Публикуем материал, размещённый на Центральном сайте КПРФ.
На недавно завершившемся Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ), который теперь именуют не иначе как «Русский Давос», наблюдатели обратили внимание на заочную полемику, возникшую между действующим и бывшим министрами финансов России. Антон Силуанов и Алексей Кудрин разошлись во мнении о том, как оценивать нынешний уровень финансирования сферы здравоохранения.
ЭКСПЕРТЫ кудринского Центра стратегических разработок (ЦСР) утверждают, что в финансировании здравоохранения в расчете на душу населения Россия отстает от развитых стран в 3,2 раза. Отставание на этом пути чревато для России утратой веса на международной арене, так как здравоохранение в мире стремительно замещает военную сферу в качестве главной площадки технологического прогресса, превращаясь в крупнейшую инновационную отрасль. Здравоохранению необходимо не улучшение, а качественный прорыв. Государственное финансирование медицины должно вырасти к 2024 году с 3,3 до 4,3% ВВП.
Таковы, если вкратце их изложить, основные тезисы проекта «Здоровье граждан», разработанного на экспертной площадке Кудрина. В своем выступлении на ПМЭФ Антон Силуанов ответил своему бывшему шефу так: «Я согласен, что нужно увеличивать расходы на человеческий капитал. Но давайте делать это в рамках того объема средств, ресурсов… Мы, кстати, сейчас большие деньги закачиваем в образование, здравоохранение, повышаем заработную плату и т.д. Мне кажется, что это вопрос не исключительно денег, хотя это тоже важно, а вопрос качества, эффективности тех, кто учит, лечит людей». Словом, денег нет и не будет. Но вы держитесь!
Впрочем, никаких Америк кудринские эксперты не открыли, и их предложения можно оценить как минималистичные. Другие весьма известные специалисты оценивают ситуацию в здравоохранении более драматично.
Заведующий кафедрой экономической теории и политики РАНХиГС при президенте РФ академик Абел Аганбегян 24 мая 2017 года в рамках дискуссионной площадки «Эффективное здравоохранение»:
— У нас расходы на здравоохранение ниже 5% ВВП. И если учесть, что за рубежом доходы и экономический уровень в 1,5 — 2 раза выше, чем у нас, то в абсолютной сумме наш уровень ниже в четыре раза, чем у них. Это совершенно недопустимо! Эти расходы нужно в разы увеличивать. Россия занимает лишь 90-е место в мире по финансированию здравоохранения, в то время как по уровню экономического развития наша страна находится на 43-м месте, а по реальным доходам — на 50-м. Мы — не бедная страна. Очень важно понять, что средства, которые выделяются здравоохранению, это никакая не благотворительность. Это производительное дело, потому что государство реально теряет экономический потенциал, если люди умирают. Мы до сих пор не понимаем, что есть цена жизни, и везде ее знают, кроме России. Гузель Улумбекова, руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением на конференции «Оргздрав-2017» 18 мая 2017 года:
— Финансирование здравоохранения сократилось в реальных ценах за последние четыре года на 8% без учета девальвации рубля. За это время число врачей сократилось на 22 тысячи, число коек — на 124 тысячи, а ежегодный поток больных вырос на 0,6%. При этом расходы на здравоохранение у нас и так в четыре раза ниже, чем в новых странах Евросоюза. Мощность системы здравоохранения, ее функциональная способность не соответствуют потокам пациентов.
Структуру расходов и нормативы обеспеченности врачами пора пересматривать. Нам придется менять нормативы в программе госгарантий. В США приходится четыре койки на одну должность хирургической медсестры, у нас — 10 — 15. Но с каждой дополнительной койкой расходы на осложнения от больничных инфекций растут по экспоненте. Может, поэтому у нас инфекционная и больничная летальность выросла на 10% за последние четыре года. В России в период с 2012 по 2016 год не произошло значимого улучшения здоровья населения. Общий коэффициент смертности стагнирует на уровне 13,1 — 12,9 случая на 1 тыс. населения вместо запланированного госпрограммой «Развитие здравоохранения» снижения до 12,3. Ожидаемая продолжительность жизни при рождении (ОПЖ) за этот период выросла только на 1,6 года, достигнув 71,9 года в 2016 году. В результате цель по достижению значения ОПЖ в 74 года к 2018 году, поставленная в «майском указе» президента РФ, не будет выполнена. Значение ОПЖ российских граждан на 6,2 года ниже, чем в странах ЕС, сравнимых с Россией по уровню экономического развития.
По данным Казначейства, государственные расходы на здравоохранение составили в 2016 году 3,1 трлн рублей, или 3,6% ВВП. К тому же и эти ресурсы расходовались не всегда эффективно: не на главные приоритеты и не бережливо. Средства ОМС, предназначенные только для оказания медицинской помощи большинству населения (из которых в том числе формируется оплата труда медработников), расходуются на строительство объектов здравоохранения и закупку автотранспорта, на оказание высокотехнологичных видов медицинской помощи, например, ЭКО (искусственное оплодотворение. — А.Д.) и выхаживание младенцев с экстремально низкой массой тела (ранее эти статьи расходов всегда финансировались из федерального и региональных бюджетов). В 2017 году запланированные государственные расходы снижаются по сравнению с предыдущим годом на 3% в текущих ценах и на 7% — в реальных ценах (при условии, что инфляция составит 4%). И для снижения смертности до 11,3 случая на 1 тысячу населения и для достижения ОПЖ, равной 75 — 76 лет (которая соответствует названному уровню смертности), потребуется поэтапное увеличение государственного финансирования здравоохранения минимум в 1,5 раза в ценах 2016 года.
