Вопрос о референдуме 11 апреля – повод созыва внеочередного съезда народных депутатов.
В одной из предыдущих статей мы показали, как референдум по основным положениям новой Конституции Российской Федерации, запланированный на 11 апреля 1993 года, встретил непонимание либо протест со стороны многих руководителей российских регионов (как со стороны глав местных органов законодательной власти, так и со стороны руководителей местных органов исполнительной власти). Вполне понятно, что всё это грозило усилением сепаратистских тенденций. В 1990-ые годы региональные лидеры и так руководствовались ельцинским наставлением «брать столько суверенитета, сколько можно проглотить». Но в случае проведения упомянутого референдума многие главы субъектов РФ заявили бы: мы не принимали участие в плебисците поэтому не намерены подчиняться итогам референдума. И выходим из состава России. Разве не так поступали лидеры союзных республик, официально не принявших участие в референдуме 17 марта 1991 года?
Поэтому главы различных федеральных органов власти начали выражать сомнения в целесообразности проведения всенародного голосования. Об этом заявлял и председатель Верховного совета Р.И. Хасбулатов, и вице-президент В.В. Руцкой, и председатель Конституционного суда В.Д. Зорькин. В конце концов, даже президент Б.Н. Ельцин вынужден был начать задумываться о поиске иных вариантов, альтернативных референдуму.
Однако предложения со стороны каждого были различными. Например, Руслан Хасбулатов выступал за проведение одновременных досрочных выборов народных депутатов и президента. Александр Руцкой, напротив, рассматривал данную идею как бесперспективную и лишённую смыслу. По его мнению, начавший работу «круглый стол» (с участием депутатов, членов правительства, учёных, руководителей предприятий всех форм собственности, профсоюзов, политических партий), уделяющий внимание разработке альтернативной программы социально-экономического реформирования России и выхода из кризиса, является наиболее действенным способом стабилизации общественно-политической обстановки.
В свою очередь, Борис Ельцин взамен референдума предложил заключить новое «конституционное соглашение», якобы призванное определить чёткую компетенцию всех ветвей власти, закрепить принцип «разделения властей». Напомним, что под подобным термином он и все «демократы» понимали фактическую бесконтрольность исполнительной власти, отсутствие парламентского контроля, безграничное право президента управлять страной посредством своих указов и распоряжений. Словом, речь шла о квазимонархической формы правления. Именно поэтому Ельцин начал атаку на Основной закон России, заявил, что он якобы ему не присягал.
Всё же в воздухе витало ощущение неопределённости и тревожности. Никто не мог точно спрогнозировать будущее России даже в краткосрочной перспективе. Будет ли проведён референдум по основным положениям новой Конституции? Вспыхнет ли новая волна сепаратизма в случае проведения плебисцита? Какие решения найдут власти в случае отказа от проведения всенародного голосования?
Вот вопросы, которые были в центре внимания всего общества. Именно поэтому граждане России, а также главы администраций, политические партии и движения, учёные и юристы в своих многочисленных обращениях в Верховный совет, выражая озабоченность всеми вышеперечисленными проблемами, требовали безотлагательно созвать внеочередной съезд народных депутатов для решения вопроса об апрельском референдуме. В конечном итоге главы трёх ветвей власти – Руслан Хасбулатов, Борис Ельцин и Валерий Зорькин, приняли решение о целесообразности проведения съезда.
Что будет рассмотрено на съезде в первоочередном порядке?
В этой связи 10 марта 1993 года в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца начал свою работу VIII (внеочередной) съезд народных депутатов Российской Федерации. Р.И. Хасбулатов в своём вступительном слове заявил, что созыв съезда «обусловлен необходимостью безотлагательного решения вопроса о референдуме 11 апреля». Упомянув о многочисленных обращения граждан России, учёных, юристов, региональных лидеров в Верховный совет, руководитель парламента подчеркнул, что все они «высказывают серьёзные опасения по поводу наших решений о референдуме 11 апреля и его возможных последствиях».
