Слово парламента
Вечером 4 мая 1993 года (в тот день, когда обнародовали оправдывавшее разгон демонстрантов и содержавшее угрозы в адрес оппозиции совместное заявление Б.Н. Ельцина и В.С. Черномырдина) по телевидению выступил председатель Верховного совета России Р.И. Хасбулатов. Надо отдать должное, на сей раз он осудил действия правящих кругов во время первомайской манифестации. Так, глава представительного органа справедливо заметил, что 1 мая имели место акты насилия и произвола со стороны власти. Он квалифицировал произошедшее как политическую провокацию, организованную силами, стремящимися установить диктатуру «вопреки результатам референдума». Кроме того, по словам парламентского спикера, первомайский инцидент был нужен также тем, кто стремился отвлечь правоохранительные органы от расследования злоупотреблений, о которых говорил вице-президент А.В. Руцкой в момент своего выступления на заседании Верховного совета.
Руслан Хасбулатов подчеркнул, что обществу внушается искажённое представление о внутриполитическом раскладе. По версии прокремлёвской пропаганды, на одном полюсе — «ангелоподобные реформаторы», на другом – «номенклатурно-реваншистский» Верховный совет. Р.И. Хасбулатов отметил, что на деле картина выглядит совершенно иначе: с одной стороны – «широкий союз антимафиозных сил», с другой – «мафиозные представители власти и их высокие покровители». Возможно, под «антимафиозной коалицией» председатель парламента подразумевал всех, кто в различной степени выступает против разграбления России, против попрания основ Конституции и законодательства нашей страны. В ту пору такую позицию занимали оппонировавшие курсу президента и правительства политические партии и движения, органы государственной власти и хозяйственные руководители разных воззрений.
Одновременно Руслан Хасбулатов затронул тему запланированной оппозицией на 9 мая 1993 года демонстрации, приуроченной ко Дню Победы. Напомним, что из уст Бориса Ельцина 4 мая прозвучали предупреждения о намерении власти «не допустить провокаций национал-коммунистов». Мало кто сомневался в намерении Кремля и правительства повторить 9 мая первомайские события. А председатель Верховного совета РФ осудил соответствующие намерения правящих кругов. Он добавил, что парламент не допустит, чтобы «российские парни избивали по приказу коррумпированных муниципальных боссов и их высоких покровителей своих же отцов, отстоявших в великой войне независимость нашего Отечества».
Что же, это было, пожалуй, смелое заявление. Надо признать, что Руслан Имранович действительно 9 мая сделал все, чтобы демонстрация оппозиции в тот день состоялась, направив на место мероприятия депутата В.О. Исправникова и председателя Комитета Верховного совета по обороне С.В. Степашина. Правда, им парламентский спикер поручил находится на оппозиционной акции и в целях недопущения первомайских событий следить за поведением и милиции, и демонстрантов. Хотя у последних, в отличие от властей, отсутствовали планы осуществления противозаконных выходок. Тем не менее, хотя бы такие действия главы представительного органа по недопущению разгона манифестации были похвальными.
Конечно, прозвучавшие из уст Р.И. Хасбулатова слова были достойны одобрения. Только вот он, осуждая творимый ельцинистами произвол, всё же продолжал действовать по принципу «и вашим, и нашим», фактически ставя на одну доску и бандита, и его жертву. Например, на созванной в связи с первомайским инцидентом сессии Верховного совета его председатель заявил, что «в основе майского события лежит… конфронтационная деятельность как леворадикальных партий и групп, широко представленных в исполнительной власти, так и праворадикальных движений, отдельных лиц в этом движении». Напомним, что в начале 1990-х годов под «левым» было принято считать то, что сегодня именуется «правым» и наоборот. Фактически Руслан Имранович возлагал ответственность за столкновение на Гагаринской площади и на политических сторонников президентско-правительственной команды, именовавшихся «демократами», и на «крайние силы» из оппозиции. В ту пору в общественном сознании с последними ассоциировались, как правило, коммунисты.
Безусловно, мы не снимаем с власти ответственности за инцидент на Калужской заставе. Но на КПРФ и на анпиловскую «Трудовую Россию» возлагать даже долю вины недальновидно. Ведь они (совместно с другими оппозиционными силами) воспользовались своим конституционным правом на проведении мирных митингов и демонстраций, намеревались провести манифестацию в соответствии с поданным уведомлением (как того требовал закон). Разве «анпиловцы», представители ФНС и КПРФ сами себя окружили милиционерами, грузовиками? Разве они призывали демонстрантов идти на прорыв с силами правопорядка? Напротив, В.И. Анпилов во избежание столкновения публично предложил собравшимся отправляться на расположенную на Воробьёвых горах смотровую площадку. Организаторы манифестации пытались уйти от ельцинско-лужковских силовиков. И не вина оппозиционеров в том, что милиционеры и ОМОНовцы преградили народу движение по Ленинскому проспекту и пустили в ход дубинки. Так что попытки равнять правых и виноватых, говоря откровенно, были для пострадавших оскорбительны не меньше, чем перекладывание на них полной ответственности за произошедшее.
Председатель Верховного совета справедливо заявлял, что важно не допустить, чтобы «одна часть населения была вовлечена в конфликт с другой частью населения». Но какие конкретно меры предлагались? Не все из них были бесспорными. Например, из уст Р.И. Хасбулатова слышались рассуждения, что «и те, кого избивали, и те, кто избивал, — это наши сограждане». Формально это так, но глава законодательного органа власти не принял к сведению ряд важных нюансов. Те, кто поднял руку на демонстрантов, равно как их начальники, преступили черту закона, причем в немалых размерах. Силовики и координирующая их деятельность «демократическая» власть попирали Конституцию ради продавливания продолжения курса, проводимого в интересах одержимых стремлением окончательно развалить и колонизировать Россию западных государств (особенно США). А высокопоставленные государственные деятели даже открыто ради «вхождения в мировую цивилизацию» ориентировались на установки правительств империалистических стран, будучи готовыми идти на любые меры. Поэтому ставить на одну доску стражей ельцинского режима и пострадавших от их рук участников оппозиционной демонстрации, — это все равно, что приравнивать большинство жителей СССР к гитлеровским пособникам, творившим совместно с иностранными захватчиками во время немецкой оккупации бесчинства в отношении населения наших территорий.
Учитывая это, следовало незамедлительно созвать внеочередной съезд народных депутатов, выразить вотум недоверия должностным лицам, виновным в нарушении конституционной нормы о праве граждан России на проведение мирных демонстраций, митингов, забастовок и пикетов – от президента РФ до начальника ГУВД Москвы. Конечно, следовало отдать под суд чиновников, виновных в применении насилия в отношении манифестантов. Но, к сожалению, Р.И. Хасбулатов не пошёл на такой шаг. Всё ограничилось принятием 6 мая 1993 года постановления Верховного совета РФ № 4928-I «О проведении депутатского расследования причин и обстоятельств событий на демонстрации 1 мая 1993 года в городе Москве».
В целом складывалось двойственное впечатление о позиции председателя Верховного совета. С одной стороны, он теперь осуждает радикализм ельцинистов, попрание ими законности. С другой стороны, не горит желанием принимать предусмотренные правовыми нормами меры реагирования в адрес этой когорты. Возможно, Руслан Имранович просто пытался извлечь из происходящего политическую выгоду, которая точно не светила ему при падении компрадорского режима. Такая версия представляется вовсе не безосновательной. Тем не менее, хотя бы официальное осуждение руководством парламента произвола исполнительной власти можно было приветствовать.
Пресс-служба МГК КПРФ
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
