По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор статьи — Александр Кругликов, доктор исторических наук
«Без генеральной репетиции» 1905 года победа октябрьской революции 1917 года была бы невозможна», — признавал В.И. Ленин в работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме». По его оценкам, именно тогда начиналось формирование ядра будущей революционной армии. Наиболее наглядно это проявилось летом и осенью 1905 года, когда Первая русская революция достигла своего пика.
Настоящим потрясением для самодержавного режима стало восстание на броненосце «Князь Потёмкин-Таврический». Вступивший всего месяцем ранее в состав Черноморского флота новейший и хорошо вооружённый корабль в 2 часа пополудни 14 июня 1905 года (здесь и далее даты приводятся по старому стилю. — Ред.) перешёл на сторону набиравшей силу революции. Уже на следующий день восставшие матросы привели броненосец в охваченную забастовкой Одессу.
Полиция и войска были вынуждены покинуть территорию порта. Николай II тогда записал в дневнике: «Получил ошеломляющее известие из Одессы о том, что команда пришедшего туда броненосца «Князь Потёмкин-Таврический» взбунтовалась, перебила офицеров и овладела судном, угрожая беспорядками в городе. Просто не верится!» — и направил командующему Одесским военным округом телеграмму: «Примите немедленно самые жестокие, решительные меры к подавлению восстания как на «Потёмкине», так и среди населения».
Попытка командования Черноморского флота подавить восстание завершилась провалом. Вышедшая из Севастополя эскадра из пяти броненосцев, двух крейсеров, пяти эсминцев под командованием вице-адмирала А.Х. Кригера 17 июня встретила мятежный корабль вблизи Одессы. Но на требование сдаться «Потёмкин» продемонстрировал готовность сражаться. С поднятым сигналом «эскадре стать на якорь» он прошёл сквозь строй кораблей. Затем, развернувшись, ещё раз совершил этот же манёвр.
Матросы Черноморского флота отказались выполнять приказы своих командиров и открыто приветствовали броненосец, над которым реял красный флаг. Стало очевидным, что восстание может охватить весь флот. На броненосце «Георгий Победоносец» команда арестовала всех офицеров и присоединилась к «Потёмкину». Волнения произошли и на броненосце «Синоп».
Адмирал Кригер счёл за благо увести эскадру в Севастополь. Через две недели флотоводца отрешили от должности и уволили со службы. На всех кораблях произвели обыски, стремясь выявить революционно настроенных матросов. С борта «Синопа» вывезли на берег всё огнестрельное оружие. 16 человек из команды корабля были арестованы. Раскрыли заговор и на броненосце «Екатерина II», где команда приняла решение присоединиться к восстанию. Зачинщиков арестовали, матросов списали на берег.
Тем временем «Потёмкин» уже в сопровождении «Георгия Победоносца» и миноносца №267 вернулся в охваченную революционным протестом Одессу. Затем в надежде на восстание всего флота снова вышел в море. Одиннадцать дней власти с очевидной тревогой, а её противники с нескрываемой надеждой следили за эпопеей броненосца. Но, оказавшись без запасов топлива и продовольствия, команда «Потёмкина» приняла решение идти к берегам Румынии, где корабль был интернирован, оставшись, по выражению В.И. Ленина, «непобеждённой территорией революции». 9 ию-ля 1905 года румынские власти вернули броненосец «Потёмкин» Российской империи. На борту его священник совершил обряд «изгнания дьявола революции». Корабль переименовали в «Пантелеймона» и на цепи привели в Севастополь. Не помогло!
Невзирая на массовые репрессии, последовавшие после восстания на «Потёмкине», царским властям успокоить флот не удалось. Оставшиеся на свободе матросы-социал-демократы с мятежного броненосца выпустили листовку: «Товарищи, не унывайте! Не падайте духом, а набирайтесь отваги, запасайтесь храбростью и со всею силою, на какую только вы способны, продолжайте великую борьбу за святое дело освобождения народа от царского гнёта и от гнёта капитала. Будем тверды, как закалённая сталь… Долой ненавистного нам царя! Да здравствует народная свобода! Да здравствует социализм!».
Осенью 1905 года Первая русская революция достигла своего пика, а Русско-японская война к тому моменту была самодержавием проиграна. Царь и его правительство были вынуждены отступать, даруя народу «свободы», объявив об учреждении «народного представительства». Но эти подачки умиротворили лишь либеральные круги буржуазии и интеллигенции. Трудящиеся массы продолжали настаивать на решении земельного и рабочего вопросов.