Затем председатель Верховного совета перешёл к общему анализу ситуации в России. Собственно говоря, им были озвучены настроения всего общества. Ведь в конце 1992 года, когда произошла смена премьер-министра, была надежда на то, что курс «рыночных преобразований» будет скорректирован в пользу усиления социальной составляющей реформ и более продуманного способа их проведения. Понятно, что это тоже был бы капиталистический курс, но всё же не доходящий до абсурда, который преподносили ультралибералы. Однако в реальности ничего подобного не произошло. Политика «вашингтонского консенсуса» продолжала реализовываться полным ходом. Та политика, которая провоцировала дальнейший обвал производства, падение уровня жизни народа.
«Три месяца назад мы расстались с вами на волне осторожного оптимизма», — подчеркнул Хасбулатов. «И для этого были, как тогда казалось, достаточные основания». Во-первых, по словам председателя Верховного совета, удалось избежать прямой конфронтации между президентом и депутатами. Во – вторых, Россия обрела нового председателя правительства, «легитимность которого впервые не вызывала каких-либо сомнений». В-третьих, по словам Хасбулатова, были приняты «конкретные решения о направлениях дальнейшего развития экономической реформы, усилении борьбы с преступностью, нормализации положения в армии».
Однако последующие события, подчеркнул Руслан Хасбулатов, склонили от осторожного оптимизма к пессимизму. «Нет позитивных сдвигов в экономике. Нам до сегодняшнего дня не представлена программа стабилизации экономики и корректировка курса реформ. Напротив, усиливается рефрен в пользу сохранения прежней стратегии преобразования, разрушающей производительные силы. Утрачиваются надежды, что забрезжит свет в конце мрачного коридора реформ. Становится безысходным положение все более широких масс народа».
Ровно на это и должен был быть сделан первоочередной акцент. Однако пропрезидентская сторона даже и не думала уделять внимание разработке мер, направленных на преодоление социально-экономического кризиса. Напротив, «демократы» пытались навязать съезду темы, явно отвлекающие общество от жгучих проблем, навалившихся на Россию. Об этом стало ясно сразу же с момента начала рассмотрения вопросов, которые надлежало включить в повестку съезда народных депутатов. Так, вице-премьер Сергей Шахрай по поручению Ельцина предложил оставить в повестке дня лишь один вопрос – о взаимодействии властей ради преодоления кризиса. А на какой основе? На основе фактического закрепления за президентом «дополнительных полномочий» и нивелирования парламентского контроля над исполнительной властью. Подобное положение вещей – а именно, неограниченную власть президента, они пафосно величали «разделением властей», было им нужно для беспрепятственного продолжения насильственного продолжения ультралиберального монетаристского эксперимента над Россией и над народом.
Более того, С.М. Шахрай предложил исключить из повестки съезда вопрос о соблюдении Конституции высшими должностными лицами. Он мотивировал подобную рекомендацию тем, что в силу несовершенства текста Основного закона обе стороны найдут, в чём обвинить друг друга. То есть, они намекали на то, что поскольку Конституция была «несовершенной», её можно было нарушать?! Замечательно! Просто слов нет! Да и вообще, дело было отнюдь не в этом. Одно дело – несовершенство правовых актов, другое – прямое и неприкрытое нарушение законов в особо крупных размеров. А как ещё можно оценить ситуацию, когда президент во всеуслышание заявляет, что Конституции он якобы не присягал и не собирается её соблюдать? То недвусмысленно оправдывает своё намерение узурпировать власть, принять новый Основной закон через узкий круг, именуемым «конституционным собранием» — в обход Съезда народных депутатов. И потом, а «беловежский сговор» декабря 1991 года, грубо игнорирующий итоги мартовского референдума 1991 года? Разве подобные нарушения Конституции, нанёсшие ущерб территориальной целостности, безопасности и независимости государства, имеют сроки давности?! Особенно если страна и народ до сих пор расхлёбывают последствия деяния Ельцина, Кравчука, Шушкевича и все это «демократической» своры?!
