По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор статьи — Руслан Семяшкин
Три брата Абдуллиных ушли на фронт в суровое военное лихолетье, двое остались лежать в священной земле Сталинграда, а третий, Хизмет, пройдя военными дорогами, вернулся на родину и стал писателем.
Хизмету Абдуллину, столетие со дня рождения которого приходится на 10 октября, суждено было стать видным уйгурским советским прозаиком, признанным мастером национальной литературы и межнациональной литературы Казахской ССР, а также всего Советского Союза. Его писательская деятельность развернулась вокруг четырёх основных тем: революции, истории уйгурского народа, современности и борьбы за мир. Причём последнюю тему он старался разрабатывать путём художественного осмысления опыта Великой Отечественной войны, участником которой сам и являлся.
«Начало войны нас, моих сверстников, застало в юношеском возрасте — нам было тогда по 15—16 лет, — вспоминал Абдуллин на встрече казахстанских писателей — участников Великой Отечественной войны, проходившей в редакции республиканского журнала «Простор» накануне сорокалетия Великой Победы. — Я ещё не знал, что через два года окажусь в рядах армии и в конце войны буду участвовать в сражениях против японских империалистов. Но я с самого начала лихолетья увидел, почувствовал, как весь народ мобилизовался — от мала до велика, все понимали, какая опасность нависла над нами. Это чувство локтя мне, баловню из уйгурской деревни, помогло преодолеть многие трудности в труде, службе и боях. Поэтому я, наверное, как и большинство солдат и офицеров, непоколебимо верил в нашу Победу не только после коренных переломов на фронтах, но и тогда, когда враг наступал. Нет сомнения, война дала мне богатый жизненный опыт, формировала меня как человека и писателя».
Творческий путь Абдуллина начинался с поэмы «Анаят» о легендарном Степане Разине уйгурского народа. Затем, в 1954 году, была опубликована его повесть «Гулистан» (первая проба пера молодого прозаика), позже появились сборник рассказов «Любовь и ненависть», романы «Под небом Турфана», «Земляки», а сборник повестей «Неукротимый бубен», выпущенный в Москве издательством «Советский писатель», сразу поставил этого национального писателя в ряд известных советских литераторов.
Роман «Под небом Турфана» вышел в свет в 1962 году. По существу, он явился первым крупным романом в уйгурской литературе. Он также оказался одним из первых произведений послевоенной уйгурской литературы, переведённых на русский язык. Перевод, осуществлённый известным русским писателем Казахстана И.П. Щеголихиным, оказался удачным: в нём был сохранён национальный колорит, по возможности точно, но не буквально, переведены уйгурские пословицы, поговорки, идиоматические выражения, оригинальные фразы и сравнения.
«Под небом Турфана» — произведение по объёму небольшое, но насыщенное событиями, разворачивавшимися в Китае, на его национальных окраинах. В нём писателем выведен целый ряд интересных и ярких образов: бесчеловечный Зордунбай и его сподручные Нодар и мулла Шавкат, нежная, чистая и пугливая Захида, развращённая Нурхан-ача и её старый, более всего на свете уважавший деньги муж Сопахун, молодые, энергичные люди Садыкжан, Момун, Захидам, трудолюбивый, честный дядя Масимка, его жена и вырвавшаяся при помощи Шакира из мрака Марпуа. Взаимоотношения и судьбы этих людей писатель превратил в яркую картину полнокровной жизни со всеми её радостями, надеждой и горем.
Сюжет этого романа довольно интересен и многопланов. Одна сюжетная линия — взаимоотношения Зордунбая с семьёй Сопахуна, другая — любовь Садыкжана и Захидам, третья — годы учёбы Садыкжана, его отношения с однокашниками, рассуждения об истории уйгурского народа, мечты о его будущем.
