Грозит ли России новая Катынь?

Вчера на сайте портала «Свободная пресса» была размещена статья, посвящённая январским событиям в Прибалтике в 1991 году. Публикуем её полностью.

9 января 2017 г. Вильнюсский окружной суд в Литве начнет третий этап рассмотрения дела № 09−2-031−99 или «дела 13 января». В нем представлена литовская версия трагических событий, спровоцированных и организованных литовскими сепаратистами в январскую ночь 1991 г. у вильнюсской телебашни. Тогда погибли 14 человек. Однако обвиняемыми по делу 13 января литовские власти сделали бывших советских граждан, 58 из которых ныне это граждане России, в том числе и бывший министр обороны СССР, Маршал Советского Союза Д. Язов.

Не вызывает сомнений, что Вильнюсскому окружному суду Генпрокуратурой Литвы был представлен не правовой, а политически мотивированный документ, призванный в правовом плане подтвердить фальшивую официальную версию январских событий, сфабрикованную подлинными виновниками январской трагедии.

Поэтому сегодня крайне важно доказать правовую и доказательную несостоятельность уголовного «дела 13 января». Оно, несмотря на 709 томов материалов и 13 томов Обвинительного Акта (далее Акт), объемом в 63 тыс. листов в правовом и доказательном плане является ничтожным, так как политически мотивировано, а большинство доказательств и свидетельств или не корректны, или сфальсифицированы.

Время для этого пришло. Согласно новой Доктрине информационной безопасности РФ, утвержденной президентом В. Путиным 5 декабря 2016 г., стратегической целью России является формирование «устойчивой системы неконфликтных межгосударственных отношений в информационном пространстве». Итоги судебного процесса в Вильнюсе, антироссийская настроенность которого очевидна уже сегодня, могут стать для Литвы основанием для новых информационных претензий к России, каким Польша сделало известное Катынское дело, на которое советское и российское руководство не отреагировали должным образом.

Неправовое судилище

Не выдерживают критики историко-правовые аргументы в Акте, которыми оперирует литовская Фемида, пытаясь придать сомнительному уголовному «делу 13 января» пристойный правовой вид. Так, в Акте утверждается, что в январе 1991 г. Литва была независимым государством. Это утверждение является основной исторически-правовой скрепой «дела 13 января».

Мировая практика свидетельствует, что дата обретения независимости государства не может быть автоматически «привязана» к принятию соответствующих Акта или Декларации. Таковые могут рассматриваться лишь в качестве отправной точки процесса обретения независимости. Точкой отсчета реальной независимости Литвы следует считать не 11 марта 1990 г., а 6 сентября 1991 г., дату принятия Госсоветом Союза ССР Постановления о выходе Литовской ССР из Союза. Да и она спорна, но это отдельная тема.

Утверждение о том, что Литва в январе 1991 г. была независимым государством, разрушается простым напоминанием о том, что 19 ноября 1990 г. министр иностранных дел ЛР А. Саударгас не был допущен к участию в парижском Совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе глав 34 государств. Основанием было то, что министр был представителем страны, не являющейся субъектом международного права. Это неопровержимый исторический факт.

Достаточно убедительным является другой факт. В ноябре 1990 г. я, будучи гражданином СССР, членом ЦК КПСС, вторым секретарем ЦК Компартии Литвы/КПСС был избран депутатом ВС, объявившей независимость Литвы. 5 декабря 1990 г. мои полномочия, как депутата, были подтверждены ВС Литвы. Это ли не очевидное подтверждение того, что литовские власти после провозглашения независимости были вынуждены признавать пребывание республики в Союзе ССР? Этими примерами ограничусь, хотя можно привести ещё немало аргументов, разрушающих утверждение о независимости Литвы в январе 1991 г.

Особо отмечу, что бывшие советские граждане незаконно обвиняются в преступлениях, предусмотренных статьями Уголовного кодекса Литвы 2000 г., в редакции, вступившей в силу 31 марта 2011 г., в то время, как трагические события произошли в январе 1991 г. Согласно ст. 7 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. никто не может быть осужден за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением. Аналогичные положения содержатся в ст. 11 Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и ст. 15 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г.

Ссылки литовских юристов на второй абзац ст. 7 Европейской конвенции 1950 г., якобы допускающий применение принципа обратной силы закона, не выдерживают критики. Напомню, что Европейский суд по правам человека в Постановлении от 20 октября 2015 г. по делу «Василяускас против Литвы» отверг такое толкование ст. 7 Конвенции, отметив, что вышеуказанное положение не допускает каких-либо общих исключений из правила о недопустимости принципа обратной силы закона.

Фальшивая концепция «дела 13 января»

Изначально заданные необъективность и предвзятость следствия по «делу 13 января» были обусловлены тем, что основная концепция дела была основана на материалах книги бывшего Председателя Верховного Совета Литвы В. Ландсбергиса «Laisvės byla» («Дело свободы»). Данный факт подтверждается материалами уголовного дела № 09­002­91 или дела о госперевороте в январе 1991 г., так в 1994 г. официально значилось дело «13 января».

На 153-­й странице 252-­го тома этого уголовного дела зафиксирована беседа прокурора Генпрокуратуры ЛР К. Бетингиса и свидетеля В. Ландсбергиса депутата Сейма Литвы, состоявшаяся 26 июня 1994 г. В ходе этой беседы прокурор сообщил свидетелю, что его книга «Дело свободы», принята, как основная концепция уголовного «дела 13 января».

