По материалам публикаций на сайте газеты «Правда»
Автор статьи — Арсений Замостьянов, заместитель главного редактора журнала «Историк»
30 лет назад Борис Ельцин был избран президентом России, а точнее, Российской Социалистической Федеративной Советской Республики в составе Советского Союза, к которому он уже тогда относился безжалостно. На словах обещал подписать лукавый новый союзный договор (по-существу, это был бракоразводный акт), а в реальности расшатывал и социалистический уклад, и большое государство, и партию всеми силами. И Ельцин, и президент СССР Горбачёв были не просто «типичными героями» времён развала и распада, но и виновниками той смуты, которая постигла Советскую страну в середине 1980-х. Они, как известно, соперничали — Ельцин и Горбачёв. Поскольку выражали идеи разных кланов. Их тактические интересы не вполне совпадали. Но с исторической дистанции ясно: в большей степени они были двумя лидерами одной тенденции — разрушения советского образа жизни, а в конечном итоге — и Советского государства. И это необходимо иметь в виду, когда мы говорим о так называемой вражде этих двух политиков.
Глубокое пике перестройки
В 1989 году начался суицидальный период горбачёвской перестройки, который продолжался сравнительно недолго — около трёх лет. До этого политика Михаила Горбачёва тоже была лихорадочной, нередко — нелогичной, она не соответствовала интересам социалистической Родины. Но самой непоправимой, убийственной, преступной ошибкой была реформа власти. А по существу — уничтожение тех наработок, которые превратили нашу страну в великую державу, обеспечили Советскому Союзу многолетний экономический рост, о чём мы сегодня только мечтаем. Ведь темпы даже предкризисных 1980—1985 годов для современной России недостижимы. Как недостижимы, к сожалению, те масштабные проекты, которые осуществляла наша страна в области народного просвещения, в сфере строительства уникальных объектов, которые будут служить народу десятилетиями.
И всё это Михаил Горбачёв с лёгкостью отбросил. Почему? Главная причина, безусловно, недостойна политического деятеля высокого ранга. Это — страх за своё кресло. Он, как плохие полководцы, жил позавчерашними стереотипами и смертельно боялся судьбы Хрущёва, которого в 1964 году — вполне законно — отстранил от власти ЦК КПСС. По этой причине Горбачёв — видный партийный работник — боялся партии, которая его воспитала и выдвинула, и стремился нивелировать её роль в политической системе. Надо ли говорить, что эта позиция не только по-человечески постыдна, но и неконструктивна, опасна для страны?
Реформу проводили под ложными предлогами, якобы под ленинским лозунгом «Вся власть Советам!». Горбачёв и его сторонники сначала попытались скомпрометировать существовавшие основы жизни разговорами о «застое». Потом скомпрометировать Конституцию 1977 года, принятую при «застое». А потом шагнуть в новую реальность, главным принципом которой стал следующий: «Демагогия выше дела». Как дорого стоил этот принцип стране! Между тем Конституция 1977 года гарантировала нам реальные, а не завиральные права и формулировала принципы, которые и сегодня, спустя почти 45 лет, принадлежат будущему, а не прошлому.
Простой пример. Полёт в ноябре 1988 года многоразового космического ракетоплана «Буран». Уникальное достижение, непревзойдённое до нашего времени нигде в мире, достижение, к которому причастны не менее ста тысяч советских людей — учёных, инженеров, рабочих. И что же? Эта новость осталась на обочине общественного внимания. Героями дня в то время были не созидатели, а «интердевочки», сомнительные кооператоры и скороспелые разоблачители нашего прошлого. До 1985 года такое было невозможным. Успехи науки и техники — успехи всего народа — по праву считались главным содержанием народной жизни.
Теперь же основным содержанием общественной жизни стали пропагандистские кампании «перестройщиков», оседлавших целый ряд популярных средств массовой информации. Нужно признать: они умели подстраиваться под конъюнктуру массового спроса, держали аудиторию то с помощью эпатажа, то с помощью лицемерного, но открытого разговора о наших проблемах и недостатках, самые острые из которых (и прежде всего — товарный дефицит) были искусственно усугублены передовым отрядом перестройки — чиновниками нового образца и пионерами советского бизнеса.