Молодой бедняк Садыкжан, коммунист, и Захидам, дочь середняка Сопахуна, попавшего в цепкие лапы Зордунбая, любят друг друга. Но Зордунбай хочет женить своего сына Шакира на Захидам, сам же, послав на поклонение святым местам одурманенного религией Сопахуна, желает жениться на его жене Нурхан-аче. Многое из задуманного Зордунбаю удастся реализовать. Он подкупит мулл, и они убьют Сопахуна. Затем он устроит свадьбу и приведёт в дом в качестве снохи Захидам, а вместе с ней и Нурхан-ачу, которая станет его второй женой. Но время между тем заметно изменится. Шакиржан, влюблённый в бедную девушку Марпуа, будет относиться к Захидам только как к родной сестре, а не как к супруге. Под влиянием новых идей он начнёт всё отчётливее понимать преступность того, что делает его отец Зордунбай, потому и порывает с ним. Захидам уходит вместе с Шакиржаном. А народ тем временем разоблачает Зордунбая и его приспешников. Разлучённый с Захидам годами учёбы Садыкжан вновь встречается со своей любимой и на этот раз навсегда.
Такая многоплановость сюжета, а также сложная система человеческих взаимоотношений, изображённых писателем в типической обстановке, а вместе с тем и сама история характеров, напрямую окажутся связанными с главной авторской задачей создания полновесных, правдивых, несущих в себе типичные черты индивидуальных образов в типичных для определённого времени обстоятельствах.
Однако не все образы в романе писателем выписаны удачно и с одинаковым мастерством. Абдуллину не всегда удавалось избежать схематичности, которая нет-нет да и проскальзывала. И тем не менее образы основных героев им были выполнены на довольно высоком уровне. Прежде всего такая оценка относится к образу Зордунбая, злобного, алчного, ненасытного, развратного хищника, готового своими грязными лапами заграбастать весь мир. Творческой удачей автора можно назвать и Нурхан-ачу, написанную с настоящим мастерством и вдохновением. А вот образы Захидам и Садыкжана, при всей их важности и полнокровности, воспринимаются всё же слабее. По-своему интересен образ сына Зордунбая Шакиржана, являвшегося прямой противоположностью отца. Но поведение его писатель несколько идеализировал, что, конечно, роман явно не улучшило.
Как не улучшили его и рассуждения героев о культуре народа, о философии. По большей части эти рассуждения представляются беспредметными. Хотя, без сомнения, вводя их в канву повествования, Абдуллин, старавшийся в своих творениях давать материал с определённым философско-психологическим подтекстом, преследовал цель вполне понятную: ему хотелось насытить текст романа раздумьями и фактами, напрямую касавшимися истории и культуры уйгурского народа. И цель эта не может не вызывать уважения. А вот с её реализацией не всё получилось так, как им задумывалось.
Впрочем, от этих недоработок роман в целом не пострадал. В завершённом виде он стал произведением знаковым, содержательным и остроконфликтным. Более того, роман отличает прекрасный, полный неожиданных сравнений язык, обилие диалектизмов, пословиц и поговорок, отличных пейзажных зарисовок и лирических отступлений, ставших украшением этого произведения, оказавшегося в уйгурской литературе этапным, во многом предопределившим её дальнейшее развитие.
Если Зордунбай, Нурхан-ача, Сопахун, мулла Шавкат и другие — это осколки старого, затхлого мира, главными божествами и святынями которого являлись деньги и нажива, то такие люди, как Садыкжан, Захидам, Шакир, Масимка, Мумин — это ростки нового, прогрессивного. Находясь на диаметрально противоположных позициях, эти персонажи, как представители разных классов, неизбежно сталкивались друг с другом и вступали в отчаянную борьбу, требовавшую, как и всякая настоящая борьба, жертв. Молодое же и прогрессивное в конечном итоге, как этого и следовало ожидать, побеждает. А затем оно идёт дальше, вперёд, решительно сметая с пути старое и ненужное.
Но победа даётся нелегко. В романе отчётливо показано, как за это новое чуть не заплатит жизнью Шакиржан, как томится Захидам, какие лишения переносит мать Шакира. От рук Зордунбая и его подручных гибнет ослеплённый религиозным дурманом Сопахун. И тем не менее правое дело восторжествует: Захидам и Садыкжан наконец соединят свои судьбы, Шакир и его любимая Марпуа смогут теперь смотреть в будущее с надеждой, а такие злодеи, как Зордунбай, Нодар и мулла Шавкат, предстают перед правосудием.
