В чужом глазу соринку видят, в своём – бревна не замечают
Из уст представителей правых политических течений и их последователей постоянно раздаются упрёки в адрес коммунистов за мифические «догматизм», «доктринёрство» и «зашоренность». Сторонников социализма некоторые любят обвинять то в «отрыве от реальности», то в «стремлении механически реализовать положения определённой концепции, не считаясь с интересами страны», то в «поддержки процесса ради процесса». В реальности подобные рассуждения не имеют ничего общего с реальностью. Начать с того, что Советская власть реализовала объективно назревшие меры, которые позволили вытащить нашу страну из тупика, в который её завела политика царизма и Временного правительства, в рекордно короткие сроки провести модернизацию, сформировать развитую индустриальную базу. Всё это позволило СССР одержать победу в Великой Отечественной войне. Между прочим, В.И. Ленин и И.В. Сталин вырабатывали конкретные тактические шаги, руководствуясь конкретной внутриполитической и внешнеполитической обстановкой. Сами посудите – будут ли «зашоренные» деятели и «стопроцентные доктринёры» корректировать методы проведения социалистического строительства по мере изменения обстановки? Вопрос риторический. Конечно, в дальнейшем часть руководящих представителей международного левого движения, часть руководителей ряда социалистических стран действительно излишни догматически подходила к вопросам. Но это не было свойственно ни Владимиру Ленину, ни Иосифу Сталину, ни современной КПРФ.
Однако в данной статье мы уделим внимание иной стороне дела. Парадокс в том, что те, кто пытается представить сторонников Ресоветизации «оторванными от реальной жизни догматиками», сами грешат этим. Если обратить внимание на позицию, отстаиваемую со времён «перестройки» и вплоть до сегодняшнего дня антисоветчиками/либералами/ «демократами»/ «реформаторами»/ западниками/ «оранжистами», то без труда убедимся в этом. Из года в год представители упомянутой политической волны постоянно произносят мантры о «рыночной экономике», о «священности частной собственности», о «правах человека», о «демократии», о «свободе» и т.д. Причем они фактически клонят к тому, что подобные концепции едва ли не тождественны божественным заповедям и должны главенствовать при любых обстоятельствах. Более того, «правые» категорически не допускают мысли о возможности совмещения соответствующих, с позволения сказать «ценностей» с другими идеалами человечества. Получается, что даже если соответствующая доктрина непригодна, то она всё равно должна существовать. А принесёт ли она катастрофу, для «либералов» и «демократов» является делом десятым.
Разве исповедуемая «правозащитниками» и «рыночниками» концепция принесла благо кому-нибудь? Если да, то когда такое имело место? Как правило, последователи «демократии» и «либерализма», стремясь доказать едва ли не передовой характер соответствующей доктрины, в качестве примера приводят практику пореформенной России времён Александра II и периода руководства П.А. Столыпина Советом министров Российской империи. Они же считают своими идейно-политическими предшественниками политические силы, подобные Конституционно-демократической партии (кадетам) и «Союзу 17 октября» (октябристам). Однако если мы внимательно проанализируем политику Александра II и Петра Столыпина, детально ознакомимся с позицией кадетов и октябристов, то убедимся, что русские правительственные реформаторы и русские либералы второй половины XIX – начала XX вв., живя в наши дни, даже рядом не сели бы с современными последователями «демократии», «западничества» и «свободного рынка».
Безусловно, не стоит идеализировать действия Александра II и П.А. Столыпина (равно как и деятельность кадетов и октябристов). Конечно, реформы, проведённые в 1861 и в 1906 – 1911 гг., содействовали бурному экономическому развитию Российской империи. Но и в силу своей непоследовательности они не способствовали преодолению уязвимого положения русской экономики, полного решения социальных проблем. Несомненно, половинчатая позиция последователей Павла Милюкова и Александра Гучкова по вопросам проведения назревших к началу XX столетия социально-политических преобразований, их колебания между народом и царским помещичьим режимом (не говоря уже о предпринятых ими после 1917 года действий), — всё это, мягко говоря, не украшало их. Тем не менее, следует признать, что вышеперечисленные лица, выступая за адаптацию социально-экономической и политической системы к либеральным, к капиталистическим условиям, всё же руководствовались интересами государства при выработке позиций. А их нынешние политические наследники в штыки воспринимают любые попытки комбинации интересов личности и интересов общества. Для них защита интересов государства равносильно едва ли не «реинкарнации Сталинизма». Нам предстоит это доказать на конкретных примерах.
