Публикуем материал, размещённый на сайте газеты «Советская Россия».
Странно, что в век космоса и информационных технологий Россия выстраивает экономику через массовые банкротства предприятий. При этом государство без оглядки отдает стихийному рынку экономические рычаги управления.
Создается впечатление, что наша страна, вступив в рыночную экономику, ежегодно сбрасывает на свою территорию множество разрушительных экономических бомб, которые методично уничтожают предприятия, оставляя в живых, но без средств существования своих граждан.
И пора уже давно понять реальные причины падения ВВП.
Как глубоко зашла болезнь
Нашел в интернете «Краткий анализ динамики банкротств в Российской Федерации…» (http://novainfo.ru/article/5725) за 2005–2015 годы. Исследование проведено Башкирским государственным аграрным университетом, а авторы работы – А. Азизов и С. Джуманиязова. Впечатлила статистика банкротств.
За 11 лет в России прекратили деятельность в связи с банкротством 1856,019 тыс. юридических лиц. Это означает, что весь этот период в стране каждый час в среднем банкротились 19 юрлиц. В отдельные годы эта страшная машина набирала обороты, в другие – снижала. Например, в 2005 году из строя безвозвратно выбывали 13 предприятий в час, а в 2015 году – 25. Удельный вес предприятий-банкротов составлял в среднем в год 4,1% числа зарегистрированных в ЕГРЮЛ.
В этой же работе представлена статистика банкротств по Приволжскому федеральному округу, а также по Башкортостану, Республике Татарстан, по Свердловской и Челябинской областям. Наиболее благоприятно выглядит ситуация в Свердловской области и Татарстане, но все равно разрушительные процессы таковы, словно в мирное время в экономике идет война. В Свердловской области за 11 лет прекратили свою работу 48 610 юридических лиц, в Татарстане – 40 716 при ежегодном удельном весе от зарегистрированных – 2,88 и 3,91% соответственно. Еще более разрушительны процессы в Башкортостане, где за 11 лет банкротство поглотило 82 063 юридических лица, а удельный вес их от зарегистрированных достиг в 2015 году 11,3%.
Опыт и здравый смысл лежат на поверхности
Оценивать процессы массового банкротства предприятий как положительные невозможно уже потому, что за ними стоят люди, теряющие работу, жизненную стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Кроме того, в России на месте обанкротившихся юрлиц чаще всего новых производств не возникает. А если в экономике не происходит оздоровления и движения вперед, то кому на руку такие банкротства?
Банкротство в цивилизованном мире – это инструмент для «очистки» бизнеса от долгов. Но подходы разных стран в этих вопросах неодинаковы. У нас банкротства носят явно выраженный прокредиторский характер, когда здания и сооружения предприятий-банкротов разбираются на кирпичи, лишь бы вернуть кредиторам лишний рубль. Другой подход во Франции и США. Там действует продебиторская система банкротства, позволяющая должнику освободиться от долгов и получить новый старт в ведении бизнеса. Считается, что американский кредитор готов подписать мировое соглашение в суде, по которому ему возвращается пятая часть долга.
Обычно депутаты Госдумы для изучения разного опыта едут за тридевять земель и за три моря. Благо, что все расходы оплачивает госбюджет. Но разумное, как ни странно, находится рядом, в Белоруссии. Там в вопросах народного хозяйства руководствуются здравым смыслом. 4 сентября 2013 года Совет министров республики принял комплекс мероприятий по предупреждению банкротства. Учет и контроль были возложены на Минэкономики, и это прежде всего касается предприятий с долями госсобственности в их уставном фонде.
Министерство ведет финансовый мониторинг этих предприятий, а специально созданная комиссия по предупреждению экономической несостоятельности рассматривает результаты их хозяйственной деятельности. Досудебное оздоровление данных предприятий и даже процедуры банкротства находятся под контролем данной комиссии. На государство возложено обучение специалистов по финансовому оздоровлению предприятий. Советом министров Белоруссии 11 ноября 2013 года принято постановление, согласно которому 101 предприятие взято под защиту государства, на них не распространяется действие закона о банкротстве.
Нельзя не сказать, что в Белоруссии банкротство проводится с целью сохранения предприятия и рабочих мест. Там, по выражению президента А.Г. Лукашенко, «речь идет о ликвидации неэффективной деятельности, а не предприятий и коллективов». И на кирпичи там производства не разбирают.
Ликвидация предприятий как услуга
В России банкротство предприятий превращено на практике в один из видов услуг. Словно в парикмахерском салоне сделать стрижку. Вот типичное объявление в интернете: «Ликвидация юрлица с долгами. Без проверок. Под ключ за 3,5 месяца». Иначе говоря, экономика государства, его базис, отдана в частные руки. Неудивительно поэтому, что вокруг банкротства предприятий формируется среда, порождающая организованную преступность.
