По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Публикацию подготовил Александр Офицеров
И все старания загасить эту искру так же тщетны,
как и попытка ползущей на светило тучи навсегда упрятать его во тьму
Два века назад прогрессивный отряд молодого русского дворянства вышел на Сенатскую площадь Петербурга в горячей надежде освободить страну от мёртвой хватки царской тирании и чугунных оков крепостничества и попытаться вытащить её народ из омута нищеты, безграмотности и мракобесного смрада.
День 26 (14 по старому стилю) декабря 1825 года дал навеки им славное имя — декабристы.
Героями народ их признал всецело. Подвигом декабристов, желавших пробудить от больного сна мученичества лапотную Россию, восхищались лучшие умы Отечества.
Однако остававшийся без классового строения революционной борьбы с опорой на трудовой народ, без осознания необходимости именно такого её устройства, декабристам тогда неведомого, их вызов самодержавию был подавлен беспощадно. Виселицы, кандалы, дремучие холодные ссылки — так ответило его императорское величество на сей дерзновенный шаг патриотов к национальному достоинству.
Но затоптать ту искру вольных дум, блеснувшую на Сенатской из приподнятых в ножнах их сабель, не сумели даже десятилетия последовавшего разгула кованного под репрессии царского сапога и лютой нагайки.
Получится ли это сделать у нынешней всё чаще учтиво поглядывающей на монархические порядки пропагандистской «пожарной команды» с её хитрыми приёмами исторических извращений, когда в летописи России той самой декабристской искрой уже высечены такие строки?..
На наших страницах сегодня лишь малая их толика.
«…Мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала — дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию.
Её подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли». Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. «Молодые штурманы будущей бури» — звал их Герцен. Но это не была ещё сама буря. Буря, это — движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 году».
В.И. Ленин.
«Казалось бы, что могло зародиться, вырасти, окрепнуть путного на этих грядах между Аракчеевыми и Маниловыми? Что воспитаться этими матерями, брившими лбы, резавшими косы, колотившими прислугу, этими отцами, подобострастными перед всеми высшими, дикими тиранами со всем низшим? А именно между ними развились люди 14 декабря, фаланга героев, вскормленная, как Ромул и Рем, молоком дикого зверя… Оно им пошло впрок! Это какие-то богатыри, кованные из чистой стали с головы до ног, воины-сподвижники, вышедшие сознательно на явную гибель, чтоб разбудить к новой жизни молодое поколение и очистить детей, рождённых в среде палачества и раболепия. Но кто же их-то душу выжег огнём очищения, что за непочатая сила отреклась в них-то самих от своей грязи, от наносного гноя и сделала их мучениками будущего?..»
А.И. Герцен.
«Рассказано Пушкиным.
Фельдъегерь внезапно извлёк меня из моего непроизвольного уединения, привезя по почте в Москву, прямо в Кремль, и всего в пыли ввёл меня в кабинет императора, который сказал мне:
— А, здравствуй, Пушкин, доволен ли ты, что возвращён?
Я отвечал, как следовало в подобном случае. Император долго беседовал со мною и спросил меня:
— Пушкин, если бы ты был в Петербурге, принял ли бы ты участие в 14 декабря?
— Неизбежно, государь; все мои друзья были в заговоре, и я был бы в невозможности отстать от них. Одно отсутствие спасло меня, и я благодарю за то небо.
— Ты довольно шалил, — возразил император, — надеюсь, что теперь ты образумишься и что размолвки вперёд у нас не будет. Присылай всё, что напишешь, ко мне; отныне я буду твоим цензором».
Близкая знакомая поэта
писательница
А.Г. Хомутова о встрече
Пушкина с Николаем I
в Москве 8 сентября 1826 года.
Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье,
Не пропадёт ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье.
Несчастью верная сестра,
Надежда в мрачном подземелье
Разбудит бодрость и веселье,
Придёт желанная пора:
Любовь и дружество до вас
Дойдут сквозь мрачные затворы,
Как в ваши каторжные норы
Доходит мой свободный глас.
Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут — и свобода
Вас примет радостно у входа,
И братья меч вам отдадут.
А.С. Пушкин, 1827 г.
Струн вещих пламенные звуки
До слуха нашего дошли,
К мечам рванулись наши руки,
И — лишь оковы обрели.
Но будь покоен, бард! — цепями,
Своей судьбой гордимся мы,
И за затворами тюрьмы
В душе смеёмся над царями.
Наш скорбный труд
не пропадёт,
Из искры возгорится пламя,
И просвещённый наш народ
Сберётся под святое знамя.