В Севастополе сразу после опубликования царского манифеста 17 октября матросы и солдаты стали требовать от властей освобождения всех политических заключённых, среди которых были и участники восстания на «Потёмкине». Когда 20 октября около местной тюрьмы собралась многотысячная толпа, её неожиданно обстреляли. Похороны жертв расстрела превратились в многотысячную политическую демонстрацию.
За страстную речь на траурном митинге был арестован лейтенант флота П.П. Шмидт. Весть об этом облетела всю Россию и вызвала всеобщее возмущение. Освобождения офицера требовали газеты всех направлений, и правительство было вынуждено отступить. Шмидта освободили, но отправили в отставку. Обстановка в Севастополе накалилась до предела.
11 ноября должны были состояться выборы в Совет рабочих, матросских и солдатских депутатов. Адмирал Г.П. Чухнин приказал перекрыть выходы из казарм и не допустить участия матросов в митингах и выборах. В «Докладе о революции 1905 года», произнесённом в далёкой Швейцарии в самый канун новой русской революции в январе 1917 года, В.И. Ленин, хорошо знавший многие эпизоды севастопольского восстания, так описал происшедшее:
«У ворот флотских казарм была выставлена боевая рота в полном боевом снаряжении. Контр-адмирал Писаревский отдал во всеуслышание приказ: «Не выпускать никого из казарм! В случае неподчинения стрелять». Из роты, которой был отдан этот приказ, вышел матрос Петров, зарядил на глазах у всех свою винтовку, одним выстрелом убил штабс-капитана Штейна из Белостокского полка, а вторым выстрелом ранил контр-адмирала Писаревского. Раздалась команда офицера: «Арестуйте его!». Никто не двинулся с места. Петров бросил своё ружьё на землю: «Чего стоите? Берите меня!» Он был арестован. Стекавшиеся со всех сторон матросы бурно требовали его освобождения, заявляя, что они за него ручаются. Возбуждение достигло апогея. «Петров, не правда ли, выстрел произошёл случайно?» — спросил офицер, чтобы найти выход из создавшегося положения. «С какой стати случайно! Я вышел вперёд, зарядил и прицелился, разве это случайно? — Они требуют твоего освобождения…» И Петров был освобождён. Но матросы этим не удовлетворились, все дежурные офицеры были арестованы, обезоружены и отведены в канцелярию… Делегаты матросов в количестве около 40 человек совещались всю ночь. Решили офицеров освободить, но больше их в казармы не впускать…»
Это послужило сигналом к открытому выступлению флотской дивизии, солдат Брестского полка, крепостной артиллерии и сапёров. К восставшим примкнула и дежурная рота с броненосца «Синоп», которую адмирал Чухнин направил на усмирение мятежников. Вечером командующий Черноморским флотом сообщал императору, что либо придётся подчиниться требованиям матросов, либо «распустить флот».
В ночь на 12 ноября 1905 года в Севастополе был создан новый орган власти — Совет матросских, солдатских и рабочих депутатов, представители которого, прибыв на крейсер «Очаков», призвали и его команду присоединиться к восстанию. Матросы под руководством большевиков А.И. Гладкова и Н.Г. Антоненко захватили корабль, а офицеров и кондукторов (т.е. унтер-офицеров. — Ред.) высадили на берег. Командовать флотом попросили члена Севастопольского Совета лейтенанта П.П. Шмидта.
К восстанию сразу же присоединились броненосец «Пантелеймон», ещё недавно бывший «Потёмкиным» и теперь имевший уже другую команду, минный крейсер «Гридень», эсминцы «Завидный» и «Зоркий», канонерская лодка «Уралец», несколько миноносцев и другие корабли. Вечером 14 ноября в порту был захвачен арсенал с оружием и ударниками от корабельных орудий, ранее снятых офицерами с большинства броненосцев из-за опасения перехода их на сторону революции.
Восставших поддержали рабочие Морского завода, портовики и значительная часть солдат севастопольского гарнизона. Утром 15 ноября на крейсере «Очаков» был поднят сигнал: «Командую флотом Шмидт». На миноносце «Свирепый» он обошёл строй кораблей всей эскадры и с отрядом сопровождавших его моряков освободил из плавучей тюрьмы группу арестованных участников потёмкинского восстания.
Тем временем власти успели стянуть к Севастополю верные самодержавию части и в тот же день, 15 ноября, приступили к решительному подавлению восстания. По палубе и надстройкам «Очакова» прямой наводкой шрапнелью ударили пушки 4-й батареи крепости, которой командовал подполковник Н.К. Никитенко. В городе начались повальные аресты. 16 ноября восстание было подавлено.
