По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор — Алексей Шахов, кандидат исторических наук
(Продолжение. Начало в №88—118, 121, 129, 132, 135, 138, 141;
№2, 4, 7, 10, 22, 28, 31, 34, 37, 40)
К середине ноября 1942 года — началу Сталинградской стратегической наступательной операции — оборонительные боевые действия в самом Сталинграде, как уже отмечалось выше, велись в трёх очагах: в центре, в районе завода «Баррикады», держались части 138-й стрелковой дивизии, а дальше на юг, после небольшого разрыва, шёл фронт основных сил 62-й армии. На севере сражалась с врагом группа Горохова.
В результате октябрьских боёв, в том числе более двух недель находясь в окружении, войска группы Горохова нанесли противнику весьма ощутимые потери и полностью удержали свои позиции, хотя наступавший враг обладал огромным превосходством в силах. Чрезвычайно тяжёлые условия, в которых бойцы Горохова сражались, не позволяли не только пополнять ряды выбывших из строя воинов и нормально снабжать их, но даже маневрировать своими немногочисленными силами. В этих условиях воины группы Горохова проявили беспримерную стойкость и героизм.
Однако ноябрь 1942-го, едва переваливший за середину, обернулся новым тяжёлым испытанием для гороховцев. 17—18 ноября на участке группы войск полковника С.Ф. Горохова произошло самое последнее крупное наступление войск Паулюса против защитников Сталинграда. Местом яростной схватки с врагом стал посёлок Рынок, где и началось сражение в границах самого Сталинграда 23 августа 1942 года.
Под покровом тумана
Итак, ранним утром, ещё затемно, в тумане, противник внезапно нанёс быстрый и расчётливый удар. Без единого выстрела отборные штурмовые группы немцев бесшумно кинжалами вырезали или захватили живыми заснувшее боевое охранение 1-й роты лейтенанта Кашкина. Левее этой роты находилась балка Сухая Мечётка — глубокий овраг с многочисленными отрогами, который с двух сторон охраняли (с другого склона оврага находились позиции одной из рот 3-го батальона Графчикова. — А.Ш.). Под покровом тумана немцы в районе кладбища сумели подкрасться к передовой линии и навалились на стрелковое отделение 1-й роты.
Внезапность вполне удалась противнику. Немцы оказались на стыке нашей обороны между двумя батальонами бригады Горохова. По Сухой Мечётке враг направился на южную окраину Рынка, к Волге, вглубь обороны 2-го батальона. В тыл ротам единственного оборонявшегося здесь стрелкового батальона Ткаленко незамеченными для нашего переднего края просочилось более роты солдат противника. В глубине нашей обороны на южной окраине посёлка немецкие пехотинцы заняли несколько домов. Отдельные группы автоматчиков прошли на КП 2-го батальона, к центральной телефонной станции (ЦТС) батальона, к командному пункту 3-й роты.
Горькая оценка этого факта содержится в воспоминаниях офицера штаба Горохова Степана Чупрова: «Боевое охранение проспало, проспали и солдаты, находившиеся в первой траншее. Движение немцев было обнаружено уже в центре Рынка за второй траншеей».
На переднем крае ещё не знали, что у них в тылу, в Рынке, уже разгорался бой штабных работников, командиров и связных с прорвавшимся противником. К отпору врагу в тылах батальона присоединились связисты, оружейные мастера, повозочные и повара. В этот самый первый период ликвидации противника, как вспоминали ветераны, борьба проходила так, что приходилось стрелять во врага практически в упор. Немцы забросали гранатами блиндаж штаба батальона. У командного пункта батальона завязался бой. В этой обстановке «командир 2-го батальона, — писал Степан Чупров, — сумел ускользнуть со своего КП, окружённого немцами, и прибежал на КП бригады. Доложил командованию бригады о бедственном положении в Рынке».