Противоположные подходы российских либералов начала XX века и современных
Так, много говорится слов о проведённых Александром II преобразований, которые, с точки зрения некоторых, опровергли представления о противопоказанности России идеалов «свободы» и «демократии». Только вот умалчивают, что реформы 1860-х и 1870-х годов коренным образом отличались от экспериментов, проводившихся в годы «перестройки». Известно, что Александр II действовал поэтапно, ограничившись сперва наделением земств и городских дум функциями решения вопросов в сфере образования, здравоохранения, благоустройства, местной промышленности и т.д. Часть стратегически важных вопросов оставалось за центральной властью. А об одномоментной и полной передаче всех ресурсов и решения всех вопросов от центра к регионам (и тем более о ставке на всеобъемлющую суверенизацию), как это было в годы горбачёвско-ельцинского лихолетья и к чему призывают сейчас представители прозападной либеральной псевдооппозиции, речи даже не шло. Более того, деятельность органов местного самоуправления при Александре II продолжала контролироваться представителями центральной администрации. Например, работа земских собраний отслеживалась не только губернатором, но и министром внутренних дел, за которыми оставалось право приостанавливать любое постановление земств.
Необходимость сохранения властной вертикали в такой огромной стране как Россия осознавали либералы начала XX века. Например, в программе «Союза 17 октября» ставились задачи не только «широкого развития местного самоуправления на всём пространстве империи», но и «сохранения единства и нераздельности российского государства». Недаром в программе кадетов провозглашалась необходимость сбалансированного распределения функций между центром и регионами («Круг ведомства органов местного самоуправления должен простираться на всю область местного управления, включая позицию безопасности и благочиния и за исключением лишь тех отраслей управления, которые в условиях современной государственной жизни необходимо должны быть сосредоточены в руках центральной власти с предоставлением в пользу органов местного самоуправления части средств, поступающих в настоящее время в государственный бюджет»), равно как и контроля центра над местными властями («Деятельность местных представителей центральной должна сводиться к надзору за законностью деятельности органов местного самоуправления»). А что же «демократизаторы» горбачёвско-ельцинских времён? Любого, кто в 1980-ые и 1990-ые гг. высказывал идентичные мысли, мгновенно начинали величать «унитаристом», «приверженцем тоталитарной деспотии» и т.д. Они же негативно восприняли предпринятые в начале 2000-х годов меры по воссозданию вертикали власти как таковой, считая это чуть ли не вселенским злом. А исторические предшественники наших «демократов» точно не согласились бы с соответствующей трактовкой.
При Александре II хоть и не всем жителям Российский империи, но предоставлена определённая возможность избирать органы местного самоуправления. Одновременно постепенно началось введение механизма пусть и выхолощенного, но общественного контроля за управленческим аппаратом. Например, речь идёт о наделении городских дум функцией контроля за городской управой. В 1863 году была введена частичная автономия университетов – возможность выборов ректоров и деканов. На первом этапе всё этим ограничилось. Остальное отложили на отдалённый срок. Конечно же, в принятом в данный период цензурном уставе вводился запрет на печатание произведений, оскорбляющих, в частности, благопристойность и добрые нравы. Разве это сравниться с одномоментной ломкой политической системы во второй половине 1980-х – начала 1990-х годов, когда правящие круги фактически разрушили управленческую систему, преждевременно допустили свободу, перешедшую во вседозволенность – вплоть до прямого очернения истории Отечества, до пропаганды утраты независимости и территориального единства государства? А все, кто предлагал действовать продуманным и эволюционным путём, моментально записывали в «реакционеры», в «красно-коричневые» и т.д.