В сентябре 2011 года президент Татарстана Р.Н. Минниханов провел Совет по противодействию коррупции, на котором были озвучены впечатляющие цифры. Например, в предыдущие 3 года в республике были объявлены банкротами около 3 тысяч предприятий, и только одно из них удачно прошло процедуру финансового оздоровления. Причем общая сумма кредиторских требований по этим делам составила 6 миллиардов 791 миллион рублей, а от реализации имущества получены лишь 1 миллиард 311 миллионов. Из них на процедуру банкротства потрачено 879 миллионов рублей, а на погашение требований кредиторов только 432 миллиона. Причем 129,5 миллиона (15% от реализации имущества) пошло на вознаграждение арбитражных управляющих. Думаю, статистика по другим регионам мало отличается от той, что озвучена в Татарстане.
Процедуры банкротства конкурсными управляющими умышленно затягиваются на годы. Резон прост: ежемесячная зарплата начинается от 30 тысяч рублей по одному предприятию. К ней плюсуются солидные проценты от реализации имущества. Причем при отсутствии средств расходы и зарплату оплачивает бюджет.
Фантастическая саморегуляция
На мой взгляд, в процедурах банкротства, как они идут в России сегодня, есть несколько ключевых моментов, которые превращают процессы оздоровления экономики в симуляцию. Во-первых, практика показывает, что у одного конкурсного управляющего одновременно находится в производстве 10–15 предприятий. О каком оздоровлении в таком случае речь?
Пример арбитражного управляющего А.Е. Докукина, работающего от ассоциации СРО «Меркурий», показателен. На его публичной страничке размещены юрлица, с которыми он работает в данный момент. Это 23 предприятия разных отраслей производства и 4 индивидуальных предпринимателя. В 19 из них он конкурсный управляющий, в 6 – временный и в 2 – внешний. СРО «Меркурий» зарегистрирована в Москве, а из 27 юрлиц 18 расположены в Нижегородской области, еще по 3 – в Московской, Кировской областях и в Республике Марий Эл.
Второй ключевой момент заключается в том, что главным контролером работы конкурсного управляющего является по закону его СРО, которые на практике размещены в других регионах относительно предприятий-банкротов и офисов конкурсных управляющих, в своего рода офшорных зонах. И как практически они могут контролировать работу своих коллег?
Иными органами, обязанными контролировать арбитражных управляющих, являются кредиторы, должники, уполномоченные органы (Росреестр, налоговая инспекция), а также органы прокуратуры. Это тот случай, когда количество контролеров не приводит к оздоровлению.
Здесь снова можно привести положительный опыт цивилизованных стран, наработанный веками. Это опыт США, Канады, Великобритании, Австралии, Швеции, Нидерландов. Ключевым элементом банкротства предприятий в этих странах является наличие специального государственного органа с широкими полномочиями в данной сфере. Это разработка законодательства, сбор, анализ и представление правительству статинформации о несостоятельности, выработка рекомендаций относительно государственной политики в этой сфере, организация системы подготовки специалистов по банкротству, их лицензирование, разработка системы вознаграждения и широкий круг вопросов по контролю за процессом банкротства – вот неполный перечень функций госоргана в сфере несостоятельности.
Остается только сожалеть, что подобный орган не создан в нашей стране.
Самые тяжелые потери
На мой взгляд, в наибольшей степени от хаоса в сфере несостоятельности и банкротства страдают предприятия сельского хозяйства. Практически все они являются градообразующими на своих территориях, в селах и деревнях. И ликвидация предприятия равноценна уничтожению в них жизни. Люди, потеряв работу, покидают обжитые края. Как следствие, земли сельхозназначения надолго выходят из оборота.
В 2014 году Минсельхозом России была подготовлена справка «О состоянии и использовании земель сельхозназначения РФ», из которой следует, что с 2010 по 2014 год произошло сокращение общей площади земель сельскохозяйственного назначения на 13,5 млн га. Нетрудно догадаться о причинах такого положения дел. Массовые банкротства сельхозпредприятий надолго выводят землю из оборота.
В Кировской области только за 7 губернаторских лет Никиты Белых приведены к банкротству 184 сельхозпредприятия. В итоге регион вышел на 4-е место в России по площади неиспользуемых земель сельхозназначения (1,88 млн га) – после Алтайского края (5,04 млн га), Новосибирской области (2,66 млн га) и Саратовской области (2,95 млн га). К сожалению, в настоящее время эти процессы в регионе продолжаются.
На мой взгляд, действующая концепция антикризисного управления предприятиями и предупреждения банкротства в России должна быть коренным образом пересмотрена. Наличие специального госоргана с широкими полномочиями, а также вертикаль управления этими процессами снизу доверху – одно из условий стабилизации экономики.
Александр ЧУПРАКОВ
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