Самое опасное, что в те годы началась и быстро расцвела кампания лжи — продуманной, явно преследовавшей цель скомпрометировать исторический путь советского народа. Показать, что реальный социализм, который мы построили, выгоден якобы только для оторванных от народа чиновников, воров и проституток. Многие искренне бросались в эту воронку, азартно раскрывали «правду-матку», которая, как правило, оборачивалась обыкновенной провокационной байкой. В ход пошло вирусное понятие «застой» — пропагандистский вирус, который погубил и тех, кто пустил его в ход.
При участии и попустительстве Горбачёва в стране торжествовали ложные приоритеты, пришедшие на смену выстраданной десятилетиями производственной логике, когда страна напоминала огромный завод, где каждый зависел от каждого, где не всё идеально, но более совершенного, природосообразного общественного уклада у нас не было и нет.
Борьба против партии
Главной задачей клана радикалов, громко проявившего себя на съездах народных депутатов СССР и РСФСР, было уничтожение партии — самой действенной и близкой к народу властной вертикали в истории нашей страны. Уровень компетентности партийных работников 1970-х — начала 1980-х до сих пор не превзойдён и вряд ли будет когда-нибудь достигнут. И именно на них были брошены самые боевые эскадроны клеветников. Весь 1989 год ушёл на компрометацию партии и завершился отменой 6-й статьи Конституции СССР о «руководящей и направляющей роли КПСС».
Это случилось в марте 1990 года. Что началось сразу после этой демократической реформы? Бесконтрольное разворовывание бюджетов всех уровней. Усугубление товарного дефицита — и появление первых миллионеров. Рост государственного долга страны (который пришлось отдавать!) на 300—400 процентов. Бюджеты — военные и иные — просто исчезали и до сих пор неизвестно, на что они были потрачены. Но уж точно — не на страну и не на её экономику. Эти деньги оседали в карманах узкого круга «нужных людей». И всё — ради беззастенчивого разворовывания. Ведь у партии отняли дирижёрскую палочку — и можно было резвиться безбоязненно.
Дорого стоило нашей стране это безвластие! Но и этого было мало борцам за декоммунизацию. Накручивая с помощью множества СМИ ненависть к красным (исторически с такой яростью относились к коммунистам только уголовники), в августе 1991 года они добились фактического запрета коммунистических партий. Запрещалось мыслить в духе Кампанеллы и Чернышевского, Ленина и Горького, Королёва и Фиделя Кастро… Вот такой апогей «гласности» и «свободы слова».
Долго пришлось бороться, чтобы вернуть право на Красное знамя, право на коммунистическую идеологию и партийное строительство. И никто в те чёрные дни не вспоминал о том, какую роль сыграла ВКП(б) — КПСС в Великую Отечественную, когда коммунисты — бойцы и командиры Красной Армии — стали фундаментом Победы. Не вспоминали и о восстановлении страны в послевоенные годы, когда преодолеть разруху и возродить великую державу позволили жёсткая и некоррумпированная партийная система управления и гуманистические идеалы коммунизма. Даже летом 1991 года, в пору кризиса партии, не уничтожив КПСС, невозможно было упразднить СССР. И противники нашей страны (что внешние, что внутренние) это хорошо понимали.
Вслед за партией повалилась экономика, прервалась линия роста уровня жизни — справедливого, без сильных перекосов и болезненных контрастов.
В ход шла риторика противоположная — от почти муссолиниевского национализма до интеллигентского анархизма. От прославления «сильного хозяина», кулака и буржуя, до крокодиловых слёз по поводу нашей бедности и неравенства. Набор аргументов вполне противоречивый. Но не логика была сильной стороной радикалов 1991 года. Не логика, а решительная готовность порвать с советским наследием, со всеми его аспектами — вплоть до веры в науку…
Брали всё, что попадалось под руку и что могло стать лыком в строку «против СССР». Кажется, даже средневековые каноны для самых заядлых пифий перестройки оказались ближе «диалектического материализма». Энергичность и неожиданность этих посылов привлекла большую аудиторию — в особенности молодёжь. Но нужно иметь в виду, что антисоветизм так и не стал идеологией большинства. Это показали и Всесоюзный референдум о сохранении СССР, проведённый 17 марта 1991 года, и события 19—21 августа, оставившие безучастными подавляющее большинство граждан, особенно трудящихся.