Сегодня на слуху призывы к введению едва ли не в повсеместном порядке судов присяжных. Безусловно, соответствующую позицию можно понять. В условиях откровенной ангажированности фемиды, вынесения незаконных приговоров в отношении представителей протестных социальных групп, политических оппозиционеров может появится соблазн на всеобъемлющее использование метода, о котором идёт речь. Причем некоторые, отстаивая соответствующую позицию, обращают взор в сторону функционирования правосудия в эпоху Александра II. Однако после 1864 года, согласно данным исследователя-современника Александра Бобрищева-Пушкина, присяжным после судебной реформы досталась лишь пятая часть «карательных статей» законодательства Российской империи. Безусловно, надо было идти дальше в данном направлении. Между прочим, в программе октябристов ставилась задача укрепление независимости правосудия посредством «введения выборного начала в местную юстицию», «расширения компетенции суда присяжных». Обратите внимание, что речь шла о выборности местных судей и об увеличении количества и состава дел, рассматриваемых присяжными. Но не о его полном воздействии. Сами посудите – как можно выносить на подобные открытые и общественные суды рассмотрение дел, касающихся вопросов безопасности государства? Скажем, абсурдно доверять присяжным дело Коломойского и Авакова, обвинённых в 2014 году в убийствах мирного населения, в использовании запрещённых методов ведения войны, в попытках вторжения на территорию Российской Федерации. В данном конкретном случае должны быть жесткие санкции, без присяжных – только с использованием компетентных юристов. Равно как и за незаконное возмещение НДС из российского бюджета, проворачиваемые на территории нашей страны подразделениями компании экс-президента Украины Петра Порошенко «Рошен».
В наши дни лица и политические объединения, именующие себя «либералами» и «демократами», буквально готовы лезть на стенку от действий различных руководителей стран, препятствующих подрывной работе поддерживаемых западным империализмом НКО и партий. Вспомним, с какой злобой они комментировали противодействие президентом Белоруссии А.Г. Лукашенко попыткам осуществления украинского сценария 2014 года. Не говоря уже о прямых нападках «прогрессивной общественности» на И.В. Сталина за борьбу против «пятой колонны», против явных и скрытых политических пособников враждебных СССР государств. Видите ли, надо соблюдать «святые-пресвятые» принципы «политического плюрализма», «свободы слова» и т.д. Предположим, что упомянутые явления действительно должны иметь место. Допустим. Но не можем мы ведь пренебрегать другими, не менее важными вещами – нравственностью, единством и независимостью страны, безопасностью. Между прочим, превозносимый либералами до небес П.А. Столыпин, в целом поддерживая положения «Манифеста 17 октября», официально выступая за расширение гражданских свобод в перспективе, всё же не являлся сторонником вседозволенности. Так, 57-ой пункт II отделения разработанного им проекта полицейского устава предусматривал наделение органов внутренних дел функцией наблюдения за действиями обществ, союзов и т.д, чтобы они «не угрожали своею деятельностью общественным безопасности или спокойствию или не принимали явно безнравственного направления». А вы говорите – «кровавые диктаторы Сталина/Лукашенко».