Мечи скуём мы из цепей
И пламя вновь зажжём свободы!
Она нагрянет на царей,
И радостно вздохнут народы!
Декабрист А.И. Одоевский
из Читинского острога в ответ
на стихотворение Пушкина.
«Принести в жертву всё, даже самую жизнь, ради любви к Отечеству — было сердечным побуждением нашим».
Декабрист
М.И. Муравьёв-Апостол.
«Сколько бы ни оказалось членов тайного общества или ведавших про оное, сколько бы многих по сему преследованию ни лишили свободы, всё ещё останется гораздо множайшее число людей, разделяющих те же идеи и чувствования…»
Из письма, посланного
императору Николаю I
из Петропавловской крепости
декабристом
В.И. Штейнгелем,1826 г.
«…Если даже смотреть на убеждения декабристов, как на безумие и политический бред, всё же справедливость требует признать, что тот, кто жертвует жизнью за свои убеждения, не может не заслуживать уважения соотечественников. Кто кладёт голову свою на плаху за свои убеждения, тот истинно любит отечество, хотя, может быть, и преждевременно затеял дело своё».
М.Н. Волконская,
жена декабриста
Сергея Волконского,
в 1826 году последовавшая
за сосланным в Сибирь мужем, 1862 г.
Памяти Рылеева
В святой тиши воспоминаний
Храню я бережно года
Горячих первых упований,
Начальной жажды дел и знаний,
Попыток первого труда.
Мы были отроки. В то время
Шло стройной поступью бойцов —
Могучих деятелей племя
И сеяло благое семя
На почву юную умов.
Везде шепталися. Тетради
Ходили в списках по рукам;
Мы, дети, с робостью во взгляде,
Звучащий стих свободы ради,
Таясь, твердили по ночам.
Бунт, вспыхнув, замер.
Казнь проснулась.
Вот пять повешенных людей…
В нас молча сердце содрогнулось,
Но мысль живая встрепенулась,
И путь означен жизни всей.
Рылеев мне был первым светом…
Отец! по духу мне родной —
Твоё названье в мире этом
Мне стало доблестным заветом
И путеводною звездой.
Мы стих твой вырвем из забвенья,
И в первый русский вольный день,
В виду младого поколенья,
Восстановим для поклоненья
Твою страдальческую тень.
Взойдёт гроза на небосклоне,
И волны на берег с утра
Нахлынут с бешенством погони,
И слягут бронзовые кони
И Николая и Петра.
Но образ смерти благородный
Не смоет грозная вода,
И будет подвиг твой свободный
Святыней в памяти народной
На все грядущие года.
Н.П. Огарёв, 1859 г.
«Впечатление, произведённое на умы декабрьскими событиями, долго не ослабевало в обществе; на декабриста, к какой бы он категории ни принадлежал, смотрели как на какого-то полубога».
Декабрист А.С. Гангеблов, 1888 г.
«Мои письма… служат выражением тех убеждений, которые повели меня на место казни, в темницы и в ссылку… Гласность, которою пользуются мои письма через многочисленные списки, обращает их в политическое орудие, которым я должен пользоваться на защиту свободы… Мои политические противники были вынуждены употребить силу, потому что не имели иного средства для опровержения моих мыслей…
Последнее желание моё в пустынях сибирских, чтоб мысли мои по мере истины, в них заключающейся, распространялись и развивались в умах соотечественников».
Декабрист М.С. Лунин.
«Боевой ум, с большим образованием, во время своего заточения в Сибири это лицо показало замечательную последовательность и в мыслях своих, и в энергии поступков своих…»
Декабрист С.Г. Волконский
о Лунине.
«Любезная сестра! Вот выводы моих агрономических занятий в 1837 году. Оценив потреблённое и проданное и вычтя все издержки, я получил чистого дохода 141 р.
75 коп., кроме озимей, подающих хорошую надежду. Слава Богу, есть чем жить, хотя прошлый год был вообще худой для урожая и первый для меня на поселении. Много было препятствий: задержание денег, запрещение выездов, пугливость властей. Зато я избавился от податей и натуральных повинностей; одно стоит другого. Правда, главным препятствием были учебные (книжные) занятия; Платон и Геродот не ладят с сохой и бороной. Вместо наблюдений за полевыми работами я перелистываю старинные книги. Что делать? Ум требует мысли, как тело пищи. Между тем в 8 месяцев много сделано: земля болотная, необработанная, тернистая — осушена, огорожена, обращена в луга и пашни. Посредине английский садик с песчаными дорожками, беседкой и множеством цветов, далее две левады, огород и, наконец, уютный домик с пристройками, где запоздалый путник находит убежище, бедный — кусок хлеба, разбойник — отпор. Приятно сообщить тебе эти подробности, потому что всё это более твоё, чем моё дело: ты доставила средства, я только действовал.
