Публикуем материал, размещённый на сайте газеты «Правда».
В день рождения мастера, 2 января, в Большом театре традиционно пойдёт «Щелкунчик», поставленный им 50 лет назад и вошедший в золотой фонд русского классического балета. Из года в год две зимние недели продолжается на главной сцене страны это хореографическое пиршество, замышленное и осуществлённое выдающимся художником русской балетной школы.
НЕЛЬЗЯ НЕ СКАЗАТЬ тут хотя бы в нескольких словах о том, что такое эта самая школа. Балет в России больше чем балет — так и хочется переиначить громкое утверждение известного поэта. В самом деле, именно наша европейская окраина с её вечной непогодой и неизбывной русской тоской о лучшей доле возвела такое условное искусство в степень «реального» волшебства. Именно у нас, в России, балет обрёл не только совершенство формы, но и высоту духа, ту гармонию человеческого существования, которую, казалось, можно воплотить только в мечте.
Такое искусство просится в сердце зрителя, говорит ему, что жизнь не напрасна, делает его просто счастливым. Конечно, язык этого искусства лучше всего постигать с детства, но сколько взрослых, рациональных людей, однажды провожая — не только глазами! — всем своим существом «души исполненный полёт», чувствуют, что у них тоже вырастают крылья.
Но чтобы это произошло, надо было с давних пор заложить могучие хореографические традиции. Надо было, чтобы в императорском театре работали балетмейстеры Петипа, Иванов, Горский, Фокин, а в советском — Голейзовский, Якобсон, Вайнонен, Бурмейстер, Виноградов, Григорович. О каждом из этих творцов можно рассказать много, но самая долгая, самая яркая и противоречивая жизнь в искусстве, безусловно, состоялась у Юрия Григоровича.
Гений и тиран, искатель и консерватор — таких противоположных оценок не удостаивался, пожалуй, ни один балетмейстер. Григорович пришёл в искусство в середине 50-х годов минувшего века не на пустое место — его талант опирался на могучие традиции русской хореографии. Но это был революционер по духу, готовый переделать всё во имя мыслимого одному ему совершенства. Начав с современных балетов «Каменный цветок» Прокофьева и «Легенда о любви» Меликова (вот где было поле для творческих исканий), он замахнулся на «святая святых», балетную классику. Придя в Большой театр, начал со «Спящей красавицы», покусившись на любимые всеми дивертисменты. Он всегда стремился к философскому осмыслению всякого, даже сказочного материала: и вообще не хотел вникать в природу волшебной сказки, рассчитанной на чувствительное восприятие и доброе поучение. Отсюда его новая редакция «Лебединого озера». Он вознамерился даже изменить финал, ссылаясь на первоначальный замысел Чайковского: зло торжествует, Одетта и принц погибают.
Но отбросить то, что устоялось, вошло в кровь и плоть искусства, в самые недра зрительского сознания, оказалось невозможно. То же самое и хореография этого шедевра ХIХ века. Попробуй, измени танец четырёх лебедей или второй «белый» акт в постановке Иванова. Дело тут не в запретах, а в устойчивости художественного канона. Тем не менее Григорович изменил самую суть этого балета, превратил волшебную сказку в мрачную средневековую легенду. Публика приняла спектакль холодно.
Но что значит это поражение рядом с победами хореографа! Был же громадный успех «Щелкунчика», доказавший, что балетмейстеру-философу можно и нужно иметь дело с классикой. В этой постановке Григорович опять-таки пренебрёг сказкой, но воплотил сказ (вспомним, в основе «Каменного цветка», принёсшего ему первый успех, тоже был сказ). Мастера вдохновила угаданная им в первоисточнике история созревания молодой души, мужающей в борьбе со злом и насилием. В итоге — новогодний сон маленькой девочки оборачивался обещанием большой подвижнической жизни. Такое философское прочтение удивительно точно отвечало жизнеутверждающей, ликующей в финале музыке Чайковского. Новое осмысление старого сюжета очевидно. В то же время дуэты и танцы здесь воплощают высочайший уровень русской хореографической культуры.