Одним из первых на борт поверженного «Очакова» поднялся лейтенант Б.Н. Никитенко, ужаснувшийся кровавому деянию власти и своего родителя, подполковника Никитенко. Через два дня на минном транспорте «Дунай» ему же довелось перевозить из Севастопольской тюрьмы в крепость Очаков арестованного П.П. Шмидта. Внук адмирала, героя обороны Севастополя в Крымскую войну, заместителя председателя Главного военно-морского суда Российской империи Борис Никитенко после всех этих событий покинет флот и станет профессиональным революционером, членом партии эсеров. В 1907 году его арестуют за подготовку покушения на жизнь царя и казнят.
А через день после этого император подпишет указ о производстве его отца в полковники. Станет он и генералом.
С остатками белой армии барона П.Н. Врангеля будет уходить из Севастополя на чужбину, где и завершится его жизнь. Но в 1907 году тогда ещё полковник Н.К. Никитенко писал морскому министру: «Не мы поставляем во флот революционеров, а создаёт их уже очень революционизированная среда самого флота, Черноморского особенно».
Репрессии и казни, массовый террор, к которому прибегли власти, совершенно не гарантировали самодержавному режиму успокоения страны, её армии и флота. Известный адвокат А.М. Александров отмечал, что его при первом посещении арестованных руководителей севастопольского восстания «поразила растерянность стражи и жандармов, и я даже сказал Шмидту, что он свободно может уйти. Шмидт ответил мне на это: «Я знаю, но хорош был бы Шмидт, если бы он оставил своих товарищей, а им уйти нельзя».
Его позиция и умело выстроенная защита спасли жизни многим участникам восстания. Даже суд по делу первой группы обвиняемых из 40 человек, проходивший в Очакове под председательством самого адмирала Чухнина, вынес приговор о расстреле только в отношении самого П.П. Шмидта и трёх большевиков — Н. Антоненко, А. Гладкова и С. Частника, — невзирая на то, что прокурор требовал смертной казни для 12 человек. В.И. Ленин находил, что «севастопольские события знаменуют полный крах старого, рабского порядка в войсках, того порядка, который превращал солдат в вооружённые машины, делал их орудиями подавления малейших стремлений к свободе».
Именно это продемонстрировало и стихийно начавшееся в октябрьские дни 1905 года восстание на главной базе Балтийского флота — в Кронштадте. Особое значение имело само положение этого города, переход которого на сторону революции давал «выдающийся по своим качествам опорный пункт и стратегический ключ для завладения резиденцией и столицей», — писал генерал А.К. Водар в секретном донесении Николаю II. Овладение революционерами Балтийским флотом, по его мнению, создавало ситуацию для самодержавного государства едва ли не безнадёжную. Занимаясь по поручению императора расследованием мятежей на Балтийском флоте, Водар пришёл к заключению: «Революционное движение, получившее столь широкое развитие в частях кронштадтского гарнизона и особенно во флотских экипажах, не может быть определено только как продукт последнего времени».
Первые проявления мятежного духа моряков Кронштадта обозначились задолго до того. Крупные беспорядки имели место в 1902 году. Через год чинами жандармской полиции было обнаружено значительное количество нелегальной литературы. В гарнизоне и на предприятиях города-крепости присутствовали все признаки агитационной деятельности партий эсеров и особенно социал-демократов. В Кронштадте оказались и несколько десятков революционно настроенных матросов, ранее принимавших участие в восстании броненосца «Потёмкин», но избежавших судебного преследования. На основную базу Балтийского флота из других гарнизонов и флотов были переведены летом 1905 года свыше 2000 «неблагонадёжных» матросов и солдат. В Кронштадте находились и сотни революционно настроенных рабочих с заводов Петербурга, направленных для производства ремонтных работ на кораблях.
Опубликование царского манифеста 17 октября явилось поводом к проведению по призы-ву Кронштадтского комитета РСДРП антиправительственных демонстраций матросов, солдат и рабочих. В резолюции митинга, проходившего 23 октября, выставлялись не только требования улучшения правового и материального положения военнослужащих, но и ликвидации самодержавия, установления демократической республики, введения всеобщего избирательного права, уничтожения сословий. 24 и 25 октября демонстрации не прекращались.
Восстание началось ровно 120 лет назад, 26 октября (8 ноября по новому стилю). Поводом к нему стал арест в тот день 52 солдат 2-го крепостного пехотного батальона — посмевших предъявить свои требования командованию, — во время которого произошло столкновение с сопровождавшим их конвоем. Оно обернулось гибелью матроса и ранением ещё нескольких человек.