Вот как вспоминал о тех событиях бывший командир пулемётной роты 2-го батальона И.Ф. Язовцев: «Я каждую ночь обходил расчёты пулемётной роты, которые, находясь в боевых порядках стрелковых рот, занимали круговую оборону посёлка Рынок. В ночь с 16 на 17 ноября 1942 года, обходя пулемётные расчёты и беседуя с бойцами и командирами расчётов, я обращал их внимание на бдительность. По окончании обхода, около 5 часов утра 17 ноября, мы вместе со связным Андреевым пришли на КП роты. Здесь находились политрук пульроты младший лейтенант Говоров и старшина роты Лапин. Скоро до нас с улицы стал доноситься непонятный шум. Я приказал Андрееву выяснить, что происходит на улице. Он тут же вернулся в землянку и доложил, что на улицах много немцев, а наших никого нет. Выскочили на улицу. При выходе из землянки в ход сообщения уже находилось около десятка немцев, по которым мы стали вести огонь из автоматов. Несколько немцев было убито, а другие сумели заскочить за каменную стену, и в наш ход сообщения через эту стену была заброшена ручная граната. Старшина Лапин сумел её схватить и выбросить обратно, где она и взорвалась… В этом рукопашном бою был смертельно ранен политрук пулемётной роты Говоров, ранены старшина Лапин, командир 3-го взвода и многие другие товарищи».
В то же время противник сделал попытку выбить с занимаемых позиций соседей батальона Ткаленко — взвод из состава одной из рот 3-го батальона. Вот как рассказывает об этом Иван Харитонович Васильев, рабочий СТЗ, отважно воевавший в рядах 3-го ОСБ бригады Горохова: «Рано утром 17 ноября вперёд вышел немец и заявил, что сдаётся в плен. Доложили об этом командиру взвода Звездакову. Тот разобрался, заметил, что в тумане в лощинах скрываются ещё человек сорок немцев. Он лично лёг за станковый пулемёт и открыл по немцам огонь. Когда этот бой затих, комвзвода послал вперёд ефрейтора для проверки, так как были ещё предрассветные сумерки и туман. На поле боя осталось 13 убитых немцев и шестеро раненых. Пятерых немцев ефрейтор добил, а капитана притащил как «языка». После туда направилась группа наших бойцов, которые принесли трофеи: 7 ручных пулемётов со снаряжёнными лентами, телефонные аппараты, около 20 немецких автоматов.
Примерно через полчаса, когда начался рассвет, противник пошёл в наступление в общем направлении на Рынок, позиции 2-го батальона. Наш взвод как-то сразу оказался в тылу у врага. Видимо, противник полагал, что взвод уничтожен ещё их первой группой. Передовые подразделения противника, шедшие по левой стороне Сухой Мечётки, уже ворвались в северо-западную окраину Рынка. Младший лейтенант Звездаков перестроил оборону нашего взвода, расставив трофейные пулемёты и распределив немецкие автоматы, приказал открыть огонь из всего оружия в тыл немцам. В первые же минуты этим шквалом огня было уничтожено человек 70 немцев. У них началась паника».
Рукопашная
В 6 часов утра, согласно записям в журнале боевых действий 124-й бригады, «противник подверг интенсивному артиллерийско-миномётному обстрелу Рынок, северо-западную окраину Спартановки и КП бригады». Однако противник не мог вести эффективного артиллерийского и миномётного огня по нашей обороне в Рынке. В основном вёлся обстрел переднего края и второго эшелона нашей обороны. Артиллерия противника вела огонь с опаской, остерегаясь поразить огнём своих же солдат в глубине нашей обороны в Рынке.
После артналёта, в 6:30, началось наступление на северо-западную окраину посёлка Рынок и северную окраину Спартановки. Здесь перешёл в наступление батальон немецкой пехоты — главный удар противник наносил в стык между вторым и третьим батальонами. Примерно к 7 часам утра левый фланг роты Кашкина был смят.