Современные «демократизаторы» агрессивно встречают принятие жестких мер, когда это необходимо для государства. Получается, что страна должна подвергнуться развалу или утрате национального суверенитета, либо быть втянутой в состояние хаоса и междоусобицы, лишь бы восторжествовала определённая доктрина? Вспомните, сколько гневных слов «прогрессивная общественность» обрушила то на руководство Китайской народной республики за пресечение в 1989 году на площади Тяньаньмэнь развития событий по майданному сценарию. Сколько критических стрел «демократы» пускают то в адрес И.В. Сталина (игнорируя, что внешняя угроза, война, необходимость быстрой индустриализации в условиях приближающегося нападения из вне требовали мобилизации всех ресурсов и введения жёсткого режима), то в адрес ГКЧП за попытку ввести на время чрезвычайное положение с целью недопущения развала СССР и утраты государственной независимости. А какую позицию отстаивал обожаемые «либеральной» публикой П.А. Столыпин? Он полагал, что временная диктатура «иногда выводила государство из опасности и приводила до спасения». А в момент своего выступления в Государственной Думе 13 марта 1907 года Пётр Столыпин произнёс буквально следующее: «Бывают, господа, роковые моменты в жизни государства, когда государственная необходимость стоит выше права и когда надлежит выбирать между цельностью территорий и цельностью Отечества». Он добавил, что при этом жёсткие «временные меры» не должны «приобретать постоянного характера». Скажите об этом в годы в годы «перестройки» и в 1990-ые годы – так вас моментально бы записали в «красно-коричневые экстремисты», в «кондовые сталинисты» и т.д.
Мы уж молчим о том, что во времена реформ Александра-II, которые либералы любят идеализировать, даже в дурном сне невозможно было представить полной сдачи интересов России на международной арене, развала (если не сознательной ликвидации) обороноспособности. Напротив, реализованная в годы его правления военная реформа создание функционирующих на внесословной основе военных училищ, новых военных округов, создание органов, координирующих управление Вооружёнными силами (вроде Главного штаба), оснащение армии и флота новыми по временам XIX века видами вооружений, проведение реконструкции государственных военных заводов. Разве всё это может сравнится с деятельностью тех, кто протаскивал линию на сокращение количества военных институтов, на ликвидацию целого ряда воинских специальных подразделений, на списывание даже современной военной техники, на закрытие и на продажу даже в руки иностранных компаний оборонных предприятий, производящих секретную продукцию? Вопрос риторический и ответ на него очевиден.
Впрочем, по вопросу об оптимальной форме государственного устройства между либералами царского периода и либералами сегодняшними также наблюдалась большая разница. Известно, что кадеты до 1917 года отстаивали идею введения парламентской монархии, а потом выступали за превращение России в парламентскую республику. Так, в их программе ставилась задача введения подотчётности исполнительной власти парламенту: «Народное представительство участвует в осуществлении законодательной власти, в установлении государственной росписи доходов и расходов и в контроле за законностью и целесообразностью действий высшей и низшей администрации»; «Ни одно постановление, распоряжение, указ, приказ и т.п. акт, не основанные на постановлении народного представительства, как бы он ни назывался и от кого бы ни исходил, не может иметь силы закона»; «Министры ответственны перед собранием народных представителей, членам которого принадлежит право запроса и интерпелляции». А разве современные «демократы» и «либералы» подпишутся под соответствующими требованиями? Мы знаем, как многие из них в 1993 году в пух и в прах разносили всё, что связано с парламентским контролем над исполнительной властью. Видите ли, Верховный совет посмел усомниться в «мудрости» политики «реформаторов»! А может их курс как раз вызвал закономерное возмущение общества и депутаты, будучи народными избранниками, обязаны отражать настроение жителей страны, а не смотреть в рот правящему классу?
Однако представители данной волны договорились, будто контроль Съезда народных депутатов и Верховного совета над правительством, оказывается, противоречит «разделению властей» и «демократии», якобы идентичен системе управления, существовавшей во времена КПСС. И это раздавалось из уст тех, кто до 1991 года выводил народ на улицы под лозунгами «Вся власть – Советам», «Советы вместо партии»! А что отныне они считали «демократичным»? Положение вещей, при котором узкая кучка магнатов и высших чиновников администрации президента фактически приватизирует государство, правит вместо избранного народом главы государства и диктует правительству линию поведения, фактически заставляя всю страну работать на их карманы, игнорируя потребности нации? Даже если они обеспечивают своё господство то с помощью силового разгона парламента, то с помощью вмешательства в деятельность СМИ с целью манипулирования общественным мнением и поливания грязью потенциальных кандидатов в президенты от оппозиции, а потом использующей административный ресурс и фальсифицирующей итоги выборов? Судя по тому, как часть «вхожденцев» болезненно реагировала на неуклюжие и скромные, но попытки построения олигархов в начале 2000-х годов, есть основание полагать, что они так считают. А вот их исторические предшественники не считали подобное положение вещей образцовым. Вспомните, как П.Н. Милюков в своём выступлении в Государственной Думе 1 ноября 1916 года разоблачал теневое влияние группировки представителей царского окружения на политику правительства, их попытки превратить государство в орудие своего господства. Он справедливо расценивал соответствующую практику как гибельную, наносящую урон интересам государства и общества. К «демократии» это действительно не имеет ни малейшего отношения.
Одновременно важно обратить внимание на огромную разницу социально-экономических воззрений между реформаторски настроенными государственными руководителями Российской империи, кадетами и октябристами, с одной стороны, и поборников «рыночных преобразований» гайдаровско-кудирнского призыва, с другой стороны. Несомненно, первые ориентировались на капиталистический путь развития. Они продолжали цепляться за него даже тогда, когда данная система выработала собственный ресурс и сложились предпосылки для перехода к социализму. Тем не менее, буржуазные реформаторы и русские либералы XIX – начала XX вв. отстаивали более продуманный подход, чем их политические наследники. Прежде всего, они были озабочены достижением компромисса между различными социальными слоями населения Российской империи. Поэтому кадеты и октябристы выдвигали предложения, направленные на улучшение условий труда и жизни рабочих и крестьян, на сдерживание аппетитов помещиков и капиталистов. В программах Конституционно-демократической партии и «Союза 17 октября» ставились задачи решения аграрного и рабочего вопросов в интересах широких народных масс. В целях сокращения разрыва между малообеспеченными и богатыми слоями населения они призывали к «постепенной отмене косвенных налогов на предметы потребления народных масс», к «реформе прямых налогов на основе прогрессивного подоходного поимущественного обложения» (программа кадетов), к развитию «прямых налогов, на основе прогрессивного подоходного обложения, с постепенным понижением косвенного обложения предметов первой необходимости» (программа октябристов). А современные либералы всё сводят только к отстаиванию интересов коммерсантов, и ни кого больше (на словах, а на деле – к фактической защите права высшего чиновничества и крупного капитала безнаказанно эксплуатировать всю страну). Они не воспринимают любых предложений, направленных на проведение сильной социальной политики, на сохранение и развитие бесплатной медицины, бесплатного образования. Напротив, продвигают идеи внедрения «рыночных стандартов» то в ЖКХ, то в здравоохранение, то в сферу трудовых отношений. А любые предложения, направленные на то, чтобы правящий класс хотя бы частично делился с обществом, они расценивают как нечто ультрарадикальное, «шариковское» и едва ли не экстремистское.
Также напомним, что либералы начала прошлого века выступали за принятие ограниченных, но мер по пресечению эгоизма «верхних десяти тысяч». Прежде всего, речь шла о помещичьем землевладении. Например, кадеты отстаивали тезис о целесообразности «отчуждения… частновладельческих земель с вознаграждением… владельцев». Октябристы тоже допускали «в случаях государственной важности отчуждение части частновладельческих земель на… условиях вознаграждения». А от современных «демократов» только можно слышать про «неприкосновенность частной собственности», о недопустимости проведения никакой национализации и ни при каких обстоятельствах. Даже если на предприятии устроены процедуры лжебанкротства, процветают финансовые аферы и т.д. Хотя их идеал в лице П.А. Столыпина действовал иначе. При нём часть помещичьих земель была изъята Государственным Крестьянским банком и выставлена на продажу. Также следует упомянуть о 44-ом пункте положения «О государственном подоходном налоге», фактически вводившего прогрессивную шкалу подоходного налога.
