В окрестностях Самары прошёл сорок пятый фестиваль авторской песни имени Валерия Грушина — туриста, погибшего на таёжной реке Уде при спасении детей. С традиционных июльских дней его передвинули на август в связи с чемпионатом мира по футболу. Но это никак не повлияло на программу фестиваля и настроение более чем двадцати тысяч его участников из различных регионов России и некоторых зарубежных стран. Авторы песен и исполнители, как обычно, выступали на многочисленных сценах, часть публики слушала и аплодировала. Остальные, думаю, что их большинство, загорали на волжском пляже, толкались на торговой поляне, играли в футбол и волейбол.
НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ одни оценили всё, что происходило на главной фестивальной поляне и в её окрестностях, как событие общероссийского масштаба. Другие считают, что это просто грандиозная тусовка…
Автор первого мнения — президент Грушинского клуба Борис Кейльман. Его восторженную оценку можно понять. Вместе с соратниками по клубу он много лет занимается организацией и проведением таких мероприятий, пережил и в итоге выиграл десятки судов, когда некоторые граждане пытались оспорить право клуба на проведение грушинских фестивалей. «Грушу», как их нередко называют, пытались не только «засудить», но и запретили на целых пять лет. Поэтому и возникла нестыковка в датах. Первый фестиваль провели 50 лет назад, а последний по счёту — сорок пятый. Было время, когда фестиваль разделился на сторонников Грушинского клуба и его противников и проходил одновременно на Мастрюковских озёрах и Фёдоровских лугах.
Теперь всё это позади. Приветствия участникам фестиваля поступили. Обмен песнями состоялся широкий. Сотни участников, десятки награждённых. Насколько этот обмен был творческим, а также по поводу нравственного его содержания возникают вопросы.
ЗА МИНУВШИЕ ПОЛВЕКА другой стала страна, а вместе с ней и песни. Те, что теперь считаются авторскими, раньше называли самодеятельными — по аналогии с самодеятельным (спортивным) туризмом, с которым они были неразрывно связаны. По примеру известного автора и исполнителя Юрия Визбора их называют ещё бардовскими, что больше соответствует романтическому и песенному настрою периода 60-х и 70-х годов прошлого века. Как известно, барды далёких времён пели о великих событиях, героях и подвигах. А полвека назад героями были участники сибирских ударных комсомольских строек, изыскатели, топографы, геологи, которые шли в горы и тайгу по важному государственному делу.
За белым металлом,
за синим углём,
За синим углём —
не за длинным рублём.
В этой армии романтиков были и те, кто ехал в дальние края во время отпуска. Как пел Юрий Кукин, «за туманом и за запахом тайги». Песня замечательная, её поют до сих пор, хотя, честно говоря, любоваться туманами и принюхиваться к запахам порой не хватало времени. Мы ехали в Сибирь, чтобы пройти маршруты по бурным порожистым рекам или перевалам — «брали вершины, рвались в мастера». Ведь это был спорт, который нередко требовал крайнего напряжения сил и мужества. И героями песен часто были сами туристы. Они же слагали песни о любимых, что ждали их дома, о своих нелёгких маршрутах, о товарищах, погибших в бурных порогах или стремительных лавинах. И об огромной стране, в которой жили и которой гордились.
Бескорыстие, патриотизм, чувство долга и чувство локтя с товарищами и всей страной звучат во многих бардовских песнях Юрия Визбора, Александра Городницкого, Владимира Высоцкого и многих других авторов, которые сами сочиняли тексты песен и музыку и сами пели свои песни под гитару. На мой взгляд, авторская песня может повествовать о чём угодно, даже о чириканье воробья за окошком. В бардовской песне есть настоящая поэзия и душа. И хотя многих бардов уже нет, их песни по-прежнему поют у походных костров, на фестивалях и в концертных залах.
Их песни мудры и крылаты,
Я с ними живу и творю.
«Спасибо за песни, ребята!» —
Я мысленно им говорю.
Это строфа из песни коммуниста Якова Зупермана, руководителя известного в Самаре ансамбля «Горизонт». Он стал лауреатом на первом фестивале, который тогда называли просто туристским слётом.
