По материалам публикаций на Центральном сайте КПРФ
19 ноября в Госдуме депутаты рассмотрели вопрос «Об основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики на 2025 год и период 2026-2027 годов». С докладом выступила председатель Центробанка России Э.С. Набиуллина. В обсуждении приняли участие депутаты КПРФ.
Набиуллина Э. С., Председатель Центрального банка Российской Федерации:
— Добрый день, уважаемые коллеги, уважаемый Вячеслав Викторович! Прежде всего, позвольте поблагодарить депутатов за тщательную подготовку к рассмотрению Основных направлений денежно-кредитной политики.
Готовясь к этому заседанию, я и мои заместители провели встречи со всеми фракциями в дополнение к ответам на добрую сотню письменных вопросов. И на рабочей группе, и на совместном заседании трёх комитетов обсуждение проходило с участием заместителей министров финансов и экономического развития, и сегодня с нами министры. И это общий запрос на более системный взгляд, я могу только поддержать этот подход Государственной Думы.
Банк России, правительство работают в тесном взаимодействии друг с другом, и денежно-кредитную политику нужно рассматривать во взаимосвязи с усилиями правительства по развитию экономики, в том числе экономики предложений.
Что объединяло все обсуждения во всех фракциях? Они очень точно отражают настроение в обществе. Выросли опасения, что высокая ключевая ставка может навредить экономике и подорвать импульс к её росту, который она показывала в последние два года. С другой стороны, наш диалог с депутатами это ясно подтверждает, очень сильно выросла и степень озабоченности не снижающейся инфляции и в части общего роста цен, и, конечно, по наиболее социально чувствительным товарам. Не только потребительские цены, но и растущие издержки бизнеса, повышение регулируемых тарифов — всё это звенья одной цепи, прямое следствие высокой инфляции.
И дискуссия вокруг денежно-кредитной политики сейчас часто сводится к дилемме: или решение задач по развитию экономики, или снижение инфляции. Моё глубокое убеждение — такой дилеммы нет и делать такой тяжёлый выбор нам не придётся. Наша политика направлена на сдерживание роста цен, без этого устойчивый рост экономики невозможен.
Инфляция остаётся высокой уже четвёртый год подряд, и за эти четыре года накопилась большая инерция в инфляционных ожиданиях граждан и бизнеса, и это заставляет нас действовать решительно, чтобы недуг не стал хроническим.
И для оценки денежно-кредитной политики важно видеть все особенности текущей экономической картины. С одной стороны, быстрый рост спроса, который был поддержан и кредитом, и бюджетным стимулом, привёл к столь же быстрому росту экономики. С 2022 года очень значительный импульс получили важнейшие отрасли, ориентированные на внутренний спрос, в первую очередь машиностроение. В этом году активный рост продолжается. Да, он не равномерен по отраслям, что отражает структурную трансформацию экономики, но он продолжается в большинстве отраслей. С другой стороны, рост цен по подавляющей части товаров и услуг говорит о том, что спрос заметно опережает скорость, с которой расширяются производственные мощности, производственные возможности экономики, её потенциал.
И вы знаете, многие сравнивают нынешнее повышение ставки с тем, что было в 2014-2015 годах и в 2022 году, но хотела бы сказать, что это абсолютно разные ситуации. Высокая ключевая ставка сейчас имеет совсем другую природу, чем в предыдущие эпизоды повышения ставки в 2014 и в 2022 году. Тогда мы реагировали на внешние шоки, нужно было не дать раскрутиться инфляции, справиться с набегом на банки, удержать финансовую стабильность в условиях санкций. При этом из-за этих же шоков происходило тогда очень достаточное снижение спроса и ВВП, что делало не просто оправданным, но необходимым и быстрое снижение ключевой ставки, и льготные программы кредитования, как так называемые контрциклические меры. Всё это позволило быстро восстановить спрос, чтобы с максимальной пользой задействовать физические ресурсы экономики.
Сейчас мы впервые находимся в ситуации, когда задействованы практически все ресурсы в экономике, и такой низкой безработицы (2,4 процента) у нас не было никогда, и мало найдётся стран, где она когда- нибудь столь сильно опускалась. Мы внимательно отслеживаем ситуацию в реальном секторе, и по нашим опросам видим, что 73 процента предприятий испытывают нехватку кадров.
Да, доступность кредита также снижалась в последнее время, но вплоть до октября значительно уступала дефициту кадров, как главному фактору сдерживающему производство.
И на наших встречах депутаты часто называли дорогой кредит, как главный барьер для развития бизнеса и приводили конкретные примеры, в том числе, и это, действительно, так. Но мы не можем на отдельных примерах принимать системные решения в макроэкономической политике.
Наш инструмент воздействует на всю экономику, на все предприятия сразу и мы работаем на основе данных, которые позволяют судить об общей картине экономической ситуации. В том числе мы опираемся на ежемесячные опросы 15 тысяч предприятий, напрямую обсуждение с бизнесом наболевших проблем. И руководители наших региональных учреждений, они находятся в постоянном контакте с предприятиями самого разного масштаба, разных отраслей и их взгляд на то, что происходит в регионах, мы всегда учитываем при каждом решении по ключевой ставке.
И данные нам говорят о том, что в экономике происходят серьезные структурные сдвиги. Мы видим это, в том числе, по рекордному росту инвестиций. За последние три года они выросли более чем на четверть. Это инвестиции в новые производства, в импортозамещение, в новые транспортные коридоры.
