Среди грузинских короткометражных фильмов – шедевров жанра – был и такой, «Хозяин и сторож», поставленный по притче писателя-философа XVII века Орбелиани.
Крестьянин собирает хороший урожай винограда, делает огромную бочку вина, и, озабоченный её сохранением, нанимает сторожа. Через короткое время замечает, что сторож у бочки постоянно пьян и весел, и нанимает второго сторожа, чтобы присматривал за первым. И замечает, что теперь оба сторожа пьянствуют. Тогда он нанимает ещё одного, здоровеннейшего детину, чтобы не давал пить первому и второму. И вскоре слышит прекрасную грузинскую застольную песню, исполняемую в три голоса.
Прибегает к бочке – а там три чаши, одна больше другой, первого, второго и третьего сторожа, и сторожа веселы и пьяны.
Хватается хозяин за голову, а за кадром звучат слова автора: «Когда сторожу сторож понадобится – придёт конец света».
Я вспомнил этот фильм-притчу, когда по телевизору показывали заводы, выпускающие ракетно-космическую технику, заводы, на которых я бывал и работал в молодости, и тогда подумать было невозможно, что это – секретное производство – будут когда-нибудь показывать по телевизору.
Примерно в шестнадцать с половиной лет пошёл работать – учеником токаря на секретный тогда ракетный завод «почтовый ящик №186» в Днепропетровске. Весь город знал, что завод выпускает ракеты – да и как скроешь, когда гул ракетных двигателей при заводских испытаниях сотрясал весь город? В качестве «ширпотреба» завод выпускал трактора «Беларусь» – те самые, в тёмно-вишнёвой «тропической» эмали, которые шли в сорок стран мира. Это была общая практика советских времён: во-первых, на вопрос, что выпускает завод, на котором ты работаешь, можно было не кривя душой отвечать «трактора», во-вторых, действовала формула «рубль на рубль», т.е. на рубль военной продукции выпускалось на рубль продукции гражданской, покрывая военные расходы страны.
Освоил токарное дело я быстро, работал добросовестно, и ровно в семнадцать лет и три месяца стал ударником коммунистического труда, самым молодым в истории завода.
Работал я в цехе №57, где делалось нестандартное оборудование, т.е. все новинки и сложные конструкции проходили через этот цех. Самые изощрённые конструкции клапанов для гидравлики и топлива, самые мощные, выточенные из монолита стали пружины, самые сложные форсунки с завихрением потока делались на токарных станках нашего цеха.
Мастерством гордились – у каждого токаря на станке стояла маленькая рюмочка или стопочка из нержавеющей стали, сделанная его руками. И не для пития – сложные и трудные сплавы при обработке смазывались олеиновой кислотой, для неё и делались рюмочки. И здесь уж – кто кого переплюнет, надо было и форму покрасивее придумать, и режим обработки подобрать так, чтобы при точении тонкие стеночки зазвенели в резонанс и покрылись красивым геометрическим узором.
Звание ударника особых льгот не давало, но давало право на личное клеймо. А это значит, что сделанную тобой деталь ты сдавал не в ОТК, где шла проверка и контроль, а передавал на следующий этап производства, личным клеймом подтвердив, что всё сделано на совесть, в полном соответствии с требованиями чертежа.
И если что-то случалось, из-за дефекта твоей детали происходила авария – ты отвечал за всё.
Уже потом, после института, как инженер-электронщик и программист, я бывал на заводе им. М.В. Хруничева в Москве и работал на заводе С.П. Королёва в Куйбышеве (ныне Самаре). И перед допуском к написанию программ для ботовых управляющих машин под расписку знакомился со статьёй УК, обещавшей за халатность «до шести лет общего режима». А халатность – ошибка в одном знаке из нескольких тысяч единиц и нулей, которые тебе предстояло написать, набрать тумблерами на стенде и превратить в рабочую программу.
И опять главным контролёром выступала твоя совесть, а не страх перед наказанием. Каждый понимал, что его работа – только маленький кусочек труда тысяч людей и нельзя подвести товарищей ни халтурой, ни ошибкой.
Вся система производства в советское время строилась на рабочей совести и инженерской чести.
Но ведь весь «рынок», который строили наши доморощенные «демократы», гайдарочубайсы и академикобуничи – построен на лжи и обмане, основном капиталистическом принципе «кто кого обманет».
Какая «совесть» и какая «честь» может быть у капиталиста, выпускающего творожные сырки без творога, колбасу без мяса, молоко без молока?
Рыба гниёт с головы – и гнилые головы Ельцина, Гав. Попова и его подручного Станкевича, Шахрая и Бурбулиса лили на страну потоки гноя, заразы и разложения, своим примером доказывая, что только обман и халтура, враньё и воровство, а не честный труд открывает путь к высоким постам и большим деньгам.