Но «уличную борьбу» выиграло активное меньшинство, по большей части московское, отчасти ленинградское. Хотя Ленинград — «колыбель революции» — вовсе не демонстрировал монолитность… Там, по инициативе секретаря горкома КПСС Бориса Гидаспова, уже в 1989 году проводились многотысячные демонстрации против безоглядных, непродуманных реформ, в защиту социалистических ценностей. И в апреле — июне, когда шли споры о переименовании Ленинграда в Санкт-Петербург, общественное мнение в городе раскололось примерно пополам. Проходили митинги в защиту города Ленина. Я обращаю внимание на эти факты, чтобы не сложилось превратное впечатление о полной обречённости советской идеи в 1991 году. Не всё так просто и однозначно!
Торжество криминала
Лето 1991 года оказалось временем и уличной, и подковёрной политической борьбы, в которой новые политические лидеры удовлетворяли собственные амбиции, не считаясь ни со стратегическими задачами Советской страны, ни с интересами общественного большинства.
Страну раздирала борьба между союзным центром и администрацией, которая образовалась вокруг нового руководства России. Это была настоящая междоусобица феодалов, мягко говоря, не ощущавших ответственности за страну, за общество, за наше настоящее и будущее. За то самое будущее, в котором мы сегодня живём.
Девяностые годы сейчас принято называть «лихими». Есть такое устоявшееся выражение — и вроде бы оно считается критическим, ведь сторонники Бориса Ельцина называют эту эпоху «святой». Но, на мой взгляд, и определение «лихие» девяностым не подходят. Сразу вспоминается песня: «Орёл степной, казак лихой», в русском языке это определение имеет не только отрицательный смысл. Действительно, так называли разбойников, грабителей, ночных татей. Но в слове лихость есть и другие оттенки смысла — это удаль, смелость.
А девяностые годы, годы Горбачёва и Ельцина, я бы определил иначе. Это, во-первых, были годы предательства, во-вторых — годы трусости, потому что трусость всегда ходит рядом с предательством. В-третьих, это были годы воровства. Самое опасное — романтизировать воров, воспринимать их как эдаких рыцарей. Они во все времена подлы и трусливы. Это были криминальные годы, когда разворовывалось всё. Начиная как минимум с марта 1990 года. Герои того времени пытались сожрать то великое единство, которое называлось Советским Союзом, и, на беду, сильно в этом преуспели.
С Ельциным многие связывали надежды на то, что он прекратит горбачёвский «бардак». И на словах, в своих предвыборных речах в 1990 году, когда он собирался стать Председателем Верховного Совета СССР, и в 1991 году, когда он спорил уже за президентский пост, Ельцин вёл себя как типичный бонапартист или волк в овечьей шкуре. То есть обещал запредельно многое, чтобы привлечь на свою сторону всех, от крайне левых до крайне правых. От вороватых разбогатевших кооператоров, молодых бизнесменов того времени, до рабочих, которые могли надеяться только на свои руки и мастерство.
Ельцин пытался подкупить обещаниями и тех, и других, и третьих. И это ему, к сожалению, во многом удалось. И, конечно, ему повезло, что его главным соперником и невольным олицетворением Советского Союза (и это наша трагедия!) стал не кто иной, как Михаил Горбачёв — «властитель слабый и лукавый», к тому же почти всем надоевший. Иметь такого соперника было большим подарком. И Ельцин этим подарком воспользовался.
Положив на лопатки Горбачёва осенью 1991 года, Борис Николаевич быстро передоверил судьбу страны обыкновенным молодым проходимцам. Это был уже не тот круг высокопрофессиональных управленцев, который мы видели, к примеру, в брежневские времена. К власти пришли люди, не готовые к ответственности за страну, за её индустрию, за социальное обеспечение людей. За армию, за детей, за систему массового бесплатного просвещения, которая у нас была. Нет, не профессионалы. Им вряд ли можно было доверить даже управление небольшой баней, а из таких людей сколотили правительство!