Таким образом, для обороны гороховцев в Рынке сложилось критическое положение. Через эту брешь в нашей обороне солдаты противника стали просачиваться в нашу оборону в Рынок, а затем густыми рядами ринулись вглубь посёлка. В это же время противник ввёл в бой перед ротами Бондаренко и Есергепова напротив Латошинки около 20 танков. Туман также был использован здесь противником для незаметного сосредоточения перед фронтом нашей обороны. Но хитрость не удалась, пехоту врага с близкого расстояния встретили дружным автоматным и пулемётным огнём.
Роты, взводы, отделения и даже отдельные бойцы в этом бою показали полную самостоятельность и решимость победить. Никто не ушёл со своей позиции, дрались с врагом в отдельных очагах обороны. Ни одно наше подразделение не дрогнуло, не побежало. Через некоторое время, как вспоминал Степан Чупров, штабу бригады удалось связаться по телефону «с командиром роты, которая проспала немцев в первой траншее. Рота привела себя в боевую готовность и вступила в бой с наступающими вторыми эшелонами противника и его танками».
Туман постепенно рассеивался. Стало видно, что подразделения 2-го стрелкового батальона ведут в Рынке упорный бой с противником за каждый дом, окоп, блиндаж. Бой шёл по всей территории Рынка. Он распался на множество очагов. Врага теперь били и с фронта, и с тыла. Переднего края и тыла обороны не существовало. Трудно было понять, где противник: он был всюду. Эту создавшуюся неразбериху трудно подробно и последовательно описать. Везде стреляли, везде рвались гранаты. В основном шёл рукопашный бой, в котором применялось всё, вплоть до кулаков и зубов.
На радостях гитлеровцы поторопились с докладом об овладении посёлком. Примечательно, что, получив донесение о взятии Рынка, немцы снялись из Латошинки в Рынок со всеми пожитками для вожделенного отдыха. Как потом выяснилось, восемь немецких танков, подбитых и подорвавшихся на наших минах севернее Рынка, были увешаны чемоданами, матрацами и другими пожитками немецких офицеров. Но, оповестив своё командование о взятии Рынка, немецкие штурмовые отряды просчитались. Получилось так, что они сами попали в ловушку. Длительная оборона оказалась хорошей школой для каждого бойца, сержанта, офицера гороховских частей.
«Танки!»
Расчёт противотанковой пушки во главе с Михаилом Терентьевичем Никитюком отбивался с фронта и тыла. С началом артобстрела бойцы укрылись в землянке возле своего орудия, в расположении роты лейтенанта Бондаренко, недалеко от берега Волги. «Кажется, никогда не случалось такого сильного и длительного обстрела, — вспоминал Никитюк. — Часто-часто вспыхивают огоньки цигарок. Изредка солдаты перебрасываются словом-другим. Брёвна перекрытия подпрыгивают, земля ручьём течёт с потолка. Нервы натянуты струной. Обстрел разом сместился в сторону. Слышим, наблюдатели, командиры кричат: «Танки, танки! К бою!» Оказалось, не только танки. От Латошинки шло очень много пехоты. Прут в полный рост, галдят — для бодрости. Под хмельком, что ли? Была у пушкарей опаска: остался ли кто живой в пехоте после такой долбёжки снарядами, минами?
Смотрим, справа, слева поднялись, стреляют, подбадривают друг друга наши пехотинцы. Надо отдать должное, выручили старательно отрытые траншеи, ходы сообщения, окопы, землянки для укрытия людей и оружия. Окупились мозоли на ладонях. Оружия в расчёте припасено целый арсенал: пушка, противотанковое ружьё, два ручных пулемёта, не считая карабинов и гранат. С нами во дворе оборонялись четыре автоматчика. Вместе — восемь активных штыков. Первую атаку отбили. Но других уже не сосчитать. Вернее сказать, была одна атака с рассвета до полуночи. Совсем неважно стало, когда противник нажал с тыла. Ему по Сухой Мечётке удалось прорваться до самой Волги. Потом рассказывали, что немцы установили пулемёт на блиндаже узла связи батальона, от Волги по оврагу подбирались к батальонным кухням. Командир нашей батареи и один раненый боец отстреливались от окружавших их групп немцев».
