По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор статьи — Руслан Семяшкин
Абдильда Тажибаев… В сегодняшней России это имя известно немногим. Собственно, творчество представителей национальных литератур республик бывшего Советского Союза давно уже в нашей стране не приветствуется и не пропагандируется. И для читающих сограждан, а также для тех, кто не растерял интереса к многонациональной советской литературе, как к уникальному и неповторимому явлению, тут никакого секрета нет. Живём-то мы при капитализме, и какой резон его сатрапам от культуры возносить творчество подлинных советских художников, бывших всецело народной власти преданными и её, как и советский общественно-политический строй, славившими? Да и стали многие эти прилипалы, без зазрения совести подвизавшиеся к нашим некогда величайшим в мире культуре и искусству, чересчур современными, модными, спешащими за западными нововведениями, боящимися от них отстать и ими пренебречь. Куда уж им до советской литературы?.. И тем не менее в библиотечных фондах нашей страны при практически полном безразличии вездесущего чиновничества… сохранились книги. Благодаря их наличию мы и сегодня можем знакомиться с творчеством многих советских писателей и поэтов, оставивших будущим поколениям свои произведения, порядком подзабытые, но не растерявшие художественных достоинств, а нередко и остроты, злободневности и актуальности.
Перечитывая в наши дни творения выдающегося казахского поэта, драматурга, прозаика, мемуариста, литературоведа, критика Абдильды Тажибаева, стопятнадцатилетие со дня рождения которого приходится на 4 февраля 2024 года, очередной раз убеждаешься не только в его бесспорном поэтическом таланте, но и в редкостном даровании слышать гул и раскаты текущего времени, чувствовать рождавшиеся в самых гущах бескрайней казахской степи народные настроения. Сердце и разум этого поэта всецело принадлежали родному Казахстану и его многонациональному народу. В 50—80-е годы прошлого века Тажибаев считался ведущим мастером поэтического слова цветущей и стабильно развивавшейся республики.
Вооружён поэзией своею,
С народом разговаривать я
смею.
С народом жить —
чего ж ещё желать?
Народу всё отдам, что я имею.
(Перевод К. Алтайского).
Слова эти, заключившие в себе основной смысл всего стихотворения «Дума», написанного поэтом в 1955 году, предельно точно отображают облик поэта и гражданина Абдильды Тажибаева. Уроженец Кзыл-Орды, сын крестьянина-бедняка, он рано осиротел и с 1922 года воспитывался в местном интернате, по сути ставшем для него новым домом. Там и началось его личностное формирование, позволившее в будущем стать одним из славных сынов Казахстана, искренне любивших и воспевавших свою родину.
«Ему было только восемь лет, когда залп «Авроры» донёс до далёкой казахской степи весть о победе Великой Октябрьской революции, — писал в 1979 году Мухамеджан Каратаев, известный казахский советский литературовед и критик, академик Академии наук Казахской ССР, друг и сверстник Тажибаева. — Он стал одним из первых воспитанников детдома-интерната, одним из первых пионеров и комсомольцев, которые оказались первыми питомцами народной Советской власти, воспринявшими детской душой начало новых великих перемен в степи. <…>
Я помню, ещё в 1925 году, будучи воспитанником детского дома-интерната им. В.И. Ленина в г. Кзыл-Орде, будучи пионервожатым, Абдильда увлекался поэзией, читал стихи Абая, образцы народной поэзии, даже сам сочинял стихи. Позднее стало известно, что интерес к поэзии, любовь к её шедеврам привила Абдильде в детстве его родная мать Айманкуль, одарённая поэтесса, воспитанная на классических образцах восточной поэзии и казахского народного творчества. Очевидно, что таким образом мать пробудила в сыне поэтическую потенцию и мечту стать поэтом, а осуществлению этой мечты прямо содействовали новая советская действительность, школьное образование и, конечно, произведения «могучей кучки» зачинателей новой казахской советской литературы — С. Сейфуллина, Б. Майлина, И. Джансугурова, С. Муканова. Отлично и убедительно рассказал об этом сам поэт в новой своей мемуарной книге «Годы, думы». Оказывается, ещё в детстве из уст матери слушал он песни и поэмы казахского фольклора и восточной поэзии, видел знаменитых акынов и жырау — Жиенбая, Нартая, которые, безусловно, оставили определённый след в сознании и в душе мальчика, а уже за пять лет учёбы в школе-интернате из рассказов учителя слышал об Абае, о его переводах Пушкина, Лермонтова и Крылова».