И депутаты совершенно справедливо отклонили предложенную Сергеем Шахраем предложение. Они проголосовали за иную повестку съезда. В неё были включены три вопроса. Первый – о постановлении VII съезда народных депутатов РФ от 12 декабря 1992 года «О стабилизации конституционного строя» (в том числе и вопросы о продлении «дополнительных полномочий» президента, и о референдуме, назначенного на 11 апреля). Второй – о соблюдении Конституции РФ органами власти и высшими должностными лицами. Третий – информация председателя правительства и главы Центробанка об экономической ситуации в России.
Депутаты против абсолютистских устремлений президента.
После того, как делегаты съезда определились с вопросом о формировании повестки мероприятия, развернулась дискуссия по поводу «конституционного соглашения», заключённого на VII съезде народных депутатов РФ в декабре 1992 года. Парламентарии в большинстве своём скептически оценивали соответствующий документ, критиковали стремление кремлёвского руководства монополизировать всю полноту власти в своих руках, игнорирование Основного закона с её стороны. Например, заместитель председателя Верховного совета Николай Рябов назвал постановление съезда народных депутатов «О стабилизации конституционного строя РФ» от 12 декабря 1992 года уступкой в пользу исполнительной власти, сильно ограничивающей собственные полномочия законодателей. По его словам, «практика показала, что уступки ведут к дестабилизации положения, а любые соглашения вне рамок Конституции пагубны».
Затрагивая тему стремления Ельцина принять новую Конституции в обход Съезда народных депутатов и Верховного совета через собранный им узкий круг лиц, а также его идею перехода к президентской республике, Рябов подчеркнул юридическую и политическую нецелесообразность подобных предложений. В этой связи он напомнил, что «высшим гарантом конституционности в стране является съезд». И здесь Борис Ельцин криво усмехнулся. И это – то человек, с ведома которого в мае 1991 года в Конституцию были внесены поправки, наделяющие Верховный совет и Съезд народных депутатов широкими контрольно-распорядительными функциями. Тот, чьи политические соратники до 1991 года выдвигали лозунги вроде «Советы вместо Партии», «Вся власть Советам».
Николай Рябов, говоря о разделении властей, заявил, что разделяться должны президент, правительство, Верховный совет и Конституционный суд. А съезд народных депутатов не участвует в разделении. Он стоит над всеми ветвями власти и «компенсирует отсутствие баланса». Ну что ж, тоже правильно со всех точек зрения. Во-первых, в такой огромной стране как Россия должен быть единый центр управления и координации властных структур, скрепляющий её единство. Опыт «демократических экспериментов», осуществлённых «февралистами» в 1917 году и в «горбачёвскую перестройку» показывает, чем чревато отсутствие централизованного руководства всей страной, всей управленческой системой. Во-вторых, отсутствие системного общественного контроля над чиновничеством и над правительством ведёт к загниванию управленческой «элиты», к её оторванности от общества. В перспективе это пагубным способом сказывается на качестве управления страной, со всеми вытекающими последствиями.
В этой связи Николай Рябов в своём выступлении справедливо заявил, что президент – не более чем высший чиновник, подотчётный народным депутатам.
«Демократы» призывают народных депутатов смириться с прозападным разрушительным «реформаторским» курсом
Видя отсутствие у народных депутатов намерения плясать под дудку Кремля, исполнительная власть выразила неудовлетворение происходящим. Так, 10 марта пресс-секретарь президента В.В. Костиков заявил, что «пальмовая ветвь, с которой президент пришёл на съезд, никем не принята». По его словам, «шёл хорошо спланированный расстрел президента». Ну как, «непринята»? Никто не подвергал сомнению необходимость поиска компромисса. Но не на таких условиях, которые предлагали либералы. Давайте, дескать, заключим политическое соглашение, но закроем глаза на проводимый Кремлём и правительством разрушительный курс и на его катастрофические последствия. То есть, подтекст был следующим: вы помалкиваете, а мы будем без остановок продолжать прозападный капиталистический монетаристский эксперимент. И не возмущайтесь тем, что вас кризис затрагивает. Да разве здравомыслящий человек – будь он хоть трижды «демократ», согласиться с подобным?!
