ИНОГДА, казалось бы, самая обыденная вещь вдруг открывается нам с неожиданной стороны. Что может быть привычней, чем обычный муниципальный транспорт, которым мы, не задумываясь, пользуемся буквально каждый день по нескольку раз. Мы думаем, что знаем о нём практически всё, наше недовольство по поводу опозданий, сокращения маршрутов, холодных салонов зимой и жарких летом, толчеи, хамства водителей и т.п. обсуждается со всех сторон и во всех возможных формах. Тем не менее это лишь верхушка айсберга десятилетиями накапливающихся проблем.
Странное дело, ежедневно мы видим затылки людей, которые крутят баранку, иногда что-то спрашиваем у них или вступаем в перебранку, однако мало кто догадывается о проблемах этих трудяг. Проблемах, которые не могут быть исключительно их личным делом по одной простой причине: от самочувствия этих людей во многом зависит, доедем ли мы не только в срок, но живыми-здоровыми до пункта нашего назначения. После разговора с несколькими московскими шофёрами у меня, честно говоря, этой уверенности поубавилось.
Собеседники просили меня не называть их имён и номеров автопарков, в которых они работают. Понять это можно: как и многие сегодня, они боятся говорить открыто.
Вот Борис, самый разговорчивый, жил прежде в Ташкенте: «Фруктов — во, завались! Они там копейки стоят. Развалился Союз. Работы нет. Денег нет. Уехали в Россию». Обосновался с семьёй в Пензенской области. Деревянный домишко. Потолки низкие. В технике разбирался, отремонтировал соседке стиральную машину. Она за это принесла ведро картошки. Однако долго таким натуральным хозяйством не протянешь. Работы настоящей нет: всё развалилось. Местные отправляются работать кто в Питер, кто в Москву. Вот и Борис уже 17 лет ездит в столицу, водит длинный «с гармошкой» автобус. Скоро на пенсию — хочется доработать, несмотря на все трудности.
А трудностей этих, как оказалось, пруд пруди. Сейчас самая обсуждаемая тема в шофёрской среде — урезание зарплаты. Борис говорит, прежде платили 80—100 тысяч рублей, сейчас 50—60.
Но и на эти деньги рассчитывать не приходится. «Штрафы» — ещё одна очень болезненная тема.
— Пережёг (перерасходовал) лишку солярки — возьмут из твоего кармана, — жалуется молодой парень. — Научились выручать друг друга: новый автобус меньше расходует топлива. Отдаём тому, у кого старый автобус. Везде свои тонкости.
Шофёры уверяют, что от четверти до трети их зарплаты составляют так называемые премиальные выплаты. И это весьма лакомый кусок для руководства: можно дать, а можно и не дать. Причём критерии такого решения оставлены во многом на усмотрение самого начальства. Это не только инструмент поощрить лояльного и наказать строптивого, но, по словам шофёров, и основа коррупционного бизнеса. Например, технические службы отказываются устранять неисправность («запчастей нет»), за которую и штрафуют. Штрафуют за высадку и посадку пассажиров в неположенном месте, когда невозможно подъехать к остановке, оккупированной «бомбилами» и левыми маршрутками. Автоматически лишают всех премиальных за месяц в случае любого ДТП, даже если сотрудник автопарка в нём не виноват.
Понятно, что трудягам приходится в такой ситуации «крутиться». По словам шофёров, возможны разные пути «решения проблем». Например, ежемесячная плата нужному человеку за гарантию того, что штрафов не будет. Второй вариант более изобретательный: «откат» должностному лицу (обычно до 50 процентов) за решение о возврате ранее удержанной премии.
Но этим шофёрские траты не ограничиваются. Чтобы получить в конце месяца более-менее приличную зарплату, нужно набрать норму часов. Для этого за выезд на линию нужно «дать на лапу» несколько тысяч и ещё несколько сотен за техосмотр.