Особую роль в становлении мировоззрения будущего поэта сыграют старшие его товарищи, впоследствии известные казахские писатели Сабит Муканов и Аскар Токмагамбетов. Аскар же поможет Абдильде опубликовать в 1927 году в газете «Жумасшы» («Рабочий») его первое стихотворение «Молоток рабочего», оказавшееся для восемнадцатилетнего парня своего рода путёвкой в большой мир поэзии.
С тех давних пор Тажибаев с поэзией буквально породнится. В 1930-е годы он станет одним из ведущих казахских поэтов, преимущественно выступавших со стихами гражданственными, наполненными агитационно-политическим пафосом и патетикой, что в общем и неудивительно. Время тогда в Советском Союзе действительно было бурное, кипучее, события в нём развивались стремительно, и молодой поэт не замечать их и не откликаться на них не мог. Тем паче что, помимо литературных занятий, Тажибаев пытался учиться и постигал азы профессии журналиста, а затем активно включился и в деятельность Союза писателей Казахстана, в котором трудился секретарём правления, а с 1939 по 1943 год — председателем правления. В 1939 году Тажибаев также вступит в ряды ВКП(б) и государство впервые отметит его заслуги: он будет награждён орденом «Знак Почёта».
Первый свой сборник стихов, увидевший свет в 1932 году, с предисловием С. Муканова Тажибаев назовёт «Новый ритм». «Да, действительно, это были новые ритмы, — писал М. Каратаев, — ритмы музыки новой жизни, утверждавшиеся великим Октябрём. Не было, можно сказать, ни одного значительного события в бурно строящейся новой жизни (а их было множество), на которые не откликался бы своими поэтическими и лиро-эпическими произведениями молодой, стремительно растущий поэт Абдильда Тажибаев. Ежегодные даты победы Октября и образования Казахской Советской республики, конфискация имущества у крупных баев, пробуждение классового самосознания аульной бедноты и раскрепощение женщин-казашек, организация колхозов, строительство Турксиба, возведение индустриальных гигантов, подвиг челюскинцев, полёт в стратосферу — вот те события, которые занимали и вдохновляли всех поэтов Казахстана, в том числе и Тажибаева. Поэмы «Кулгара», «Кобланды-батыр», «Айнабулак», «Прорыв», «Спасение» и др. являются прямым откликом А. Тажибаева на эти всенародные события. События эти тем более близки сердцу поэта, что они происходят в его родном крае и преображают его любимые просторы».
Двумя годами позже выходит книга стихов поэта «Сила», а в следующем, 1935 году из печати выйдут сразу две поэтические книги молодого автора, воспитанного, о чём нельзя не упомянуть, на лучших образцах казахской и восточной поэзии, а позже и на шедеврах русской и европейской классики. В них он, умудрённый к тому времени определённым жизненным и поэтическим опытом, энергично осваивает новые темы, выступает с лирическими стихами и поэмами, обращается к великим учителям.
Ты с Пушкиным стоишь —
плечо к плечу…
Ты мой наставник мудрый.
Я хочу
К тебе, творцу величественных
песен,
Приникнуть, словно
к горному ключу.
Благослови меня, благослови!
Пусть будет кровь твоя —
в моей крови.
Я гордо выполню твои заветы,
Клянусь в том силою
своей любви.
Клянусь я словом острым,
боевым,
Крылатым, верным, смелым,
огневым
Повсюду славить нашу
справедливость,
Клянусь всегда идти
путём твоим.
(Перевод Н. Титова).
Мудрым наставником называет Тажибаев М. Горького, которому и адресовал он в 1937 году стихотворение «Великому учителю», ставшее впоследствии достаточно известным. Ему, великому русскому пролетарскому писателю, клянётся молодой казахский поэт, не достигший к тому времени и тридцатилетия. Клянётся идти горьковским путём, быть «крылатым, верным, смелым, огневым», всюду славить советскую справедливость и «как молния сверкать на небе», дабы «врага в сражении рассечь».
