В России политика запрещена

По материалам публикаций на сайте портала «Свободная пресса»

Юрий Болдырев

В момент запрета на просвещение без специального разрешения со стороны властей, введения обратной силы ответственности за участие в деятельности «экстремистских» организаций и накануне признания одной из самых влиятельных в стране общественно-политических организаций «экстремистской», а также в преддверие предстоящих осенью очередных парламентских выборов невредно осмыслить, а что такое вообще есть политика?

Какое понимание нам предлагается властями?

Первое. Политика — как противостояние действующей власти, заведомо почему-то заботящейся о государственных интересах и народе, внешним врагам, к числу которых автоматически относятся и любые оппозиционные силы.

Соответственно, противостоят на этом поле политики — ответственные государственные мужи, которые «не говорят, а делают», и политиканы — в лучшем случае безответственные болтуны и популисты, а то и прямые наймиты — ставленники криминальных или враждебных иностранных интересов. Всем, кто готов воспринять и принять такую картину мира, ее вбивают по самые уши — через все доступные информационные каналы. Но это не означает, что это — единственная модель, на которой специализируются пропагандисты. Для тех, кто столь упрощенную картину мира принять не готов, в запасе иные варианты.

Второе. «Реал политик» — некоторое упрощенно циничное представление, в рамках которого в политике участвуют и соревнуются исключительно так называемые «политические животные» — существа совершенно в глубине своего мировоззрения безыдейные и потому, в сущности, бессмысленные, но неудержимо стремящиеся к одному — к личной власти. В рамках какой политической партии и под прикрытием какой идеологии — неважно.

Как сказал один ныне популярный политолог применительно к одной из российских «системных» оппозиционных партий: «ХХХХ (имея в виду конкретную партию) — не идеология, а средство передвижения». В том смысле, что таких идиотов, которые всерьез «заморачиваются» на тему идеологий, нынче нет, а партия дает (или даже продает) некоторый «проездной билет», как минимум, билет лотерейный, позволяющий осуществить на политическом поле некоторую вертикальную мобильность. Как ни парадоксально, но столь откровенно циничная модель используется преимущественно в качестве некоторой универсальной индульгенции для властей и ее прислужников.

Действительно: что бы они ни творили, но что же вы хотите — просто мир и все люди в нем устроены так. «Других политиков у меня для вас нет». В том смысле, что других в принципе не бывает. Отсюда и известное покорно примирительное: «Эти хотя бы уже наелись, а если их сменить, то придут новые — голодные»…

Третье. Псевдо идеалистический вариант. Политика — как допускаемое властями или кем-то еще свыше все же соревнование неких «правильных» или «конструктивных» политиков и соответствующей борьбы «проектов», собственных «видений будущего». Казалось бы, это уже нечто приближаемое к представлению о нормальном политическом поле, но с одной важной оговоркой. А именно: одни хотят сделать лучше, другие — еще лучше, а третьи — уж совсем идеально. Плохо — не планирует никто. И главное: плохо — как будто никто не только не планирует, но и не делает. Во всяком случае, в рамках такого бескомпромиссного сражения на подушках никто не вправе нанести никому никакого реального ущерба. Красиво? Чисто? Гуманно? Верно.

Но и столь же бессмысленно. Для всех остальных участников такого детского цирка, кроме действующей власти. Логика понятна: раз бить никого всерьез нельзя — нельзя разоблачать несоответствие слов и дел, вскрывать злоупотребления и разложение, то зачем «менять коней на переправе»? Зачем вообще что-то менять, если и так все хорошо? Тем более, что в эту «идеалистическую» (а на деле не более, чем лицемерную) картину политической борьбы можно совсем по чуть-чуть добавлять из картины первой: мол, действующие-то все-таки не говорят, а делают. А также и из модели политического поля второй: мол, даже если действующие властители и не исчерпывающе идеальны, тем не менее, лучше-то все равно не бывает…

Что же мы получаем, если соглашаемся с любой из перечисленных картин мира или на какое-то их сколь угодно причудливое сочетание? То, что и имеем сейчас в нашей стране. А именно: категорическую, под любым предлогом, но принципиальную несменяемость власти.

И понятно.

Если оппозиция — враги не действующей власти, но всей нашей страны, великой Родины, то как же можно за них голосовать, их поддерживать, требовать беспристрастного наблюдения и честного подсчета голосов, если есть опасность, что кто-то, введенный в заблуждение, проголосовал за этих наших «врагов» и тем подвергает нашу Родину страшной опасности?