На низком старте ряд крупных проектов в добыче, в обрабатывающей промышленности, на транспорте, в сельском хозяйстве. Это проекты, где инвестиции измеряются в миллиардах, десятках миллиардов рублей и которые закрывают важнейшие потребности экономики.
И сейчас я иногда слышу предупреждение о том, что из-за недоступного кредита инвестиции прекратятся. Это не так. И в следующем году будут отрасли, компании, где они будут продолжать нарастать. Да, у кого-то, кто уже сделал инвестиции, у кого мощностей достаточно для удовлетворения спроса, инвестиции могут несколько снизиться, но это нормально, естественно. Но в целом по экономике они останутся на высоком уровне, достигнутом в последнее время, даже несмотря на то, что какое-то время кредит будет дорогим.
Еще один серьезный сдвиг это то, что в большей части отраслей, как производства, так и сферы услуг происходит рост производительности труда.
Вот никто раньше не спорил о том, что это нужно, но в полный рост стимулы для повышения производительности, автоматизации производства возникли у бизнеса совсем недавно, когда вырос спрос, а вот все привычные способы расширения производства через увеличение числа занятых практически перестали работать. И залог устойчивого реального сектора и сохранения инвестиционной активности, которые очень важны для роста экономики, — это хорошая прибыль предприятий. В прошлом году она превысила 33 триллиона рублей. За последние месяцы, по которым есть данные вплоть до августа, прибыль составила за 12 месяцев 32 триллиона рублей. Да, в середине года наметилось небольшое снижение, но всё же эта прибыль остается на уровне… вблизи рекордных уровней прошлого года и в два раза выше, чем в 2019 году. Для бизнеса это значительный ресурс для инвестиций и запас финансовой прочности.
Конечно, ситуация неоднородна по отраслям и, тем более, внутри отраслей. Но точно неверно, как иногда делают по инерции, полагать, что высокой прибылью реальный сектор обязан только добывающим отраслям. В добыче же прибыль в реальном выражении с поправкой на накопленную инфляцию практически не изменилась. Зато с 2019 года более чем в три раза выросла прибыль в строительстве, выросла в сельском хозяйстве, более чем в два раза — в обрабатывающей промышленности.
Теперь посмотрим, откуда берется повышенный спрос, о котором я так часто говорю. Выросли доходы граждан, и это можно только приветствовать, выросли расходы бюджета, ‘что было неизбежным, но главное, очень сильно, даже беспрецедентно выросло кредитование. С начала 2022 года кредит населению, включая 9 триллионов ипотеки, вырос почти на 15 триллионов, корпоративный кредит вырос на 30 триллионов рублей. И в прошлом году, и в этом кредит продолжает быстро расти. Рост должен продолжаться, но более умеренными темпами, темпами, которые отвечают возможностям экономики переварить его без ускорения инфляции. Но затормозить разогнавшийся кредит оказалось не так-то просто. И вот за девять месяцев этого года, если посмотреть, то кредит населению вырос на 4,7 триллиона рублей, а корпоративный — более чем на 10 с половиной триллиона рублей.
Признаки замедления появились, не сокращения, замедления, я ещё раз повторю, появились только во второй половине этого года и пока только в кредитовании населения. Его рост уменьшился почти вдвое, по сравнению с первой половиной этого года.
Влияние денежно-кредитной политики было определяющим, но значимую роль также сыграли: прекращение безадресной льготной ипотеки и ужесточение мер против закредитованности граждан, в том числе замедлился и рост ипотеки, но это замедление с очень высоких уровней, которые не могли продержаться… продолжаться долго. И это не драматическое падение, как его часто представляют, и уж точно не сжатие общего объёма кредита, скорее, мы сейчас видим возвращение к уровню первого квартала этого года, когда рынок ещё не был так разогрет.
Сейчас рынок поддерживает семейная ипотека. В октябре более половины выдач — 54 процента было обеспечено этой программой. Всего по итогам года по ней может быть предоставлено кредитов на 2,2 триллиона рублей, что в целом сопоставимо с результатами прошлого года. И выход рынка жилья из состояния перегрева — это первый шаг к тому, чтобы доступность жилья снова стала расти, ведь для этого рост доходов граждан должен опережать рост цен на жильё.
Вторым шагом станет возвращение доступной рыночной ипотеки. Сейчас она мало, кому доступна. Многим пришлось отложить покупку жилья, и мы понимаем, еак важно быстрее вернуть рыночные ставки к умеренному уровню, но этого можно достигнуть только при наличии низкой инфляции и никак иначе.
И говоря об ипотеке, не могу не отметить неизменное внимание Государственной Думы к проблемам заёмщиков в целом, и рассчитываю, что в ближайшее время мы сможем обсудить с вами и новые шаги для защиты граждан на микрофинансовом рынке, они назрели. И мы знаем, что депутатов беспокоит защита граждан, которые вынуждены брать взаймы у микрофинансовых организаций. И также очень важно на раннем этапе не запустить ситуацию с рассрочкой, которая быстро набирает популярность. По сути, это тот же кредит, но в отличие от кредита рассрочка никак не регулируется, права потребителей не защищены.
И надеемся, что эта тема тоже станет одним из приоритетов Государственной Думы.