В деле № 09−2-031−99, которое в настоящее время рассматривает Вильнюсский окружной суд, факт широкого использования следствием материалов книги «Дело свободы» подтвержден в томе 265, листы 1−108−157. Между тем не вызывает сомнений, что главным организатором трагических событий в январе 1991 г. являлся В. Ландсбергис и его окружение.

Об этом свидетельствует В. Бернатонис, бывший в 1990—1991 гг. мэром г. Вильнюса. Ему в тот период пришлось часто общаться с В. Ландсбергисом и выполнять его поручения. Поэтому Бернатонису известна подоплека январских событий в Вильнюсе. В апреле 2012 г. он обратился в Генпрокуратуру ЛР с просьбой возбудить уголовное дело против Ландсбергиса «за организацию убийства 14 граждан Литвы 13 января 1991 г.».

В своем заявлении Бернатонис писал о том, что вся деятельность Ландсбергиса в 1990 г. была направлена на организацию «физического столкновения двух противоположных по убеждениям сторон в республике», которое закончилось трагическими январскими событиями. Свои утверждения Бернатонис подкрепил многочисленными ссылками на свидетельства очевидцев и на книгу Ландсбергиса «Kalte ir аtpirkimas. Apie Sausio 13­-ąją» («Вина и искупление. О 13-­ом Января»). Однако Генпрокуратура ЛР предпочла проигнорировать заявление бывшего мэра.

Стать лидером нации любой ценой

Стремление Ландсбергиса спровоцировать кровавые события было обусловлено следующим. Всё началось в период становления «Саюдиса» — литовского движения за перестройку (июнь 1988 г.). Тогда на общественно-политическом поле доминировали две личности: В. Петкявичюс, известный писатель, являвшийся неформальным лидером «Саюдиса» и А. Бразаускас, секретарь ЦК Компартии Литвы. Они были высокие, представительные мужчины, умевшие зажечь толпу своими речами. Тем более, что и голоса у них были под стать внешности.

Преподаватель марксистко-ленинской эстетики Литовской консерватории, музыковед В. Ландсбергис с невзрачной внешностью и голосом человека, постоянно страдающего насморком, по всем статьям проигрывал Петкявичюсу и Бразаускасу. Не случайно в июле 1988 г., когда музыковед впервые решился выступить на митинге, из толпы ему кричали:«Вынь солому из носа».

Но у Ландсбергиса было одно преимущество. Он являлся многолетним информатором КГБ Лит. ССР в среде литовской интеллигенции. К этому следует напомнить, что отец музыковеда Ландсбергиса, архитектор В. Ландсбергис с 1927 г. сотрудничал с НКВД СССР, а затем с КГБ СССР. В период войны этот архитектор активно сотрудничал с нацистами, а затем проживал за границей. Однако по возвращению в 1969 г. в Литву, по настояния Москвы, он был обласкан литовскими властями, хотя в 1945 г. советским трибуналом был заочно приговорен к смертной казни. Выяснилось, что архитектор Ландсбергис выполнял задания НКВД-КГБ СССР.

Благодаря заслугам отца, В. Ландсбергис младший обеспечил себе карьеру в Советской Литве, беспроблемно защитив кандидатскую диссертацию, стал профессором Литовской консерватории. А в сентябре 1988 г. члены бюро ЦК Компартии Литвы, опасаясь, как они считали «плохо управляемого» писателя В. Петкявичюса, по предложению председателя КГБ Лит. ССР Э. Эймунтаса рекомендовали лидером «Саюдиса» вполне «управляемого» и «проверенного» марксиста В. Ландсбергиса.

Однако рекомендация Бюро ЦК Компартии Литвы не гарантировала Ландсбергису место лидера в литовском обществе, особенно, на фоне Петкявичюса и Бразаускаса. Поэтому Ландсбергис выбрал своеобразную тактику самоутверждения. О ней рассказал А. Буткявичюс, ближайший в 1988—1992 гг. соратник Ландсбергиса, бывший глава департамента Охраны края, а затем первый министр обороны ЛР, кстати, психиатр по профессии.

В интервью русскоязычной газете «Обзор» (№ 19/174, май 2000) он заявил: «Ландсбергис всегда заранее конструирует кризис, конфликт, так как только в кризисе, только в конфликте он может показать себя с лучшей стороны… Ему лично конфликты были нужны. Человек, который не может создавать ничего конструктивного, не может строить, который может показать себя только в кризисных ситуациях, когда вообще неясно, какое решение правильное, а какое неправильное…

Он инстинктивно идет на такие ситуации. И сам создает такие ситуации. Это единственное амплуа, в котором он выглядит героически. Образ мифического героя, на который он претендует, является той главной пружиной, которая подталкивает его вперед. Чтобы понять политику Литвы и персону Ландсбергиса, не надо искать логику. Надо искать подсознательные импульсы. И даже в некотором смысле патологию.

…Все чувства у Ландсбергиса всегда подчинялись трезвому циничному расчёту. Это доказывают провокации с возможными массовыми кровавыми жертвами, которые Ландсбергис и его окружение неоднократно пытались осуществить в 1990 г. после провозглашения независимости«.

Вышесказанное во многом объясняет побуждающие мотивы в деятельности Ландсбергиса на посту Председателя ВС Литвы. Помимо этого была ещё одна причина, обуславливающая поведение профессора, подталкивающего республику к кровавым событиям. Это стремление любой ценой удержаться у власти.