Главный редактор газеты «Советская Россия» Валентин Чикин про XX съезд  КПСС

Главный редактор газеты «Советская Россия» Валентин Чикин про XX съезд КПСС

культура: Когда проходил XX съезд КПСС, Вы были молодым журналистом — чем запомнились те дни?
Чикин: В 1956 году я учился на журфаке и уже работал стажером-корреспондентом в отделе пропаганды «Комсомольской правды». Тогда съезд представлялся достаточно рутинным мероприятием, сенсаций никто не ожидал, и даже в последний день, когда на закрытом заседании был зачитан доклад «О культе личности и его последствиях», об этом мало кто знал. Да, наш главный редактор Дмитрий Горюнов был на съезде, думаю, слышал о докладе, но нам ничего о его содержании не рассказывал, и ни строчки об этом в печати не появилось.

культура: А когда стало широко известно?
Чикин: Уже после того, как текст попал на Запад и был там опубликован. До нас информация докатилась из устных источников примерно в мае-июне. Это был шок. В МГУ началась настоящая «буза», причем очень активная. Какие там занятия — не до них! Мы приходили в университет, чтобы обменяться мыслями, понять, что происходит в стране. Особые бурления происходили на физфаке, механико-математическом факультете, юрфаке и нашем — факультете журналистики.

Оценивая ситуацию с нынешних позиций, видя, с помощью каких технологий инспирируются волнения в обществе, думаю, что и тогда были некие внешние источники, которые разогревали, как сейчас бы это назвали, протестные настроения. Но больше было, повторю, тех, кто встретил доклад с недоумением. Многие не понимали: как же так, мы с именем Сталина погибали на фронте — среди преподавателей было немало участников войны, люди искалеченные, кто без руки, кто без ноги…

культура: А разве ЦК не разъяснял свою политику низовым организациям, трудовым коллективам?
Чикин: Да, это было, но позже. Для объяснения политики партии к нам стали приходить руководители, отвечали на вопросы, очень острые дискуссии вспыхивали. Помню, приходил член ЦК КПСС Дмитрий Шепилов, и один из преподавателей, с костылями, вскочил с места и жестко так спрашивает у него: «Как вы допустили такое? Вы что, не видели? Где вы были?» И Шепилов ответил: «Мы были там же, где и вы, где и все мы». Он, кстати (по воспоминаниям), оценивал доклад Хрущева как низкоквалифицированный, пробовал вносить в него коррективы, но ему не дали…

Нравы после доклада, скажем так, раскрепостились. Деканом нашего факультета был Евгений Худяков, он отличался административной гибкостью. Правой руки у него не было, и студенты со свойственной молодости жестокостью прозвали его «однорукий двурушник». И в митинговых речах требовали его отставки — как символа «старого мира». А носителем новых идей являлся очень эрудированный, яркий, бывший, в отличие от многих из нас, постоянно в курсе того, о чем пишут иностранные СМИ, Ясен Засурский — он стал заместителем декана, а потом и деканом. Помню пересуды о том, что «бунтующие» студенты один из орденов ВЛКСМ поместили в траурную рамку и приделали табличку: «посмертно». Но разбирательств по этому поводу, кажется, не было…

культура: Вы в постперестроечное время активно занимались политикой, изучали исторические документы. Говорят, в докладе Хрущева некоторые моменты не соответствовали действительности…
Чикин: Главная ложь касалась репрессий. В докладе вся ответственность за них возлагалась на Сталина. Но ведь не Сталин же списки составлял. Этим занимались партийные руководители на местах. Тот же Хрущев. Автографов его на этих списках я не видел, архивы были подчищены, но о том, что списки на Украине и в Москве утверждал своей подписью сам Хрущев, мне рассказывал Семичастный. Да и вообще, если почитать, например, «Правду» 30–40-х годов, бросается в глаза, что больше всех славословил Сталина именно Хрущев. Нигде в докладе не говорилось и об обстановке того времени. Ведь заговор Тухачевского существовал, и судьба Сталина в случае его успеха действительно была предрешена…

