Осенью 1941 года все силы европейского фашизма были нацелены на взятие Москвы, которое Гитлер считал залогом уничтожения России, захвата «жизненного пространства» на востоке и его «зачистки» от «низших» народов, коими фашистские «цивилизаторы» считали всех нас – жителей республик Советского Союза.
Более полусотни танковых и мотопехотных дивизий вермахта и СС были брошены на Москву под командованием лучших генералов гитлеровского рейха. Фланги центрального фронта прикрывали гитлеровские союзники – венгерские, румынские армии, болгарские, словацкие и др. части – это было, как и в 1812 г., нашествием «двунадесяти языков». В бой на Бородинском поле бросили даже бригаду французских добровольцев, которая, впрочем, была тут же разбита. Ее остатки вывезли домой, на Запад.
Но на этот раз мы «не отдали Москвы», Москвы советской, социалистической. Мы разбили захватчиков, спасли Россию, заложили фундамент Победы 1945 года.
Россия будет непобедимой, если память о Великой Победе 1941 года под Москвой, гордость за нее, чувство долга перед защитниками Москвы будет без искажений, во всей чистоте и святости передаваться новым и новым поколениям.
Но охватывает тревога: преступными руками разрушаются памятники советским солдатам, из школьных учебников и программ удаляются произведения, воспевающие героизм защитников Родины, зовущие к смелости, стойкости, самоотверженности. На экранах телевизоров появляются лживые трактовки событий, оскорбляющие защитивших страну. Не всегда чистым голосом о героях Великой Отечественной войны говорят в книгах, газетах, в интернете. Во многих школах утрачены музейные уголки и комнаты с реликвиями Великой Отечественной войны, созданные в 60-х – 70-х годах. Официальные лица избегают называть фамилии наших полководцев, нашу советскую Красную Армию, победившую фашистское нашествие, не называют фашистскую Германию как организатора преступной агрессии против нашей страны.
Поэтому хочется напомнить о бесценном сокровище – о советской поэзии военных лет, которая отразила правду и героику битвы за Москву, глубину человеческих страданий и величие народного подвига. Тем более что давно не переиздавались стихи поэтов-фронтовиков.
Вот она – суровая правда осени 1941 года в строках Евгения Храмова: «Шли женщины – и на плечах лопаты – окопы рыть под городом Москвой. Страна смотрела на меня с плаката – седая, с непокрытой головой» (1941 г.).
Приближение немецких дивизий к Москве с великой болью воспринималось каждым советским человеком. Михаил Кульчицкий, погибший позже в бою под Сталинградом, писал об этом в стихотворении «Столица»: «И каждый взрыв или пожар в любом твоем дому я ощущаю, как удар по сердцу моему».
Все, что связано со спасением Москвы и России в ту суровую зиму – страдания людей, их вера в Россию, их великое мужество, нашли широчайший отклик поэтов того времени, среди них не было безразличных к судьбе своего народа. Тогда каждый советский человек знал, что Родину надо спасать и ему лично. Сыновняя тревога за Москву в стихах Александра Твардовского. Он ночью возвращается в Москву с близкого фронта:
…Тьма предместий вокзальных,
и Москва. И над ней –
Горделивый, печальный блеск
зенитных огней…
И как клятва святые
в тесном горле слова:
Мать родная, Россия,
Москва, Москва…
За Москву волновалась вся страна. С крайнего северного фланга огромного фронта Константин Симонов накануне праздника 7 Ноября обращался к Верховному Главнокомандующему:
«…Все те, кто эти дни с тобою привык встречать у древних стен Кремля, встречают их сейчас на поле боя, и кровью их обагрена земля…».
Но вера в победу не оставляла бойцов: «…Я знаю, мы еще на площадь выйдем, добыв победу собственной рукой. Я знаю, мы тебя еще увидим над праздничной народною рекой!»
К осени первого года войны и народ, и красноармейцы – защитники столицы, знали своего врага: беспощадные бомбардировки городов, виселицы в захваченных селениях, массовые расстрелы пленных, населения, коммунистов и комсомольцев, евреев, заложников, грабеж и вывоз в Германию общественного и личного имущества. Тогда наш народ впервые столкнулся с геноцидом, с силой, жесткость и беспощадность которой не укладывались в человеческом сознании.
В рядах защитников Москвы было немало тех, кто видел это своими глазами, выходя из окружений, кто «проходил, скрипя зубами, мимо сожженных сел, казненных городов», кто «…запоминал над деревнями пламя, и ветер, разносивший жаркий прах, и девушек, библейскими гвоздями распятых на райкомовских дверях». (Сергей Наровчатов, 1941 г.)
