Фёдоровича Горохова. По вспоминаниям В.А. Грекова, когда весть о гибели Степана Петровича Лысенко дошла до Горохова, он реагировал очень бурно: «Велел всем встать (в блиндаже). Взволнованно вышел на берег, долго смотрел на левый берег, где Ахтуба выходит из Волги. Вернулся в блиндаж, яростно нападая на представителя фронта, спорил, слушал, надеялся узнать что-то ещё неизвестное, оправдывающее такую организацию высадки десанта. Требовал принести ему копию нашего плана-предложения».
Коммунист, моряк, командир
Контр-адмирал Бондаренко, начальник политотдела Волжской военной флотилии, в докладе о боевых действиях и состоянии партийно-политической работы ВВФ за период с 22 июля по 1 декабря 1942 года отмечал: «…Коммунист, орденоносец С.П. Лысенко выдвинулся в ряды смелых и решительных командиров-моряков. С самого начала героической обороны Сталинграда тов. Лысенко командовал группой кораблей, взаимодействуя с морской пехотой, доблестными воинами полковника Горохова. Корабли массовыми огневыми налётами уничтожали живую силу и технику противника. Высокотребовательный к себе и подчинённым, командир-коммунист повседневно под огнём противника настойчиво и упорно учил командиров смелым и решительным действиям в бою. …Под его руководством выросли такие бесстрашные, отличившиеся в боях под Сталинградом командиры, как старший лейтенант Мороз, лейтенанты Телепаев, Загинайло, Любимов и другие. Тов. Лысенко пал смертью храбрых 3 ноября 1942 года».
В характеристике командования на С.П. Лысенко указывалось: «Почти с первых дней обороны Сталинграда и до конца октября 1942 года Лысенко командовал Северной группой кораблей 1-го БРК (несколько канонерских лодок и БК), поддерживающих части Красной Армии, которые обороняли правый фланг сталинградского оборонительного обвода. Эта группа базировалась в районе реки Ахтубы.
…Возглавляемая им Северная группа кораблей активно включилась в оказание помощи войскам под командованием полковника С.Ф. Горохова. Тов. Лысенко поддерживал своими кораблями группу войск полковника Горохова (124-я СБр) в районе Рынок, а также обеспечивал решение части задач на переправах через Волгу.
…Лысенко организовал образцовое выполнение заданий кораблями, которые наносили немецким войскам чувствительные потери. …Поддерживая постоянный личный контакт с полковником Гороховым, тов. Лысенко огнём канлодок и действиями бронекатеров (огнём и переправой) много помогал в обороне 124-й стрелковой бригады, за что неоднократно получал от армейских товарищей боевые благодарности. Он лично участвовал в основных действиях катеров своего дивизиона, проявлял мужество, находчивость, бесстрашие в тех суровых и тяжёлых условиях борьбы».
За проявленные мужество и героизм в боях с немецкими захватчиками капитан 3 ранга Степан Петрович Лысенко указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1943 года награждён орденом Ленина (посмертно). В представлении к награждению отмечались заслуги С.П. Лысенко в защите Родины, которые были неразрывно связаны с группой Горохова и тракторозаводскими рубежами Сталинградской обороны. В нём отмечалось: «Будучи командиром Северной группы кораблей, собранных из разных соединений и срочно, по гарнизонной тревоге высланных на оказание помощи частям гарнизона по ликвидации прорыва противника в северную часть города, с первого дня боевых действий сколотил отряд, активно включился в боевые действия частей гарнизона, а в дальнейшем группы полковника тов. Горохова. Корабли своим огнём успешно подавили батареи и огневые точки противника, уничтожили пехоту. Корабли в течение двух месяцев под командованием тов. Лысенко поддерживали части тов. Горохова своим огнём».
Приказом Народного Комиссара ВМФ от 18 июня 1943 года одному из бронекатеров первого дивизиона (ставшему гвардейским), построенному на средства трудящихся, было присвоено имя «Капитан 3 ранга Лысенко». Впоследствии этот бронекатер участвовал в боевых действиях Дунайской флотилии.
В политдонесении начальника ГлавПУРа РКВМФ и начальника ПО ВВФ «О боевых действиях 1-й бригады ВВФ с 25.10 по 05.11 и о гибели бронекатеров №№34 и 74» сообщалось: «Несмотря на то, что операция в целом не удалась, бойцы, командиры и политработники… бронекатеров показали образец выдержки, мужества и отваги.…Исключительно мужественное поведение политрука Журавкова. Катер оказался почти в безвыходном состоянии. На подходе к Латошинке противник встретил его ураганным огнём. Тяжело ранен и вышел из строя командир БК №23 Будько. На катере были убитые и раненые, катер получил много пробоин, вышел из строя один из моторов. Журавков, будучи сам ранен, принял командование катером на себя. Он быстро произвёл перестановку сил, подбодрил команду и под одним мотором полным ходом из-под носа противника вывел катер из поля зрения противника в Шадринский затон.
Радист на БК №34 был краснофлотец Решетняк. Личный состав БК-34 огнём противника весь был выведен из строя. Решетняк оставался здоровым. Он собрал всех раненых, оказал им первую медпомощь, собрал всю секретную документацию бронекатера. Целые сутки Решетняк находился на катере под шквальным огнём противника и по радио доносил о положении катера, команды и о противнике. …Старшина первой статьи Беляев 4 раза ходил старшим на шлюпке к БК-34, вывозил раненых и имущество, под его руководством произведён взрыв БК-34. …Краснофлотец Зайцев — комендор-наводчик БК-11 как лучший гребец обеспечил вывозку на шлюпке имущества с БК-34».
Итоги десанта
По подсчётам штаба 300-й стрелковой дивизии, сделанным 7 ноября 1942 года, из 910 человек десанта не смогли высадиться и вернулись 171. Убитыми числились всего 18 человек, ранеными (имеются в виду эвакуированные раненые) 55 человек. 666 человек, о смерти которых информация отсутствовала, были отнесены к пропавшим без вести.
По немецким данным, сделанным 3 ноября по итогам отражения Латошинского десанта, противник потерял 7 танков, около 120 человек убитыми и ранеными. Штаб 14-го корпуса докладывал о захвате более 500 (цифры называются от 520 до 550 человек) и около 150 убитых советских солдат и офицеров. Противник захватил 4 или 5 противотанковых орудия, около 40 пулеметов и 10 миномётов, несколько противотанковых ружей и порядка 450 единиц стрелкового вооружения.
Жертвы Латошинского десанта не были напрасны. Во фронтовом масштабе, как мы писали выше, он явился немаловажным мероприятием оперативной маскировки, отвлечения внимания противника от подготовки к нашему контрнаступлению чуть более чем за две недели до его начала.
Высадка десантных рот 300-й стрелковой дивизии в Латошинке, вероятно, в целом принесла дезориентирующие противника результаты. Пусть и недостаточно подготовленный, но, вне всякого сомнения, самоотверженный, героический десант в районе Латошинки ещё сильнее затуманил немцам понимание намерений советского командования. Эти события подтолкнули штаб Паулюса в дальнейшем и к безрассудному штурму Рынка 17—19 ноября, который буквально накануне начинающегося грандиозного советского контрнаступления «выключил» 16-ю танковую дивизию — подвижную ударную силу 6-й армии. Своевременно перебросить её навстречу наступавшим советским войскам оказалось невозможно.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