Возвращаясь к текущей ситуации с кредитованием, в отличие от розницы, от кредитов населения, которые замедляются, в корпоративном кредитовании до настоящего момента никакого замедления не просматривается. Предприятия взяли кредиты на 1,6 триллиона рублей в августе, столько же в сентябре и, по предварительным оценкам, сопоставимую сумму в октябре.
Но ситуация сильно, сильно неоднородная. В целом ряде отраслей кредитная активность действительно замедляется и это реакция на жесткую денежно-кредитную политику. Но есть отрасли, а также очень крупные заемщики, которые продолжают предъявлять спрос на большие объемы финансирования для завершения начатых крупных инвестпроектов и для старта новых. И вот у того факта, что есть круг заемщиков, который менее чувствительный к процентной ставке, имеются два следствия. Я бы на них хотела обратить внимание.
Первое. Это то, что при прочих равных ключевая ставка должна быть более высокой, чтобы добиться требуемого влияния на кредитование в целом. Потому что именно общий рост темпа кредита, его вклад в денежную массу и спрос определяют инфляцию и это отражено в наших последних решениях.
Второе, что нас беспокоит, могут начать расти риски закредитованности крупных компаний. Мы с вами обсуждаем риски и принимаем меры по предотвращению рисков закредитованности граждан. И мы будем ужесточать банковское регулирование. В ноябре мы объявили наш план действий, меры, которые повлияют на возвращение корпоративного кредитования к более умеренным темпам, но, главное, предотвратят риск накопления кредитной задолженности у таких крупных компаний.
Коллеги, мы сейчас находимся в переломной точке. По оценке банков и предприятий, уже в ближайшие месяцы можно ожидать общего замедления роста корпоративного портфеля кредитного, уменьшение его вклада в рост совокупного спроса с некоторым лагом, а здесь очень важны лаги, это приведёт к замедлению текущей инфляции, а затем мы увидим перелом показателя годовой инфляции. Это и будет подтверждением того, что денежно-кредитная политика достигла, наконец, требуемой жёсткости, чтобы с учётом всех обстоятельств, которые влияют на инфляцию, обуздать рост цен.
Не могу не сказать о распространённом мнении, что рост ключевой ставки только разгоняет рост цен, потому что провоцирует рост расходов по кредитам. Это глубокое заблуждение. Ключевая ставка эффективно противостоит инфляции. И если бы мы оставили ставку на том уровне, как она была до середины прошлого года, напомню, 7 с половиной процентов, то инфляция была бы уже не просто двузначная, а вполне могла достичь и 20, и 30 процентов, а вполне возможно, что и больше.
Да, при высоких ставках процентные расходы компаний действительно вырастают. Но не надо упускать из виду, что соотношение процентных расходов к себестоимости продукции в последние пять лет не превышало 5 процентов. Это, конечно, опять в среднем. Понятно, что есть закредитованные компании, которые финансировали свой рост за счёт долга, а не за счёт привлечения акционерного капитала или инвестиций с прибыли, и при этом не слишком обращали внимание на производительность, на издержки, на эффективность. Но в целом по экономике влияние процентных расходов на инфляцию не следует преувеличивать.
А вот охлаждающее влияние жёсткой денежно-кредитной политики на избыточный спрос и следом на инфляцию, гораздо более существенное. И когда говорят, что высокие ставки увеличивают издержки предприятий, то часто забывают, что рост всех издержек бизнеса — это значимая составляющая высокой инфляции. Гораздо более серьёзная проблема для предприятий, когда дорожает практически всё: сырьё, комплектующие, логистика, оборудование, труд, и это отражение и следствие высокого инфляционного фона в экономике. И если спрос в экономике чрезмерный, то этот галопирующий рост затрат будет перекладываться на конечные продукции.
Увеличение процентных расходов — это временное явление, они вновь снизятся, когда инфляция будет побеждена. А вот прирост остальных операционных издержек из-за высокой инфляции, увы, останется навсегда.
Дальше о нашем прогнозе. Мы считаем, что наша политика позволит снизить инфляцию к 4-4,5 в следующем году, затем её стабилизировать на уровне вблизи 4 процентов.
И по мере ее торможения мы будем рассматривать и постепенное снижение ключевой ставки, если, конечно, никаких дополнительных шоков не будет внешних, снижение начнется в следующем году.
Я хотела бы сказать, что мы обычно в Основных направлениях денежно-кредитной политики представляем и альтернативный сценарий, потому что должны быть всегда готовы к худшему развитию ситуации, и мы просчитывали обычно только рисковый сценарий, в том числе реакцию на глобальный кризис, если он случится, но сейчас мы видим предпосылки, я бы хотела на это обратить внимание, и для более оптимистичного сценария. Он называется «Выше потенциал».
Из чего он исходит? Он исходит из того, что инвестиции последних лет, масштабные инвестиции, которые были, они будут переходить уже в производственную фазу в следующем году и дадут более высокую отдачу для экономики. И в этом случае предложение быстрее догонит спрос. Инфляция будет тормозить быстрее, а значит, мы сможем быстрее возвращать ключевую ставку к её нейтральному уровню. И хочу отметить, что как раз этот сценарий близок к базовому сценарию прогноза правительства. Но в Основных направлениях мы рассматриваем проинфляционный сценарий, чтобы тоже объяснить логику наших действий.
Теперь я хочу сказать, почему я не согласна с предложениями быть терпимее к инфляции. Иногда нам приходится это слышать.
