По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор статьи — Александр Офицеров
Вот и пришла пора зажигать! Не прикуривать, обратите внимание на героев снимков — против этой их вредной привычки, при всём к ним почтении, мы решительно протестуем, — а именно зажигать. Допустим, на кухне дать плите, а то и русской печке жару, чтобы позвать в дом уютный аромат праздничного пирога. Или же запалить новогодние бенгальские огни и свечи. Если кто захочет добавить к их романтике пламень своих сердечных чувств, то — вперёд, действуйте!
И пусть поможет в этом, по мере своих сил оправдывая пышно сияющий заголовок, простенькая моя зажигалка.
Штучка, как выяснилось, не только с характером, но и с подходящей к новогоднему застолью историей в придачу.
Служила она мне безотказно не один десяток лет. А последние годы лежала в столе без дела. Помню, вручил мне её в пору студенческой юности мой приятель из Подмосковья Слава Макаров, бросивший тогда курить, так как уже был без пяти минут врачом. То есть тем человеком, что лучше всего понимает пагубность дымной страсти.
— Чтобы впредь никаких заразных соблазнов, — сказал как отрезал. — Так что, держи, куряка, и умней побыстрей. Пусть она будет тебе напоминанием о моём отважном поступке.
Умнел я, как вы понимаете, долго. А штучка эта от старинной американской фирмы «Ронсон» оказалась хорошей. Конструкция до гениальности проста и потому надёжна. На вид — скромненькая, но со вкусом, округлой формой своей напоминающая рубку всплывающей субмарины.
Согласитесь, удачный образ для телерекламы: дескать, видали, и под водой не тухнет! Но с этой идеей мы припоздали, так как фирму уже давно успели утопить конкурирующие акулы бизнеса, скупив её с потрохами и оставив от когда-то одних из лучших в мире зажигалок одно воспоминание и раритетные теперь уже образцы.
Так вот, служил мой «Ронсон» безо-тказно лет не счесть сколько. А потом, когда курить в очередной раз бросил, долго валялся пустой. Тут он, пролёживая бока, и закапризничал.
Не заправлялся, хоть тресни. Течь дала моя «подлодка». Выбрасывать жалко. Как её ни верти, а таки память о давней и сейчас продолжающейся нашей со Славой дружбы. Да и как-то неловко, когда перед Новым годом наводишь на столе чистоту, а сломанные вещи с укоризной из ящика смотрят: не пора ли тебе, лентяй, дать нам ремонт?
— И правильно сделала, что сломалась, — повертев мой «Ронсон» и так и сяк, поставил диагноз Григорий Владимирович — мастер по ремонту таких старомодных штучек. — Если любую газовую зажигалку даже ненадолго оставить совсем без заправки, то оставшиеся без давления клапаны непременно прохудятся. Такое у них врождённое свойство. А эта наша прекрасная старушка, как вижу, ещё огонь Московской Олимпиады помнит?
— Так и есть, помнит, — говорю, — но гореть подобным образом уже не в состоянии.
Григорий Владимирович (он предложил обойтись без фамилии, потому что коллекционеры его и так прекрасно знают, а посему реклама ему тоже оказалась не нужна), пожалуй, единственный в Москве настоящий мастер по ремонту иностранных винтажных зажигалок. Таким незаменимым он был в столице и в советские времена, начав в 1970-х годах, когда окончил знаменитый мехмат МГУ, работать в сфере бытового обслуживания москвичей. Так что его подход к ремонту на уровне экстракласса.
— Не горит, говорите? — продолжил мастер. — Это мы поправим. Тем более что модель «Ронсон Комет», которая как раз у вас, мне знакома. Незабываемая даже, доложу я вам, модель. Да-да, незабываемая!..
Мастер поправил очки, расчехляя зажигалку, и стал вспоминать:
— Лет пятьдесят назад дело было. Звонит мне как-то директор нашего предприятия и говорит: «Есть, Григорий, особо ответственное задание. Принесут сегодня вам в мастерскую зажигалку. Постарайтесь всё сделать по высшему разряду. А денег за работу разрешаю не брать. Примем клиента по-дружески. Договорились?»
