По материалам публикаций на сайте газеты «Правда».
Интервью взял Владислав Гончаров
— Ольга Львовна, чтобы ввести читателей в суть дела, расскажите об авиакомпании «ВИМ-Авиа», в которой вы работали.
— «ВИМ-Авиа» была основана в октябре 2002 года Виктором Ивановичем Меркуловым. Это была довольно крупная авиакомпания, изначально зарегистрированная в Москве, но в дальнейшем по неизвестным причинам она была перерегистрирована в Татарстане, в селе Богатые Сабы. Численность сотрудников — около 1500 человек. Мы совершали огромное количество регулярных и чартерных рейсов. По Дальнему Востоку летали в Благовещенск, Магадан, были рейсы в Среднюю Азию, Китай. Перед тем как обанкротиться, компания перевозила людей на летний Сочинский фестиваль, несмотря на то, что экипажи уже сидели без работы и зарплаты.
— Если не ошибаюсь, то «ВИМ-Авиа» обанкротилась в 2017 году. Почему это получилось?
— В России подобные случаи происходят не впервые. Я считаю, что банкротство часто связано с ненадлежащим контролем госорганов, потому что многие российские компании существуют в долг. Когда они в такой ситуации пытаются решить проблемы с финансами, то почти всегда тонут в кредитном болоте. А инспектирующие государственные органы и правительство не предупреждают о грозящем банкротстве, не требуют разумной хозяйственной деятельности, а на всё это лишь закрывают глаза.
С «ВИМ-Авиа» получилось так: были набраны самолёты Boeing-777 и Airbus-330, планировалось множество рейсов и планировался большой кредит под них. Но у банка, который должен был выдать кредит, начались финансовые проблемы, и кредит компания не получила. Поэтому платить за обслуживание, за детали для самолёта и за прочие расходы стало нечем. В таком случае банкротство было неизбежно.
По поводу нехватки деталей мне рассказывали пилоты и технические инженеры. Самолёты вставали прежде всего из-за отсутствия резины на шасси, которая изнашивается очень быстро. А к лету 2017 года ситуация стала уже критической: с июля мы перестали получать зарплату. Тем не менее коллектив добросовестно работал и выполнял свои обязательства перед минтрансом и в целом перед правительством, однако они нам взаимностью не ответили.
— На этом, как я понимаю, проблемы бывших работников «ВИМ-Авиа» не закончились?
— Что вы! Он только растут и обостряются. Представьте: последние два года на нас подают иски в суд для возмещения долгов. Например, с ученического договора. Дело в том, что «ВИМ-Авиа» предоставляла бесплатное обучение бортпроводникам, затем те поступали на службу и должны были отработать в компании в течение двух лет. Они бы и рады отработать, но авиакомпания не предоставила им такой возможности. При этом владелец «ВИМ-Авиа» сбежал за границу. А людям-то надо содержать свои семьи, нужны деньги на жизнь, на питание. Хорошо, если есть родители или обеспечивающий семью муж. А если, скажем, стюардесса одна осталась, да ещё и без работы, то что делать?
Авиация настолько специфическая отрасль, что существуют определённые документы, которые нужно своевременно продлевать, и если этого не сделать, то придётся заново проходить обучение. А у пилотов подобные проблемы ещё острее, у них всё ещё сложнее. За повторное обучение платить нужно один миллион рублей. Поэтому те, у кого действие документов подходило к концу, из прекращающей свою деятельность компании увольнялись. А теперь, после оформления банкротства, конкурсный управляющий поднимает двух-трёхгодичные контракты, видит, что люди ушли по собственному желанию и… подаёт на них в суд, чтобы они возместили расходы. У бортпроводников это суммы в районе 100—150 тысяч рублей, у пилотов — от 500 тысяч до трёх миллионов рублей. Несмотря на то, что зарплаты у пилотов весьма высокие, это всё равно для них слишком дорого. При том надо иметь в виду: они не виноваты — они покинули компанию потому, что она обанкротилась. Мало того, что владельцы им были должны по зарплате, так их ещё теперь самих платить принуждают.