Первое. Люди после четырёх лет высокой инфляции, вновь людей беспокоит, сильно беспокоит непрекращающийся рост цен. Сильнее всего он бьёт по небогатым людям, по тем, у кого доходы не растут или растут далеко не так быстро, как в среднем по статистике. И вы лучше меня знаете, что
таких людей много.
Второе. Возвращение инфляции к 4 процентам — это условие для того, чтобы рост экономики был не разовым, пусть впечатляющим рывком, а продолжался многие годы. Главное, чтобы он вёл к росту благосостояния наших граждан, ведь конечная цель нашей общей с вами работы именно в этом.
И третье. Тоже хотела бы на это обратить внимание. Вот фактически предложение подождать со снижением инфляции исходит из того, что сейчас макроэкономическая стабильность имеет меньшую ценность, что ею можно рискнуть ради более форсированного экономического рывка. И я убеждена, что ровно наоборот, именно сейчас мы должны дорожить ею как никогда.
Скажите, как бы мы прошли 2022 год, если бы не устойчивый бюджет, запас для наращивания расходов, не контролируемая инфляция предыдущих лет, не здоровый банковский сектор и, что не менее важно, скоординированная политика правительства и Банка России?
И вот на наших встречах депутаты задавали вопрос о том, почему политика Банка России и политика правительства теперь разнонаправлены? Действительно, в последний год жёсткая денежно-кредитная политика впервые проводится одновременно со стимулирующей бюджетной политикой. Напомню, что после 2014 года и денежно-кредитная, и бюджетная политика были одновременно жёсткими, а в 2022 году и вплоть до середины года и Центральный банк, и правительство проводили одновременно стимулирующую политику, чтобы поддержать спрос.
И сейчас на поверхности это выглядит так, как будто Центральный банк и правительство на разных полюсах. Это совсем не так. Правительство через бюджет финансирует те задачи, которые необходимы для структурных изменений, для наращивания инвестиций в приоритетных направлениях, и эти задачи объективно требуют более высокой государственной поддержки экономики.
И вот в таких условиях денежно-кредитная политика приобретает особую роль в сохранении ценовой стабильности и макроэкономической стабильности. Кстати, возвращение в следующем году к обычному бюджетному правилу будет также сдерживать влияние бюджетных расходов на инфляцию. И координация Банка России и правительства сейчас ничуть не менее тесная, чем в 2020 году или в 2022 году, когда мы вместе противостояли последствиям пандемии и санкций.
Инфляция — это всегда про соотношение спроса и предложения производства товаров и услуг. Банк России теми инструментами, которые он имеет, он, конечно, влияет на спрос. А у правительства есть рычаги влияния на предложения, на расшивку узких мест по инфраструктуре, по технологиям, на отдельных товарных рынках. И мы в своих решениях учитываем как бюджетную политику, так и структурные меры, принимаемые правительством.
И завершая хочу сказать, что наши решения по денежно-кредитной политике необходимы. Любые колебания, отступления только усложняют и затягивают достижение важнейшей для общества цели — низкая инфляция, и выигрыш от которой и в части макроэкономической устойчивости, и в части умеренных ставок, и в части доверия к рублю, а главное — в части поддержания реальных доходов населения многократно перевешивает временные ограничения.
Поэтому я рассчитываю на поддержку депутатами Государственной Думы нашей готовности решать ту задачу, которая поставлена в законе о Банке России, — поддержать ценовую стабильность в том числе для формирования условий сбалансированного и устойчивого экономического роста.
Благодарю вас за внимание. Спасибо.
Гаврилов С. А., председатель Комитета Государственной Думы по вопросам собственности, земельным и имущественным отношениям, фракция КПРФ:
— Уважаемая Эльвира Сахипзадовна, уважаемый Вячеслав Викторович, дорогие друзья!
Наши взаимодействия с Банком России в рамках Национального финансового совета и на комитетском уровне носят достаточно конструктивный и откровенный характер, что позволяет нам высказывать свои острые, но, на наш взгляд, обоснованные предложения. Мы надеемся, что они учитываются.
И примером, начнём с позитива, конечно, примером наших достаточно успешных решений совместной работы я хотел бы отметить очень важный итог, это сохранение безопасности и стабильности от внешних атак нашей банковской системы, по миллиону атак на банковскую систему в течение этих лет. И что очень важно, что, благодаря, в том числе, и нашему участию, принимаются необходимые решения, которые позволяют к концу этого года преодолеть убыточность банковского сектора, восстановить капитал, поскольку капитал является основой для кредитования, и если вы не накопите рубль в капитале, то и 10 процентов в кредите будут невозможны.
Ещё очень важный итог, который можно отметить, это не очень публичный, к сожалению, — это то, что за эти три года за счёт почти триллиона рублей собственных средств банковская система выстроила собственный щит, цифровой щит. По сути дела, банковская индустриализация, за счёт которой мы создали собственные программные решения, собственную цифровизацию, собственную систему управления, оборудования, команды управления. И эти положительные решения, приведшие, в том числе, к увеличению производительности труда, могут быть использованы, в том числе, в наукоёмкой промышленности.