Комбат Ткаленко предпринял энергичные меры для восстановления положения и уничтожения прорвавшегося противника. Политрук батальона Ершов доложил ему, что передний край контратакой восстановлен. Ершов вместе с Коваленко — оперуполномоченным особого отдела бригады и секретарём партбюро батальона Макаренко собрали группу разведчиков, а также своих связных и ударили вначале по немцам, прорвавшимся к КП батальона, а затем, отбив атаку противника, перешли в контратаку.
Немцев повернули обратно и погнали в направлении, откуда пришёл враг. Противник густо устлал своими телами улицу, не добежав даже до кладбища, со стороны которого он и ворвался в Рынок. В этом бою геройски погиб оперуполномоченный особого отдела Г.Я. Коваленко. Он с небольшой группой бойцов отбил у противника центральную телефонную станцию батальона, освободил находившихся в блиндаже наших бойцов, часть из которых присоединилась к его группе. Продолжая преследовать противника, Коваленко достиг района кладбища. Здесь при освобождении от противника участка обороны 1-й роты он был смертельно ранен. Он лично в бою уничтожил более десятка фашистов и своим примером увлекал в бой солдат.
Круговая оборона
Оправившись от неожиданности, советские стрелки, миномётчики, истребители танков не дрогнули, заняли круговую оборону. Наши вторые эшелоны вели упорный бой. Например, противник дважды повторял атаку с северо-западного направления на Рынок. При этом под губительным огнём наших миномётов и пулемётов немцы дважды, потеряв при этом до 40 процентов состава убитыми и ранеными, откатывались на исходные позиции. Подтянув к северной окраине Рынка 15 танков, противник повторил атаку. Только на этот раз удалось ему прорвать наш передний край. При этом три танка с отдельными группами автоматчиков расползлись по Рынку. Наши бронебойщики, не допустив прорыва танков вглубь обороны, подожгли их вблизи переднего края.
Из-за тумана сражавшиеся стороны не могли широко применить артиллерию и авиацию. Основным средством поражения у нашей пехоты оказались пулемёты. Прежде всего станковые пулемёты из пульроты под командованием И.Ф. Язовцева. Во многом благодаря чётким действиям пулемётчиков, их стойкости атаковавшая немецкая пехота несла огромные потери, подходящие к передовым траншеям резервы живой силы противника выбивались, а планы врага рушились. Пулемётчики и миномётчики также сыграли большую роль и в уничтожении групп автоматчиков, прорвавшихся вглубь Рынка. Опытные расчёты станковых пулемётов, располагаясь на стыках рот, прикрывая фланги подразделений, были своеобразной «арматурой» нашей обороны.
Вот фрагмент воспоминаний об этих событиях И.П. Шишкина, пулемётчика 2-го батальона: «…Фрицы дали артподготовку. Ждём наступления, а их, то есть фрицев, нет. Стали звонить в штаб по телефону, связи нет. Младший лейтенант Дымчанов говорит мне: «Шишкин, добеги до командира роты и доложи, как всё происходит в нашем расположении».
Когда я выскочил из траншеи и добежал до следующей улицы, вижу, около магазина бегают немцы. Я прибежал обратно, доложил о том, что немцы в Рынке. Мы сразу же заняли круговую оборону. …Немцы пустили на нас пехоту, и завязался бой. В этом бою мне удалось в упор расстрелять из станкового пулемёта 8 фрицев. Мы знали, что немцы в Рынке, они окружены нами, а эта пехота шла им на прорыв. Они несколько раз предпринимали атаки против нашего переднего края обороны, но мы всегда отбивались.
