Вчера на сайте портала «Свободная пресса» была размещена статья Сергея Шаргунова, посвящённая кончине литератора Фазиля Искандера. Публикуем её полностью.
Умер прозаик и поэт Фазиль Искандер. Признанный классик советской литературы, яркий представитель «поколения шестидесятников», он прожил 87 лет, оставаясь, по его же словам, «русским писателем, воспевающим Абхазию».
Это интервью Фазиля Искандера было опубликовано «Свободной Прессой» в далеком уже 2013 году. Далеком не в календарном исчислении: масштаб и значимость произошедших с того времени событий заставляет иначе воспринимать простые слова о жизни, мире, войне и справедливости. Все сказанное Искандером тогда не утратило своей актуальности и по сей день, преломившись в трагедиях и героических порывах новой эпохи. Мы предлагаем нашим читателям вновь услышать голос мудреца из Чегема, беседующего с писателемСергеем Шаргуновым.
Загадочное, отчасти сказочное существо…
Каждое его слово я ловлю заворожено, как если бы заговорило вековое, все еще мощное дерево.
Ловким движением он берет сигарету («Винстон» синий), щелкает зажигалкой. Раздув ноздри, выпускает облако, и я делаю снимок для Instagram на радость хипстерам: «Прикольный дед». Искандер много курит. По стародавней привычке, ложится далеко за полночь, а встает днем. Ему восемьдесят пятый год. Я приехал в его московскую квартирку в районе «Аэропорта». В синеватом дыму — блюдо с абхазскими мандаринами.
Недавно он перенес тяжелую болезнь («Я слабо стою на ногах», — замечает, сидя за столом), видно, что слова даются трудно, он как бы вымучивает их с гримасами и отделывается короткими фразами, поэтому становится совестно его долго пытать.
— Я вас не утомил?
— Да нет, все нормально, — вдруг гаркает уверенно.
И вот, я постепенно понимаю: он включен в общение и чутко внимателен. И ощущаю его внутреннюю силу.
На какой-нибудь нескромный вопрос — лицо его озаряет живая озорная улыбка. Или он задумывается: «Сложный вопрос». Или переспрашивает, зорко глядя, точно пытаясь читать по губам. Или, отводя взгляд, уловив в вопросе чуждый ему ответ, подбирает такие слова, чтобы не быть истолкованным как-то так, как ему не хотелось бы…
Мне кажется, краткость ответов — это, прежде всего, его стиль — въедливые формулы, афористичность. Гортанный голос звучит в клубах дыма и возникает ощущение таинства клинописи: словно бы он не говорит, а глубоко и с усилием вырезает ножом слова на деревянной дощечке.
И другое наблюдение. Фазиль Искандер, обличавший советскую действительность, остался во многом в ней, будучи ею сформирован и по-прежнему пребывая в системе тех моральных идеалов и устоев, в том числе, «поколения шестидесятников». Он словно остановил для себя часы, отменил все двадцать с лишним постсоветских лет, и хотя писал и говорил о той же войне в Абхазии, все равно он там, за порогом времени. Он в СССР. Он дымит на его обломках.
Он навеки остался неотделим от страны, где стал знаменитым писателем, где его подвергали гонениям и запретам, и обожали, где его не печатали, но и издавали баснословными тиражами.
Он ничего не пишет, но много читает. По словам жены, после болезни стал записывать что-то в тетрадь, но потом густо-густо все зачеркнул, очевидно, посчитав недостойным. И в этом, как мне кажется, честность и требовательность к себе прожившего большую жизнь художника.
Перемещаемся на кухню, Антонина Михайловна (бодрая и гостеприимная) подает на стол, приходит их сын, тридцатилетний Саша (сам с недавних пор автор прозы). Живо и горячо, соглашаясь и споря, говорим о прямой линии Путина, о деле Навального, отставке Суркова, о коррупции и наплыве мигрантов. И за этим будничным разговором точно бы забываем о сидящем здесь же за столом Искандере, который с блаженным видом попивает чай, внимательно слушает.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