Тем не менее, нас крайне беспокоит увеличение инфляции, увеличение стоимости кредитования ключевой ставки. Это острая проблема для многих предприятий, которые осуществляют модернизацию, для реального сектора, для промышленности, для сельского хозяйства, транспорта. Однако мы понимаем, и нам кажется, что этих мер недостаточно, то есть это… решения только ставкой будут… являются неэффективными, поскольку в данном случае мы сталкиваемся с тем, что проблема инфляции носит не только монетарный характер. Совершенно справедливо было указано в докладе председателя, что рост издержек в области внешней торговли, в области цены рабочей силы, в области… в том числе в силе ослабления рубля, налогов и транспорта, тарифов носит, конечно, немонетарный характер, и, более того, по исследованиям нашей академической науки, повышение ставки на процент ведёт к снижению инфляции менее чем на четверть процента. Это говорит о том, что работать нужно не только правительству… не только банковской системе, но и в том числе правительству.
И у нас есть соответствующие предложения в этой связи. Мы считаем, что должны быть дополнительные меры. Прежде всего, конечно, меры повышения эффективности. Напомню, что наши представители государства работают во множестве десятков компаний госсектора, в госкорпорациях. И их задача снижать издержки, тарифы, повышать производительность труда, искать резервы инвестиционные в том числе за счёт привлечения со стороны целевого капитала, акционерного капитала.
Мы поддерживаем законодательные решения, работаем в этом комитете по созданию единой цифровой платформы по управлению публичным имуществом и земельным фондом. И готовы поддержать увеличение полномочий Минфина и Росимущества в этой связи.
Очень важный аспект — это расширение целевого индустриального частно-государственного партнёрства. Мы приняли летом закон о ГЧП в промышленности, готовы его сейчас расширить за счёт повышения эффективности институтов развития. И считаем, поддержим позицию академии наук о том, что «длинные инвестиции» в инфраструктуру целевые, долгосрочные инвестиции в длинные производственные циклы позволяют увеличить предложение , при этом сократив издержки монетарной инфляции. Это важное заключение, я думаю, что оно будет учтено.
В то же время мы считаем единственным наиболее правильным выходом, это, конечно, сохранить, … увеличить инвестиции в стратегические проекты, наукоёмкие проекты, которые обеспечивают суверенитет нашей страны. И в этой связи, конечно, нужно предусмотреть сохранение и развитие долгосрочного низкопроцентного фондирования. Источником может оставаться и ФНБ, и бюджетный импульс, и облигации в том числе со стороны госбанков целевые при обязательном сопровождении этих проектов, как сказала Эльвира Сахипзадовна, «узкого голышка» целевых проектов в рамках банковского сопровождения аналогичного гособоронзаказу, чтобы избежать нецелевого расходования средств и вывода средств как раз для повышения инфляции. В этой связи мы считаем возможным и смягчение только в этих задачах и банковского регулирования, в том числе достаточности капитала и рисков на одного заёмщика.
Очень важная задача, которую мы видим, это, безусловно, предотвращение банкротства крупных предприятий и сохранение трудовых коллективов. И в этой связи мы работаем вместе с Минэкономразвития, надеемся, что будут успехи уже в этом году, по финансовому оздоровлению и предотвращению банкротства стратегов.
Уважаемые коллеги, путь, которым должно идти государство, на мой взгляд, должен обязательно учитывать и повышение качества прогнозов, нельзя руководствоваться десятками прогнозов, многие из которых не актуализированы и не исполняются, в том числе с точки зрения рисков дефляции, потому что мы видим: второй квартал — снижение деловой активности при высокой инфляции. Конечно, эти прогнозы должны существовать, должны обновляться, и они должны стать основой для долгосрочного планирования народного хозяйства на основе межотраслевых балансов.
Уважаемые коллеги, не так давно, недавно буквально, к нашему заседанию Центральный банк выпустил коллекционную монету, юбилейную монету к юбилею нашего мультфильма, которая называется «Ежик в тумане».
Нам бы хотелось бы в этой связи сказать, что выход на светлую сторону позволит нам достичь высоких темпов роста, прежде всего, не только макроэкономической стабильности, и основой может быть только наше взаимное сотрудничество парламента, Государственной Думы, правительства и Центрального банка.
Спасибо.
Щапов М. В., фракция КПРФ:
— Уважаемая Эльвира Сахипзадовна, федеральный бюджет на 2025 год свёрстан на основе прогноза по ключевой ставке Центробанка в размере 15,1 процента годовых. Вместе с тем 25 октября Центробанк установил ставку на уровне 21 процент. Получается, что Минфин планирует бюджет при ключевой ставке, которая значительно ниже, чем она установлена в данный момент. Такое разночтение приводит к ряду серьёзных рисков, с которыми уже столкнулись в этом году. Регионы закладывают в бюджеты расходы на строительство социальных объектов из расчёта определённого уровня цен на услуги подрядных организаций. В эти цены, в том числе, заложена необходимость привлечения кредитов. Если их стоимость в течение года значительно увеличивается, то стоимость услуг растёт, подрядные организации либо требуют компенсации дополнительных расходов, либо банкротятся, не завершая объекты.
Вопрос. Насколько скоординированным является прогноз на следующий год Центробанка и Минфина и как именно ваше ведомство учитывает фактор влияния ключевой ставки на исполнение трехлетнего бюджета?
Спасибо.
Набиуллина Э. С.:
— Спасибо большое за этот вопрос, он, действительно, очень важный. Как я уже говорила, мы плотно взаимодействуем с правительством и, в частности, по линии взаимного влияния денежно-кредитной политики и бюджета.