Почти через два десятилетия, в 1956 году, Тажибаев напишет объёмное, по-настоящему содержательное, глубоко передающее чувства и мысли поэта стихотворение «Беседа с Маяковским», в котором будет вести с великим поэтом-трибуном незримый диалог. А за десять лет до этого, в стихотворении «Перед портретом Маяковского» Абдильда провозгласит:
Он агитатор наш.
Главарь поэтов жив!
Я чувствую его дыхания
порыв…
И кажется — вот-вот поведает
он миру
О том, что видит он,
свой век опередив.
(Перевод О. Колычева).
«И я по-своему поэт», — говорит Тажибаев, начиная эту интереснейшую беседу, переведённую на русский язык замечательным русским советским поэтом Михаилом Лукониным, высоко ценившим творчество своего казахского друга. Затем он с гордостью напоминает, что его республика, родной Казахстан, «Европы шире!» и небо над ним «всех небес прозрачней в мире!». Иронично далее поэт отзывается и о жизнедеятельности коллег. Глубокий подтекст, без сомнения, закладывал он в те слова:
Да, время!
Прошли уже многие годы,
Поднялись в степи
новостройки — заводы,
Страна наша стала
великой державой!
Гослит богатеет деньгами
и славой.
Хозяйство поэтов зажиточным
стало:
Авторитетные авторы
ездят в авто.
Жить в городе — душно.
Нет, это не то…
Есть дачи удобные,
Двухэтажные.
И появляются хлопоты важные:
Ухаживать за газонами,
Удалять сорняки.
Становятся отговорки
резонными:
— Некогда мне. Не с руки.
«…Время идёт и проходит железно», — говорит Тажибаев. Тревожна жизнь «поэта-бедняги», и следует ему «не отрываться от жизни, не отставать». И тут поэт вновь обращается к Маяковскому, который знал, «как звонкую песню сложить». «Вам бы пройти по моей целине», — говорит ему пылкий и не устающий размышлять Абдильда. «Вам бы поехать в Китай обновлённый», и причём не абы как, а на «сверхзвуковой пролетая волне!..», так, чтобы заметили миллионы. И не жалуется при сём Тажибаев великому поэту, его переживания искренни, а жалобы, напоминает он, только «сушат». Куда полезнее трудиться!
Владимир Владимирович,
сойдите с икон,
За вами пойдём строем верным
и дружным.
В нашей стране
На расцвете таком
Хочется быть настоящим
и нужным!
Да, «настоящим и нужным!». И Тажибаев был именно таким. Он никогда не скрывал своих коммунистических убеждений и не давал повода в них кому-либо усомниться. Он беззаветно верил Советской власти и её институтам, участвовал в их деятельности, неоднократно избирался депутатом Верховного Совета Казахской ССР. Безгранично любил Абдильда и свой родной Казахстан, его бескрайнюю степь, горы Алатау, столицу республики — цветущую и прекрасную Алма-Ату. Он старался делать всё возможное и от него лично зависящее, чтобы Казахская республика динамично развивалась, рос её культурно-образовательный уровень. Потому, по всей видимости, в 1948 году поэт завершит и своё образование, в 1929—1931 годах начатое в Казахском педагогическом институте, окончив наконец-таки историко-филологический факультет Казахского государственного университета.
Казахские язык и литература будут и далее основательно занимать поэта, мастерство которого с годами крепло и совершенствовалось. Они приведут его в научные учреждения при Академии наук Казахской ССР, где Тажибаев руководил сектором по изучению творчества Джамбула, которому посвятил свои поэмы «Джамбул» и «Акын», сценарий кинофильма «Джамбул», а в более поздние годы заведовал отделом искусства Института литературы и искусства имени М.О. Ауэзова АН КазССР. Доктор филологических наук, профессор, блестящий знаток национальной литературы, он будет работать и как исследователь. Им будут написаны серьёзные монографии по литературоведению «Жизнь и поэзия» и «Пути развития казахской драматургии». В зрелые свои годы, приобретя всесоюзную известность и став одним из самых маститых казахских поэтов, Тажибаев станет выступать и в качестве наставника поэтической молодёжи. Его учениками будут известные в последующие годы казахские поэты Т. Молдагалиев, К. Мурзалиев, Т. Айбергенов, М. Макатаев, М. Шаханов, Ж. Абрашев, Ф. Унгарсынова, К. Ахметова, навсегда запомнившие своего чуткого и мудрого учителя.