Именно за соответствующее экспериментаторство и цеплялся Кремль. Так, Вячеслав Костиков отметил следующее: если депутаты не проявят воли к сотрудничеству, то президент обречён «на глубокие и трагические раздумья по поводу того, какие решения он будет принимать для спасения реформ и демократии». А чем эти «реформы» и эта «демократия» оборачивалась для России, Ельцину и компании, разумеется, было всё равно. Им важен был эксперимент ради эксперимента (точнее, их заокеанским покровителям), Вот именно в этом и была первопричина противостояния и нарастания политического кризиса.
Разумеется, в очередной раз прозвучали слова об опасности «коммунистического реванша» и т.д. А вы уверены в том, что коммунистический курс таит в себе негатив? Напротив, он позволил нашей стране выйти из разрухи, стать Великой Державой, победить «коричневую чуму». Благодаря коммунистическому проекту наше Отечество стало высокоразвитым государством с мощным производственным, оборонным, научно-техническим и культурным потенциалом, с высокими стандартами уровня жизни народа. Имели место ошибки, трудности, проблемы, недоработки? Имели. Нарастали они в хрущёвско-брежневский период, медленно сводящие на нет итоги Ленинско-Сталинской модернизации? Было. Тем не менее, это отнюдь не являлось поводом для демонтажа социализма и Союзной государственности. Реформировать систему, придать ей более гибкий и современный характер – надо было. И прагматично настроенные коммунисты (что Юрий Андропов, что Юрий Маслюков, что Егор Лигачёв, что Альберт Макашов, что ГКЧПисты) предлагали конкретные проекты реформирования социализма, положенные руководством «под сукно». Но Горбачёв и Ельцин вместо преобразования модели одним махом упразднили её вместе со страной. Это во-первых.
Во-вторых, называть хасбулатовцев «коммунистами» — значит льстить им. Уж кто-кто, но они приложили немало усилий, чтобы толкнуть нашу страну на рельсы сомнительной «либерализации» и «шоковой терапии» (причём слово «сомнительная» — это довольно мягкая характеристика), ратифицировать позорные «беловежские соглашения», фактически наделить Ельцина неограниченной властью, предоставив ему «дополнительные полномочия» на время. Кто как не они бросили вызов ГКЧПистам в августе 1991 года? Да и после января 1992 года, когда они начали формально критиковать ультрарадикальные методы реформирования экономики, они в решающий момент всё же оказывали поддержку ельцинско-гайдаровским начинаниям. Разве они не голосовали за утверждение правительственной программы приватизации, за вхождение России в МВФ и во Всемирный банк, за упразднение государственной монополии в сфере недропользования? А кто как не Хасбулатов не давал ходу попыткам оппозиционно настроенных депутатов поднять вопросы о нарушении Ельциным Конституции, о признании неудовлетворительной деятельность кабинета министров?
Правда они, видя чересчур опрометчивый характер действий «гайдаровцев», а также рост народного недовольства вследствие падения уровня жизни, выступали за кейнсианский характер прокапиталистической политики. Вот именно за это им и был приклеен ярлык «консерваторов». Впрочем, ничего нового здесь не было. Все радикалы всех мастей во все времена рассматривали всё исключительно в чёрно-белых красках, не более того. Разумеется, в их число входили и политические представители западного капитала. Достаточно вспомнить, как в 1930-ые годы они и спонсируемые ими политические партии оценивали политику Ф.Д. Рузвельта как «коммунистический тоталитарный эксперимент», как «ползучую революцию», как «диктатуру». Однако прошло время и история всё расставила по своим местам. Аналогичным образом дела обстоят и с вопросом о подлинной позиции Верховного совета, отстаиваемой им в 1992 – 1993 гг.
Михаил Чистый
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