…В том бою особенно отличилось отделение сержанта Куркина. Правда, всё отделение вышло из строя, остался один Куркин, который был без сознания. Он, будучи тяжело раненным, без сознания, облокотился на рукоятку пулемёта и продолжал стрелять. 96 фрицев оказались уложенными около его пулемёта.
…Немцы заняли каменный сарай и стали там окапываться. В это время лейтенант Шеруимов — командир миномётного взвода — оставил по одному миномётчику на миномёт, а остальных взял с собой и решил нагнать панику на фрицев. Он приказал своим миномётчикам открыть беглый огонь, а сам с группой бойцов с криком «Ура!» бросился к сараю. Немцы струсили, бросились убегать.
Когда Шеруимов занял этот сарай, немцы поняли, что наших бойцов очень мало, и решили их атаковать. Завязался неравный бой. Вскоре на подмогу Шеруимову подошёл взвод автоматчиков, и немцы были отброшены. К нам во взвод прибыл старший политрук Ершов, замполит батальона. Он рассказал, что гитлеровцы прошли к Волге, стали громить штаб батальона. Штабу пришлось временно перейти в первую стрелковую роту. Поэтому на некоторое время была прервана связь. Потом связь давали по цепи. Благодаря нашим командирам, которые воспитали нас, бойцов, такими стойкими, несмотря на неравный бой, мы сумели отбить натиск фрицев и в этом бою».
В тех боях в Рынке героизм наших воинов проявлялся массово и повсеместно. Например, из донесения: «повар Волков с двумя бойцами загнали группу из 12 немцев в блиндаж и уничтожили её противотанковыми гранатами, а начальник артиллерийской мастерской Станчук лично уничтожил 5 фрицев».
Последний резерв Горохова
Положение исправилось с подходом подкреплений. Полковник С.Ф. Горохов бросил на усиление батальона свой последний резерв — сапёров, разведчиков и взвод противотанковых ружей. Сапёрная рота бригады, стоявшая под крутым берегом у Волги в Рынке, вышла в посёлок и вступила в бой. Она вела огонь во фланг атакующим немцам. Начальник разведки бригады Старощук побежал за последним нашим резервом — разведротой, которая была поднята по тревоге и ждала команду выхода на рубеж атаки.
Никитюк видел, как человек 40 красноармейцев быстро шли к переднему краю роты Бондаренко. Их вёл начальник разведки бригады Д.Ф. Старощук. И сила вроде бы небольшая, а настроение у всех поднялось, снова покатилось «Урр-ра!» «Разведчики показали себя с лучшей стороны — просто молодцы! — эмоционально писал в своих мемуарах обычно сдержанный Степан Чупров. — Они стремительно, даже как-то красиво вышли из-за земляного вала железной дороги и сразу вступили в рукопашный бой с противником. Я впервые наблюдал такую обширную картину рукопашного боя. …Разведрота под командованием старшего лейтенанта Протасова углубилась в Рынок, и немцев погнали туда, откуда они пришли».
Исключительно удачно били по врагу из-за Волги тяжёлая артиллерия и «катюши». Перед нашим передним краем рвались снаряды и мины, горели немецкие танки. Характер боя изменился. После введения резерва командира бригады немцы к 13:00 были выбиты из Рынка. К 14:00 все прорвавшиеся немцы, ещё остававшиеся в посёлке, нашими истребительными группами были уничтожены, а часть их взята в плен. В этом первом этапе боя немцы потеряли только убитыми до 350 солдат и офицеров. Но враг не собирался упускать «победу», казавшуюся ему совсем рядом.
