По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор — Руслан Семяшкин
На подзабытом ныне судилище над 44 депутатами-коммунистами парламента Франции, проходившем в Париже с 20 марта по 3 апреля 1940 года, бывший фронтовик Первой мировой войны писатель Жан-Ришар Блок оказался в числе свидетелей защиты. Суд военного трибунала по иску правительства Даладье, запретившего 26 сентября 1939 года деятельность Французской коммунистической партии и, как известно, участвовавшего в сентябре 1938-го в Мюнхенском сговоре, рассматривал обвинительный акт, в котором депутатам-коммунистам инкриминировали государственную измену лишь за то, что они с помощью Советского Союза пытались «проводить политику коллективной безопасности, способной обеспечить мир и оградить независимость Франции». Репрессии в отношении французских коммунистов тогда заметно усилились: вновь состоялись массовые аресты активистов партии, была приостановлена деятельность муниципальных советов, возглавляемых членами ФКП, коммунистов отстраняли от должностей в органах власти, прекратили деятельность ряда профсоюзов и политических объединений, под запретом находились ежедневные коммунистические газеты «Юманите» и «Се Суар», издававшиеся до закрытия суммарным тиражом 750 тысяч экземпляров.
«Я глубоко осознаю свой долг — свидетельствовать в пользу людей, которых осмелились обвинить в предательстве», — заявил Жан-Ришар Блок, 140-летний юбилей со дня рождения которого приходится на 25 мая текущего года.
«Коммунисты всегда отвергали политику реакционных сил Германии — помещиков, юнкеров, генералов, финансистов, крупных промышленников, короче, всех слоёв, составлявших опору партии реванша, пангерманизма и империализма, — продолжил далее своё выступление писатель. — Эти слои в конечном счёте проложили дорогу чудовищу, которое зовут нацизмом.
Что касается французских консерваторов и французских капиталистов вообще, то они, из страха перед нашим пролетариатом и из ненависти к нему, кто более, кто менее открыто, одобряли Гитлера и способствовали захвату власти нацистами.
Французская коммунистическая партия неизменно отстаивала укрепление связей Франции с той великой силой, которая противостоит гитлеровской Германии на востоке, — с Советским Союзом. <…>
Во внутренней политике Французской коммунистической партии я всегда высоко оценивал её неуклонное стремление вперёд, которое делало Французскую коммунистическую партию двигателем нашей общественной жизни.
Францию разъедают такие язвы, как туберкулёз, нищета, алкоголизм, падение рождаемости. Все эти бедствия уносят каждый год столько же жертв, как кровопролитная война, лишая нас живых молодых сил, деятельность которых могла бы счастливо изменить лицо нашей родины.
Кто же возглавляет борьбу с этими бедствиями? Коммунисты. Те самые, которые сидят здесь на скамье подсудимых. И по какому обвинению? По обвинению в измене!»
Затем Блок попытался живо представить подсудимых: «Кто они? Откуда? Посмотрите на них, господа судьи, — это французские рабочие, ремесленники, мелкие служащие. Все они, такие, какие они есть, представляют подлинное лицо Франции».
Завершил же своё выступление писатель предостережением о неизбежности исторической ответственности за ту антинародную губительную политику, которую проводила тогда буржуазная власть республики: «Мы присутствуем на политическом процессе. Политический процесс — вещь серьёзная, и ещё более серьёзными могут быть его последствия. <…>
Мне бы очень хотелось ознакомить вас с некоторыми статьями таких, я бы сказал, весьма небезызвестных писателей, как Герберт Уэллс или Бернард Шоу. И тот и другой, не колеблясь, ищут виновников наших бед отнюдь не среди коммунистов.
Мне хотелось бы также указать, как опасно раскалывать Францию, применяя массовые репрессии, подобные тем, которые проводятся почти по всей стране.
Господа судьи, я прошу вас внимательно прислушаться не к голосу страстей, а к голосу истории. Он не имеет ничего общего с тем, что говорят некоторые газеты и пропаганда. И мы уже сейчас можем себе представить, как прозвучит голос истории».