Одной из основных тем, постоянно разрабатывавшихся в поэзии Тажибаева, была тема дружбы, братства народов, выражавшаяся прежде всего в его обращениях к России и русскому народу, к Москве, Ленинграду, к Ленину и другим святыням, бывшим тогда духовными скрепами не только для русских, но и для большинства народов, дружно проживавших и свободно трудившихся в Советском Союзе. «Золотым руслом лирики», к которому поэт постоянно обращался, «как только речь идёт о счастье родного казахского народа и его исторической судьбе», считал эти темы в творчестве поэта академик М. Каратаев, десятилетиями внимательно наблюдавший за профессиональным становлением поэта-самородка, вышедшего из самых народных низов, до Октября и не мечтавшего о такой славной, полной радости созидательного труда судьбе.
Среди стихотворений, написанных на эти темы, особо выделяется «Клятва», сочинённая Тажибаевым в 1957 году.
…Я клянусь всей душой,
сердцем трепетным всем,
И водою, что пью я, и хлебом,
что ем,
Синевою небес
над страною отцов,
Высью гор, шумом леса,
дыханьем цветов,
Молоком моей матери,
жизнью детей,
Чьи надежды негаснущих
радуг светлей.
Мы едины с Россией навек,
навсегда!
Монолитный фундамент
не сдвинут года.
(Перевод К. Алтайского).
Так было на протяжении десятилетий — единый и монолитный фундамент дружбы народов помогал им жить в мире и согласии. Тажибаев любил русскую культуру, язык, дружил со многими выдающимися сынами и дочерями России. Некоторые из них с большим удовольствием переводили его поэзию. Не единожды в своей жизни он имел возможность убедиться в том, как сильно и надёжно было взаимодействие двух ключевых советских республик — РСФСР и Казахской ССР. И оно, вне всякого сомнения, основывалось на искренней дружбе русских и казахов, что убедительно просматривалось и в многонациональном Казахстане, где бок о бок жили казахи и русские, узбеки и украинцы, татары и белорусы, немцы и греки, армяне, уйгуры, дунгане, корейцы и представители других национальностей.
О русский боевой народ,
Услышь напев моей струны!
От всей души тебе поёт
Поэт далёкой стороны.
Хоть я казах, но твой я сын.
Не ты ли вырастил меня?
Мильоны нас, не я один,
России кровная родня. <…>
И как не думать о тебе?
Не будь тебя — мы вновь рабы.
Клянусь! Пути в твоей судьбе
Отныне путь моей судьбы.
Услышь меня! Хоть я казах
И к русской речи не привык,
Но братья мы и в языках:
Язык наш — Ленина язык.
(Перевод И. Сельвинского).
Эти строки из стихотворения «России» были написаны Тажибаевым в 1939 году, памятном для него и значимом. А с началом Великой Отечественной войны доминантой его поэзии, её душевных порывов становится пламенное воспевание героизма советских людей, беззаветная вера в силу и мощь социалистического государства, в его народ, смело и мужественно боровшийся с ненавистным врагом. Знаменитыми становятся его слова, обращённые к Ленинграду. Вослед за великим акыном Джамбулом Джабаевым, написавшим в начале сентября 1941 года своё бессмертное послание «Ленинградцы, дети мои!», впервые опубликованное тогда же в «Правде», Абдильда в 1942 году взывает к осаждённому, но не терявшему веру в победу Ленинграду:
Дальний голос
взволнованный мой
в это трудное время услышь!
Ты не дрогнешь
и выдержишь бой,
все мы знаем,
что ты победишь!
Не уступит бессмертный
наш брат —
Ленинград, Ленинград!
Позови! — для победы твоей,
вдохновляясь примером твоим,
мы пожертвуем жизнью своей
и кипящую кровь отдадим…
Вся земля повторяет стократ:
— Не падёт Ленинград!