— Проходил он в Жигулях, — вспоминает Яков Абрамович. — Перед нами вместе с другими исполнителями и авторами песен выступили очень популярные в те времена «Поющие бобры», но уже без Валерия Грушина, который годом раньше погиб на саянской реке Уде. После этого было решено ежегодно проводить фестивали памяти Грушина в более доступном месте — на Мастрюковских озёрах, невдалеке от Куйбышева, теперешней Самары.
Организаторами их были областной совет по туризму и экскурсиям, обком и горком ВЛКСМ, студенты политехнического, авиационного институтов, завода аэродромного оборудования и других предприятий и организаций. Если на первый фестиваль собирались в пределах пятисот человек, то вскоре счёт пошёл на тысячи, а затем и десятки тысяч. Конкурсы песен проходили на многочисленных эстрадах, а ночной заключительный концерт — на сцене в форме гитары под парусом. Зрительным залом был и до сих пор остаётся крутой волжский склон, у подножья которого — одно из Мастрюковских озёр. Творческими делами первых фестивалей «заведовал» молодой коммунист, сотрудник одного из НИИ Борис Скиба.
— В его честь мы теперь ежегодно, с октября по май, проводим в Самаре «Скибины пения», — говорит ведущий этих концертов Лев Сандлер.
Затем жюри возглавляли барды всероссийской известности, а среди гостей ежегодно появлялись политики федерального масштаба. Но перед московской Олимпиадой в 1980 году местная власть фестиваль проводить не разрешила. Объяснила тем, что сотрудники правоохранительных органов будут командированы в столицу, поддерживать порядок некому.
— Это был всего лишь предлог. Конечно, сюда стекается разная публика. Но число правонарушений у нас в разы меньше, чем в сопоставимых по численности городах в те же фестивальные дни, — не без гордости заявил мне полковник в отставке, один из самых активных путешественников и организаторов всех фестивалей и автор книг о них Виталий Шабанов.
НО ИМЕННО «разная публика» и волновала чиновников. На фестивальных полянах тусовались не вполне трезвые молодые люди, ряженные то под индейцев, то под папуасов. И вообще все кому не лень. Да и песни на концертных площадках по отношению к власти были порой довольно дерзкими. У чиновников это не вызывало восторга, как не вызывает до сих пор во всех странах мира. Но Александр Городницкий в ходе пресс-конференции на 45-м фестивале сделал такой масштабный и обличительный вывод.
— Не может быть свободной песни в несвободной стране!
Так ли уж не может? Ведь рот каждому не заткнёшь. Да и сам Городницкий в выборе сюжетов не оглядывался на власть. Вспоминается его песня «От злой тоски не матерись», написанная в 1960 году о советском зеке, упечённом в заполярные дали. Последний караван ушёл «на материк, на Магадан». И до весны бедолага вполне может не дожить. И тогда камнем ляжет ему на грудь сыра земля. За какое преступление этот гражданин «загремел» так далеко, не сказано. Но жестокость власти чувствуется в каждой строке.
Не менее популярный, чем Городницкий, Юрий Визбор сочинил песенную пародию на Советский Союз под названием «Хала-Бала». В ней легко угадывались и партийные функционеры и даже тогдашний министр культуры Фурцева. Мы пели эти песни во всю силу молодых глоток в поездах, на слётах, у костров, и никто даже пальчиком не погрозил для острастки. Да и к авторам не приезжали по ночам чёрные «воронки», не заковывали их белы рученьки в стальные браслеты. У Городницкого блестящая научная и творческая карьера. Покойный уже Юрий Визбор тоже прожил вполне благополучную жизнь. Конечно, наиболее активных авторов-антисоветчиков порой отправляли для проживания за рубеж, но ведь не на Колыму.
Наша страна в значительной мере оставалась такой же «несвободной», когда Грушинский фестиваль возродили. Причём ведущую роль в этом Городницкий отвёл комсомольским вожакам тех лет. Один из них — господин Ардалин — сидел рядом с ним на пресс-конференции. Бывший комсомольский лидер очень удачно вписался в структуры новой власти. Побывал в руководителях областной торгово-промышленной палаты, в министрах регионального правительства, а теперь пребывает в советниках губернатора. Правда, был в его биографии печальный момент сидения под арестом, когда подозревали в совершении тяжкого преступления. Но ведь от этого не застрахован ни один из теперешних высокопоставленных чиновников. К тому же всё тогда обошлось…
С выводом Городницкого Ардалин охотно согласился и даже вручил ему подарок, видимо, за приятный ход мыслей. Но Кейльман поправил маститого барда. Комсомольцы, конечно, принимали участие в возрождении фестиваля, но главную роль сыграли всё-таки партийные органы. И назвал лидера городских коммунистов Владимира Золотарёва. О нём среди ветеранов самарского туризма ходят легенды. Это был настоящий вожак, который смело говорил, что думал, и поступал, рискуя порой своей высокой должностью и партбилетом. Ведь достаточно было сказать фестивалю «нет», и на нём бы поставили крест. На заседании бюро обкома Золотарёва предупредили, что ответит партбилетом, если что-то будет не так. На это он дерзко заявил: «Если потребуется, отвечу!»
