Анна Семёнова. Обычная кровавая суббота

Так газета «Юманите» назвала статью, посвящённую тринадцатому дню сопротивления «жёлтых жилетов». После мощной волны протестов 5 февраля, когда к профсоюзам присоединились «жёлтые жилеты» и левые политические партии, собравшие все вместе 300 тысяч протестующих, власти и подчинённые им СМИ безуспешно надеялись на ослабление и затухание антиправительственного движения. Традиционные темы СМИ «Сопротивление «жилетов» выдыхается», «Насилие невыносимо» дополнились, по словам лидера оппозиционного движения «Франция непокорённая» Жан-Люка Меланшона, новыми оттенками: «если будут раненые, это их вина», «демонстранты выйдут в меньшем количестве, чем в прошлую субботу» и «профессионализм полиции следует приветствовать».

Оторванная рука

Однако в действительности на улицы французских городов снова вышли десятки тысяч человек. Даже либеральная газета «Монд» признала явное занижение официальных цифр — 51,4 тысячи протестующих и, ссылаясь на подсчёты самих «жёлтых жилетов», сообщила о 110 тысячах участников на шесть часов вечера. «Юманите» привела цифру в 118 тысяч. Формулы «согласно полиции» и «согласно профсоюзам» вошли в текущий лексикон. Обозреватели сходятся во мнении о возрастании накала противодействия сторон, о росте взаимной ярости. Правительственные установки на жёсткость в подавлении движения наталкиваются на такое же жёсткое сопротивление, что особенно проявилось в Париже и Тулузе.

Серьёзные столкновения произошли в столице у Бурбонского дворца, где заседает нижняя палата парламента — Национальная ассамблея. Оператор «жёлтых жилетов», снимавший происходящие события, потерял кисть руки из-за взрыва светошумовой гранаты. На видео, опубликованном на сайте газеты «Фигаро», видно, что это человек, не участвовавший в столкновениях.

«С этого момента, — пишет газета «Либерасьон», — оторванная рука демонстранта становится символом протестующих «жёлтых жилетов». Некоторые видят в этом «притеснение со стороны государства», другие — «военную реакцию» на естественный гнев демонстрантов. Пенсионерка Жозиан опасается, что это только начало столкновений. «Но я не боюсь», — говорит она гордо. Рядом с ней пожилая женщина спрашивает жандарма: «Вы бы ударили свою мать? Так почему вы бьёте нас?» Столкновения продолжались у Эйфелевой башни и закончились арестами. Бордо, Тулуза, Монпелье, Лион, Дижон, Марсель также стали центрами противостояния между демонстрантами и полицией. Везде на улицы выходили тысячи человек.

Кровавые события разыгрались в Тулузе на окружённой старинными зданиями знаменитой центральной площади Капитоль, излюбленном месте туристов. Трое журналистов с опытом присутствия в «горячих точках», с чётко видимыми надписями «пресса» на шлемах и рукавах, по заданию своих редакций вели съёмку событий. «Мы присели в безопасном месте около стены, чтобы сделать снимки. Полиция находилась слева от нас, а демонстранты впереди, — объяснял один фотокорреспондент. — Условия видимости хорошие, нет слезоточивого газа, нет дыма, и мы не носим противогазы». «Внезапно две гранаты взрываются на мне, вокруг летят ещё гранаты LBD», — пишет в «Фейсбуке» пострадавший журналист.

Газеты приводят лозунги, с которыми проходили демонстрации, от вполне мирных до очень решительных. «Отставка Макрона», «Референдум по инициативе граждан» (RIC), «Прекратить насилие», «Меньше налогов, больше покупательной способности», «Тулуза, вставай!», «Макрона в отставку!», «Марсель, вставай, вставай!». Даже «Монд» приводит много высказываний простых французов, участников демонстраций с обвинением правительства. Пресса пишет также о столкновениях в Лионе двух группировок, ультраправых и ультралевых.