В ответ гарнизон Кронштадта восстал. 12 флотских экипажей из 20 и солдаты крепостной артиллерии — всего более 4,5 тысячи человек — овладели городом. Чтобы не допустить вовлечения в начавшееся вооружённое восстание остававшихся пассивными двух третей гарнизона, власти прибегли к услугам черносотенцев и служителей культа, побудивших чинов полиции, уголовные элементы и многих обывателей к участию в погромах и грабежах.
Для подавления мятежа к Кронштадту были стянуты военные корабли со специально подобранными командами, гвардейские части. Город объявили на военном положении; матросов и солдат разоружили. Аресту подвергли до 4000 матросов и около 800 солдат; им угрожали военно-полевой суд и суровые наказания.
Но революция ещё находилась на подъёме. В защиту моряков поднялись рабочие Петербурга. Начавшиеся 29 октября на предприятиях столицы митинги выдвинули требования освободить арестованных. 1 ноября Петербургский Совет рабочих депутатов постановил начать всеобщую забастовку солидарности с повстанцами Кронштадта. 2—3 ноября стачка охватила большинство заводов и фабрик, а также железнодорожный узел.
Это спасло жизни моряков и солдат, избежавших военно-полевого суда. Приговор был относительно «мягким»: только 10 человек были отправлены на каторжные работы, 67 получили различные сроки тюремного заключения, 84 были оправданы. Об остальных предпочли на время забыть.
Но даже в условиях начавшегося спада революции последовала новая волна революционных выступлений на флоте. В июле 1906 года мощное восстание охватило военно-морскую крепость в Свеаборге. Одновременно ещё более решительно и организованно под руководством большевиков за оружие снова взялись моряки Кронштадта. Ранее представить подобное развитие событий было невозможно.
Восстание произошло даже на «царском корабле», каковым называли крейсер «Память Азова». По всем флотским экипажам отбирали матросов для службы на этом корабле, окружённом высочайшим вниманием. Но и он восстал 20 июля 1906 года.
Выступления моряков не были победоносными, но «пожар восстания охватил всю Россию… Вся страна … восстаёт против произвола и насилия, которые душат нас. Царское правительство ненавистно всем… Царское правительство было сильно до тех пор, пока народ был тёмен и забит, пока войска были в повиновении. Теперь и во флоте, и в армии ропот и недовольство, солдаты и матросы присоединяются к народу», — говорилось в одной из прокламаций исполкома солдатской организации РСДРП Кронштадта. Так закладывались основы вооружённой силы грядущей победоносной и спасительной для России Октябрьской революции.
Такова реальная хроника далеко не всех революционных событий на кораблях и базах российского флота только в одном 1905 году. Объективное отражение их в советском кинематографе привело к созданию подлинных шедевров мирового кино. По результатам международного опроса критиков в Брюсселе в 1958 году (110 голосов из 117) первой в числе 12 лучших фильмов всех времён и народов была признана кинодрама «Броненосец «Потёмкин», созданная в СССР. Опрос ведущих киноведов мира в 1978 году подтвердил, что среди 100 лучших фильмов первым является всё тот же фильм Сергея Эйзенштейна, впервые показанный советским зрителям ещё в декабре 1925 года.
Ныне «хронику русской революции» отображают на телеэкранах по заказу и на деньги олигархов. Не случайно первым в титрах нового 16-серийного творения А. Кончаловского без стеснения обозначен долларовый миллиардер А. Усманов. Поэтому и отражает этот фильм не реальные исторические события, а беспокойство сегодняшних усмановых за сохранность своих миллиардов.
И революцию они нам хотят представить не как плод народных устремлений: она у Кончаловского вообще происходит без участия обобранных властью трудящихся масс и показана как результат внутреннего и международного заговора.
Создать шедевр некогда известный режиссёр явно не сподобился. Получился ещё один образец пропаганды, где нет и не может быть места матросам с броненосца «Потёмкин» и крейсера «Очаков», знавшим, что не победят, но восставшим против бездарности, глухоты, произвола и насилия самодержавного режима.
Создатели очередной киноподелки в угоду капиталу, конечно же, не могли воспроизвести слов лейтенанта П.П. Шмидта, сказанных им на суде: «Позади за спиной у меня останутся народные страдания и потрясения пережитых лет. А впереди я вижу молодую, обновлённую, счастливую Россию». Таковой и станет Советская Россия, рождённая Великой Октябрьской социалистической революцией.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