— Москвичей почти нет. Работают в основном старики, которые пытаются дотянуть до пенсии, — говорит Борис. — Вся центральная Россия здесь, в Москве. Саратовская, Волгоградская, Ульяновская, Пензенская, Калужская, Рязанская… Ну, может, из Татарстана почти никого нет. Понабрали граждан из СНГ, молдаван. Украинцев было раньше много, но большинство поувольнялись. Гастарбайтеры не как мы, они безмолвно платят начальнику колонны за новый автобус и нарядчице — за хороший выход и норму часов. Они будут и в автобусах спать после смены, и деньги начальству нести, они тут никто, как рабы. А москвичей невыгодно брать: они грамотные, свои права качают.
Водители жалуются и на плохое состояние «подвижного состава». Запчастей или вообще нет, или некачественные, ремонтники неквалифицированные. Воровство — это само собой, и у предприятия, и друг у друга: в кабине лучше ничего не оставлять.
— Постоянное напряжение. Постоянно ненормированный рабочий день, авралы, — вздыхает Борис. — Зарплата снижается — объём работы всё время растёт. Днём — сплошные пробки. Я ночью работать больше люблю, но в последнее время нехорошая тенденция: двоих шофёров у нас подрезало хулиганьё — ткнули ножиком.
— Молодым тут делать нечего, — вступает в разговор молчавший до того водитель. — Подъём в 3 утра. В 3.30 уже в парке: продувка, осмотр, постоянные скандалы из-за недостатка ГСМ в баках, опись повреждений, всё такое… Потом линия, заправка и мойка, а оплата идёт только за время на маршруте, то есть 3—4 часа бесплатно!
— Молодые шофёры не выдерживают — увольняются. Каторга, — подтверждает Борис. — Работаю с 4 утра до 11 вечера. Недоедаем. Недосыпаем.
И отдохнуть после напряжённого труда негде. Водители говорят, общежитие у них отобрали. Сейчас совместно снимают квартиру — по пять тысяч «с носа». В одной комнате живут пять человек.
— Целая орава мужиков. Понятно, не высыпаемся. Кто-то приспособился — нашёл москвичку. Некоторые так и живут на две семьи: одна здесь, в Москве; а другая там, к примеру, в Саратове.
И вот эти невыспавшиеся, плохо питающиеся, нервные, необустроенные люди садятся за баранку и перевозят миллионы пассажиров. Удивляться ли тому, что, например, в прошлом году у водителя автобуса Рамиля Хасанова, который работал по 11—14 часов ежедневно, за рулём случился инсульт, он потерял сознание, и неуправляемый автобус, снося всё на своём пути, врезался в остановку «Детская поликлиника» на Новощукинской улице. Погибли семилетний ребёнок и 63-летняя женщина, ещё пятеро, в том числе два ребёнка, получили тяжёлые травмы.
В этом году на Боровском шоссе рейсовый автобус №830 столкнулся с грузовиком, водитель погиб. Другой автобус врезался в столб на Мичуринском проспекте, удар был такой силы, что кабина превратилась в груду искорёженного металла, водителя пришлось доставать спасателям. Если подобные аварии с тяжёлыми последствиями возникают не ежедневно, то за это нужно благодарить трудяг, которые на пределе возможностей, практически в экстремальных условиях работают на маршрутах.
От редакции: Вышеизложенный материал свидетельствует о фактическом неисполнении московскими властями своих обязательств по обеспечению бесперебойной работы транспорта и по обеспечению безопасности населения. Вместо этого всё внимание сфокусировано на воплощение откровенно «распильных» и бессмысленных проектов вроде замены асфальта плиткой и т.д. Однако одной замены нынешней буржуазной столичной администрации на другую недостаточно. Более того, это явно бессмысленное мероприятие. Речь должна идти об отказе от губительной буржуазной системы, ведущей и к обнищанию населения, и к деградации инфраструктуры.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