Когда же взыскательный, неуспокоенный талант Григоровича встречался с материалом, отвечающим его изначальным художественным принципам и устремлениям, он творил подлинные чудеса искусства. И опять-таки это были современные балеты: «Спартак» Хачатуряна, «Золотой век» Шостаковича, «Ангара» Молчанова. Отвергая новомодные конструктивистские выверты, оставаясь в русле великих традиций русского классического балета, мастер разработал уникальный рисунок танца. Особенно удались те балеты, где он работал с великими танцорами-единомышленниками: Плисецкой, Лиепой, Максимовой, Васильевым. Они поняли и воплотили героических дух исканий балетмейстера.
Но залог успеха Григоровича не только в характере его замыслов: пожалуй, главное — в стратегии спектакля, в умении выстроить действие на основе крупных хореографических сцен, чередующихся с танцевальными монологами героев, а также в стремлении обогатить классический танец элементами других танцевальных систем. Современный балет обязан ему утверждением сложнейших форм хореографического симфонизма.
Не надо быть знатоком этого искусства, чтобы понять и оценить талант мастера: удивительная логика в пластике поз, в начертании жестов — и за ними острота метафорического мышления, столь значимая в балете. Незабываем пластический образ могучей реки в «Ангаре», созданный женским кордебалетом и проходящий через весь спектакль как символ стихии, покоряющейся человеку. Или танец бьющих в набат звонарей в «Иване Грозном», отмечающий поворотные моменты в судьбе народа, подвластного великому и страшному царю.
Балет «Иван Грозный» на музыку Прокофьева стал вершиной мужского танца, хотя, казалось, после «Спартака» уже трудно внести в эту область что-то новое. Но там все ошеломляющие хореографические решения исполняли солисты, а здесь священнодействовал мужской кордебалет.
О лучших хореографических сценах и образах Григоровича написаны целые исследования, которые переводят балетмейстера в разряд философов и мыслителей — настолько крупно обозначены в его знаменитых постановках исторические и нравственные проблемы. Сегодня творческий путь художника кажется фантастически победным. Ему 90 лет — и он действующий балетмейстер. Поставив в Мариинском театре 9-ю редакцию балета «Каменный цветок», он отметит свой знаменательный юбилей в стенах Большого театра, где сегодня идут пять его постановок.
Но сколько камней было на этом пути! Начиная с серьёзной травмы, полученной молодым танцовщиком, репетировавшим заглавную партию в балете «Шурале» на сцене Ленинградского театра оперы и балета имени Кирова, — он не смог тогда танцевать премьеру и в итоге не получил Сталинскую премию. И кончая драматическим уходом из Большого театра, которому было отдано три десятилетия.
Театр тогда сделал ставку на приглашение зарубежных хореографов с их авангардистскими изысками. А мастер великой русской хореографии нашёл прибежище в Краснодарском театре оперы и балета, превратив за несколько лет провинциальную балетную труппу в яркий, самостоятельно мыслящий творческий коллектив. Здесь он возобновил свои испытанные временем постановки, работая с новым поколением танцоров.
Как он достиг этого? Недоброжелатели говорят: диктатор, тиран… Когда он появляется в репетиционном зале, все трепещут, когда берёт в руки микрофон, так и жди разноса. А его артисты, подчиняясь какой-то удивительной энергии, которая исходит от мастера, из кожи лезут, чтобы он сменил гнев на милость.
«Огромное счастье быть современницей такого человека, — говорит солистка балета Большого театра Светлана Захарова. — Сегодня театр и я вместе со всеми живём его юбилеем. Сейчас идёт подготовка к постановке балета «Раймонда». Недавно прошёл балет «Спартак». В очередной раз я пережила невероятную бурю эмоций. То, что Григорович сделал, что он оставляет следующим поколениям, — это уникально. Это очень сложные балеты, но от них получаешь колоссальное наслаждение… Заранее не поздравляют, но хочется пожелать ему долгой жизни и крепкого здоровья».
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
