По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор статьи — М. Сарыбаев, сын инвалида Великой Отечественной войны 1-й группы. Республика Казахстан, Кызылординская область, Кармакшинский район, посёлок Жосалы.
Было лето. Очень жарко. Зашли с внуком в ближайший мини-маркет. Выбирая в магазине мороженое, он произнёс: «Названия многих мне понятны, например «Сливочное», «Смак», «Клубничное», а вот что означает слово «Ностальгия»?»
Я объяснил ему: это тоска по родине. По чему-нибудь утраченному, ушедшему. Мальчик кивнул головой: мол, понятно, купил мороженое под названием «Ностальгия», и мы вышли из магазина. Ностальгия… Вдруг тоскливое чувство охватило меня.
…Призыв в ряды армии был для меня великой честью. Служил я в Туркменистане — с радостью, с большим воодушевлением. Должен сказать, что погода там очень суровая: летом невыносимо жарко, зимой — сильные морозы.
Но все эти погодные невзгоды, трудности солдатского быта помогали нам переносить весточки из родных мест. Писали родные, близкие, друзья, одноклассники. И, естественно, все с нетерпением ждали прихода почты.
И вот однажды дневальный крикнул на всю казарму: «Рядовой Сарыбаев! Тебе пришло письмо аж с полей Великой Отечественной войны, — пошутил он. — Пляши!»
После символической пляски с моей стороны мне вручили письмо, сложенное аккуратно в треугольник, без конверта.
Весточка пришла от отца-инвалида Великой Отечественной войны 1-й группы. Написано было химическим карандашом. Сегодняшнее поколение, возможно, не знает, что это такое. А в своё время у каждого солдата Красной Армии в кармане гимнастёрки наверняка находился огрызок такого карандаша, чтобы в свободное время писать на родину письма, слюнявя кончик карандаша через каждые три-четыре слова (только таким способом буквы становились как бы чернильными). Дети 50-х годов ХХ века ходили в школу уже с чернильницами и перьевыми ручками. Авторучки появились позже.
В нашей двухэтажной казарме располагались две роты бойцов. Они с любопытством разглядывали отцовское письмо-треугольник, без конверта, без почтовых марок. Удивлялись, смеялись. И на самом деле: как это письмо дошло до адресата? Сколько почтовых инстанций оно прошло? Сотрудники почтовых отделений, наверное, раскрывали его, читали и опять складывали в треугольник. Отправляли дальше. Я удивлялся: неужели родной отец не мог купить конверт, написать авторучкой…
Уже сейчас, более полувека спустя, оглядываясь назад, чувствую, как тоска сжимает сердце. Как я мог не понимать, что для солдата, прошедшего поля сражений Великой Отечественной войны с первых её дней и дошедшего с Победой до логова врага — Берлина такие письма-треугольники, написанные химическим карандашом, были частью его жизни. Представляю: отец находит минуты свободного времени, пишет мне письмо, слюнявя по привычке кончик химического карандаша (и где он его нашёл?). Закончив, складывает листок аккуратно в треугольник, пишет адрес. Сильно прихрамывая на левую ногу (сказывается ранение в конце войны под Берлином), опираясь на костыль, идёт на почту. Бросает письмо в почтовый ящик и с чувством глубокого удовлетворения идёт домой, по дороге здороваясь с друзьями, говоря, что идёт с почты, отправив письмо сыну, который служит в армии. Как это приятно ему! А я, несмышлёныш, смутился, получив это письмо-треугольник, написанное от души, от чистого сердца.
Не понимал я отца и тогда, когда каждую неделю по субботам сопровождал его в баню. В нашем посёлке были две общественные бани: одна — железнодорожная — располагалась близко, до неё шла асфальтированная дорога, вдоль дороги росли деревья, дающие тень, кругом зелень.
Другая баня — сельская, она находилась за посёлком — вдоль хлопкового поля нужно было идти по бездорожью по ухабам… Добирались минут сорок. Так вот, отец шёл в сельскую баню, чтобы встретиться с фронтовиками, товарищами по оружию. Шёл, хотя каждый шаг давался ему с трудом. Шёл, хотя было далеко, грустил, когда кто-то из однополчан по болезни не мог прийти.
Неумолимо бежит время. Отца уже нет в живых. Прошлое не вернуть. А жаль! Сейчас бы я с гордостью вскрывал отцовское письмо-треугольник, написанное химическим карандашом, отправленное без конверта, без почтовых марок, и с жадностью бы читал каждое слово.
Сейчас бы я многое сделал для родителей, чтобы искупить вину за непонятое, отдать дань благодарности за всё, за мирное небо над головой. Очень жаль, что ничего такого уже нельзя сделать. Остаются только тоска по утраченному, ушедшему в прошлое, тоска по родителям, а также память о них. Память не умирает, если её хранят.
Пользуясь случаем, передаю привет выпускникам школы №76 1968 года выпуска, находившейся в посёлке городского типа Зиадин Самаркандской области Узбекистана. Как я по ним соскучился!
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