Ложь содержалась и в оценке взаимоотношений Сталина и Ленина. Владимир Ильич пережил тяжелейший инсульт, ему запрещено было работать, товарищи по партии поручили Сталину контролировать  соблюдение режима. И когда ему стало известно, что Ленин работает, диктует секретарям письма, то есть нарушает режим, он сделал Крупской замечание, которое потом вылилось в перепалку между ними. Ленин, естественно, принял сторону жены. Но этот абсолютно локальный, не политический эпизод Хрущев подал как конфликт между Лениным и Сталиным. Перед смертью вождь дал характеристику каждому из своего ближайшего партийного окружения, и в каждом отзыве содержались только негативные оценки. Это было сделано очень мудро: чтобы не ставить кого-либо в положение преемника и не подвергать его тем самым опасности. Но в докладе Хрущева приведен негативный отзыв только о Сталине.

Лживой была и часть текста, посвященная Берии. В частности, что именно при нем репрессии развернулись с особенной силой. Это неправда — достаточно посмотреть количество репрессированных по годам. Более того, при Берии проводилась активная реабилитация пострадавших при его предшественниках — Ягоде и особенно Ежове.

культура: Зачем Хрущеву это понадобилось?
Чикин: При всем его упорстве, трудолюбии, смекалке все-таки это личность не столь крупного масштаба, который требуется для руководства страной. Он понимал, что явно проигрывает по сравнению со Сталиным, и решил таким образом его дискредитировать. Другим мотивом могла стать месть за унижение, которое он испытал, когда просил не расстреливать своего сына Леонида. Как известно, существует несколько версий гибели летчика, в том числе и такая — высшая мера за предательство во время войны…

 

Нина БУДЕННАЯ, дочь Маршала Советского Союза С.М. Буденного:

— Содержание «секретного доклада» для меня не стало чем-то новым, все, о чем Хрущев сказал на съезде, я услышала еще за год до этого. Дело в том, что я дружила с Юлией — внучкой Хрущева, мы были одногодками. И она, взяв с меня слово никому не говорить, поведала «страшную тайну» — передала слова своего деда о том, что Сталин был очень плохим человеком. И что об этом вскоре всем подробно расскажут.

Конечно, это был шок, тяжелейший моральный удар. И никому, в том числе родителям, я информацию не передала. Во-первых, обещала молчать, во-вторых, уж больно она была неожиданной. Поэтому отец отправился на ХХ съезд неподготовленным.

Но дома он ничего не говорил, доклад Хрущева не обсуждал. Человек он был военный, порядок знал: раз секретный — значит, надо молчать.

Да и опасно было. Как раз примерно в то же самое время арестовали около трех десятков кавалеристов, генералов — друзей и сослуживцев отца. И он их пытался из тюрем вызволить, причем порой небезуспешно. Генералы были уже в запасе, кто конезаводом руководил, кто журнал по коневодству редактировал, но ведь все равно зачем-то их Хрущев арестовал.

Боялись все тогда очень… Я как раз в 1956 году в МГУ поступила, и мы, студенты, тоже ничего не обсуждали. Помалкивали, потому что очень многих тогда, в середине 50-х, арестовывали.

От редакции: Как мы знаем, одним из основных утверждений Н.С. Хрущева на XX съезде КПСС было утверждение, будто троцкисты и бухаринцы якобы были идейно разгромлены к 1937 году, а многие из них будто перешли на сторону Советской власти. На самом деле на сегодняшний день выявлена масса документов, сведений, подтверждающих справедливость обвинений, предъявленным им на Московских судебных процессах. Правотроцкистский блок действительно надел на себя маску сторонников Советской власти, проник на ключевые посты в партии, в государственном аппарате, в Красной армии, в НКВД и т.д. То, что они пользовались поддержкой гитлеровской Германии и Японии, развернули кампанию саботажа и вредительства на производственных и транспортных объектах, совершали террористические акты, пытались совершить военный переворот в 1937 году, свидетельствуют не только материалы судебных процессов, но и мемуары бывших заговорщиков, сведения со стороны государственных структур Германии и Японии. Даже в т.н. «демократических» Соединённых штатах Америки в 1941 году троцкисты были осуждены по обвинению в попытках сорвать усилия правительства, направленные на борьбу против гитлеризма. Если бы не разгромили их в СССР, то шанс поражения нашей страны был бы огромным. Об этом, кстати, писал посол США в СССР Дж. Дэвис в своём дневнике в июле 1941 года. 

Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *