Весь год в разных регионах России проходили отборочные туры чемпионата рабочих профессий «Молодые профессионалы», по версии международной некоммерческой организации WorldSkills. Финал состоялся в конце мая в подмосковном Красногорске. В 2017 году лучших из лучших ждёт мировая олимпиада для рабочих рук в Абу-Даби. Телеканал «Красная Линия» разбирался в том, как обстоит дело с подготовкой рабочих кадров в России и в мире.
СОРЕВНОВАНИЯ по методике международной ассоциации WorldSkills проводятся в России с 2013 года. Лишь к этому времени до чиновников стало доходить: советская система среднего профессионального образования полностью разрушена, а новой как не было, так и нет. В стране острейший дефицит квалифицированных рабочих, только по оценкам правительства, 600 тысяч рабочих мест не занято! Старшее поколение уходит, а молодая смена становится менеджерами по продажам, идёт учиться на юристов и экономистов.
Соревнования молодых профессионалов, в том числе международные, на которых в последние годы блистали рабочие-виртуозы из Японии, Китая, Кореи, Тайваня и других «мастерских мира», были призваны поднять престиж рабочих профессий в России. Ставились и другие цели: разработать современные профессиональные стандарты для всего рынка труда, вдохнуть новую жизнь в систему профтехобразования, соединить обучение с производством и в результате остановить промышленную деградацию.
Получилось ли? Чтобы получить ответ на этот вопрос, съёмочная группа телеканала «Красная Линия» отправилась в Калугу, где живёт и работает молодой токарь Илья Федорович. В 2014 году он победил на соревнованиях WorldSkills хай-тек в Екатеринбурге и в течение года — до следующих соревнований — считался лучшим молодым токарем России.
— Шестой разряд я получил незаслуженно, так считаю, — огорошил нас Илья.
— Почему?!
— Потому что его дали за победу на всероссийском конкурсе. До этого у меня был пятый разряд. Но многого и сейчас не умею. Не приходилось, например, нарезать многозаходную резьбу, даже двухзаходную. Червячные передачи никогда не резал…
Илья работает на Калужском турбинном заводе, единственном в России, производящем паротурбинные установки для Военно-морского флота. Здесь выпускают и оборудование для гражданской энергетики. На стене цеха лозунг: «Крепи мир трудом!»
— Покажешь, как работаешь на токарном станке?
— Нет, не могу. Это военный завод. Извините.
Дисциплина здесь действительно почти военная. Но не во всём.
Илья рассказывает, как удалось победить на региональных соревнованиях:
— Мне повезло. Поехал с токарем из соседнего цеха, у нас количество баллов было одинаковым, у него даже на один больше. Но ему сняли 10 очков за то, что, нарезав резьбу, он протёр деталь на оборотах. А этого делать нельзя по технике безопасности.
— И часто её нарушают?
— Мы — токари, фрезеровщики, сварщики — постоянно, чтобы больше заработать. В той же Германии не так: нарушил технологию — деталь идёт в брак.
— А почему там технологией не пренебрегают? Не хотят больше заработать? Кстати, сколько получает рабочий вашей квалификации в Европе? Хороший токарь, профессионал?
— Говорят, от трёх до пяти тысяч евро.
— Поехал бы туда работать?
— Нет.
По итогам соревнований Илья получил премию — 300 тысяч рублей за всероссийское первое место. Вручали в Москве, в министерстве труда и социальной защиты. Сумма премии — десять месячных зарплат молодого токаря.
— Не обидно, что первый токарь России зарабатывает так мало по сравнению с европейскими коллегами?
— Конечно, обидно. Но для токаря на нашем заводе это потолок. Чтобы развиваться, нужно учиться. Я бы хотел, например, выучиться на наладчика станков с ЧПУ. Это интереснее. Но не предел мечтаний. Я бы занимался либо строительством, либо ремонтом сантехники…
— Первый токарь России пойдёт унитазы ремонтировать? Это как?