Отмечая достоинства и недостатки этого романа, известный уйгурский советский литературовед, доктор филологических наук (первый среди уйгур защитивший в 28-летнем возрасте докторскую диссертацию, он стал самым молодым доктором наук в истории Средней Азии), член-корреспондент Академии педагогических наук СССР, лауреат премии Ленинского комсомола Мурат Хамраев писал: «Роман Хизмета Абдуллина — произведение талантливое и интересное. Полнота охватываемого жизненного материала, многоплановость сюжета, запоминающиеся образы, исключительно богатый, сочный, эмоциональный язык, острота конфликтов, убедительное, логическое раскрытие образов, мотивированность поступков персонажей и, наконец, увлекательность — это всё делает «Под небом Турфана» не только одним из самых удачных произведений уйгурской советской литературы, не только говорит о несомненном творческом росте писателя, но и является событием литературной жизни, потому что означает решительный шаг в сторону утверждения в нашей литературе (уйгурской литературе. — Р.С.) совершенно нового жанра художественного творчества — жанра романа».
Повесть «Сын Вахапа-Тамчи» — о революционных событиях в Семиречье, о борьбе за Советскую власть уйгурских крестьян. С большим мастерством, с обилием бытовых подробностей рисовал писатель жизнь бесправных героев: дехканина Вахап-Тамчи, обманутого муллами, пославшими его на «газават» — священную войну против неверных. Не противореча истине, не приукрашивая событий, Абдуллин показывал неприятие стариком новой жизни. Обманутый волостным Джамханом-хаджи, он уходит за кордон. Но здесь, на земле, обильно политой потом и кровью народа, остаётся его сын Хакимжан, который становится убеждённым революционером.
Наблюдаем мы в этой повести и переплетение судеб, и трагические и героические характеры, а также невыдуманный колорит той судьбоносной эпохи. А вот мы видим легендарного члена первого Военно-революционного комитета города Верного, ставшего впоследствии Алма-Атой, — Абдуллу Розыбакиева. Ключевой же сценой повести представляется собрание поэтов, спорящих о том, на каком языке нужно писать: на таранчинском, на котором говорили уйгуры Семиречья, или на синьцзянском, на котором говорили уйгуры Китая.
И вот слово берёт Розыбакиев, и говорит он как настоящий коммунист-интернационалист, которому дороги не только его народ, но и народы всего мира: «Уйгурская нация — одна единая нация. Она состоит в равной степени из илийцев, алмаатинцев, называемых таранчи, из турфанцев, кашгарцев, тарбагатайских уйгур. Нас миллион. И не назовёшь, пожалуй, национальным меньшинством такой народ! А вот внутринациональные различия, они у нас есть, и их не может не быть. Они есть у каждого большого народа. У всех народов!.. Но мы не должны допускать розни между нами или вражды. Кому это было бы на руку?..»
Эти слова, пожалуй, не растеряли своей актуальности и ныне, ведь уйгурский народ можно назвать разделённым народом, большая часть которого проживает в КНР, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (тюркоязычные коренные народы этого субрегиона Центральной Азии, протянувшегося от Тянь-Шаня до Монгольского Алтая, называют его также Восточным Туркестаном), и это свыше одиннадцати миллионов человек, а меньшая часть, где-то в пределах полумиллиона, проживает в Казахстане, Киргизии, Узбекистане, Турции. Среднеазиатские уйгуры испокон веков живут вдоль Кульджинского тракта, среди холмов зелёного Семиречья и родные свои места по-настоящему любят, следовательно, покидать их они не намерены.
По-своему интересна и повесть «Неукротимый бубен», посвящённая борьбе синьцзянских уйгур против чанкайшистов. Светлым и ярким предстаёт перед нами герой повести — поэт Лутфулла Муталлип, сосланный из Урумчи в кашгарский город Аксу. Но и здесь он не прекращает своей борьбы за достоинство человека, за право своего народа на свободу. Лутфулла знает, на что идёт, и даже тогда, когда после неудавшегося восстания его подвергнут мучительной казни — изрубят на соломорезке — медленно, от пяток до головы, — он будет знать, что нельзя убить поэзию, нельзя убить любовь, так же как нельзя погасить солнце.