Мы обратились в Роструд и прокуратуру. По Трудовому кодексу работодатель должен снабдить работой и зарплатой. Но… есть и закон о банкротстве, который этому основному требованию противоречит. По этому закону прав оказывается конкурсный управляющий, а не работник. Законы-то в современной России всегда принимаются в ущерб наёмным работникам, так как государство служит не труду, а капиталу. Сложно предугадать, на чьей стороне будет суд в данном случае, вероятность 50 на 50.
— А как дела у сотрудников обстояли с пенсионным стажем?
— Ребята начали проверять ситуацию с пенсионным стажем. По закону у нас льготная пенсия: для женщин — при 7 годах непрерывного лётного стажа (туда не входят декрет, обучение, медкомиссия и отпуск за свой счёт), у мужчин требуется 10 лет стажа. Но владельцы компании и тут, мягко скажем, слукавили: на некоторых работников лётного персонала в 2008-м, 2009-м и 2013 году подавались документы в Пенсионный фонд как на работников инженерно-технического состава. В результате у них оказались потеряны льготные пенсии. Когда я обратилась 14 августа 2019 года в прокуратуру по этому вопросу, конкурсный управляющий сказал, что исправлять документ не в его компетенции. Спрашиваю: что теперь делать? Сказал: обращаться в Пенсионный фонд. Но туда обращаться бесполезно. Нас оттуда отправляют в суд.
При конкурсном производстве был выплачен долг всего 630 миллионов рублей. Остался долг по реестрам ещё 312 миллионов. Но смогут ли его погасить, неизвестно. Недвижимости большой за компанией нет, кроме аэропорта Братск, но что будет с ним — тоже непонятно. Идут суды и по поводу того, что неправильно была оформлена сделка о покупке аэропорта, и если сделку признают недействительной, то мы потеряем всякую надежду на получение своей зарплаты.
— Часть зарплат вам всё-таки выплатили?
— Благодаря нашим женщинам, бухгалтерам и финансистам выплатили зарплату в сумме 630 миллионов рублей.
Двух моих коллег восстановили на работе после сокращений, но оформили неправильно. Теперь по суду с них хотят взять надбавку. Тем не менее женщины собрали документы с НДС, акцизов на топливо… У нас на тот момент офис переехал в другое помещение, документы хранились в мешках, в пыли, они приходили как волонтёры и разбирали весь этот бардак, что нам очень помогло. Так за это ещё и конкурсный управляющий на них подал в суд. Вот так нас и обкладывают судебными исками со всех сторон. Причём ни Роструду, ни Трудовой инспекции, ни прокуратуре, ни Следственному комитету до нас дела нет.
— Подобных ситуаций можно было бы избежать, если бы государство национализировало авиакомпании, а не держала их в руках кучки олигархов и прочих бизнесменов.
— Вы понимаете, если хотя бы частично авиакомпании принадлежали государству, всё было бы иначе. Даже такая крупная авиакомпания, как «Аэрофлот», не принадлежит государству. Всё-таки какая-то доля должна быть у государства, потому что фактическая ликвидация компаний происходит уже не в первый раз. Уже банкротились такие компании, как «Трансаэро», «AiRUnion», «Когалымавиа», «Авианова» и другие. В общем, их достаточно много, но всё происходит по одной схеме: долги, непроплата топлива, кредиты в банках, которые не погашаются… У нас в России все авиакомпании как большой мыльный пузырь.
А это опасно, потому что «игры» собственников с важными запчастями приводят к авиакатастрофам. У нас почти все самолёты сейчас импортные, заказать детали оттуда, во-первых, дорого, во-вторых, пока привезут, пройдёт полгода. При этом, заказывая самолёт, приходится ждать его 10 лет.
— Реестр требований по зарплате был оформлен?
— Поясню сначала, что это такое для тех, кто не знает. Реестр требований кредиторов — это список работников, кому сколько денег должны. Его до сих пор не оформили. Уже год прошёл с момента конкурсного производства, а реестр только в предварительном виде находится, потому что красногорские приставы не выдавали платёжные документы конкурсным управляющим. Просто управляющий не хочет делать реестр в окончательном виде. Да и у судебных приставов 400 с небольшим тысяч рублей на счетах, которые они также не возвращают конкурсному управляющему. Мы обращались в прокуратуру, но нам не помогли.
— Вы говорили ранее о том, что владелец «ВИМ-Авиа» сбежал из страны, обрушив все проблемы своей разорившейся компании на своих бывших сотрудников.
— Мы довольно давно никак не можем достучаться до него. Генеральный директор Кочнев уже сидит под арестом, после него был Кононенко, которого тоже найти не могут. Стоит также отметить, что на стоянке в Анталье у Boeing-757 пропали два двигателя. И где они, неизвестно. Дело наше поставлено как особо важное. Только вот документов на самолёт нет, они пропали в неизвестном направлении, как и двигатели.
— Сколько лет вы работали в авиакомпании до её банкротства?
— Я пришла туда в 2016 году после развала «Когалымавиа». До этого я работала в четырёх авиакомпаниях, оказывавшихся потом банкротами («Красноярские авиалинии», «AiRUnion», «Атлант-союз» и «Когалымавиа»). И вот «ВИМ-Авиа» стала пятой авиакомпанией в моём опыте, которая обанкротилась.
— Сейчас вы продолжаете работать по профессии?
— Да, в другой авиакомпании, как и многие из нас, хотя кто-то вообще завязал с авиацией, а кому-то приходится оставаться, потому что необходима льготная пенсия.
— Кроме того, вы активно работаете во «Всероссийском женском союзе — «Надежда России». Какими вопросами там вам приходится заниматься?
— Прежде всего помогаю решать трудовые споры, а также являюсь председателем Бутовского отделения организации, занимаюсь проблемами Северного, Южного, Восточного и Западного Бутова.
— Вы помогаете тем, кто оказался в ситуации, подобной вашей?
— Мы помогаем не только бывшим сотрудникам разорившихся авиакомпаний, но боремся с нарушениями в авиакомпаниях. Опыт показал, что необходимы независимые профсоюзы в каждой из них для борьбы с нарушениями Трудового кодекса, которые наиболее часто направлены против пилотов и бортпроводников. Поэтому требуется защита их прав. Для этого нужны именно независимые профсоюзы, а не подконтрольные хозяевам и руководству компаний. К сожалению, и здесь большая проблема: как относятся работодатели к независимым профсоюзам, уже давно ни для кого не секрет. У «ВИМ-Авиа» и «Когалымавиа» таких профсоюзов не было, потому что они подавлялись ещё в зародыше начальством.
— К вопросу о нарушении прав бортпроводников. На что они чаще всего жалуются? Как нарушаются их права?
— Год назад ко мне обратились две стюардессы из «ВИМ-Авиа», которые после банкротства авиакомпании ушли в другую. Они должны были выходить в декрет, но в компании было заведено брать на постоянную основу только после двух лет работы. То есть сначала 3 месяца испытательного срока, затем срочные контракты, и это тянулось 2 года. Через год они забеременели, а им заявили, что у них в марте 2018 года контракт заканчивается и им его продлевать не будут.
Неожиданные проблемы возникают в связи с тем, что трудно не только получить помощь при решении трудовых конфликтов, которые возникают между наёмными работниками и работодателями, но даже дозвониться до Роструда и Росинспекции, не говоря уже о том, чтобы попасть к ним на приём. Дело в том, что их слишком хорошо охраняет Росгвардия.
— Я слышал много доброго о Шереметьевском независимом профсоюзе. Вы о нём наверняка знаете. Что вы можете сказать о его деятельности.
— Хорошо о его работе знаю. Президент этого профсоюза — Нонна Альбертовна Борисова. Несмотря на то, что профсоюз активно прессуется руководством, Нонна Альбертовна успешно защищает права своих коллег. Скажу так: надо учиться защищать трудовые права у этого профсоюза.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