Вскоре, гляжу, заходит подтянутый молодец. Подаёт абсолютно такой же, как у вас, чёрный «Ронсон». Просит посмотреть: можно ли наладить? Дальше — всё как положено: беру, делаю, возвращаю. Оказалось, что всё та же беда с отказавшими клапанами, оставленными без газа. А вот взял ли предложенные тем посетителем за ремонт деньги, честно сказать, не помню. Как-то проще мы все в ту пору к ним относились. После директор мне признался, чья это была зажигалка. Верите или нет — нашего дорогого Леонида Ильича Брежнева! Так что, вполне может статься (смеётся), генсек нашей бытовке до сих пор должен.
— Хорошо, тогда позвольте за него расплатиться? — уже смеюсь и я. — Зажигалка моя, как вы уверяете, такая же. И поломка у неё соответствующая. Всё честь по чести. И что-то мне подсказывает, что я ему чем-то очень большим тоже обязан…
— Понимаю, о чём вы… Да и я, пожалуй… А насчёт долга, считайте, договорились, — подзадоривает Григорий Владимирович. — Но тогда в вечном долгу окажетесь вы. Я же двойной платы с клиента никогда не беру.
— Интересно, а если курить бросить, недоимку Отчизна спишет?
— Разумеется. С того и надо было начинать. Покончить с ядом раз и навсегда — священный долг каждого заблудшего в дыму.
Дошли слухи, что этот «Ронсон» у Брежнева был зажигалкой любимой. Потому, видимо, и не стал менять на новую. А может, просто человек он был бережливый. «Новость» же Леонид Ильич тогда признавал только в виде отечественных недорогих сигарет с таким названием. Курил исключительно их. Пока окончательно не решил, что коптить организм пора заканчивать.
«Неужели такая же, совсем обычная, безо всяких мерцающих резными гранями признаков престижа была и у нашего генсека?» — загорелся я в общем-то праздным любопытством, но, решив-таки не изменять журналистской привычке всё проверять, ринулся на поиск.
И вот она, полюбуйтесь на фото — точь-в-точь!..
Была у Брежнева и ещё одна отечественная табачная «новость», которой он, по заверению его личного переводчика Виктора Суходрева, перед иностранцами иногда даже хвастался, показывая им своего персонального борца с курением.
— Видите, у меня тут портсигар — так по-простому начал Леонид Ильич разговор с американским президентом Ричардом Никсоном во время состоявшегося в 1973 году официального визита Генерального секретаря ЦК КПСС в США. — У него специальный часовой механизм, и я не могу его открыть раньше, чем через час после последней сигареты.
Тут и подумалось: а сколько времени с нынешними-то технологиями, в ту пору, понятно, массовым производством ещё не освоенными, нужно нашему мин-здраву, чтобы не только голосить о вреде табака, но и заказать у производителей ширпотреба подобный ограничитель? Такой портсигар очень бы подсобил тем, кто решил бросить курить. Брежнев же с его помощью с этой заразой справился.
— Жаль, поздновато, — вздохнул я, не сдержав ребяческую свою фантазию. — А то, верно, поработал бы ещё о-го-го сколько! Там, глядишь, и предательскую душонку Горбачёва успел бы раскусить да задвинуть куда подальше. И не вышло бы тогда с великой нашей державой «дело — табак»… А это, пардон, ребята, уже не ребячество.
— Но старые зажигалки здесь ни при чём, — вступается за свою «отрасль» Григорий Владимирович. — Большинство их коллекционеров — люди, как и я, некурящие. И ещё две удивительные особенности среди них мною подмечены. Западному коллекционеру всё равно, горят его зажигалки или нет, — главное, чтобы красиво они лежали чистенькими в фирменной коробочке с голубой каёмочкой. А вот у коллекционеров наших и тех, кто живёт в республиках бывшего Советского Союза, к своим собраниям совсем другой подход. У них железное правило: каждый экземпляр должен быть в боевом строю. В чём тут фокус — не совсем ясно?