В хлопотах забыл написать о получении 8 томов сочинений Платона на греческом тексте. Кстати эта посылка: я анализирую теперь болтовню доброго Сократа перед его смертью…
…Так как дело с ружьём не удалось, то пошли мне, пожалуйста, хорошую удочку с червячками. Надо надеяться, что это орудие не встретит таких же препятствий. Не захотят же запретить бедному ссыльному наудить себе рыбы на ужин. Провизию можно достать только в городе. Я не имею возможности ходить туда, посылать некого, и не всегда можно купить, так как всё очень дорого. При помощи ружья я добывал бы себе дичи к обеду, по крайней мере, дважды в неделю. Останемся на растительной пище: картофель да каша…»
Из сибирских писем
Михаила Лунина
сестре Е.С. Уваровой, май1838 г.
«Декабристы больше чем когда-нибудь занимают меня и возбуждают моё удивление и умиление». «Самоотверженные люди, я их всё более и более уважаю». «Это были люди все на подбор — как будто магнитом провели по верхнему слою кучи сора с железными опилками, и магнит их вытянул». «Довелось мне видеть возвращённых из Сибири декабристов, и знал я их товарищей и сверстников, которые изменили им и остались в России и пользовались всякими почестями и богатством. Декабристы, прожившие на каторге и в изгнании духовной жизнью, вернулись после тридцати лет бодрые, умные, радостные, а оставшиеся в России и проведшие жизнь в службе, обедах, картах, были жалкие развалины, ни на что никому не нужные, которым нечем хорошим было и помянуть свою жизнь».
Л.Н. Толстой.
«Историк передового русского общественного движения совершил бы большую ошибку, если бы, восстанавливая общую картину идейной жизни 30-х годов, обошёл вниманием смелое агитационное выступление декабриста М.С. Лунина. В тяжёлую пору объявления П.Я. Чаадаева сумасшедшим, в годы, когда царская рука направляла пистолет Дантеса в сердце Пушкина, всякое выступление против самодержавия приобретало особое значение. Произведений передовой печати в те годы было крайне мало. Молодой Герцен ушёл в ссылку. Он успел напечатать только первую статью в «Телескопе» (1836). В.Г. Белинский вступил в тяжёлую полосу «примирения с действительностью», завершившуюся лишь к концу 1839 года. М.С. Лунин, выступая против самодержавия из сибирской ссылки, действовал с полным сознанием поставленной себе цели и последствий предпринятой им агитации…
В исходе 30-х — начале 40-х годов выступление Лунина было одним из самых ярких актов идейной борьбы с самодержавно-крепостным строем».
Академик М.В. Нечкина, 1955 г.
«Одно из самых удивительных явлений в мировой истории — восстание декабристов. И оно типично русское. Весьма состоятельные люди, люди высокого общественного положения, пожертвовали всеми своими сословными и имущественными привилегиями ради общественного блага. Выступили не за свои права, как это обычно бывало в человеческой истории, а за права тех, чей труд сами перед тем присваивали. В подвиге декабристов есть много народного».
Академик Д.С. Лихачёв, 1999 г.
«Декабризм есть не только социальное и политическое движение, не только явление национальной культуры. Даже помимо собственно эстетических теорий и художественной практики декабризм есть сам по себе эстетический феномен.
Эту сторону дела со всей силой почувствовал и оценил даже трезвейший политик Ленин…»
Член-корреспондент РАН
Н.Н. Скатов, 2007 г.
«…Работая в архивах, выезжая в экспедиции, учёные, а вместе с ними и энтузиасты-краеведы находят многочисленные свидетельства того, что жизнь декабристов в изгнании была продолжением их борьбы. Они открывали школы не только для детей, но и для взрослых, учили крестьян садоводству, помогали лечением и медикаментами. Заботясь о развитии производительных сил края, декабристы изучали водный режим рек, собирали геологические коллекции, гербарии, составляли проекты разработок полезных ископаемых».
Слушатель ВПШ
при ЦК КПСС В.В. Ходий,
г. Иркутск. «Правда», 1975 г.
ОТ РЕДАКЦИИ
Убеждены, российская история не заставит себя ждать, чтобы дать всем этим строкам, посвящённым декабристам, достойное продолжение, созвучное со светлым стремлением героев.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