«…Не кричал поэт Лутфулла, — подчёркивает Абдуллин. — Он умер сразу. Но в последний миг перед смертью солнце он увидел в окне над собой, оно вошло в зал, запылало, всё залило золотым своим заревом, круглое, как бубен. Только оно одно было в за ле, брызнуло звоном, огнём!..»
Рядом с Лутфуллой писателем представлен образ Билала Азизи, скрывавшего под мундиром гоминдановского офицера большое сердце, которое болью откликалось на каждый стон своего народа. Он и погибнет в безысходной обстановке, не думая о себе: зная, что восставшие разбиты, он постарается прорваться к тюрьме и спасти друзей.
Удачно, ярко и убедительно Абдуллиным будет выписана и юная Камбарниса, помощница и возлюбленная поэта, — один из самых заметных женских образов во всей уйгурской советской литературе.
Вообще же в действительности биография поэта и национального героя уйгурского народа Лутфуллы Муталлипа окажется до обидного короткой, ведь погибнет он на двадцать четвёртом году жизни. Но это была биография богатая, насыщенная беззаветной борьбой за интересы народа. Важно подчеркнуть и то, что после нескольких лет учёбы в школе Лутфулла по-серьёзному занялся изучением русского языка и в 1930 году поступил в русскую гимназию города Кульджи, а затем в Урумчинский педагогический институт. К этому времени он уже являлся автором большого количества ярких, отточенных по форме, политически острых и актуальных произведений, постоянно публиковавшихся в периодической печати. После института Лутфулла упорно трудился на поприще журналистики, а также в Аксуйском театре, где ставились пьесы, написанные по мотивам народных поэм, автором, постановщиком, режиссёром, актёром в которых нередко выступал и Лутфулла. И вместе с тем он продолжал политически просвещаться, изучать труды классиков марксизма-ленинизма, практическую революционную деятельность.
В 1945 году была создана подпольная организация «Искры Восточного Туркестана», организатором и руководителем которой выступил Лутфулла. Целью организации было освобождение уйгурского народа от гоминдановской клики, а её гимном стали пламенные стихи Лутфуллы. Но в организации оказался провокатор, и к осени 1945 года все её участники во главе с Лутфуллой Муталлипом и его соратником талантливым поэтом Билалом Азизи были арестованы. Туманным утром 17 сентября все арестанты после зверских издевательств были зарублены.
Мажорная тональность, высокий накал чувств, событийная насыщенность, присущие «Неукротимому бубену», в какой-то мере получили дальнейшее развитие и в повести «Джаркентская симфония», чётко и определённо решавшей проблемы современности. В целом же эта повесть, в которой рассказывается о юном композиторе, русском пареньке Алёше, мечтавшем создать симфоническое произведение, чтобы отобразить поэзию уйгурского края и его народа, полна солнечного света и радостной музыки. Недаром инсценировку «Джаркентской симфонии» осуществил уйгурский национальный театр.
Работал Абдуллин и в жанре рассказа — одном из самых трудных в литературе. И надо признать, что как новеллист он достиг высокого мастерства. Особо же заметными представляются его рассказы о родных местах, о детстве, о жизни народной.
«Родное село всегда было для меня как само время: без начала и без конца. И всё, что жило вокруг — озёра, реки, луга и горы, — было создано только для Баяндая, — думал я… Вдали изломанной стеной подпирали небо хвойные Алатау; вокруг дымились очаги аулов и деревень. По Кульджинке — старой караванной дороге — степенно двигались неказистые полуторки. И всё это, должно быть, существовало и жило только потому, что жил мой Баяндай». Так начинается рассказ «Мой Баяндай» — волнующая поэма в прозе о детстве. И Абдуллин в ней тонко, проникновенно, даже порой умилительно нежно описывает родную природу: «…Не было здесь милых сердцу полян, укутанных камышом и красным тальником речек». Или: «Мы готовились выйти по первому снегу, когда отлично виден след, а птица становится тяжёлой и неповоротливой оттого, что её перо влажнеет».
И таких трогательных строк в рассказах писателя немало. А это говорит о том, что Абдуллин не только любил природу, но и находил при этом необыкновенно простые и безыскусные слова, восславлявшие её ненавязчиво, что, в общем-то, дано далеко не каждому даже талантливому художнику.
