Бескультурное неразличение

Вчера на сайте портала «Свободная пресса» была размещена статья, в которой речь шла о характере современного «искусства». Публикуем её полностью.

На нынешнем книжном рынке нынче так: назначили кого-то «главными», «любимыми» (или вольнолюбивыми) писателями — они из всех щелей будут вещать, на всех экранах и сценах светиться. Более того, чуть поприжали Андрея Макаревича за горячую поддержку вояк и националистов Украины — он сразу «письменником» стал. Малость пореже стали показывать шоу-вумен Татьяну Лазареву — и она туда же, в калашный, вернее, книжный ряд. Пресс-центр Московской международной книжной выставки-ярмарки послал всем журналистам жизненно важное сообщение: в субботу на главной сцене ММКВЯ (а то на какой ещё!) пройдет большая презентация AnimalBooks, то есть кузницы книг про животных. Про свои книги расскажут детективщица и телеведущая Татьяна Устинова, вездесущий Дмитрий Быков, упомянутый Андрей Макаревич, актёр, новоиспечённый телеведущий Станислав Садальский, телеведущий и драматург Андрей Максимов, телевизионщик Дмитрий Крылов и другие медийно-либеральные личности. То есть они — везде, во всех сферах и на разных поприщах — хоть про Украину, хоть про вонючего скунса, хоть про китайскую панду детишкам расскажут. Вот это всеядность или всевластие на идеологическом поле!

В день открытия ММКВЯ было объявлено, что после официального открытия с 13−00 пустят рядовых посетителей. Подошёл после лекций в половине второго, очередь за билетами и на вход — огромная, в дверях возле охраны давка. Не пускают даже аккредитованных журналистов. На провокацию похоже или кто-то дал команду: пусть телевизионщики спокойно снимают и почётные гости ходят без всяких назойливых посетителей и пенсионеров-льготников.

Я прорвался, когда на авансцене АСТ выступал Е. Водолазкин с новым романом «Авиатор», рассказывал, во сколько он нынче просыпается, когда творит. А ведь правду об этом романе я прочитал только в курсовой моего студента из Осташкова на Селигере Семёна Карелина: «Случилось так, что „Авиатор“ не справился с управлением, провалился на стадии задумки. Евгений Адамович хотел написать роман о Соловках, но к несчастью автора, Захар Прилепин действительно написал роман о Соловках, который по сути целостен и исчерпывающ. Как говорит сам Водолазкин, об этом он знал еще до выхода „Обители“ и хотел даже вырезать части о Соловках. А стоило вырезать — весь роман».

Когда уходил из павильона — там сидела тёплая компания других навязываемых авторов. Так, Д. Глуховский вещал, что не переживал о крушении СССР, а «наблюдал с любопытством, потому что семья не бедствовала». Кто бы сомневался… И добавил: «Мы притворяемся сейчас сталинским СССР». В каком смысле? Ни по борьбе с «проклятой кастой», ни по литературной политике — нисколько не притворяемся, наоборот, демонстративно повторяем азы дикого капитализма и выращиваем вот такие продукты рынка. Микрофон получил Е. Бунимович, очереди ждала Л. Улицкая. Но тут и микрофон вырубился — сама техника не выдержала либеральной трепотни. А диктор уже объявлял о встрече с М. Веллером и А. Гордоном, а по проходу со своей свитой шёл В. Жириновский на стенд ЛДПР. Мы, посетители, словно включили надоевший телевизор!

Лично я выступал на главной сцене, где Славянский фонд письменности и культуры представлял весомый фолиант «Кавказский крест». Автор — Вячеслав Гнеденко, журналист, учёный, писатель живёт этой неисчерпаемой исторической и геополитической темой. Но мы говорили не только о книге, но и о том, что литература народов России, в том числе кавказских, так и не находит дороги к русскому читателю. Рассказал со сцены о нашем выездном секретариате в Южной Осетии, прочитал стихи, которые начинаются так:

Дорога змеилась и ввысь возносилась,

Казалось бы, в чуждые дали маня,

Но надпись на склоне: «Спасибо, Россия!»

За Рокским тоннелем пронзила меня…

Публике и организаторам очень понравилось, но из телеканалов снимал действо на главной сцене только «Спас» — остальным нужна Улицкая и её компания. Понимаете, чем больше самобытных имён, разных издательств, ярких новинок, чем полнокровнее многонациональная литературная жизнь, тем труднее управлять книжным рынком в нужном направлении, рубить осеннюю «капусту» и создавать массового читателя, для которого анекдотичный баловень Довлатов, прорвавшийся «там», куда ценнее и коммерчески успешнее, чем русский реалист и православный очеркист Крупин здесь. Почему всплыло два этих имени?

* * *

Русский календарь, хоть исторический, хоть литературный, поражает символическими совпадениями и поучительными сближениями. На минувшей неделе исполнилось 75 лет двум писателям — давно умершему в США, но всё более присутствующему на российском книжном рынке Сергею Довлатову и недавно ещё официально ценимому, известному не менее старших писателей-деревенщиков, плодотворно работающему, но уходящему с книжного рынка Владимиру Крупину. Что же показало это совпадение?

В прошлое воскресенье на федеральном канале «Россия-24» было отмечено встык два юбилея — 75-летие Сергея Довлатова и… 10-летие мульсериала «Лунтик», но не 75-летие Владимира Крупина. Сначала пошёл фильм Алексея Михалева «Довлатов» — явная журналистская неудача, которая была предопределена тем, что с придыханием рассказывалось о питерских коммуналках и художнике из «Митьков», о развалюхе в Пушкинском заповеднике и случайном собутыльнике в Комарове. Автор только забыл рассказать о главном — о Довлатове-писателе, о его месте в русской литературе. Просто, без затей — вот вам гений, а вот разрушенная лестница, по которой он ходил. Кстати, только скульптор и процитировал две сентенции Довлатова, которые глубиной не поразили. Одна из них: «Счастлив тот, кто пишет, что думает, и несчастлив тот, кто думает, как пишет». Спорно и невнятно — понятнее высказывание Батюшкова, который заметил, что «первое правило поэзии — пиши, как живёшь». Но в фильме — о «живёшь», о портвейне и коммуналках было больше, чем о тайнах письма и творчества. Правда, особой тайны у Довлатова и нет. Может, этим он заурядного читателя и подкупает. Как сказал в ЛГ похожий писатель В. Попов: «А кому сегодня крупные-то алмазы нужны? С ними запаришься…».