Понятно, что и денежно-кредитную политику, и бюджет приходится формировать в условиях, как называют иногда, факторов неопределенности — многие факторы потом меняются. И, когда формируется и бюджет и денежно-кредитная политика, мы учитываем те данные, которые есть на данный момент.
И, когда… изменение ключевой ставки — это часть экономической политики, она может быть иногда выше, иногда ниже. Но эти изменения и отклонения не надо рассматривать, как некоторую разноплановую позицию финансовых властей, потому что нужно учитывать все последствия не только ключевой ставки, но и инфляции и на граждан, как мы …, и на бизнес и на бюджет.
И мы, действительно, видим, что бюджету нужно будет увеличить… придется увеличивать расходы, связанные с повышением ключевой ставки, это и обслуживание долга, и финансирование льготных программ, где есть фиксированные ставки, где бюджет взял на себя процентный риск. Но понимаем, что есть и часть доходов, например, от размещения свободных средств, которые возрастают.
Поэтому нужно смотреть по доходам и расходам.
И что еще нужно учитывать? Вот, если бы мы не повышали ключевую ставку и инфляция ускоряется — это тоже будет влиять на обе части: на доходную и расходную. Да, могут появиться дополнительные доходы, как иногда говорят от роста цен. Но объем расходов, который нужно будет индексировать на инфляцию, может быть гораздо больше.
Мы сейчас общаемся с регионами, некоторые руководители регионов говорят уже: да, у нас растут некоторые доходы от высокого уровня цен, но у нас не хватает уже ресурсов для того, чтобы индексировать сметы инвестиционных расходов, иных расходов, связанных с инфляцией.
Поэтому, на наш взгляд, здесь нужно учитывать это взаимное влияние и, конечно, снижать такого рода риски. Мы вместе с правительством обсуждали, с Минфином, например, льготные программы, чтобы бюджет был менее чувствительным к изменению ключевой ставки, меньше брать процентный риск на себя, переформатировать многие льготные программы, где это существует.
Поэтому у нас здесь есть понимание, я надеюсь, коллеги тоже об этом скажут, того, как мы воздействуем друг на друга, но в связи с изменением ситуации и бюджет, и мы должны реагировать и принимать эти решения.
Спасибо.
Гаврилов С.А.:
— Уважаемая Эльвира Сахипзадовна, вопрос к вам и, возможно, к Максиму Геннадьевичу.
Президент Владимир Владимирович Путин и председатель нашей партии Геннадий Андреевич Зюганов совершенно справедливо ставят вопросы о том, чтобы вопросы, проблемы инфляции могут быть решаемы не только через давление на спрос, но и через экономику предложения, через инвестиции в крупные долгосрочные инвестиционные проекты.
Совершенно очевидно, что риски монетарной инфляции при реализации крупных в том числе крупных … проектов существенно ниже, чем риски инфляции издержек, вызванные недостатком мощностей.
В этой связи какие вы видите дополнительные инструменты, в том числе банковские инструменты для реализации приоритетных крупных проектов инвестиционных промышленных инфраструктурных проектов, обеспечивающих суверенитет и независимость нашей страны?
И полагаете ли вы возможным использовать опыт банковского сопровождения гособоронзаказа при реализации этих проектов при возможном смягчении регуляторики со стороны Центрального банка?
Спасибо.
Набиуллина Э. С.:
— Действительно, Экономика предложения и экономика спроса здесь идут, что называется, должны идти рука об руку. Но нам надо учитывать, что когда мы говорим про инвестиционный спрос, что если средства направляются на инвестиции, то это не будет проинфляционно. Но мы должны учитывать здесь, что инвестиционный цикл, он занимает определённое время. Это нужно два-три года. Деньги в экономику поступают, товар пока не создаётся и товар начинает выходить на рынок после завершения инвестиционной стадии, это надо учитывать. И, кстати, это один из факторов, о чём я говорила, возможного более оптимистического сценария, потому что у нас были сделаны большие инвестиции в предыдущие годы, и они именно сейчас выходят на производственную стадию, многие из них, и могут дать прирост товаров и услуг.
И, конечно, нам нужно учитывать все стимулирующие меры, связанные именно с повышением производительности труда. Я считаю, что повышение производительности труда — это повышение эффективности, снижение издержек, это сейчас ключевое направление нашей деятельности и поддержка инвестпроектов, не просто объёмных проектов, а тех, которые дают отдачу в виде роста производительности труда.
Что касается инструментов банковского регулирования. Кроме объёмных показателей, темпы роста кредитов корпорациям, мы настраиваем банковское регулирование для того, чтобы финансировать проекты модернизации. Я уже упоминала, да, они чуть меньше, чем мы ожидали, но это тоже в условиях высоких ставок. Мы смотрим, как можно здесь сочетать меры правительства и Центрального банка, и, может быть, где-то даже расширить круг такого рода проектов. Очень внимательно смотрим за концессионными соглашениями.
Что касается вашего предложения по банковскому сопровождению крупных проектов, я думаю, мы вместе с правительством тоже можем посмотреть, но, на мой взгляд, вот механизм банковского сопровождения, который вы упоминали по оборонно-промышленному комплексу, он дал положительные результаты, на наш взгляд, он себя оправдал. Можно ли это применить в других секторах, наверное, это скорее компетенция правительства, мы здесь готовы это обсудить.
Спасибо.