Во французской литературе первой половины XX столетия Жан-Ришар Блок был фигурой заметной, авторитетной и воспринимавшейся в качестве одного из наиболее ярких представителей реализма. Писатель разносторонний, создававший пьесы, стихи, рассказы, романы, публицистические статьи, он являлся творцом революционного склада, стремившимся к постижению острых, злободневных повседневных вопросов и проблем более масштабных, глубоких, кардинальных для непростой эпохи, породившей две мировые войны. О страшном позоре Франции он принципиально высказался 19 июля 1944 года в очерке «Я их видел»: «Слабость французов, кульминационным моментом которой стал 1940 год, привела не только к национальной катастрофе, но и способствовала вовлечению всей Европы в бедствие. Таким образом, оккупация нашей территории — осязаемый образ наших собственных ошибок». Ошибок, приведших к немецкой оккупации, вынудившей Блока уйти в подполье, поскольку за ним как за коммунистом и антифашистом станут охотиться.
Блок — человек решительный, смелый, презиравший трусость, имел богатый боевой опыт участия в Первой мировой войне. В 1914 году он в тридцатилетнем возрасте, будучи отцом троих детей, что давало ему право на отсрочку от призыва в армию, добровольцем ушёл на фронт и уже на второй день войны стал капралом 325-го пехотного полка, дрался храбро, а в 1916 году в третий раз получил тяжёлое ранение под Верденом. Поэтому и в условиях подполья он продолжил активно действовать. Он сотрудничал с подпольной печатью под псевдонимом Фауст (в то смутное время писатель к тому же занимался переводами поэзии Гёте), с присущим ему «трагическим оптимизмом» поддерживал, вдохновлял и подавал надежду на освобождение своим единомышленникам и всем согражданам, не желавшим мириться с захватом гитлеровцами его родной Франции.
Весной 1941 года Блок вместе с супругой Маргерит, являвшейся родной сестрой известного французского писателя Андре Моруа, по приглашению Союза советских писателей приехал в нашу страну, защитившую его, давшую кров, трибуну, возможность заниматься творчеством. Более того, Советский Союз в буквальном смысле спас Блока от неминуемой физической расправы. Участь же его семьи во Франции оказалась воистину трагической. Восьмидесятилетняя мать писателя в 1944 году погибла в Освенциме. Дочь Франсуаза, коммунист, арестованная в 1942 году, была депортирована в Германию и в 1943 году обезглавлена. Её мужа и товарища по партии Фредерика Серазена, дважды схваченного и дважды бежавшего, после третьего ареста в 1944 году расстреляли в Сент-Этьене. В немецких застенках побывали сын Жан-Ришара Мишель и его невеста Колетт. Двоюродный брат Блока, писатель и художник Макс Жакоб, закончил свои дни в 1944 году в концлагере Дранси.
Советский Союз стал для Блока и его супруги второй родиной. Разделяя боль за судьбу СССР в схватке с нацизмом, всё своё творчество он подчинил одной задаче — делу победы над ненавистным врагом. Страстный публицист, чьи статьи в «Юманите» вызывали неподдельный интерес читателей, с 1937 года редактировавший вместе с Луи Арагоном вечернюю коммунистическую газету «Се Суар», Блок влился в авторский коллектив «Правды». Очерки и статьи писателя в главной газете страны стали носить гневный и разоблачительный характер. В них он представлял действительное положение дел на своей родине и давал исчерпывающие оценки французским пособникам Германии. Своей публицистикой тех лет Блок вселял в сердца бойцов партизанских отрядов Франции непобедимый дух Сталинграда, всего сражавшегося советского народа, укрепляя их веру в скорую победу над захватчиками.