Макрон — не генерал де Голль

Проблема усиливающегося полицейского насилия всё больше беспокоит французское общество и способствует его расколу. Если одни представители интеллигенции, такие как философ, бывший министр по делам молодёжи и образования Люк Ферри, призывали власти стрелять по «жёлтым жилетам», то другие осуждают политику репрессий и судебных преследований демонстрантов. Так, известный общественный деятель, вице-президент Общества друзей «Юманите» Шарль Сильвестр пишет: «В Париже, в разгар мая 68-го (при генерале де Голле. — А.С.), не было этого невероятного числа изуродованных людей, проколотых глаз, разбитых челюстей, оторванных рук, список которых растёт сегодня». Были баррикады, аресты, лишение свободы, осуждения, «но не эта тяжёлая стрельба, делающая группы раздробленных демонстрантов холодно предназначенной целью, это остервенение, даже после первых предупреждений».

На таком фоне фарисейски выглядят сожаления министра внутренних дел Кристофа Кастанера после каждого случая тяжёлого увечья. Он говорил, что ведёт расследования по 132 подобным случаям, а жалоб подано более четырёхсот. «Мы не строим страну с CRS (французский ОМОН)», — заметил Сильвестр.

Газета «Фигаро» опубликовала любопытный материал: движение «жёлтых жилетов» в цифрах. До «седьмого акта» (субботы) статистика основывалась только на данных министерства внутренних дел, затем на странице «Фейсбука» под названием «жёлтое число» появляются собственные оценки протестующих. Хотя цифры принципиально различаются, общая тенденция очевидна. От подъёма в начале движения к некоторому спаду к концу года, совпадающему с рождественскими праздниками, и затем — к новому подъёму в 2019-м.

Он может быть связан с началом 15 января «больших национальных дебатов», инициированных президентом. Между этими двумя периодами требования «жёлтых жилетов» также изменялись. Изначально они были скорее экономическими и социальными, но затем стали более политическими, с выдвижением на первый план требования проведения референдума о будущем страны.

В большом аналитическом обзоре «Авторитаризм доказан, тоталитаризм достиг пика», опубликованном 10 февраля, Жан-Люк Меланшон показал кризис политики президента Франции Эмманюэля Макрона и тупик, в который себя загнало правительство. Отметим некоторые основные положения обзора. С одной стороны, «истощение правительственной пропагандистской машины, которой больше не удаётся обновить свои направления атаки». С другой — народное движение должно изобретать новые формы не потому, что оно ослабевает, а потому, что власть выбрала стратегию, на которую должна получить ответ. Власть стремится «изматывать людей на повторяющихся демонстрациях без последствий». Упор делается на «стратегию страха, в основном на зрелище насилия и репрессий. Более 1700 раненых на сегодняшний день демонстрантов, два десятка изуродованных». Само собой разумеется, что доктрина применения силы также является способом обвинять тех, кого репрессируют. 1000 раненых на стороне полиции — это много. Это просто провал команды? — вопрошает политик. К этому власти добавляют силу судебных репрессий. Тысяча человек осуждена за три месяца!

Тем не менее, несмотря на репрессии, в течение нескольких недель инициатива сохраняется за «жёлтыми жилетами», и так называемые большие дебаты не могут изменить ситуацию, превращаясь в фарс. «Это хорошо видно по новым проволочкам в теме референдума, впервые объявленной под звуки фанфар, а теперь звучащей гораздо менее уверенно». Раздражение полиции и жандармерии усиливается, потому что их делают крайними и ответственными за применение самого серьёзного оружия подавления. Всё это свидетельствует об эрозии власти, которая наблюдается на всех уровнях.

Система Maкрона теперь чётко идентифицируется. Все элементы авторитарного режима подтверждают свои особенности. Во-первых, скоординированная и широко распространяемая пропаганда, охватывающая практически все «информационные» каналы. Во-вторых, физическое подавление демонстрантов беспрецедентным насилием, систематические увечья. Это результат того, что режим не желает отказаться от применения оружия. Новые полномочия по ограничению свободы личности без судебного решения только что были переданы органам государственной власти. Происходит личное преследование лидеров оппозиции, обыски в редакциях и штаб-квартирах левых партий. Режим становится всё жёстче.