(Перевод Я. Смелякова).
Интересным представляется стихотворение «Обращение к «Правде», написанное поэтом в 1949 году. В нём звучат критические нотки, обращённые к собственному творчеству.
Я был ещё очень,
как помнится, мал,
когда я впервые тебя увидал.
О смерти великого Ленина
с болью,
сквозь слёзы твои,
от тебя я узнал. <…>
Мой стих, избавляясь
от мелких забот,
ликующей родине славу поёт:
люблю, как и ты,
благодатную землю
и синий весь в звёздах
её небосвод.
А если я — было и так —
ошибусь
иль просто о камень
дорожный споткнусь,
меня ты — бывало и так —
обругаешь
и тут же поддержишь:
«Работай, не трусь!»
(Перевод Я. Смелякова).
Поэзия Тажибаева была по-настоящему многогранной. В ней присутствовали разные темы и мотивы, порою между собой мало чем связанные. И со временем она становилась всё более философской и психологичной. Заметно выделялись и поэмы Тажибаева. К более ранним «Двум мирам», «Возвращению», «Курмангазы», «Абылу», «Детству», «Толагай», «Песне о друге», «Сыну и матери», «Сверстникам», «Кузнецу», «Джамбулу» позже присоединится поэма «Портреты», признанная достижением всей казахской литературы. Написанная в лиро-эпическом жанре, она представляла собой оригинальный пример гармонического сочетания элементов «бытовой» достоверности и светлой романтики, всегда жившей в душе поэта.
Не менее значимыми станут и эпические поэмы Тажибаева «Акын», целиком воспроизводившей столетний жизненный путь великого Джамбула, и «Старшие братья», в которой им талантливо и патетически воссозданы образы славных сынов казахского народа — крупнейшего писателя Мухтара Ауэзова и выдающегося учёного-геолога, первого президента Академии наук Казахской ССР Каныша Сатпаева. С особым теплом всегда вспоминал Тажибаев о них. Вот, к примеру, слова, сказанные поэтом о великом учёном, навсегда обессмертившем своё имя:
Он слышал речь глубин
родной земли.
Он понимал немой язык
металла.
Вот потому и золото и медь
Земля ему охотно отдавала.
(Перевод О. Сулейменова).
О лиричности творений Тажибаева в былые времена немало говорилось и писалось. В целом же его лирику всегда отличали гуманизм, человечность, сердечность, трепетность, желание разогреть людские души и помочь людям стать добрее, совестливее, отзывчивее и разумнее. И о чём бы он ни писал, будь то любовь и дружба, добро, преданность, долг или красоты родного Казахстана, зарубежные путешествия в Грецию, Стамбул, Рим, Париж, Роттердам, — в его стихах ощущалась полнота и целостность представленных картин и переживаний лирического героя, в роли которого зачастую выступал сам поэт.
Вспоминается стихотворение «Алма-Ата», в котором поэт пылко, нежно, с любовью и сыновней благодарностью говорил о прекрасном городе, где долгие годы жил, творил, а когда в 1998 году пришёл последний жизненный миг, то и нашёл в нём своё вечное пристанище…
Столица казахская
Алма-Ата!
Твой житель, люблю
я тебя неспроста:
известна ты меньше
Парижа и Рима,
но как необычна
твоя красота!
Мой город —
единственный,
знайте, друзья.
С другими его
и сравнить-то нельзя.
Чтоб облик его описать
достоверно,
слова выбираю
со тщанием я. <…>
У розы одной есть
один соловей.
Любимый один
у любимой твоей.
Один не могу я воспеть
все красоты
и всё обаянье столицы
моей.
(Перевод Я. Смелякова).
Поэт, которому были подвластны любые поэтические жанры и формы, умевший, если была такая необходимость, экспериментировать, представляя всё многообразие своего таланта, Тажибаев в 1958 году, после единодушного признания его поэзии во время проведения декады казахской литературы и искусства в Москве, был отмечен крупным русским поэтом И. Сельвинским, долгие годы активно переводившим сочинения Абдильды.