«Мы с вами» — так назвал Блок один из своих очерков, написанных им в Москве в июне 1941 года. Рассказывая в нём о дороге из оккупированной Франции в столицу СССР, о своих переживаниях и восторженных чувствах от всего увиденного, он пришёл к следующему заключению: «Какая радость видеть страну одновременно мирную и могучую, трудолюбивый и вооружённый народ, мудрое и сильное правительство! Какая гордость — знать, что эта страна — надежда человечества — занята мирным строительством, что есть общество, уничтожившее эксплуатацию человека человеком, нищету, бедность, неграмотность.
Вот какова страна, на которую Гитлер и его банда напали сейчас, напали, как дикари, без всякого повода, без предупреждения. Вот цивилизация, которую бы хотел уничтожить фашизм! <…>
От имени расстрелянных французских писателей, от имени людей, брошенных в тюрьмы, обречённых на немоту и на изгнание за то, что они не хотят служить французским поработителям, я заявляю вам о нашей глубокой солидарности с вами.
Весь мир смотрит на вас, как в 1917 году, как в дни гражданской войны.
Война, которую вы ведёте, — война освободительная, такая же, какую вела Советская Россия против интервентов, против орд Колчака, Деникина, Юденича и Врангеля…
Я пошёл вчера на Красную площадь. Я долго смотрел на Мавзолей, где покоится Ленин, и на Кремль, где бодрствует мудрая мысль Сталина.
Какое огромное счастье для всех нас, что мы можем сказать себе: Сталин здесь, он руководит Советским Союзом и его справедливой Отечественной войной, как он руководил им во время мира. Та забота, с какой Сталин охранял мир до последнего часа, является гарантией силы, с какой теперь будет вестись война.
И там, на Красной площади, от имени писателей Франции, чей голос сейчас заглушён, от имени наших учителей прошлого — я, их скромный посол, оказавшийся на советской земле, тихо прошептал: «Сталин, и мы с вами».
По-граждански, наступательно и боевито в годы Великой Отечественной войны, а для Блока она была именно таковой, зазвучала и его лира. В дни, когда немцы рвались к Москве, Блок написал, пожалуй, одно из лучших своих стихотворений «Октябрь 1941», переведённое на русский язык его другом, замечательным русским советским поэтом Павлом Антокольским и впервые опубликованное в «Правде».
Враг в Новгороде, в Киеве и в Пскове,
В Париже враг, и под Москвой бои.
Враг одурел от жаркой нашей крови,
Он топчет обе родины мои.
И верю я всем сердцем в два народа,
В народ Парижа и в народ Москвы
Всей ясностью, всем точным знаньем правды,
Возникшими в тревоге этих дней.
Привет тебе, Октябрь
двадцать четвёртый,
В час жесточайший,
в трудный час земли,
Ты — родина, которой
угрожают!
Ты — родина, которую
спасли!
По горячим следам событий в 1943 году Блок написал пьесу «Тулон» о восстании патриотически настроенных тулонских моряков против немецких оккупантов, о потоплении ими кораблей французского флота, захват которого планировался немцами. Произведение это, названное писателем «драматическими сценами», по духу являлось народной драмой. Созданное вдали от Франции, грешившее в связи с этим объективностью в представлении некоторых событий (что и говорить, Блок, искренне сопереживавший за судьбу родины, принимал зачастую желаемое за действительное), оно, тем не менее, показало французский народ, поднявшийся в едином порыве на борьбу с фашистскими завоевателями.
Представив французское Сопротивление, питавшееся из источника народной ненависти к оккупантам, Блок в пьесе заклеймил и предательство вишистских правителей Франции — маршала Петена и главы коллаборационного правительства Лаваля вместе с их сторонниками. По существу в этой небольшой по объёму пьесе, но чрезвычайно многоплановой, наполненной ремарками с авторскими оценками событий, Блок стремился высветить разные стороны широкого, как ему казалось, и сложного движения Сопротивления во Франции, к которому и сам принадлежал. Кстати, о ненавистном ему маршале Блок в декабре 1941 года написал очерк с красноречивым названием: «Петен. История одного предательства». Предательства, подчеркнём, стоившего Франции слишком дорого и навсегда заклеймившего позором этого видного военачальника, прославившегося в 1916 году в битве при Вердене, но оказавшегося безвольным и беспринципным политиком, ставшим пособником фашистской Германии.