Ответом фашистскому варварству были мужество и самоотверженность защитников Москвы. Вот строки фронтовика – поэта Михаила Тимошечкина о контратаке наших бойцов:
Вот они каски свои понадвинули,
оторвались от земли,
Взглядами цепь свою молча окинули и,
не сгибаясь, пошли.
Ходко и ладно, с солдатской сноровкою, будто и горюшка нет.
Будто бессмертны. И будто с винтовкою знались с мальчишеских лет.
Они знали, что смертны, но шли в огонь за бессмертие России. Поэт – солдат Игорь Иванов писал позже:
Мы, в первый раз надев шинели,
сурово бились под Москвой…
Безусые, почти что дети,
мы знали в яростный тот год,
Что вместо нас никто на свете
за этот город не умрет!
К защитникам Родины обращался Дмитрий Кедрин: «…Бейся ж так, чтоб пришельцы поганые к нам ходить заказали другим! Неприятелям на поругание не давай наших честных могил! Оглянись на леса и на пажити, выдвигаясь с винтовкою в бой: все, что честным трудом нашим нажито, за твоею спиной, за тобой!» (1941 г.).
Героическая история России укрепляла веру бойцов в победу:
От нас убегали
монгольские орды Мамая,
Солдат Бонапарта
мы в наших снегах погребли.
На полчища Гитлера
кованый меч поднимая,
Мы грудью прикрыли
просторы славянской земли.
(А. Сурков, 1941 г.).
В поэзии сорок первого года навеки запечатлена ожесточенность борьбы наших отцов, дедов и прадедов с фашистской ордой убийц. Вот сватка, в которой участвовал поэт-фронтовик Семен Гудзенко:
«…Но мы уже не в силах ждать, и нас ведет через траншеи окоченевшая вражда, штыком дырявящая шеи. Бой был коротким. А потом глушили водку ледяную, и выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую».
Когда фашистские «танки вышли прямо к Химкам, те самые, с крестами на броне», на их пути оказалась зенитная батарея. Зенитчиками были девчата… «И старшая, действительно старея, как от кошмара заслонясь рукой, скомандовала тонко: «Батарея! (Ой, мамочка, ой, родная), Огонь!»
Это стихотворение Роберта Рождественского женщины России могут перечитывать с великой гордостью за далеких своих подруг: «…Бой медленною кровью истекал. Зенитчицы кричали и стреляли, размазывая слезы по щекам. И падали, и поднимались снова, впервые защищая наяву и честь свою в буквальном смысле слова, и Родину, и маму, и Москву».
В поэзии Московской битвы на века остались многие имена героев. Михаил Попов – боец воздушно-десантной бригады имени Кирова шел в рядах атакующих с баяном:
…В снегах лощины тесной,
где берег Нары крут, сквозь смертный
вихрь за песней товарищи идут.
Как ураган на воле, как снежных глыб
обвал, бушует в мертвом поле.
(«Интернационал»).
Комсомолец, связист Поляков, не успев срастить телефонный провод, зажал зубами его концы, вступил в бой и был убит, но «меж мертвых губ по проводу текли живой команды твердые слова. Связист и в смерти не покинул пост…». (А. Сурков, 1941 г.).
Прекрасная поэма Маргариты Алигер посвящена партизанке Зое Космодемьянской, схваченной под Москвой и казненной фашистами, но не сломленной, не выдавшей отряд. Измученная девушка обращается к согнанным к виселице жителям деревни Петрищево с призывом бороться с врагом: «…Я умру, но правда победит!».
«…Вот оно: светло, морозно, мглисто, розовые дымы, блеск дорог…
Родина! Тупой сапог фашиста выбивает ящик из-под ног…»
И поэтесса обращается к воину, «юноше, одетому в справедливую шинель бойца» с призывом покарать убийц Зои:
Встань над ним карающей грозою!
Твердо помни: это он и был!
Это он истерзанную Зою
по снегам Петрищева водил.
И покуда собственной рукою
ты его не свалишь наповал,
Я хочу, чтоб счастья и покоя
воспаленным сердцем ты не знал!
Прикрытая героизмом своих сынов, Москва подготовила сокрушительный ответный удар по врагу, в который верили ее защитники.
В эти грозные ночи ты поистине мать.
Та, что детям не хочет
всей беды показать,
Та, что жертвой безгласной
не смирится с судьбой,
Та, что волею властной
поведет за собой.