Бабич И. Н., фракция КПРФ:
— Уважаемая Эльвира Сахипзадовна, в 2022 году Центробанк применил меры смягчения для стабилизации ситуации в банковской сфере, и на тот момент это действительно было нужно. Однако результатом этого смягчения явился перекос в сторону огромного количества кредитов предприятиям по плавающей ставке, на тот момент низкой, и сверхприбыли банковского сектора.
В настоящее время в связи с невозможностью спрогнозировать заранее действия ЦБ, предприятия, бравшие ранее кредиты, а это практически все предприятия, попали в сложное положение. Центробанк же в свою очередь собирается и далее ужесточать регулирование в сфере кредитования, что в свою очередь приведёт к волне банкротств, хотя и так по итогам первого полугодия 2024 года их стало на 40 процентов больше того же периода 2023 года.
Как Центробанк планирует помочь этим предприятиям в текущей ситуации? Банкам же в 2022 году Центробанк помог. Спасибо.
Набиуллина Э. С.:
— Спасибо большое за вопрос. Сначала о роли вот этих послаблений, которыми мы помогли банкам. Мы на самом деле не банкам помогли, а реальному сектору экономики, потому что эти послабления в банковском регулировании позволили наращивать кредитование, позволили тогда банкам реструктурировать кредиты, послабления. Там больше 10 триллионов рублей малому, среднему, крупному бизнесу реструктурировали. Больше триллиона физическим лицам. Это были послабления, направленные на то, чтобы банки, попав в условия санкций, не зажались, не снижали кредитование, а именно, продолжали его кредитовать. И эта мера сработала, на наш взгляд. Но из этих послаблений надо уходить. Мы уходим постепенно. И, в том числе, банковское регулирование настраиваем на итоги сегодняшнего дня.
Что касается плавающих ставок. Напомню, что по физическим лицам, по гражданам у нас плавающие ставки, кредит по плавающим ставкам не дается. Люди не должны брать на себя риск плавания ставок.
По компаниям действительно у нас выросла доля выдачи по плавающим ставкам.
Прежде всего, в ожидание того, что ставка будет снижаться, это одновременно работало как? Предприятия ожидали, что инфляция будет высокая, а ставка будет снижаться. И поэтому этот кредит во многом, что называется, отобьется.
И сейчас мы видим, они более тщательно относятся к оценке вот этих рисков.
Но что я хотела бы сказать? Кредиты по плавающим ставкам берутся обычно на длительный срок. Мы предусматриваем все-таки снижение ставок. Оно будет происходить. И нагрузка на предприятия по обслуживанию этих кредитов будет снижаться.
Что касается опасений по банкротствам. И вот часто приводятся данные, что у нас выросло количество банкротств. Коллеги, ну, мне кажется, здесь нужно очень тщательно к цифрам тоже относиться, потому что у нас сейчас за 12 месяцев, вот к 1 июля данные есть, количество банкротств в два раза меньше, чем это было с 2018-го по 2022 год.
Сравнение с 2023 годом почему некорректно? В 2023 году у нас был мораторий на банкротство. Просто был мораторий. Но при этом, конечно, ситуацию надо отслеживать. Безусловно, мы мониторим и устойчивость, и платежи банков, для того, чтобы не допустить и накопления плохих активов. Кстати, на балансе банков пока плохие активы не увеличиваются в размере. Поэтому это требует, безусловно, тщательного мониторинга. Спасибо.
Кумин В.В., фракция КПРФ:
— Уважаемая Эльвира Сахипзадовна, уважаемый Вячеслав Викторович, уважаемые коллеги!
Бороться с разгоном инфляции действительно необходимо, неслучайно нужно сказать, что все наши… все действия недружественных стран по отношению к России, к финансовому сектору направлены в основном и в первую очередь на то, чтобы разогнать в нашей стране инфляцию. Это относится и к санкциям в отношении крупнейших банков, и к санкциям в отношении биржи, и к санкциям в отношении трансграничных платежей.
Поэтому задача номер один — этому противостоять, действительно держать инфляцию, с этим не поспоришь. Это так.
Вопрос: какими методами сдерживать инфляцию? И здесь можно и нужно спорить. Сегодня Центральный банк предложил один фактически вариант — это повышение ключевой ставки.
Рассмотрим, у нас такая теория, мы должны рассмотреть, кому выгодна такая высокая ставка? Мы находим то, что она выгодна трем большим группам.
Первая большая группа — это те, кто копают у нас из земли полезные ископаемые. Они при этом не… предпочитают не вкладывать, они просто держат, примеры компаний таких вы прекрасно знаете. Им это очень выгодно, потому что 21 процент на депозит — это хорошо.
Вторая группа — это всякого рода рантье, которые так или иначе получили деньги и которые многие из них уже не живут в России, им тоже очень хорошо, 21 процент, вопросов здесь нет.
И третья группа заинтересантов в этом деле — это пять-шесть так называемых системообразующих банков, которые на сегодняшний день устроили просто гонку на рынке депозитов. Мы уже слышим при ставке 21 цифры: 23, 24, 25 процентов, эти… и это пять банков. Мы понимаем, почему они так делают, потому что у них есть дешёвые депозиты или военно-промышленного комплекса, или пенсионеров, которые положили бесплатно деньги. Конечно, они могут вздирать это сколько угодно. Раньше Центральный банк за этим очень внимательно наблюдал, следил и сдерживал такие порывы, сейчас почему-то эта ситуация отпущена.