Смысл своего пребывания в Советском Союзе Блок также видел и в том, чтобы ежедневно общаться с соотечественниками и рассказывать им правду о мире, расколотом войной, о борьбе за всеобъемлющий мир, которую ведёт СССР с его мощной и непобедимой Красной Армией, а также и настоящие патриоты Франции, несломленные, отказавшиеся предавать. И такую возможность писателю предоставило московское радио. С 9 июля 1941 года по 30 сентября 1944-го выступления Блока, показавшего себя умелым оратором, с завидной регулярностью, два-три раза в неделю, транслировались на территории Франции. Собранные вместе после освобождения республики, они составили книгу «От Франции преданной к Франции, взявшейся за оружие», вышедшую в свет в 1949 году и удостоенную годом позже Золотой медали мира.
Работая над публицистическими произведениями, выступая по радио, внимательно изучая и анализируя любую информацию из Франции, каждодневно вдохновляясь успехами Красной Армии, Блок в победе русского оружия и всего советского общественно-политического строя нисколько не сомневался. «Советский боец спасёт мир, — писал он 19 января 1943 года в очерке «Сталинград и Ленинград». — Чем сильнее удар народов, находящихся под пятой захватчиков, тем ближе освобождение».
До полного освобождения Советского Союза и Франции, однако, было ещё далеко… Вглядываясь же сегодня в портрет Блока того времени, отчётливо осознавая, что в годы Великой Отечественной войны он в наибольшей степени раскрылся в качестве писателя-бойца, нельзя не обратиться и к более раннему периоду его жизни, связанному с фашистским мятежом в Испании.
Блоку в июле 1936 года понадобилось всего четыре дня, чтобы перелететь испанскую границу и оказаться в охваченной гражданским конфликтом соседней стране. Там-то и взялся он за свои острые корреспонденции, вышедшие в том же году отдельной книгой «Испания, Испания!», годом позже переведённой и напечатанной в Москве. Барселона, Валенсия, Мадрид живо предстают на её страницах. Блок рассказывает читателям о своих встречах с руководителями республиканского правительства, крестьянами, бойцами, коммунистами, анархистами. Картина, бесстрастно показанная им в этом публицистическом повествовании, и в наше время воспринимается сложно и противоречиво.
Важно отметить и то, что Блок в книге «Испания, Испания!» не ограничивался лишь анализом тогдашнего противостояния защитников республики и её непримиримых врагов. Он незримо переносил его на французскую землю, взывая к согражданам о необходимости противостояния будущей фашистской экспансии. «Агрессия против Народного фронта в Испании входит в план грандиозного фашистского наступления в европейском масштабе, — провидчески отметил писатель в одной из глав этой книги. — Оно направлено прежде всего против Испании; но истинная цель его — это удар по Франции.
Сегодня Мадрид — это путь к Парижу. Цель агрессии не только в том, чтобы охватить народную республику и демократию тесным кольцом, чтобы изолировать их и подвергнуть блокаде на небольшом участке Пиренейского полуострова, но главное в том, чтобы обескуражить их защитников и ободрить их врагов.
План ещё шире. Муссолини и Гитлер сотни раз заявляли, что Францию, как великую нацию, надо уничтожить, потому что она служит твёрдым оплотом свободолюбия в Европе. <…>
В то время, как фашистские Германия и Италия снабжают испанских мятежников боеприпасами, наше правительство, запуганное шумихой, которую подняли наши отечественные гитлеровцы, и стенаниями лондонских реакционных банкиров (в которых оно нуждается для поддержания франка), закрывает нашу границу, препятствуя посылке снаряжения каталонскому и мадридскому правительствам.
Это уже нельзя назвать нейтралитетом. На чьей стороне симпатии нашего правительства, сомневаться не приходится. Чтобы дать ему возможность претворить их в действие, надо избавить его от нажима, оказываемого союзниками фашизма.
