На минувшей неделе ФРС США после девятимесячной паузы снизила ключевую ставку и существенно пересмотрела прогноз её дальнейшей траектории в сторону большего смягчения. На фоне разгоняющейся инфляции и низкой безработицы это фактически означает капитуляцию ФРС перед давлением президента Трампа, что наносит сильнейший удар по статусу американского доллара как основной мировой резервной валюты.
Для начала напомним некоторые факты о структуре и специфике работы американского аналога центробанка — Федеральной резервной системы (ФРС). Без этой предварительной информации было бы сложно объяснить, насколько важным является то, что произошло на сентябрьском заседании этой организации.
У ФРС, в отличие от большинства мировых центробанков, официально двойной мандат: инфляция и рынок труда. Первая часть означает поддержание инфляции (точнее, устойчивой части индекса потребительских расходов — Core PCE) вблизи целевого ориентира в 2%.
Вторая часть — это поддержание так называемой максимальной занятости, которая определяется как максимально возможный уровень занятости, не приводящий к ускорению инфляции. Чётких числовых критериев максимальной занятости нет, но обычно считается, что занятость максимальная, когда безработица находится на так называемом естественном уровне. В настоящее время для США он оценивается в 4,1% (в капиталистической экономике нулевая безработица невозможна в принципе).
Подчеркнём, что, вопреки расхожему заблуждению, поддержание экономического роста в мандат ФРС не входит. Конечно же, ФРС старается предотвращать рецессии, поскольку при рецессии безработица всегда растёт, но если происходит значительный разгон инфляции, то для его купирования даже рукотворная рецессия считается допустимой (это урок из горького опыта «Великой инфляции» 1970-х). Вообще, принимая решения, Федрезерв делает акцент на той части своего двойного мандата, которая в данный момент больше отклонилась от цели.
Основным инструментом ФРС в денежно-кредитной политике (ДКП) является «целевой диапазон ставки по федеральным фондам», который всегда имеет ширину 0,25 процентных пункта (п.п.); далее для краткости мы будем говорить только о верхней границе этого диапазона, которую мы, опять же для краткости, будем называть ключевой ставкой.
Помимо двойного мандата, ещё одним важным отличием ФРС от подавляющего большинства мировых центробанков является её распределённая структура: это система региональных резервных банков, а не единая монолитная организация. Это, в частности, означает, что члены комитета, принимающего решения по ключевой ставке, обладают большей самостоятельностью, чем в других центральных банках. Даже в своих публичных выступлениях они не всегда придерживаются единой линии и свободны высказывать мнения, отличающиеся от консенсуса в комитете. Глава ФРС, конечно же, обладает значительным аппаратным весом внутри организации, но при принятии решения он, формально говоря, просто имеет один голос — наравне с другими членами комитета.
Из относительной независимости членов комитета по ставкам вытекает и специфический формат прогноза траектории ключевой ставки, используемый в официальных документах ФРС. Этот прогноз Федрезерв даёт в виде точечной диаграммы (в просторечии dot-plot), на которой отдельными точками показаны прогнозы каждого члена комитета в отношении того, какой уровень ставки именно он ожидает по состоянию на конец текущего года и двух следующих лет.
Как мы помним, для борьбы с постковидным разгоном инфляции ФРС провела цикл ужесточения ДКП, и в июле 2023 года ключевая ставка достигла пика на уровне 5,5%. Для США, с их гигантским госдолгом и огромной закредитованностью бизнеса, это очень много. В результате к лету 2024 года инфляция существенно снизилась, но до цели в 2% всё-таки не дошла, а как бы «залипла» на уровнях порядка 2,5–2,7%.
Тем не менее в сентябре 2024 года ФРС снизила ставку, причём резко — сразу на 0,5 п.п., то есть на два стандартных шага, хотя никаких видимых причин для такой спешки не было (см. «Паника Федрезерва», «Правда», №104, 24.09.2024). Да и впоследствии мы не узнали ничего такого, что позволило бы объяснить столь резкое снижение ставки. Многие, включая и на тот момент кандидата в президенты Дональда Трампа, после того снижения предположили, что оно было сделано по политическим причинам — чтобы помочь кандидату от действующей власти Камале Харрис выиграть президентские выборы. Трамп тогда критиковал ФРС и обвинял её главу Джерома Пауэлла в политической ангажированности.
Однако, придя к власти, Трамп сам начал требовать от ФРС резкого снижения ключевой ставки — до уровня в 1%. Но ФРС сделала наоборот: после ещё двух снижений ставки на стандартный шаг в 0,25 п.п. в ноябре и декабре 2024 года, с приходом к власти Трампа цикл снижения был приостановлен (ставка осталась на уровне в 4,5%). Причина вполне понятна: обещанные, а потом и реализованные Трампом импортные пошлины — это мощнейший проинфляционный фактор, на который ФРС была вынуждена реагировать.
С этого началось эпическое противостояние президента Трампа и главы ФРС Пауэлла, о котором мы уже упоминали в нашей недавней статье «Перестройка» по-американски» («Правда», №70, 4.07.2025). Трамп начал со словесных нападок на Пауэлла. Он дал главе ФРС издевательское прозвище Mr Too Late, которое можно перевести как «мистер Опаздывающий» (намёк на задержку со снижением ставок), и даже публично называл его глупым человеком (stupid person). Такое поведение главы исполнительной власти является абсолютно беспрецедентным не только для США, но и, пожалуй, для любой страны мира.