Если все друг друга стоят, но от одних мы уже хотя бы знаем, чего ожидать, а другие, точно ничем не лучше, но несут с собой новые неизвестные опасности, то ради чего же вообще играть в эти игры как последние лохи? Не хотим, чтобы «нас разводили», и потому вообще не участвуем в этих грязных делах.

Наконец, если в ходе избирательной кампании все говорят обо всем хорошем, обещают манну небесную, но мы все эти прекраснодушные сказки уже слышали, а все только хуже и хуже, то что же верить этим болтунам? Зачем вообще в этом всем участвовать? Тем более что соревнование сочинений на тему, как я еще тщательнее буду переводить старушек через дорогу, банально скучно, никого не заинтересует и никого не привлечет.

А что могло бы привлечь?

Известно: «Нет, ребята, все не так, все не так, ребята!».

Но именно это-то — и запрещено.

Мыслители прошлого неоднократно в разных формах выражали одну и ту же простую мысль: демократия — не метод выбора лучшего, но метод избавления от неприемлемого. В том смысле, что с выбором лучшего можно и промахнуться, но этот выбор затем вновь и вновь можно и нужно корректировать.

Но что и как можно скорректировать, если любая более или менее неискаженная обратная связь категорически пресекается?

Начали, как известно, с монополизации СМИ. И все было более чем успешно, но тут технический прогресс подбросил подлянку: всемирная паутина — сеть интернет. Взялись медленно, но неуклонно приручать (в том числе, перекупая ключевые ресурсы и сети), ограничивать, душить.

Параллельно — ограничения для участников избирательных кампаний на критику политических противников: мол, нечего про других — про себя говорите, что именно предлагаете.

По сути, критиковать власти с целью избавления от этого самого неприемлемого, разъяснять, что именно неприемлемо — нельзя. Затем жесткие ограничения на выступления любых «третьих лиц», по сути — просто заинтересованных граждан. Правильно: нечего просто каким-то там «гражданам», деятельность которых не оплачена из избирательных фондов, делать в избирательных кампаниях. Подразумевается: не их (граждан) это вообще дело.

Затем ответственность за распространение «фейков» — что истина, а что ложь, установит, разумеется, сама действующая власть, включая власть судебную, никоим образом отдельной и самостоятельной от власти президента и правительства давно не являющаяся. Да что там «фейки», ответственность за них — это в их понимании «бить по хвостам». Надо чтобы вообще рот раскрыть без высочайшего соизволения не смели. Сказано — сделано: вообще распространять информацию, просвещать без специальной лицензии — нельзя.

А что еще нельзя?

Нельзя главное: нельзя бороться со злоупотреблением властью — с коррупцией. Категорически недопустимо выводить власть на чистую воду.

Ведь что такое объявление Фонда борьбы с коррупцией* «иностранным агентом»? Полагаете, это — про конкретный фонд во главе с конкретными руководителями — живыми людьми со своими достоинствами и недостатками?

Подозреваю, что нет. Это — сигнал о недвусмысленно враждебном отношении властей к целому направлению деятельности. Подчеркиваю: важнейшему направлению общественной и политической деятельности в реальном обществе, управляемом, к сожалению, вполне грешными людьми.

А что такое предполагаемое в самое ближайшее время признание Фонда борьбы с коррупцией («иностранного агента») еще и запрещенной экстремистской организацией?

Специально подчеркиваю: не вообще, а конкретно в этом материале — ни слова о том, хорошие у этого фонда руководители или плохие, совпадают их цели и задачи с национальными интересами России или нет. Об этом каждый вправе иметь свое собственное мнение. Важно, что у них есть еще организация — штабы по всей стране.

Допустим, действовали бы эти штабы какими-то экстремистскими методами — признали бы их запрещенной экстремистской организацией. Это всего лишь штабы конкретного политика (Навального).

Правильно ли или ошибочно их признали бы экстремистскими — это имело бы отношение только к этой конкретной политической группировке и ее возможностям вести легальную политическую борьбу. Но если экстремистской и запрещенной организацией признают Фонд борьбы с коррупцией («иностранный агент»), то, согласитесь, по сути — это признание экстремистской и запрещенной самой деятельности по борьбе с коррупцией.