Вот эти три группы являются основными бенефициарами, остальные проиграли. Проиграли граждане, потому что 80 процентов граждан не имеют возможности держать деньги на депозитах. Помните, как у классика: храните деньги в сберегательной кассе, если они у вас есть. Вот у 80 процентов людей нет денег держать их в сберегательной кассе.
Предприятия тоже проиграли, потому что тот, кто вложился в сельское хозяйство, тот, кто вложился, тот, кто должен сеять, они не могли… так сказать, или купил трактор, они не могли понять динамику Центрального банка, потому что, если мы отметим, в 2024 году динамика хуже худшего сценария. У Алексея Борисовича был сценарий 17 самый катастрофический, мы видим 17 с половиной сегодня, и мы не понимаем, как будет дальше.
Поэтому люди не могут планировать, люди проигрывают в этом деле. И это очень печально, потому что есть явно выигрыши, остальные все в проигрыше.
Поэтому раньше Центральный банк в 2022 году предложил шикарные меры: мера ставки была сопряжена валютным контролем, и она была сопряжена изменением регулирования, о котором коллеги задавали вопрос. Мы убеждены, что только этот комплекс мер вместе сработал.
Сейчас валютный контроль, к сожалению, нельзя уже так использовать по понятным причинам трансграничным, но стоит вопрос, что регулирование должны изменить, сегодня у Центрального банка есть возможности онлайн- регулирования, онлайн-надзора, это хорошо работа поставлена, нужно посмотреть и вернуться к ситуации. Тот, кто взял деньги, тот, кто что-то сделал и проиграл из-за того, что мы все вместе не смогли спрогнозировать до конца ситуацию, они должны получить что-то.
Есть спокойная правильная мера, которая раньше принималась, не ухудшать категорию качества еще на год, не ухудшать, дать возможность адаптироваться к такой ситуации, которую Центральный банк прогнозирует на ближайшие два-три года. Дать эти возможности нужно.
И следующее хочется сказать, что мы обязаны дать предложения. Мы даем предложения. Это обязательное изменение регулирования, мы готовы участвовать и подискутировать об этом. Мы должны… и Минфин очень хорошо, что Антон Германович сидит все-таки здесь, чтобы мы обсудили вопрос, оскомину набивший, по гарантиям бюджета, по кредитам, он оскомину набил, и он до сих пор не решен ни в каком виде, мы из года в год здесь об этом говорим. Это тоже нужно посмотреть.
И третий вопрос, который мы предлагаем, это обратиться… деньги нужны на развитие, деньги нужны на модернизацию, деньги нужны на приоритетные отрасли. И мы предлагаем старую забытую идею, в советское время она использовалась, мы предлагаем обсудить возможность прямого займа победы сегодня без участия банков в этом деле. Потому что банки, опять эти пять крупных банков участвуют в первичных аукционах на размещение ОФЗ, покупают все эти выпуски, никого туда не допускают. Есть необходимость сегодня, чтобы каждый внес вклад в победу — и крупные предприятия, и все остальные. Это могли бы быть прямые деньги, которые могли бы быть направлены на приоритеты, там, где не хватает денег. И население бы поучаствовало с удовольствием, если это будет хорошая ставка, и вот эти предприятия, которые держат огромные суммы, должны внести свой вклад.
Мы предлагаем это серьезно рассмотреть. Раньше были так называемые бобры, бескупонные облигации Центрального банка, это очень удобный инструмент. Предложите сейчас людям выкупить за 60 процентов, а через три года он получит 100 процентов. Банк у нас кредитор номер один, Центральный банк в России. Давайте обратимся к людям, давайте обратимся к предприятиям и это дело, так сказать, реализуем. И уберем отсюда, из этого пять банков, которые имеют и премию, и распределяются эти облигации ОФЗ. Пойдем по старой, проверенной мировой схеме, стесняться нам в этом нечего совершенно.
Наше предложение следующее. Ситуация такая на сегодняшний день сложилась, что вот эта вот совокупность проблем, не, повторяю, оспаривая возможность борьбы с инфляцией, необходимость борьбы, она диктует серьёзного разговора.
Поэтому мы предлагаем, наша фракция предлагает руководству Государственной Думы в рамках Совета Государственной Думы провести отдельную встречу с председателем и с министром финансов и экономического развития, чтобы эту тему обсудить и принять какие-то решения, потому что нас тоже нужно услышать. За нами стоят предприятия, избиратели, люди, они просто говорят, что ситуация сложная, и вы это знаете. Спасибо. (Аплодисменты.)
Набиуллина Э. С.:
— Я только могу поблагодарить за этот откровенный разговор и за абсолютно конкретные предложения, их было много, мы, вы знаете, их отработаем.
У нас могут различаться подходы иногда к тактике, но то, что я почувствовала, это всё-таки у нас единое с вами целеполагание, мы все хотим одного и того же — роста экономики, роста благосостояния наших граждан.
И нам здесь нужно очень плотно взаимодействовать друг с другом для того, чтобы мы добивались национальных целей развития, которые поставил перед нами президент. И мы здесь готовы работать в очень тесной связке, и с правительством мы работаем, и с Государственной Думой. Очень ценим это взаимодействие и те вопросы острые, которые есть.
У нас трудная дорога, понимаете, такие испытания, которые выпали нашей стране, наверное, никому… ну вот вспомнить тяжело. Но мы должны очень выверенно сейчас принимать все решения для того, чтобы добиться этих целей.
Ещё раз большое спасибо.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