Сегодня в здравоохранении РФ сложился существенный дисбаланс между потоком больных и имеющимися мощностями отрасли. Так, из-за неверного вектора реформ (реализации «дорожных карт») с 2012 по 2015 год обеспеченность практикующими врачами сократилась на 2% (7 тыс.), число стационарных коек — на 11% (124 тыс.), фельдшерских пунктов (ФП) и фельдшерско-акушерских пунктов (ФАП) — на 5%, участковых больниц — на 24%. При этом поток людей, нуждающихся в медицинской помощи, вырос за этот период на 1,4 млн человек. Как следствие, увеличилась нагрузка на врачей, которые уже в 2012 году работали на пределе возможностей с коэффициентом совместительства 1,5. Ситуация усугубилась тем, что с 2012 по 2015 год государственные расходы на здравоохранение снизились на 10% в реальных ценах. В результате уменьшились объемы бесплатной медицинской помощи: число посещений амбулаторно-поликлинических учреждений (АПУ) в расчете на одного человека уменьшилось на 7%, а число госпитализаций — на 9%.
СЛОВОМ, в результате оптимизации здравоохранения граждане меньше болеть не стали, но в больницах и поликлиниках коек и врачей теперь не хватает на всех. Это приводит к общему ухудшению здоровья населения. Бравурные цифры о снижении показателей смертности, которые любит оглашать президент Путин перед телекамерами, истинной картины не отражают. В недавно опубликованном докладе НИУ ВШЭ «Российское здравоохранение в новых экономических условиях» прямо сказано: «…следует принять во внимание, что регистрация причин смертности может являться объектом манипулирования… Учитывая это обстоятельство, правомерно предположить, что данные о выполнении целевых показателей снижения смертности от отдельных причин могут содержать имитационную составляющую. Что же касается общей смертности, то очевидно, что обеспечить дальнейшее ее снижение без дополнительных государственных ресурсов отечественной системе здравоохранения пока не удается».
Еще более жесткую оценку эксперты ВШЭ (между прочим, этот университет, созданный на базе вуза, который занимался переподготовкой кадров для Госплана и правительства СССР, унаследовал от предшественника и функцию одного из консультативных центров правительства) дали текущим реформам в здравоохранении в докладе «Социальная политика в России: долгосрочные тенденции и изменения последних лет». Вот что там достаточно откровенно говорится:
«Несмотря на заметную активизацию в последнее время политики повышения эффективности системы здравоохранения, выделяемые ресурсы и предпринимаемые усилия не дают адекватного прироста результативности оказания медицинской помощи… Сверху затеваются масштабные программы с амбициозными целями, чиновники успешно отчитываются о достигнутых результатах, на деле же многие показатели успешно имитируются, а выделенные ресурсы «растворяются» без заметных в аналогичных масштабах приростов результативности. Здравоохранение… находится в системном кризисе. Суть его состоит в том, что проблемы, порождаемые разрывом между требованиями, предъявляемыми к системе здравоохранения, и ее организацией, неразрешимы при сохранении сложившихся политических и социально-экономических ограничений ее развития. Эти ограничения и обусловливают девальвацию реализуемых программ, имитацию результатов, ухудшение доступности медицинской помощи и т.п. Если эти ограничения останутся непреодолимыми, то проблематично проведение в среднесрочной перспективе модернизации системы здравоохранения, которая бы адекватно отвечала стоящим перед системой вызовам.
В этом наиболее вероятном сценарии продолжится эволюция отрасли по пути формирования трехсекторной модели здравоохранения, включающей оказание:
— высокотехнологичной медицинской помощи преимущественно в государственном секторе, частично с неформальными соплатежами и частично с полной ее оплатой пациентами;
— медицинской помощи небедным в частном секторе на условиях полной оплаты;
— медицинской помощи бедным в государственном секторе, частично бесплатно, частично на платной основе или с неформальной сооплатой.
При этом государственные деньги будут по-прежнему тратиться неэффективно».
ШИЛА, как известно, в мешке, как ни старайся, утаить нельзя. О реальных результатах деятельности нынешней власти на ниве реформирования здравоохранения говорят следующие факты, приведенные в уже упомянутом докладе «Российское здравоохранение в новых экономических условиях». За период с 2010 по 2013 год число вызовов «скорой помощи», в значительной степени характеризующее усилия амбулаторной службы по профилактике заболеваний и их осложнений, не только не сократилось, а, напротив, возросло с 336 до 344 на 1 тысячу населения. Усилился процесс перехода острых заболеваний в хроническую стадию, о чем сигнализирует неуклонный рост показателя соотношения общей и первичной заболеваемости — коэффициента «хронизации» населения (динамика по казана на рисунке).
Уместно вспомнить байку, которую довелось услышать от врачей. Оказывается, принципиальное отличие системы медицинского образования в России и в США заключается в том, что у нас учат лечить больных, а в Штатах — зарабатывать на больных. Поэтому главная задача американского доктора — не вылечить больного, а уменьшить его страдания и потом перевести острую боль в хроническую. Чтобы такой хронический больной годами затем ходил к доктору на платный прием и тем самым увеличивал его благосостояние. И если подобную же цель поставили перед собой и наши реформаторы здравоохранения, то нужно признать,что с задачей они справляются блестяще.
Александр Дьяченко
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