Подготовка и проведение фестиваля были включены в план празднования 400-летия областного центра. В работе активно участвовали тогдашние второй секретарь обкома КПСС Тамара Гордеева, инструктор горкома, председатель областной федерации туризма Владимир Егоров, десятки энтузиастов.
— Помню, как Золотарёв собрал нас и сказал: «Ну что, мужики, я грудью встал за Грушинский фестиваль. Так что всё должно быть на высочайшем уровне», — вспоминает Владимир Егоров.
Так оно и было. А сам Золотарёв заключительный концерт — всю ночь! — просидел на «горе» и слушал песни. Организаторы той «Груши» даже не вспоминают об Ардалине. Но сам он свою выдающуюся организаторскую роль выразил на пресс-конференции такими словами:
— Фестиваль живёт, а комсомола нет…
Если бы этот господин вышел из павильона, где шёл разговор, и протёр глаза, мог бы увидеть целый отряд юношей и девушек, которые с красными знамёнами направлялись к главной сцене. Нынешние комсомольцы активно участвовали во всех мероприятиях, проводили свои конкурсы и викторины. В фестивальные дни к ним приезжали первый секретарь обкома КПРФ Алексей Лескин, секретари самарского горкома Константин Ряднов и Светлана Дорохова, ветераны партии. Речёвку «Ленин, партия, комсомол!» слышали тысячи участников фестиваля. Но у Ардалина, возможно, именно в тот момент заложило уши.
ОДНАКО ВЕРНЁМСЯ к главной теме — песням. На 45-й Грушинский были приглашены, кроме Александра Городницкого, Олег Митяев, Галина Хомчик, Вадим Мищук, Леонид Сергеев, Вадим Егоров и многие другие широко известные авторы и исполнители. Был прекрасный концерт ветеранов «Песни нашего века». Но новых, истинно бардовских, песен мне услышать не удалось. Зато авторских — сотни. Нравственных устремлений, которые совпадают с бардовской классикой, я в них что-то не почувствовал. Как, впрочем, и на других фестивалях последних лет.
Голос барда с каждым
годом глуше,
Агрессивней городской
уют…
Мы с тобой не встретимся
на «Груше» —
Там не наши песенки поют.
Вот такие горькие строки родились у меня после одного из таких фестивалей. «Да, не наши!» — подтверждает и ветеран фестиваля Владимир Юдин, который много лет входил в состав жюри конкурсов. Но грушинское притяжение всё равно остаётся. Сюда едут, чтобы встретиться с друзьями, попеть старые песни у костров. От концертов на «горе» — у подножья крутого волжского склона — яркое впечатление неизменно оставляет Грушинское трио в составе Анатолия Головина, Ольги Ермолаевой и Александра Исаева. Можно назвать ещё десяток имён. Но их песни тонут в лавине ширпотреба, хотя сильных и красивых голосов много. Гитары, скрипки, балалайки в руках виртуозов творят чудеса. Но в бардовской песне главное не это. Вот очередной исполнитель поёт о морской стихии и борьбе с ней. Тема вроде бардовская, но слышу припев: «По морям, по волнам…». И всё — нет песни. Есть замызганный штамп, ведь по этим волнам уже тысячи раз прыгали песенные бригантины.
«Правда» несколько лет назад опубликовала интервью с Борисом Кейльманом под заголовком «Куда несёт гитару под парусом?». Он тогда уверенно заявил, что в песенное болото Грушинский никогда не скатится. Но складывается впечатление, что гитару под парусом несёт именно туда. Недаром же заслуженный артист России, известный бард Олег Митяев назвал всё, что происходило на фестивальных полянах, обычной тусовкой.