Если при социализме рабочий, трудящийся, был в обществе фигурой №1, если с рабочего места начинался путь к успеху и славе, если литейщик Гагарин становился космонавтом, а слесарь Курчатов – академиком, если рабочая закалка формировала навыки добросовестного труда на всю жизнь, то при капитализме рабочая специальность стала считаться уделом неудачников и временным прибежищем, до возможности хапнуть, урвать, делать гешефт и бизнес.
Создав в стране такую атмосферу – тотального обмана, пренебрежения честным трудом и совестью, капиталисты обнаружили, что халтура и брак пошли бурным потоком, а итоговая производительность труда резко понизилась. Изменив статус рабочего в обществе, создав ему с помощью своих СМИ репутацию «лузера», неудачника, маргинала, капиталисты вполне реально понизили качество рабочего класса. И это тоже вполне понятно: когда я работал на заводе, я гордился тем, что работаю на свою страну, на благо общества. А чем гордиться рабочему в капиталистической России? Тем, что его добросовестный труд обеспечивает роскошную машину для буржуйского сынка, а трудовой рекорд – ещё один этаж виллы «хозяина»?
Я помню выступление Рогозина, журналиста и политикана, который вдруг был поставлен курировать ВПК, после очередной аварии «Протона». Причиной была неверная установка датчиков угловых скоростей на ракете. На советском ракетно-космическом заводе такое было немыслимо. И не потому, что была статья УК «за халатность» – сама атмосфера работы, ответственности и рабочей совести этого не допускала. И фраза Рогозина тогда просто поразила меня – выход этот деятель видел в том, чтобы контролировать и фиксировать каждый шаг, снимать на видео каждый жест и т.д., и т.п. Словом – к сторожу приставлять сторожа, а ко второму сторожу ещё одного сторожа и т.д.
Идея показалась настолько дикой, что поначалу и не принял её всерьёз. Это же разориться можно на такой системе сторожей, которые будут сторожить контролёров, которые будут контролировать надзирателей, которые будут надзирать и т.д. Но вот по телевизору показали, как рабочий на ракетном заводе изготавливает деталь – а рядом стоят ещё двое, надзирают и контролируют! То есть в операции, которую раньше выполнял один, при капитализме задействованы трое!
Смысл звания «ударник коммунистического труда» и права на личное клеймо заключался и в том, что снижались трудозатраты, становился ненужным контроль ОТК. То есть, рабочая совесть была экономически эффективна, снижала стоимость изготовления той же ракеты.
А при капитализме труд стал рабским – следовательно, по самой своей сути неэффективным. Чтобы обеспечить советский уровень качества нужно утроить трудозатраты и учетверить стоимость: ведь сторожа и контролёры должны получать больше рабочего и один больше другого.
Кроме того, высокое личное мастерство и квалификация высоко ценились при Советской власти. Рабочий класс (и инженерный корпус) был высококвалифицированным. Следовательно, рабочий на обычном станке мог изготовить такие детали, для которых при капитализме требуется и сложный станок, и инженерное сопровождение, то есть продукция дорожает и за счёт этого.
И ещё важный параметр – атмосфера на предприятии. Как могут люди жить и работать в атмосфере всеобщей и тотальной слежки и контроля, какая нервная система это выдержит? Не знаю, проводились ли исследования на эту тему, но уверен, что эта атмосфера породит и массу болезней, и множество ранних смертей. Впрочем – буржуев жизнь и здоровье рабочих никогда не волновало и волновать не будет.
Вот почему темпы роста капиталистической России никогда не достигнут темпов роста и развития России советской.
От редакции: В Советское время люди действительно работали не за страх, а за совесть. В частности, все технические и потребительские нормы при производстве продукции соблюдались не столько в силу боязни уголовной ответственности, сколько в виду понимания, что каждый работает на благо всего общества. А тот, кто осмелился бы осуществить вредительские деяния, непременно был бы осуждён не только по закону, но и в ментальном смысле — всем обществом. Однако в настоящий момент, когда буржуазная контрреволюция взяла временный реванш, основной мотив многих — обогащение любой ценой. Причем к предпринимателям это напрямую. Их погоня за прибылью приводит к тому, что они готовы положить на алтарь своего богатства жизнь и здоровье общества. Именно этим и обусловлено то, что в массовом порядке производятся недоброкачественные товары, а не «недобросовестностью» наёмных работников. Соответственно, только переход к социализму сможет остановить процессы, ведущие к разрушению социальной среды обитания человека.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