— Погодите, всё же логично, — подхватываю я догадкой, пытаясь объяснить и для себя тоже этот действительно удивительный факт. — На Западе и у нас к вещам сформировался разный подход. Там, в соответствии с буржуазным принципом, всё должно прежде блестеть, а у нас, в том же соответствии с социалистическим, — всё должно сначала работать. И эту хорошую привычку пока из наших соотечественников капитализм так и не вытравил.
— Кстати, весьма неплохой была и наша зажигалка «Харьков» — близняшка «Ронсона», выпущенная в СССР, — подбрасывает в пыл разговора фактов, разворачивая тему, мастер.
— Есть теперь подозрение: не с благословения ли самого Леонида Ильича? — парирую я ещё одной только что вспыхнувшей идеей.
Что ж, разворачивать так разворачивать… Определённо знал генсек толк в добротных вещах — и заграничных, и наших. Его гардероб был полностью отечественный, кроме разве парочки итальянских галстуков. Требовал и от советского легпрома такого же исполнения.
Получалось, ясное дело, не сразу. Британцы-то стричь свои газоны сколько там сотен лет учились?.. Но если уж получалось, то держитесь Лондон и Париж!
В моём гардеробе ещё висит как новенький, ожидая очередного новогоднего выхода в театральный свет, серый английский костюм в исполнении московской швейной фабрики «Большевичка». Сшит он был по французской лицензии, да так, что когда, откидывая полы пиджака, показывал шибко любопытствующим пижонам советскую этикетку, то они были уверены, что в порыве квасного патриотизма я сам её вместо заграничной и пришпандорил.
К слову, за импортом советский Внешторг следил зорко, отбирая за рубежом для поставок в страну только самое-самое! Даже в некотором смысле перестарался, невольно создав у нашего покупателя иллюзию, что все заграничные товары — исключительно хороши. И только когда в горбачёвскую всеядную перестройку торговые ворота с Западом открыли настежь, стало ясно: большинство ввозимых в СССР, а затем и в обуржуазившуюся Россию вещей и продуктов — дрянь ещё та! Такой же дрянью они оказались и когда наши туристы увидели их почищенные от пыли сияющие залежи на прилавках Америки и Европы.
Надёжность и долговечность — враги рынка. Они тормозят торговый оборот, снижая капиталисту сверхприбыли. Это стало очевидно уже предметно в конце той самой перестройки. К примеру, договорились тогда Рязанская обувная фабрика с «Саламандрой» из ФРГ совместно выпускать для россиян мужскую зимнюю обувь. Натуральный кожаный верх и меховое нутро — наши, а литая подошва — немецкая. И что б вы думали? Кололась она на русском морозе пополам в первую же зиму. И чуть ли не у всех, кто клюнул на этот знаменитый западный бренд, который в качестве новогоднего сюрприза «подсунули» под отличные рязанские ботинки.
— Будь выше этих давно забытых мелочей! — чую, скажет завзятый либерал.
Хорошо, так и возьмём. И сразу, с позволения Деда Мороза, за усы и бороду. Вот вам недавний «привет», посланный сильному полу мировым бритвенным лидером — брендом «Жилетт», которым заправляет американская компания «Проктер энд Гэмбл». Свои прежние действительно великолепные станки из серии «Максимум» года три назад эти фирмачи модернизировали столь чудесным образом, что срок их службы при прежней цене сократился раз в пять, после чего и о былой гладкости бритья поцарапанным мужикам пришлось забыть.
Зато у советских лицензионных кроссовок «Адидас» из плотной натуральной замши, получивших у нас название «Москва», история совсем иная. Выпущены они были к Олимпиаде-80. И шли в магазинах нарасхват. Их наша молодёжь за надёжность даже окрестила «неубиваемыми». И что-то не слышно, чтобы подобной оценки когда-то был удостоен немецкий родоначальник этой марки спортивной обуви.
На прочность «Москву» проверили в горах Афганистана и советские воины-интернационалисты. Они прямо заявили, что лучше для солдата, ступающего по камням, обувки не найти. Что касается её изящества, то на этот вопрос в своё время ясно ответил советский кинематограф. В целом ряде его популярных фильмов молодые артисты и танцоры щеголяли в отечественных «трёх полосках».