— Я и сейчас так подрабатываю, считаю достойным делом. Сравниваю время, которое затратил на ремонт сантехники, и то, что провожу на заводе.
— И что получается?
— На частных заказах зарабатываю больше.
— А где научился ремонтировать сантехнику?
— Нигде, сам.
— А токарному делу?
— Здесь, в Калуге.
Несколько лет назад лучший токарь России окончил Калужский транспортно-технологический техникум имени А.Т. Карпова. Мы решили сходить туда, посмотреть, как и на каком оборудовании обучаются будущие молодые токари.
Увы, за двери техникума нас не пустили. Видимо, из соображений секретности. А может быть, потому, что показывать, по большому счёту, нечего.
— В этом году осваивать профессию токаря пришли только двенадцать мальчишек, — рассказал заведующий отделением производства Анатолий Гаврилин, вышедший к проходной. И продолжил:
— Ты бы, Илья, как-нибудь зашёл поговорить с первокурсниками. Поднял бы авторитет профессии как ветеран.
— А почему так мало ребят решили учиться токарному делу? — спрашиваем у Анатолия.
— Непопулярна эта профессия у молодых… Хотя и востребована.
— Почему непопулярна?
— На заводах платить перестали. Что за простую работу, что за сложную — выходит примерно одинаково. Поэтому в токари идут только те, кому это дело интересно. Они и делают сложную работу.
— Как же мы тогда двинем нашу промышленность, оборонный заказ, импортозамещение?
— Голым энтузиазмом, ничего больше нет.
В советское время профтехучилища были учебными базами для огромной и сложной промышленности. Они охватывали всю страну, каждый город — и большой, и малый. Подготовленные специалисты трудоустраивались и делали профессиональную карьеру на предприятиях, которые в них остро нуждались, знали, чем привлечь. Могли пойти учиться дальше — совершенно бесплатно — и дорасти до главного инженера, даже до директора крупного завода. Прославиться на всю страну — как Королёв, Гагарин и многие-многие другие, кто начинал знакомство с профессией в профессионально-технических училищах и техникумах…
На одном из калужских предприятий мы разыскали токаря шестого разряда Сергея Матюшева. Профессионал, в годах, рассказывает:
— В моё время токарей называли производственной интеллигенцией. Каждый знал всю технологию работы с металлом, с чертежами работал «на ты». Да и зарабатывали мы в два-три раза больше, чем наши ровесники-инженеры.
— Вернётся это время?
— Обязательно. Не может не вернуться. Но только если будет правильно выстроена государственная политика по отношению к рабочей молодёжи.
Возможно, такая государственная политика уже выстраивается. А может быть, и нет — судя по тому, что мы увидели в Калуге. Не так давно правительство объявило о создании шести суперсовременных межрегиональных «центров компетенции», которые станут учебно-производственным фундаментом для совершенствования образовательных технологий по рабочим профессиям, а также тренировочными базами для подготовки российской сборной молодых рабочих к международным соревнованиям. Ведь в 2019 году очередной мировой чемпионат по стандартам WorldSkills решено провести не где-нибудь, а в Казани.
Для чего и для кого готовить мастеров рабочих профессий — для соревнований или для работы на предприятиях? Ведь за четверть века так называемых рыночных реформ число занятых в российской промышленности уменьшилось почти в два раза. В машиностроении было десять миллионов работников — осталось меньше четырёх миллионов! Молодёжь сюда практически не идёт. Некому заниматься импортозамещением, осваивать современные технологии — не напоказ, а для дела, для работы, для достойного будущего страны. И если первый токарь России Илья Федорович уйдёт из профессии, это станет ещё одним подтверждением того, что из тупика рыночных реформ, в который нас загнали в 90-х, страна выбираться так и не начала. Мы находимся в стратегическом капкане. Найдём ли выход?
Специальный репортаж «Капкан стратегического значения» смотрите на сайте телеканала «Красная Линия» по адресу http://www.rline.tv.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