Достаточно прост и интересен стиль Абдуллина в описании быта его земляков. Любопытно представляет он события тридцатых годов, связанные с коллективизацией, которая в уйгурских сёлах, как и во всех восточных республиках, проходила очень своеобразно. Так, к примеру, в том же рассказе «Мой Баяндай» дед героя, человек, никогда не имевший богатства, не желает отдавать лошадей в колхоз: «Лошадей зарежу, телегу сожгу! Не для вашего колхоза я сорок лет ишачил на баев!» И, как малое дитя, прячет… седло, хотя лошадей у него уже нет. Понятно, что это не враг колхозного строя, а просто пожилой человек, не сумевший разобраться в текущей действительности и понять, что же реально может дать ему Советская власть.
Абдуллину, думается, достаточно легко и свободно удавалось воссоздавать уйгурские национальные типы. По тем же рассказам, наиболее известным по сборнику «Узелки», можно обозначить целую галерею характерных образов, производящих впечатление и надолго запоминающихся. Вот мы видим простодушного, душевно открытого Абдумуталипа из рассказа «Мой Баяндай», здесь же заметен весёлый, неунывающий Авакриака, этакий уйгурский Кола Брюньон. Вызывает определённый интерес и молчаливый, мечтательный мираб Миргияс, чьи ноги жилисты и крепки, как ствол молодого саксаула. Трагически загадочна чуть демоническая Джухаза, которой уйгурский народ посвятил одну из самых своих чудесных песен.
Многие герои Абдуллина по-человечески обаятельны, но, естественно, далеко не все. Жестокими у писателя предстают люди определённой категории, проще говоря, бродяги, лишённые родины. Потому-то недоумение, жалость, а затем острую неприязнь вызывает персонаж рассказа «Чужой». Этот человек с лицом цвета молодой меди жесток, равнодушен ко всему окружающему, лишён чувства собственного достоинства оттого, что нет у него родины.
Родина в произведениях Абдуллина — понятие сложное, драматическое. И здесь мы можем привести в пример строки из автобиографического рассказа «Мой Баяндай»: «К моему удивлению, старики с сожалением и печалью вспоминали шумные базары неведомой мне Кульджи, Кашгарии, старинные мечети и мазары Турфана… Я не мог понять этой печали». Маленький герой тогда ещё не знал, что родина у него, по сути, не полная, поскольку разорван его народ, о чём уже говорилось выше. Вообще же горькая мысль об урезанной родине, о беде уйгур, оставшихся в Синьцзяне, пройдёт затем сквозь целый ряд сочинений писателя.
Следует отметить, что произведения Абдуллина привлекали не только новизной материала, национальной принадлежностью и свежестью, но и широтой, гуманностью, добротой. Особенно обострённо чувствуя человеческое неблагополучие, душевную боль, писатель стремился наделить своих героев умением глубоко сопереживать чужому несчастью и готовностью прийти на помощь.
Писал Абдуллин и о Великой Отечественной войне. Память о ней всегда жила в его сердце и сознании. При этом он не стремился писать о ярких сражениях, его интересовало другое, потому и рассказы о войне у него сдержанные, повествующие о незначительных, на первый взгляд, событиях, не имевших кардинального значения в общей истории той страшной войны.
Писатель посчитает необходимым написать о солдате по имени Ануар, до последней минуты не бросавшем своего раненого товарища («В эшелоне»), и о другом солдате — старом бойце Тимофеиче, который не мог уехать домой, на малую родину, не попрощавшись со своим покалеченным в боях танком («Прощание с танком»). И эту необычную сцену он напишет скупо и выразительно. «Чуть поодаль, завалившись стволом в реку, стоял танк… Он был искорёжен, помят, но стоял на гусеницах так, словно намеревался в следующую секунду развернуть ствол пушки назад и ринуться через эту мутную, волочащую камни, реку. Тут же, около танка, на отлетевшей от удара крыше люка сидел Тимофеич…»
А в другом случае писатель-коммунист, участвовавший в великой ратной страде советского народа, пишет так: «Ничто не могло вернуть меня к мысли о войне, оружию, смерти. Раз почувствовав каким-то особым чутьём ратного человека, что войне приходит конец, для меня, во всяком случае, я поверил в это бесповоротно и отказаться от этой веры было невероятно тяжко».