Производство «вечных» кроссовок небольшими партиями продолжилось и в постсоветской России уже под брендом «Эксис» десятой модели. И сейчас наши бойцы СВО, кому повезло «Эксис» где-то раздобыть, кроссовки эти хвалят за те же выносливость и удобство. В зной в них не жарко, в холод не мёрзко, а в дождь не сыро. И нога дышит. В них, как в новогодней сказке, полностью выполнены, согласно советской традиции, всепогодные пожелания самых привередливых покупателей. Учтены даже анатомические особенности стопы, отличающиеся у нас от европейцев.
— Алло, поставщики минобороны и его интендантский корпус! Вы хорошо слышите? Поступил солдатский заказ!.. Что, демаскируют, говорите? А если применить камуфляжный вариант? Почему, спрашиваете, пишем «раздобыть»?
Да потому, что угробили производство таких кроссовок, сначала переведя его из столицы в Нальчик, где оно, очевидно, под напором таких же, как и у светлой памяти «Ронсона», конкурентов совсем скисло.
Так что наша очередная реклама если куда здесь и поспела, то, похоже, лишь аккурат к похоронам нужного стране дела.
Пора возрождать это производство и его прежние советские достоинства. И не частным порядком, а только государственным. Ведь последние партии десятой модели «Эксиса» (если это, конечно, была не подделка), прямо скажем, уже уступали советским. Подошва так же, как саламандровская стала частенько лопаться на две части.
Вот что значит выскочить из-под госконтроля. Что-что, а давить в труху хищным рынком всё своё лучшее у буржуазной России получается так же запросто, как у танка.
— Если на какой-либо сетевой барахолке случайно наткнётесь на остатки кремния для зажигалок с надписью «Сделано в СССР» — покупайте не раздумывая, — дополняет Григорий Владимирович эти мои замечания, увы, теряющие приподнятую новогоднюю тональность. — Сейчас таких не делают — экономят на их гостовском составе. Эти камни всегда считались лучшими в мире по мягкости и сочности искры.
Не раз «искрил» такого же сочного свойства юморком в его мастерской на Малой Бронной наш всеобщий любимец Юрий Никулин, с которым Григорий Владимирович очень дружил.
— Заходил Юра ко мне частенько. Его дом был в двух шагах, — возвращает мастер разговору праздничный настрой. — То зажигалку заправить, то повспоминать былое и побалагурить заглянет.
Да и как тут пройти мимо: собеседник-то в мастерской сидит такой, что, уверяю, от разговора с ним не оторвёшься. Столько историй знает, кого только у себя на приёме не повидал:
— Помню, доставил мне посыльный Маршала Советского Союза Баграмяна, когда наш герой Великой Отечественной был уже на склоне лет, на ремонт настольную зажигалку в виде глобуса. Явился на следующий день забирать, а я, протягивая руку, подтруниваю: «Всё готово, пылает маршальский глобус как миленький. А если вы там со своими полководцами надумаете шар земной поджигать, то исключительно таким же игрушечным образом. И лучше при этом не прикуривать».
— Будет исполнено, товарищ мастер! Поджигать изволим только согласно вашему распоряжению! И другим особо шалить не дадим, — отвечает, чувствуя мою добрую ноту, гонец и, ткнув пальцем в Америку, щёлкает для порядка зажигалкиным затвором. — Непременно доложу Ивану Христофоровичу, что этот «спусковой крючок» вы горячо советуете скорее ставить на вечный от папирос предохранитель.
Сделав на последней фразе вестового особый акцент, Григорий Владимирович ставит таким же щелчком моего «Ронсона» в своём рассказе точку, выписывает квитанцию на оплату шуточного «долга» и даёт последние наставления по уходу.
— Вот и ваша красотка вполне теперь готова к разжиганию новогодних огней, — улыбнувшись, жмёт на прощание уже мою руку мастер, вручая ожившую «подлодку». — Ей тоже позвольте передать на это с сего момента отобранное у сигаретной пачки право. С наступающим!
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