Это в нашей власти. Каким образом? Путём массовых выступлений, митингов, путём настойчивого, неустанного, громогласного изъявления народной воли».
Такие откровенные и нелицеприятные оценки политики правящих кругов Франции, дополненные к тому же призывами к организации массовых акций протеста, разумеется, для Блока были чреваты серьёзными последствиями. Буржуазная власть и её подпевалы помнили его участие в группе «Кларте», являвшейся международным объединением демократически настроенных деятелей культуры, основанным в 1919 году Барбюсом. Не забывали они и его ставшие знаменитыми злободневные обзоры, печатавшиеся в журнале прогрессивно настроенной интеллигенции «Эроп», основателем которого он в 1923 году стал совместно с Ролланом. Видели в нём они и сознательного своего противника, друга Советского Союза, восхищавшегося последовательной внешней политикой нашего государства, пришедшего на помощь республиканской Испании. Да и принадлежность Блока к Компартии эту неприязнь к нему властных персон, естественно, только усиливала.
Писатель свою давнюю дружбу с нашей страной скрывать не желал. Ещё в январе 1905 года он выступил с Обращением к студентам и преподавателям Сорбонны в поддержку русской революции: «Со вчерашнего дня перед лицом всего мира русские прошли революционное крещение; признаем же в них сознательную и огромную силу, которая низвергает троны…» Идеалам русской революции Блок остался верным до конца своих дней.
Огромное впечатление на Блока произвело и его совместное с Арагоном участие в работе Первого съезда советских писателей, проходившего в Москве во второй половине августа 1934 года. На съезде он услышал Максима Горького, смог свободно пообщаться с ним. О докладе же основоположника советской литературы Блок впоследствии сказал: «Речь его не просто текст, которому предстоит войти в собрание сочинений, но проект нового союза художника с обществом, устав социалистической литературы. Эта речь навечно останется в нашей памяти». А в своём выступлении с трибуны съезда, он, в том числе, сказал и такие слова: «Мы, писатели Запада, задыхаемся из-за отсутствия воздуха. Конечно, французские писатели обладают в большей мере профессиональными навыками, технической сноровкой. Вековая литературная традиция научила нас искусству ловко и с лёгкостью делать различные трудные вещи — романы, пьесы, рассказы. Но мы похожи при этом на блестящих поваров и кондитеров из замка спящей красавицы. Красавица наша спит, и дремлют наши таланты.
Вы, советские писатели, обладаете секретом, который один равноценен всем нашим секретам в жизни. Массы, к которым вы обращаетесь, не страдают, как наши читатели, малокровием, не холодеют от ужаса перед своей собственной судьбой. Ваша принцесса — в полном цвете молодости».
Приветственная речь Блока, опубликованная в «Правде», пришлась по душе не только советским писателям, но и многим нашим согражданам. Особо им понравилось меткое сравнение молодой советской литературы с принцессой, находящейся в расцвете молодости и сил. Маститый французский писатель, автор ряда заметных реалистических романов, заслуживший читательское признание и даже славу, блестяще знавший закулисную сторону литературной жизни Запада, наполненной различными колебаниями и потрясениями, интригами, завистью, лицемерием собратьев по перу, — знал, о чём говорил.
О народности советской литературы, о её нравственности, о нацеленности на духовное воспитание человека Блок без устали напоминал соотечественникам и всему миру и в последующие годы. Интересным в этом отношении представляется его доклад «Советская литература в дни войны», сделанный в обществе «Франция — СССР» 14 июня 1945 года. Говоря в нём о человечности и конкретности нашей литературы, Блок подчёркивал: «Это как раз обратное тому, что вот уже в течение четверти века или полувека предлагают нам ходкие авторы во Франции и в соседних странах. Литературу, где всё извращено и безжизненно, не спасёт никакой внешний блеск. <…>
Советская литература является как бы проекцией подлинно-го образа советского общества: советские книги — это книги единства».