Современные «либералы» и «демократы» постоянно отрицали и до сих пор отрицают необходимость государственного участия в экономическом развитии страны (как в прямой, так и в косвенной формах). А их идеологические предшественники начала XX века, напротив, отдавали себе отчёт, что без сильного государственного регулирования экономики не удастся выйти на траекторию устойчивого и сбалансированного развития, решения стратегически значимых задач России. Например, они никогда бы не подписались под принципами нынешних монетаристов, готовых ради «преодоления бюджетного кризиса», «достижения финансовой стабилизации» урезать государственные расходы на социальную сферу, на оборону и безопасность, на национальную экономику. Например, в программе «Союза 17 октября» было заявлено о невозможности «сокращения государственной сметы расходов» ввиду необходимости «осуществления неотложных и важных культурных задач», а также «в интересах государственной обороны в деле пересоздания наших военных – сухопутных и морских сил», в целях «подъёма народного благосостояния». В 1900-ые годы финансовое положение Российской империи в самом деле было катастрофическим – дефицит бюджета, рост внешней задолженности прямо свидетельствовали об этом. Тем не менее, октябристы предлагали решить соответствующие проблемы посредством введения прогрессивного подоходного налога, а также за счёт принятия мер «к наилучшему использованию народных богатств» (читай — к упорядочению использования государственного имущества), по стимулированию развития производства и инфраструктуры. Всё это в той или иной степени реализовывалось премьер-министром П.А. Столыпиным (см. содержания второго тома книги «Программа реформ П.А. Столыпина. Документы и материалы»). Хотя за подобные предложения адепты либерализма в своё время осуществляли яростные нападки – в 1993 году на хасбулатовский Верховный совет, а в 1998 – 1999 гг. – на правительство Евгения Примакова и Юрия Маслюкова.
В программе «Союза 17 октября» ставились задачи «организации доступного населению сельскохозяйственного, промышленного и торгового кредита», «развития сети железных, а равно водяных, шоссейных и грунтовых дорог». В целом, со времён реформ Александра II государство в той или иной степени влияло на разворачивающиеся в экономике процессы. На примере истории развития русского железнодорожного транспорта можно убедиться в том, что правительство действительно содействовало данной отрасли посредством проведения активной финансовой, кредитной политики, размещения заказов и т.д. (см. тома книги «Наша железнодорожная политика по документам Архива Комитета министров…»). А какова позиция современных «рыночников»? Они расценивают подобные предложения едва ли не как «реставрацию казарменного социализма», якобы чреватую «инфляционным всплеском» и т.д.
Либералы начала XX века, стоя в целом на страже капитализма (даже в момент его банкротства в 1917 году), всё же отдавали отчёт в необходимости государственного руководства наиболее важными отраслями. Например, октябристы, ставя вопрос об облегчении доступа к эксплуатации минеральных и лесных богатств, выступали за сохранение их в собственности государства. Речь шла о передаче недр в пользование негосударственным организациям, но никак не о приватизации. Соответствующего подхода придерживался П.А. Столыпин, в чём можно убедиться с содержанием представленного им проекта «О сдаче казенных нефтеносных земель в разработку по договорам». Речь шла и о государственном регулировании цен на энергоносители, и о природной ренте. Более того, в годы руководства Петра Столыпина правительством был продвинут такой документ, как «Положение о принудительном обращении недвижимых имуществ на государственную или общественную пользу». Фактически у исполнительной власти появлялись юридические основания для национализации ряда производственных предприятий, объектов инфраструктуры и т.д. А нынешние «демократические реформаторы» не желают слышать даже о капиталистической национализации, ратуют за тотальную приватизацию и всеобъемлющую либерализацию, не обращая внимания даже на результаты подобных экспериментов. Вспомните, как они крайне негативно реагировали на все предложения, касающиеся огосударствления даже части средств производства, введение природной ренты и т.д.