(А. Твардовский)
Разгром немецко-фашистских войск под Москвой, начатый в декабре 1941 г., был первой из решающих побед нашего народа при отражении фашистского нашествия с запада в Великой Отечественной войне.
Здесь втоптаны в сугробы,
в целину стальные каски, плоские
штыки…
Отсюда – первый раз за всю войну –
вперед, на запад хлынули
полки!
Мы в песнях для потомков
сбережем названья тех сгоревших
деревень,
Где за последним горьким рубежом
кончалась ночь.
И начинался день.
(А. Сурков, 1941 г.)
Величие подвига защитников Москвы неподвластно потугам некоторых современных хулителей всего советского, которые посягают на святую память о героях, лгут о пулеметах, якобы стоявших за спиной защитников столицы. Напротив, история свидетельствует, что разгром и паническое отступление немецких войск от Москвы вынудили Гитлера издать в середине декабря приказ о расстреле командиров отступающих частей, об организации штрафных рот из бегущих офицеров и солдат. Эти роты вводились в бой под контролем частей «СС». Около двухсот генералов и офицеров вермахта, отступивших под Москвой, включая главнокомандующего фельдмаршала фон Бока, генерала Гудериана и др., были отстранены Гитлером от командования. Таковы факты.
Стойкость советских бойцов в обороне и ярость в наступлении объяснялась другим. Тем, что над ротами сибирских дивизий, шедших к фронту, гремела песня А. Суркова: «Мы не дрогнем в бою за столицу свою, нам родная Москва дорога!»
Тем, что каждый боец чувствовал то же, что выразил Д. Кедрин:
Россия! Мы все у тебя в долгу.
Ты каждому – трижды мать!
Так можем ли мы твоему врагу
в служанки тебя отдать?
На жизнь и на смерть пойдем за тобой
в своей и чужой крови!
На смертный бой, на жестокий бой,
Россия, благослови!
Стойкость советских войск укреплялась примером их товарищей – коммунистов и комсомольцев, которые первыми поднимались в атаку, насмерть стояли в обороне: «Я видел, как кто-то смелее и старше немного меня, себя самого не жалея, шел прямо под ливень огня. И как бы там смерть ни косила, и что б ни грозило вдали, земная партийная сила меня поднимала с земли». (Федор Сухов)
А вот поэтическое свидетельство воина-политрука Бориса Слуцкого:
«Стою перед шеренгами неплотными,
рассеянными час назад в бою,
Перед голодными, перед холодными,
голодный и холодный сам. Стою.
Им хлеб не выдан. Им патрон недодано.
Который день поспать им не дают.
А я напоминаю им про Родину. Молчат.
Поют. И снова в бой идут!».
В этих строках – правда войны и нашей победы. Были, конечно, и те, кто предпочел отсидеться в тылу. К. Симонов писал, что порой делит друзей «на залегших в Ташкенте, и в снежных полях под Москвой». Но трусов и проходимцев тогда было мало: не их было время.
Многое сказав о солдатах, отстоявших столицу, поэты тех лет как-то обошли вниманием наших славных полководцев. А ведь защищали Москву Георгий Жуков, Константин Рокоссовский, Иван Конев, многие генералы, дошедшие в 45-м году до Берлина. Нет о них стихов и поэм. И только бард Александр Вертинский упомянул о советских генералах – защитниках Москвы в послевоенных строках, посвященных Верховному Главнокомандующему Красной Армии И.В. Сталину:
…И когда подходили вандалы
к нашей древней столице отцов,
Где нашел он таких генералов
и таких легендарных бойцов?
Он растил их. Над их воспитаньем
он работал и ночи и дни.
О, к каким роковым испытаниям
подготовлены были они!
И в боях за Отчизну суровых
шли бесстрашно в огонь за него,
За его справедливое слово,
за великую правду его!
Возможно, что новые поколения поэтов России, глубже познав цену чести, свободы и независимости своей Родины, которые народ отстоял в Великой Отечественной войне, сложат новые стихи и поэмы о подвиге тех, кто защитил Москву и Россию в 1941 году.
Но никто уж не будет вправе повторить гордые слова фронтовика – поэта Алексея Недогонова о его поколении:
Мы силу сломили такую,
Что вправе гордиться собой –
И юностью нашей железной,
И нашей бессмертной судьбой!
Пусть каждый из нас, живущих ныне, выполнит свою часть великой задачи:
– сделать бессмертной в грядущих поколениях светлую память о героизме, труде и страданиях тех, кто в 1941 году отстоял Москву;
– отстоять право народа России жить вечно.
Николай НИКОЛЬСКИЙ
г. Коломна
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