Впрочем, Грушинский такой, какое сейчас время. Какая литература, эстрада, какие театр и кинематограф. «Нравственное стремление» значительной части современной молодёжи, увы, не совпадает с тем, каким оно было у юношей и девушек в советские времена. И никакое «соединение» невозможно, как бы ни хотели его увидеть на Грушинских фестивалях высокопоставленные чиновники. Вот и столетие ВЛКСМ на фестивале тоже вспоминали ради этого «соединения». Но сегодняшних комсомольцев не увидели, как говорится, в упор. Патриотические песни вышли из моды, зато на главной сцене звучали песни народов мира: на французском, армянском и других языках. Какое отношение они имеют к русским авторским и тем более бардовским песням, к подвигу Валерия Грушина, знают только члены оргкомитета.
Ветераны фестиваля в один голос говорят, что Грушинский остро нуждается в творческом обновлении и развитии. При этом нужно сохранить и всё хорошее, что было в прошлом. Нужны новые песни. Пусть нет первопроходцев-романтиков шестидесятых годов, но люди долга и чести есть и — хочется верить — будут во все времена. Интерес к песням о них тоже есть и талантов достаточно, но они не востребованы с позиций высокой нравственности и поэзии, которые всегда отличали бардовские песни от всех остальных. Складывается впечатление, что для жюри конкурсов не так важно, о чём поёт исполнитель. Вот названия некоторых авторских произведений, отмеченных на фестивале: «Джаз», «Куда пропала кошка», «Ноктюрн», «Песня старого быта»…
Творческим проблемам фестиваля сопутствуют организационные. По склону горы, скользя и падая, в кромешной тьме проталкивались к гитаре под парусом сотни людей разного возраста на ночной заключительный концерт. Видимо, у оргкомитета фестиваля не нашлось куска электропровода и нескольких лампочек, чтобы осветить эту тропу. Хотя платная автостоянка, как подсчитали некоторые любители арифметики, принесла около миллиона рублей. Лестница, по которой ежегодно от платформы имени Валерия Грушина спускаются к фестивальным полянам десятки тысяч людей, обрывается на середине крутого волжского склона. А дальше — кто как может. Скамейки для зрителей на склоне горы перед гитарой перекосились. Главная забота во время ночного концерта — не потерять бдительность, а то сползёшь на самый край и шмякнешься мягким местом на склон.
На пресс-конференции шла речь о том, что денег не хватает, что нужно государственное финансирование фестиваля. Но при этом на него ежегодно приглашают с полсотни гостей со всеми вытекающими из этого расходами. Фамилии половины из них известны разве что самим приглашающим. А какое великое финансирование требуется для радиотрансляции, которая была в прежние времена? Теперь же нет никакой информации о том, что происходит на концертных площадках в течение дня. Зато фестивальные поляны сотрясает усиленный динамиками голос:
— Аттракцион «Канатная дорога», самая длинная в стране. Незабываемые впечатления всего за тысячу рублей…
Незабываемое впечатление оставляет и торговая поляна. Раньше товар в основном был спортивный — палатки, рюкзаки, верёвки, байдарки. Теперь спрос на платьица, сарафаны, обувь, сувениры. Рынок чутко отреагировал на фестивальные метаморфозы.
РАНО УТРОМ я поднимался по крутому склону к платформе имени Валерия Грушина, чтобы успеть на первую электричку. Над палатками, над гладью Мастрюковских озёр плыл утренний туман. За лесом сверкала Волга и высилась подкова Жигулей. С главной фестивальной поляны долетела тихая песня Бориса Вахнюка.
Тех, кто позже встал,
от души пожалей.
Горы да вода и вблизи,
и в дали.
То ли это Волга в кольце
Жигулей,
То ли обнимает река
Жигули.
На середине подъёма отдыхала группа молодых людей. Один из них горланил: «Ты целуй меня везде, мне шестнадцать лет уже…» По всему чувствовалось, что позади у компании бурная ночь. Я уже поднялся на самый верх, откуда была видна стела Валерия Грушина, а они всё не двигались с места. И мне вдруг представилось, что на полпути к той высоте, на которую поднял геройский поступок самарского парня, застрял весь фестиваль его имени…
Александр ПЕТРОВ. Соб. корр. «Правды», заслуженный путешественник России. г. Самара.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