Ведь мы знаем уже множество примеров, когда людей судят как за экстремистскую деятельность за то, что они просто не сидят сложа руки, а что-то пытаются делать, будучи в прошлом участниками организаций, признанных экстремистскими. И им успешно вменяют в вину, что они якобы в нарушение закона «продолжили деятельность запрещенной организации». Конкретно сейчас, например, Антонову и Екишеву, после уже и без того двух лет (!) предварительного заключения, обвинение запрашивает по полтора десятка лет колонии за то, что они, якобы, продолжили деятельность запрещенной организации.

А представим себе, что кто-то после признания Фонда борьбы с коррупцией («иностранного агента») решит снять очередной ролик о злоупотреблениях власти применительно, допустим, к новым историям с дворцами-яхтами-самолетами-оффшорами — неужто следствие не запросит признать их деятельность как преступное продолжение деятельности запрещенного «экстремистского» фонда? Или есть хотя бы доля надежды, что суд устоит и не пойдет на поводу у следствия — восстанет против воли в очередной раз разоблаченной власти?

А если когда-нибудь вновь по какому-то недосмотру во главе Счетной палаты окажется не друг властителя, а его противник, что и должно было бы быть по самой логике разделения властей — так называемых «сдержек и противовесов»? И такая Счетная палата потребует, например, отмены аукциона по продаже в руки приближенных к властителю Массандры? Так их запросто можно обвинить в том, что, прикрываясь конституционным государственным институтом, они на самом деле вели деятельность запрещенного фонда — иностранного агента…

И «вишенка на торте»: принятие закона, предусматривающего обратную силу ответственности за «участие в деятельности экстремистской организации» — поражение в пассивном избирательном праве (праве быть избранным). Допустим, вы помогли тому, что считали делом хорошим — разоблачению коррупции. Но организацию, разоблачавшую коррупцию, признают затем «экстремистской». По логике и норме этого закона — «таких не берут в космонавты». Вы можете быть и, скорее всего, будете «законно» поражены в правах.

Итак, политическая деятельность — подлинная, связанная с борьбой за власть, за поддержку масс избирателей и, соответственно, против той или иной (у нас уже более четверти века фактически несменяемой) власти — запрещена. Но означает ли это, что история остановилась, и властитель теперь совершенно безмятежно, как в известной сказке, может вечно царствовать, лежа на боку?

---

* Некоммерческая организация «Фонд борьбы с коррупцией» внесена в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента

Комментарий редакции: Ощущая уход почвы из-под ног, буржуазные властители идут по пути максимального цементирования политического пространства, стремятся окончательно прижать народ к ногтю. Совершенно очевидно, что отнюдь не коронавирус и не иностранная агентура заботит «элиту». Простая логика подсказывает — в условиях пандемии в закрытых помещениях проводятся концерты и иные мероприятия, собирающие тысячи людей. Равно как и те уличные акции, которые проходят в интересах власти. Следовательно, верхи воспользовались сложной эпидемиологической обстановкой для окончательного подавления социальных протестов. Что же касается иностранной агентуры, то не компрадорской «элите» учить всю страну высоким моральным принципам. Есть ли соответствующее моральное право у тех, кто сливает Новороссию, втянул Россию в ВТО и не желает покидать её ряды даже в условиях санкций, допускает переход стратегических отраслей экономики под контроль зарубежного капитала, расширение присутствия иностранных граждан в советах директоров крупнейших квазигосударственных нефтяных и газовых компаниях? Впрочем, «верхов» и буржуазных пропагандистов злит разоблачение махинаций представителей чиновничества и олигархии. Видите ли, это «непатриотично» и «опасно». Как будто деятельность тех, кто разворовывает национальные богатства и вывозит их в офшоры, кто обогащается на фоне обнищания и вымирания народа нашей страны, имеет хотя бы минимальное отношение к патриотизму! Просто алчные корпоративные интересы выдаются за общенациональные. Но народ России знает, что это полный обман. Одновременно важно понять, как действовать в наши дни. Некоторые считают, что в силу предопределённости результатов надо не ходить на выборы, на протестные акции. Это весьма ошибочная позиция и фактически отвечает интересам власти капитала. Низкая явка избирателей и пассивность населения позволяет им использовать тех, кого нетрудно принудить голосовать за «партию власти». Поэтому надо последовать мужественному примеру жителей Иркутской области, пришедших в массовом порядке на избирательные участки в 2015 году во время второго тура губернаторских выборов, включившихся в систему общественного контроля за голосованием. В результате КПРФ удалось одержать победу. Настало время повторить подобный опыт в масштабах всей России. А потом следует быть готовыми к отстаиванию подлинных результатов народного волеизъявления.

Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.