Пока дело ограничивалось словесными нападками, Пауэлл всё ещё держал удар. В своих публичных выступлениях он спокойно говорил о невозможности снижения ставок из-за повышенной неопределённости макроэкономической ситуации, намекая на грядущий разгон инфляции из-за торговых пошлин. На заседании ФРС в конце июля ставка была сохранена на уровне в 4,5%.
Однако Трамп так просто не отступает от своих планов. Поэтому от словесных нападок американский президент перешёл к более жёстким методам давления: в отношении Пауэлла было начато расследование о растрате средств при строительстве нового здания Федрезерва.
По-видимому, на этом Пауэлл и сломался: в своей программной речи на ежегодном симпозиуме ФРС в Джексон-Хоуле он намекнул, что уже на сентябрьском заседании ключевая ставка может быть снижена. В качестве объяснения такого разворота Пауэлл ссылался на новые негативные данные по рынку труда (как мы помним, это вторая часть мандата ФРС).
На самом деле ничего особо негативного в данных по рынку труда не было. Да, безработица в августе подросла до 4,3%, притом что с лета 2024 года она находилась на уровне в 4,1—4,2%. Но августовские 4,3% по историческим меркам всё ещё очень низкая безработица: она лишь немного выше «естественного уровня», который, как мы говорили выше, в США в настоящее время оценивается в 4,1%. Да, немного сократилось число новых рабочих мест, но ведь и рабочей силы стало меньше — из-за сокращения количества мигрантов.
В общем, с рынком труда в США всё более-менее в порядке, а вот с инфляцией как раз довольно плохо. Годовая инфляция по индексу потребительских расходов Core PCE продолжает колебаться в диапазоне в 2,6—2,9%. Причём начиная с мая она непрерывно растёт и по итогам июля (последние доступные данные) опять подошла к верхней границе этого диапазона: к отметке в 2,9%. То есть получается превышение целевого ориентира почти в полтора раза. А то ли ещё будет, когда эффект от импортных пошлин в полной мере дойдёт до конечного потребителя!
В таких условиях снижение ставки выглядит довольно странно, именно поэтому мы и думаем, что Пауэлл «прогнулся» под давлением Трампа. Но это не так уж и важно, ведь срок полномочий Пауэлла заканчивается весной следующего года, поэтому совсем скоро главой ФРС в любом случае станет человек, выбранный президентом и готовый выполнять любые его капризы. Но это ещё не катастрофа для США, ведь если при этом остальные члены комитета по ставкам будут придерживаться разумной политики, то даже такой глава ФРС в одиночку ничего не сможет противопоставить их консолидированной позиции.
Гораздо более важно то, что мы увидели по итогам сентябрьского заседания. ФРС, как и ожидалось, снизила ставку (на 0,25 п.п. — до 4,24%). Удивительно не само снижение, а то, что среди голосовавших не было ни одного голоса за сохранение ставки на прежнем уровне, а заявление по итогам заседания было выдержано в гораздо более «голубином» духе, чем на прошлых заседаниях.
Более того, прогнозы членов комитета в отношении уровня ставки на конец текущего (а также и следующего) года заметно сместились в сторону ещё большего смягчения. Теперь медиана их прогнозов на конец текущего года составляет 3,6% (то есть медианный член комитета ожидает ещё два снижения ставки до конца года), в то время как на двух предыдущих опорных заседаниях (в июне и в марте) она составляла 3,9%.
Таким образом, не только Пауэлл поддался на давление президента, но и все голосующие члены комитета стали вести себя гораздо более покладисто. Глава ФРС, в отличие от остальных, как раз сохранил остатки независимости: на пресс-конференции он пытался чуть-чуть сместить акценты в «ястребиную» сторону, хотя на заседании голосовал за снижение ставки.
Как Трампу удалось добиться такого послушания? Для ответа на этот вопрос достаточно вспомнить два недавних события, касающиеся членов комитета по ставкам. Во-первых, незадолго до заседания ФРС Трамп обвинил одного из них, Лизу Кук, в махинациях с ипотекой и потребовал её отставки. Пока из этого ничего не вышло, но американский президент не отступает: на днях он направил соответствующий запрос в Верховный суд.
Во-вторых, чуть раньше, в августе, ещё один член комитета по ставкам Адриана Куглер ушла в отставку — по собственной инициативе, но внезапно и без объяснения причин. Ситуация с Лизой Кук наводит на мысли, что и отставка Куглер также могла быть под давлением. По-видимому, остальные члены комитета, видя всё это, решили не испытывать судьбу…
Итак, по результатам сентябрьского заседания ФРС можно сделать вывод, что Трамп подмял под себя эту организацию чуть менее чем полностью. Независимость ФРС потеряна, по крайней мере, на период, пока у власти находится Трамп. А для капиталистической экономики, коей являются США, независимый центробанк — это необходимое условие; без него неминуемо произойдёт разгон инфляции, что наглядно показал случай Турции. В США, конечно, до турецкого сценария не дойдёт, но двигаются они именно в эту сторону. Для резервного статуса американского доллара это очень плохая новость…
Татьяна КУЛИКОВА, экономист.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