Отдавал Абдуллин дань и героям Гражданской войны. В рассказе «Схватка» он опишет одно из знаковых событий в истории Джаркентского уездного ЧК — убийство атамана Дутова. Возглавлял же проведение этой операции начальник Джаркентской милиции Чанышев. По всей видимости, писатель внимательно изучал исторические материалы и документы, так как им фактически был написан психологически убедительный и остросюжетный детектив. Но тут хотелось бы отметить один, полагаю, немаловажный аспект. Многие литераторы, изображавшие это историческое событие, не учли или просто не обратили внимания на тот факт, что в тот период в Ташкенте находился заместитель председателя Всероссийской чрезвычайной комиссии Яков Петерс. А вот в книге З. Танхимовича и А. Сергеева «Конец атамана», как и в широко известном фильме выдающегося кинорежиссёра Шакена Айманова с тем же названием, и, увы, в вышеупомянутом рассказе Абдуллина, операция по ликвидации атамана Дутова считается почему-то актом только семиреченского ЧК. Однако, вне всякого сомнения, было бы наивным считать появление тогда Петерса в Ташкенте случайным.
Особое место в произведениях Абдуллина занимала тема любви, и решалась она им совершенно необычно, в манере, присущей лишь ему одному.
«Свадьба на чужбине» — трогательный рассказ о русской девушке Анфисе, жившей в середине 40-х годов прошлого столетия на чужбине, в китайском Харбине. Она, живущая в недоброй, даже озлобленной, враждебной по отношению к СССР эмигрантской среде, никогда не видела своей родины — России. И при этом «жила она в полном довольстве, здесь родилась, выросла, её холили родители, у неё было немало друзей и знакомых… Но отчего было в ней что-то тревожно-жалобное, что-то скорбное, словно в тех берёзках, которые росли в русских кварталах?.. А отец?.. Померещилось мне или в самом деле какая-то затаённая, сокровенная тоска прозвучала в его голосе, когда говорил он, что им, старикам, только одно утешение здесь и осталось, что церковь?.. А дальше?..»
Анфиса живо интересуется всем, что происходит за кордоном, знакомится она и с советскими солдатами, жадно расспрашивает их о жизни в Советском Союзе. И она, и её отец понимают, что ненадёжная, шаткая жизнь белоэмигрантки в Харбине ей совсем не по душе… Но где же выход?.. Анфиса просит своих новых знакомых — советских солдат — увезти её в Россию. И здесь ей на помощь приходит настоящая, всепобеждающая любовь.
Любопытен рассказ Абдуллина «На смерть мастера». Он представляется как бы эпитафией на смерть человека: ему «слишком мало было оставшейся жизни, которую он спас, найдя убежище на нашей земле, и которую должен был спасти — не ради себя, а ради искусства, искусства своего народа». Уйгурский Страдивари, как называет его писатель, создавал музыкальные инструменты и играл на них, но… всё это будет уничтожено в Кашгарии хунвэйбинами в период «культурной революции». «Всё уничтожили, дикари!.. То, что я мог спасти и взять с собой, — были одни обломки. Я не мог восстановить и десятой доли того, что создал, на что ушла моя жизнь…»
Литературное наследие Хизмета Абдуллина, ушедшего из жизни рано, в 1986 году, едва успев встретить 60-летний юбилей, не так уж и велико. Но оно, по крайней мере те его произведения, которые переведены на русский язык, не растеряло своих художественных достоинств и продолжает оставаться интересным и увлекательным. В нём присутствуют реалистичные истории из жизни уйгурского народа — народа, давно уже переставшего быть «малым», но на постсоветском пространстве остающегося всё же в меньшинстве. Тем не менее у каждого народа есть своя уникальная история и культура. Уйгурские историю и культуру мы можем изучать в том числе и благодаря произведениям Хизмета Абдуллина — писателя талантливого, писавшего убедительно и красочно, прошедшего многие жизненные испытания, любившего людей и советскую повседневную жизнь, собственно и подарившую ему условия для самобытного и полновесного творчества.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