Наконец, при П.А. Столыпине, вводя налоговую систему, поощряющую промышленное развитие, всё же пресекали возможность проворачивания афер финансово-промышленными группами. Положения II Отделения 6-ой главы «Проекта полицейского устава» вменяли органам внутренних дел обязанность осуществлять надзор за соблюдение торговыми и промышленными предприятиями законности. А глава VIII положения «О государственном промысловом налоге» предусматривали конкретные меры ответственности за уклонение от выполнения финансовых обязательств перед государством. Конечно, всё это никак не сопоставить с теми, кто в наши дни ставит на одну доску правых и виноватых, жертв рейдерских захватов и чиновничьего беспредела с настоящими аферистами. Разумеется, представители соответствующего направления не желают комплексно и сбалансированно решать проблему, а предлагают де-факто поощрять разворовывание государства и общества. Однако история доказывает, что это явный путь к незавидному результату.
Время всё расставило по местам
Как видим, представители либерального течения начала XX века, в отличие от своих идейных преемников, выступая за введение широких гражданских и политических свобод, за капитализм, всё же являлись приверженцами социально-ориентированного курса, а также идеалов сильного государства и порядка. Они не противопоставляли одно другому, как это стало принятым со времён «перестройки». Более того, важно отметить, что в эмиграции часть видных представителей либерального лагеря всё же осознали ошибочность занятой ими и их политическими единомышленниками позиции в 1918 – 1920 гг., когда они солидаризировались с действиями иностранных интервентов. Конечно, мы категорически несогласны с пропагандируемыми в эмиграции Павлом Милюковым и его подобным идеи упразднения Советской коммунистической системы в нашей стране. Однако они, в отличие от некоторых иных представителей первой волны эмиграции, и тем более в отличие от современных «демократов», всё же выступали категорически против ликвидации власти большевиков ценой иностранного вмешательства. Данные деятели, выступая за реставрацию буржуазной «демократии», всё же отстаивали необходимость одновременного сохранения государственного единства нашей страны. Вот почему на рубеже 1980-х – 1990-х годов значительное число некоммунистических сил, изначально проповедующих антисоветизм, в конечно итоге не поддержали команду Бориса Ельцина, Гавриила Попова, Анатолия Собчака и их подельников из «Межрегиональной депутатской группы» и из «Демократической России», а в 1992 году вместе с коммунистами вошли в состав Фронта национального спасения. Вменяемым людям (будь он хоть трижды «либерал» и «демократ») была очевидна моральная невозможность солидаризироваться с теми, кто в открытую расшатывал основы единства и независимости нашего государства, с теми, кто развалил нашу страну вопреки воле народа, с теми, кто, стремясь выслужиться перед своими зарубежными «старшими партнёрами», подчинил внутреннюю и внешнюю политику их интересам. Однако даже вчерашних политических соратников Сахарова, Ельцина и Собчака начали обвинять в «просталинских настроениях» и т.д. Почитали бы последователи ультралибералов своих авторитетов, и многие вопросы исчезли бы. Например, достаточно ознакомиться не только с вышеприведённой позицией П.Н. Милюкова, но и с материалами его переписки с М.В. Вишняком в годы Великой Отечественной войны. Тогда бывший кадетский лидер признал вклад большевиков в укрепление экономики, государственности, армии, констатировал факт оценки Советским народом преимуществ коммунистической системы. А что мы наблюдаем сейчас? Одно упоминание о достижениях нашего Отечества в Советский период в определённой политической среде считается едва ли не признаком «реакционности», «левого радикализма» и т.д.
Вернёмся к первоначально затронутому нами вопросу. Мы доказали, что значительная часть современного правого течения действительно доктринёрски подходит к определённой идеологии. Поэтому их попытки приклеить коммунистам соответствующий ярлык равносильны перекладыванию с больной головы на здоровую. По мере того, как общество осознаёт провальные результаты капиталистической реставрации, а успех левой идеологии подтверждается позитивной социально-экономической динамикой российских регионов «красного пояса» и народных предприятий, становится окончательно ясным, на чей стороне историческая и политическая правда.
Дмитрий Лавров, кандидат исторических наук
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