Стремление к литературе реалистической, глубокой, рождавшей сильные, мужественные, одухотворённые образы и правдивые сюжеты, жило в Блоке всегда, плодотворно сочетаясь с яркой публицистикой. Его литературное творчество прервалось внезапной смертью, наступившей 15 марта 1947 года за письменным столом, во время правки вёрстки книги «Москва — Париж». Книги, между прочим, публицистической… А незадолго до кончины, по воспоминаниям одного из руководителей Французской компартии Жака Дюкло, писатель трудился над публицистическим творением, озаглавленным им просто и весомо: «Сталин».
Акцентирование внимания на публицистике писателя не случайно. Она созвучна временам нынешним и понятна всем тем, кто воочию представляет себе безобразное нутро капитализма. Не сильно-то, откровенно говоря, с тех давних пор, в которых жил и творил писатель, поменявшееся.
Но не стоит забывать и о художественных вещах писателя. И прежде всего о романе «…и компания», написанном в период с 1911 по 1914 год и ставшем одним из первых значительных произведений о буржуазной семье, созданных в XX веке — веке, породившем «Сагу о Форсайтах» Джона Голсуорси, «Будденброки» Томаса Манна, «Семью Тибо» Роже Мартен дю Гара, «Хронику семьи Паскье» Жоржа Дюамеля. При этом Блок, в отличие от большинства названных прозаиков, нарисует не распад буржуазной семьи, а историю её восхождения. Историю, показавшую вначале старшее поколение во главе с Ипполитом Зимлером, отличавшимся фанатичным трудолюбием, твёрдостью принципов и строгим следованием установленным в обществе порядкам. На смену же ему придут сыновья — Гийом и Жозеф, дельцы более типичные для капиталистического мира, научившиеся одерживать победы над своими конкурентами. А вот в третьем поколении перед читателем предстанут представители паразитической буржуазии, стремившиеся наслаждаться продуктами чужого труда. И дело их семейное, которому самоотверженно служили Зимлеры, на поверку окажется не столь уж прочным, каким могло представляться, подтачиваемое извне и изнутри. Недаром же ещё в начале их восхождения «мрачное предчувствие будущего давило, как свинец».
По-своему любопытны романы «Курдская ночь» и «Сибилла». И если в первом просматривается ярко выраженное лирическое, наполненное восточным колоритом начало, свойственное скорее поэтическому, нежели прозаическому произведению, то второй роман, первоначально названный «Танцовщица», впечатляет своей реалистичностью и остротой в показе мира искусства с его непростыми, противоречивыми героями. В нём рассказывается о знаменитой балерине-импровизаторе, прототипом которой, возможно, послужила Айседора Дункан.
Дочь известной русской балерины и итальянского дипломата Дарья, выбравшая псевдоним Сибилла, колесит между США и Францией, Грецией и Японией. Часто, само собой, она бывала и в России. Лично была знакома балерина и с Лениным, встречалась с ним в Кремле, слушала его речи. Узнав же о его смерти, она решает передать охватившие её чувства в танце. «Я не буду танцевать смерть Ленина! Я буду танцевать бессмертие героя, вечную жизнь и вечную душу героя!» И добавляет: «Я не коммунистка! Я вообще не знаю, что такое быть коммунистом. Я всего-навсего бедная танцовщица, глупая и малограмотная. Впрочем, всё это мне безразлично. Но я знаю, где находятся люди, которые испытывают нужду; эти люди зовут меня, и я на их стороне!» Под музыку песни русских революционеров «Вы жертвою пали в борьбе роковой», сменяющейся «Аллегретто» из Седьмой симфонии Бетховена, она исполнит поразительный по силе танец, танец-реквием великому Ленину…
Жан-Ришар Блок всю свою, к сожалению, рано прервавшуюся жизнь был на стороне простого народа, рабочих и крестьян, передовой интеллигенции. Он верил в рабочий класс и интернациональную дружбу между народами. Он жил во имя великой идеи. Жил и творил, боролся, не отчаивался, думал о судьбе Франции, восхищался Советским Союзом и его народом-победителем.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