Приближался вечер. Бой в Рынке кипел во множестве очагов. В его ход внесли решающий перелом миномётчики, истребители танков, сапёры из резерва комбрига. Враг дрогнул, попятился. По мере изгнания его из Рынка бойцам открывалась картина огромных потерь гитлеровцев в людях, танках, оружии. Не успевшие отойти пехотинцы врага были ошеломлены разгромом, обмякли. На глазах Никитюка два наших автоматчика выкурили из воронки и пленили 6 немцев, ранее яростно отбивавшихся. С наступлением ночи на поле между Латошинкой и Рынком вновь послышался рёв моторов. В Рынке изготовили все противотанковые средства. Однако к Рынку приблизились и вели обстрел только два танка. Один из них подбили расчёты противотанковых ружей сержантов Смородникова и Токарева. А вторыми номерами с ними действовали тракторозаводские рабочие Коноплёв и Белухин из взвода младшего лейтенанта Григория Анищенко.
Утром выяснилось: в течение ночи немецкие танки подбирали раненых и утаскивали подбитые машины из тех, что остановились подальше от нашего переднего края. Но и после этого северная окраина Рынка долго ещё привлекала фронтовых кинооператоров. На ограниченной площади вдоль северной окраины селения застыла шеренга из двенадцати подорванных и сожжённых танков.
Противник, не считая мелких атак с перегруппировкой сил, согласно свидетельствам боевых документов 124-й бригады, наступал на Рынок ещё раз в 15:30 (подтянув свежие силы до 2-х батальонов пехоты и 21 танк), а потом — в 18:00 (пехотный полк и 28 танков). После того как был восстановлен наш передний край, противник снова пытался в нескольких местах прорвать нашу оборону, но всё безрезультатно. Неся большие потери, он отходил на исходные рубежи. К концу дня положение было полностью восстановлено. Оставшихся и прорывавшихся вновь в посёлок солдат противника наши подвижные группы планомерно уничтожали. В результате из Рынка к своим не вернулся ни один немец. Все они остались на этой непокорённой земле, за исключением десятка пленных, да и то раненых.
Бой в Рынке, продолжавшийся с раннего утра и до позднего вечера, дорого обошёлся противнику. Около 650 его солдат и офицеров полегло на скатах балки Сухая Мечётка, улицах посёлка Рынок, перед нашими передовыми позициями в сторону Латошинки.
Глазами врага
Глазами врага события 17 ноября выглядели примерно так. В середине ноября на позиции 16-й танковой дивизии скрытно прибыли первые подразделения 94-й пехотной дивизии. Частям 16-й танковой дивизии была поставлена задача сконцентрировать все силы для атаки на Рынок.
Подробности об атаке немцев, о развернувшемся бое, о его результатах мы узнаем из «Истории 16-й танковой дивизии» В. Вертена. Он пишет: «Атака началась в 4:00 17 ноября. Шёл снег.
25 с трудом отремонтированных танков под командованием графа Дона вместе с 16-м мотоциклетным батальоном и первым батальоном 79-го пехотного полка ворвались в Рынок с севера. …Впереди наступающих танков шли ударные группы сапёров, которые прокладывали танкам путь. 2-й батальон 79-го полка наступал в восточном направлении южнее Рынка. В 9:30 он вышел к Волге. Затем он повернул на север в направлении Рынка. Батальон должен был с южной окраины посёлка соединиться с немецкими войсками, наступающими с севера. Но, как ураган, ударил огонь русских.
8-я рота 64-го полка залегла. Связь в тумане с 6-й ротой 64-го полка была нарушена. Командир и его адъютант были убиты. Но батальон Муеса в 11 часов всё-таки бросился в новую атаку. Сам Муес всё время находился впереди и был убит в голову русским снайпером. Командование принял старший лейтенант Хохланд, но и он был ранен, затем осколками батальона командовал обервахмистр Бауер, который вскоре также был ранен. Батальон так и не продвинулся на север. Немецкие части, атаковавшие Рынок с севера, поддержанные танками, прорвались к центру посёлка, но противник встретил их ураганным огнём противотанковых орудий, забросал бутылками с горючей смесью. Танки вынуждены были повернуть обратно. 2-й батальон 65-го полка после захвата нескольких домов на юго-западной окраине Рынка́ также не смог продвинуться дальше. Стемнело. Наступавшие части оставались на юге Рынка́, связь с тылом была прервана, так как путь простреливался русскими снайперами. 19 ноября русские выбили 2-й батальон с его позиций, но вскоре он снова вернул их. Потери батальона росли. Хотя немногие, кто выжил тогда, смертельно устали, последовал приказ удерживать позиции любой ценой. И тем не менее немцы вынуждены были отступить. Атака на Рынок провалилась. Дивизия понесла в этих боях очень большие потери. Уже более 4 тысяч её солдат и офицеров было похоронено на солдатском кладбище в районе железной дороги Фролов — Сталинград. В степи появилось широкое поле крестов».