«Абдильде Тажибаеву сейчас около пятидесяти, — писал тогда Илья Львович. — Но он всё ещё в исканиях. <…> Что же касается сильных его сторон, то высокая идейность, яркий темперамент, широкий поэтический диапазон, владение всеми жанрами стиха делают Абдильду Тажибаева не только одним из крупнейших мастеров слова Казахстана, но и вводят его в ряд лучших поэтов Советского Союза».
Он вырос в крупнейшего казахского поэта и драматурга. Его пьесы «Белая берёза» (в соавторстве с М. Ауэзовым), «Майра», «Одно дерево не лес», «Девушка и солдат», «Дубай Шубаевич», «Приятели», «Перед свадьбой», «Граждане», «Ковёр Жомарта», «Поднятый купол» в своё время ставились на республиканской и областных сценах и имели успех у публики. При этом Тажибаев до конца дней своих оставался человеком скромным и не отягощённым славой. «Флагман казахской поэзии» — как называл его выдающийся литературовед М. Каратаев, народный писатель Казахской ССР, лауреат Государственной премии Казахской ССР (удостоен её за удивительную книгу «Старый колокол», изданную в 1973 году и состоявшую из четырёх разделов: «Думы, думы», «Слова», «Горькое и пресное», «Поэмы»), кавалер орденов Ленина, Октябрьской Революции, двух орденов Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», — Тажибаев как поэт, наделённый даром философского анализа и обобщения, часто задумывался над вопросами вечными, непреходящими…
Рождён я от земли.
Начало в ней.
Зажёг я огонёк грядущих дней.
Гори, огонь мой,
на ветру не гасни
в созвездье человеческих огней.
Я от земли рождён.
Она — мне мать.
А позовёт к себе —
вернусь опять.
Отдам земле своей всё,
что имею,
кровь,
если ей понадобится взять.
Живые люди,
выходя на свет,
вы ноги вытирайте,
чтобы след,
след на земле был чистым,
и арыки
не засоряйте сором давних лет.
О, прозревайте все от слепоты,
не наступайте, люди, на цветы!
Быть может,
я среди цветов и буду,
а может быть,
после меня и ты.
(Перевод М. Луконина).
«Оторвавшись от рек, озёра плесневеют, — написал как-то Тажибаев, — человек в одиночестве тоже черствеет, без прилива озеро обнажает дно — тоскливое сердце лишь себя отравляет. Но в жизни чаще по-другому бывает. Если сила коня познаётся на скачках, то талант поэта познаётся по тому, как принимает его народ. И тот не может считать себя поэтом, чей талант не раскрылся перед людьми. Ведь огонь хорош без дыма. Он излучает тепло и свет, но если костёр не горит, а лишь чадит и дымит, то кашель
сожжёт горло, человек отойдёт от такого «костра». Бывают поэты с ярким талантом, но бывают и такие, что лишь дымят».
Тажибаев, бесспорно, являлся поэтом талантливым. И талант его был могуч и самобытен. С этим фактом соглашались критики и читатели как при его жизни, так и после, когда появилась возможность взглянуть на творческое наследие Тажибаева несколько по-иному, через призму современности.
Выдающемуся казахскому поэту, драматургу, учёному и общественному деятелю Абдильде Тажибаеву посчастливилось прожить долгую, интересную, хотя и непростую жизнь. И задолго до своего ухода в вечность поэт написал такие строки:
Жизнь человека интересна очень:
день придёт —
и схлынет, как вода.
Жизнь моя менялась,
между прочим,
нервы портила мне иногда.
Сколько замерзал я —
неизвестно.
Сколько раз горел — не знаю сам.
В памяти остались,
если честно,
дни такие,
что равны годам! <…>
Я не знал,
что время с меня спросит,
брать обратно станет,
что дало,
дни без счёта вычеркнет
и сбросит
всё, что стало тесно и мало.
Жизнь моя,
прекрасней жизни нету!
Верю ей
и ей принадлежу.
Думаю:
пройду ещё по свету
и, возможно,
многое скажу.
(Перевод М. Луконина).
Абдильда Тажибаев и вправду многое успел сказать. Давайте же не забывать этого замечательного художника слова и по возможности чаще обращаться к его творчеству. Жизнеутверждающему, наполненному энергетикой добра, справедливости и обращённому к человеку — творцу всего сущего на земле.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