По существу, это была карикатура на правительство, клуб самоуверенных дилетантов и разрушителей, у которых была одна задача: как можно быстрее сровнять с землёй «советские пережитки», а вместе с ними и промышленность, и науку, и медицину. И, что не менее важно, систему человечности, которая выработалась в советское время.
Заполнить этот вакуум можно было, как оказалось, только одним — криминалом. И наступило царство полного непрофессионализма управленцев и агрессивной энергии криминальной «малины» — обыкновенных уголовников, которые несколько лет играли ключевую роль в нашей жизни. И в идеологии, и в том, что нам капали на мозги журналисты. Мы впали в зависимость от уголовного мира. И в этом «заслуга» этого дуэта — Горбачёва и Ельцина.
Утрата даже одного завода, одного достойного предприятия, которое работало, создавало условия для жизни тысячам семей, было настоящей большой ячейкой общества, — это трагедия. Перестройщики уничтожили их столько, что миллионы квалифицированных специалистов, достойнейших людей превратились в нищих. Это простить невозможно, и история никогда этого не простит.
Другое преступление этого тандема — утрата советского пространства. У них имелись возможности, чтобы в новых рамках сохранить хотя бы крупицы нашего единства, которое только и обеспечивало безопасность народов, их суверенитет, свободу от иностранной экспансии, в первую очередь — идейной и экономической. А получилось так, что «дорогие зарубежные партнёры» высасывали Россию, как выжимают лимон — до последней капельки. Всё, что их интересовало, прибирали к рукам. Со стороны Горбачёва и Ельцина тут и опрометчивость, и злой умысел. Сказалось и то, что эти люди — идейные предатели той партии, той этической основы, которая сделала когда-то этих мальчишек государственными деятелями. Они предали и растоптали самое святое — то, чему каждый из них служил как минимум первые полвека жизни.
Началось время деградации и отрицательного отбора во власть на всех уровнях. По тому же принципу торжества криминала. Какая уж тут индустриализация, какое просвещение… Силу набрали другие приоритеты — уголовные.
Что мы имеем сегодня? Несравненно более узкие возможности и в политическом, и в экономическом смыслах, чем это было в доперестроечном СССР, чем это было бы при сохранении советского географического пространства и социализма. Чтобы вернуться на истинный путь, необходимы сознательная воля десятков миллионов людей, воля к развитию, к созданию той системы, в которой «владыкой мира будет труд», устремлённость в будущее. К системе, которую мы потеряли, которая соответствует духу сегодняшнего и, что ещё важнее, завтрашнего дня, новым вызовам.
Многое утрачено — позиция за позицией. Но победить и выкорчевать из людей всё советское и социалистическое они не смогли. К счастью, в этом перестройщики оказались слабы в коленках. И главное сейчас — не посыпать головы пеплом и не вбивать осиновые колья в чьи-то могилы. Всё это экзальтация, которая нам абсолютно чужда. Наша задача — сделать всё для того, чтобы дело Горбачёва и Ельцина не было продолжено, чтобы та система ценностей, которая пришла в Россию в 1991 году, не расцветала сейчас, в XXI веке. Чтобы мы вернулись к своим социалистическим корням.
Комментарий редакции: Вплоть до сегодняшнего дня наша страна испытывает разрушительные последствия горбачёвско-ельцинских экспериментов. Масштабные экономические, социальные, демографические потери, превышающие в двукратном размере понесённый в годы Великой Отечественной войны урон, территориальные потери, плюс фактическая утрата независимости государства, всплеск криминала и подрыв национальной безопасности, — вот цена за «демократизацию», «рыночные реформы» и «перестройку». Казалось бы, всё очевидно и не нуждается в доказательствах. Тем не менее, последователи разрушителей СССР и России до сих пор самым что ни на есть демагогическим способом оправдывают преступные и предательские деяния подлецов и обманщиков. Но результаты их курса говорят о многом. В целом, ельцинская когорта сознательно выслуживалась перед Западом, стремящегося к уничтожению нашей Родины. Поэтому они сознательно делали чёрное дело. И на каком основании теперь народ России должен чтить память врагов Отечества? Конечно, ельцинисты позволили «элите» обогатиться за счёт воровства национального достояния и государства. Но к подлинным интересам России и народа это не имеет абсолютно никакого отношения.
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