Так закончилось последнее бесславное наступление зарвавшихся захватчиков на волжском берегу. Бывший офицер-разведчик 6-й армии Паулюса Иоахим Видер в своих воспоминаниях под броским названием «Катастрофа на Волге» (кстати, взятый в плен близ Спартановки) так свидетельствует о финале наступательных усилий армии Паулюса: «…В середине ноября командование армии… потребовало продолжать изнуряющие наступательные бои по окончательному овладению всей территорией Сталинграда и берегом Волги. После достигнутых вначале кратковременных успехов все атаки захлебнулись, принеся лишь тяжёлые, невосполнимые потери… Такая же судьба постигла и 14-й танковый корпус, которому была поставлена задача ликвидировать русский плацдарм севернее Тракторного завода в районе Рынка и Спартановки».
Дорогой ценой
Итак, очередное испытание гороховцев на твёрдость в обороне завершилось нашей крупной победой. А ведь в какой-то момент разворачивавшегося боя судьба всей бригады, да и группы войск Горохова, как говорится, висела на волоске. При допросе пленных было установлено, что в посёлок Рынок прорвалось в общей сложности более трёх стрелковых рот. У каждого убитого немца были награды и штурмзнаки, они были хорошо одеты. Особенно гороховцам пригодились их комбинированные сапоги. В этих сапогах впоследствии ходили солдаты всего второго батальона.
Но и нам эта победа досталась дорогой ценой. В том бою 2-й стрелковый батальон понёс тяжёлые утраты. Общие потери убитыми и ранеными составили около 200 человек. Произведённая посписочная проверка личного состава показала, что в подразделениях батальона осталось около одной трети от штатного расписания.
В течение двух дней батальоном было полностью восстановлено положение переднего края. В бою 17 ноября только одному взводу немцев удалось на переднем крае захватить окопы одного нашего отделения, где противник и закрепился. Двое суток их выбивали оттуда, пока всех не уничтожили. Бойцы восстанавливали нарушенные боем огневые точки и блиндажи. Были убраны и похоронены убитые бойцы и командиры.
Этот последний оборонительный бой в Рынке 17—18 ноября стал памятным для личного состава 124-й бригады ещё и зверствами гитлеровцев в отношении наших пленных.
На следующий день после боя группа бойцов и офицеров задокументировала: «Мы, нижеподписавшиеся представители части Горохова, составили настоящий акт в том, что в районе посёлка Рынок найдены трупы двух красноармейцев, замученных фашистскими палачами: Писаренко Михаила Фёдоровича, 1907 г.р., рабочего СТЗ. Вывернуты руки и ноги. На теле много следов насилия холодным оружием. Бердиева Милле, 1923 г.р., узбека, беспартийного. Тело и одежда обожжены в трёх местах. Отрублена левая рука. На теле много штыковых ран. Смерть обоих последовала от пыток».
Вот такое зверьё пришло на берег Волги и было здесь остановлено. Гороховцы выполнили приказ армии и фронта крепко держаться и бить немцев. Предстояло без всякой пощады сломать врагу хребет, а потом добить. До начала могучего контрнаступления трёх советских фронтов оставалось совсем немного.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
