Пролетариату пока есть что терять, кроме цепей?

Пролетариату пока есть что терять, кроме цепей?

По материалам публикаций на сайте портала «Свободная пресса»

Михаил Магид

Почему современные наемные работники пассивны и редко бастуют? Почему это так почти во всем мире? Существует объяснение, высказанное французским социологом Пьером Бурдье. Согласно его мнению, постфордизм, т.е. система субподрядчиков, неолиберальная политика временной и неполной занятости ведут к ослаблению возможности работников бастовать. Работники постоянно чувствуют страх увольнения и не уверены в себе. Они обеспокоены поиском куска хлеба и больше всего на свете боятся потерять работу. Бурдье наблюдал эти явления в Северной Африке, а затем в Европе.
К тому же, рабочие конкурируют друг с другом, и это отчасти связано с заменой постоянных рабочих контрактными временными рабочими, а с другой стороны, с тем, что капитализм широко использует перемещенную рабочую силу, т.е. мигрантов.

Оба процесса могут быть связаны между собой. Менеджмент всегда может уволить местных и заменить их мигрантами. Кроме того, он может закрыть целое подразделение, выбросив треть или половину работников своей компании, и заключить контракт с другой компанией, которая станет делать для него соответствующую работу за меньшую плату. Конкуренция между рабочими мешает им объединиться. Это ощущение накладывается на постоянное чувство, что твое рабочее место призрачно и тебя в любой момент могут выкинуть на улицу. Бастовать в таких условиях страшно.

Мнение Бурдье — это широко известная и уважаемая теория. У нее есть только одна проблема. Она может быть верна в отношении наблюдаемых событий современной (пост-фордистской) эпохи. Но она ошибочна в длительной исторической перспективе. Ибо, исходя из нее, невозможно объяснить, каким образом рабочие до-фордистской эпохи не просто бастовали, но создавали могучие социально-революционные организации от Парижской Коммуны 1871 года до Рабочих советов в России в 1905 и 1917−1921 гг.

Каким образом рабочие Испании, которые жили в ужасающей нищете и для которых потеря работы могла означать смерть от голода или, по крайней мере, от недостатка еды, смогли создать секции Антиавторитарного Интернационала в Испании 1870-х годов? Эти секции насчитывали (согласно разным оценкам) от 70 до 300 тысяч радикалов, сторонников идей Михаила Бакунина, выступавших за вооруженное восстание и захват фабрик в самоуправление. Как американские рабочие-мигранты, выходцы из Германии, Италии, России, Ирландии, Польши, Литвы, Мексики, Сирии и т. д., не знавшие, что такое коллективных договор и стабильная занятость, — люди, которые конкурировали за рабочие места, имели разные религии, говорили на десятках разных языков и часто даже не могли понять друг друга, смогли создать IWW в США и Южной Америке в начале 20 столетия — группировку, похожую на испанских радикалов? Почему эти люди буквально ничего не боялись? Почему они, в условиях жестоких полицейских репрессий и постоянной угрозы увольнения, делали то, что делали?

Очевидно, существуют более глубокие факторы, которые оказывают влияние на рабочее классовое сознание. Одно из объяснений связано с тем, что существует грань отчаяния. После ее прохождения мысль о том, что тебе нечего терять, кроме своих наручников, превращается из метафоры в реальность. Невыносимая жизнь может стать причиной экзистенциального выбора и решимости сломать систему. Революция в Питере в феврале 1917 года началась с бунтов женщин в очередях из-за нехватки хлеба. Именно это подтолкнуло рабочих города выйти на улицы и создать 27 февраля городской рабочий Совет, выбрав туда по 1 делегату от каждой тысячи рабочих.

Участники восстания знали, что власть станет их расстреливать, ведь у них уже был опыт революции 1905−1907 гг. Но если не хватает еды, то какая разница? И какой смысл медленно и мучительно умирать от голода? Лучше умереть в борьбе, уничтожив как можно больше врагов. И к тому же есть шанс победить и установить свою власть и свой контроль над фабриками и заводами.

Есть и другое объяснение, которое выдвигают американский исследователь Мюррей Букчин и российский исследователь рабочего движения Димитрий Чураков. Оно связано с тем, что на сознание рабочего класса 19 — начала 20 столетий оказывал воздействие полуразрушенный коллективисткий мир — мир цехового ремесленного объединения, муниципального европейского самоуправления и русской сельской общины. Эти культурные миры глубоко уходили корнями в средневековье. Они были связаны с попытками коллективов работников в городе и селе противостоять как грозным силам природы и голода, так и (в отдельных случаях) силам имущественных классов. Эти миры были по-своему иерархичны, но они все же способствовали коллективистским устремлениям людей.

Чураков полагает, что рабочие, создавая русские Советы, пытались воспроизвести опыт собраний жителей деревни (сельских сходов, принимавших ряд важных экономических и других решений) — в новых городских индустриальных условиях. Мюррей Букчин, изучавший испанскую революцию, считает, что рабочие Барселоны, захватывавшие фабрики в самоуправление и сжигавшие деньги во время восстания 1936 года, находились под воздействием импульса, связанного с утраченным миром цехового ремесленного братства и муниципального самоуправления. Они были разгневаны потерями и возмущены произволом боссов бизнеса.
Мы не претендуем на универсальные объяснения. Однако этот вопрос важен, в том числе потому, что теория Бурдье ошибочна и неудовлетворительна и еще потому, что мы должны понять, как устроенно рабочее движение, на чем основаны его сила и слабость.

Комментарий редакции: Следует учитывать, что в начале прошлого столетия в нашей стране (и за рубежом) рабочие трудились сообща и в целом находились в одинаковом положении. Обстановка содействовала их сплачиванию в борьбе с несправедливостью. Конечно, надо принимать к сведению связь большей их части с сельской жизнью и, как следствие, обладание опытом сходом людей для решения проблем сообща. Сплочение пролетариата под руководством Коммунистической партии в конечном итоге сдвинуло дело с мёртвой точки, привело к победе труда над капиталом. Сегодня же буржуазия всеми правдами и неправдами пытается разъединить рабочих, сделать все, чтобы воспрепятствовать их консолидации. Сюда входит комплекс мер — от деиндустриализации и разукрупнения производства до попыток поставить одну часть наёмных работников в привилегированные в социально-экономическом плане условия при обделении остальных. Но капитал всё это делает в антинародных целях. Да, есть много трудностей. Вполне понятно то, что многие люди наёмного труда опасаются бороться в силу боязни потери работы. Но в отдалённой перспективе если мириться с наглостью капиталистов, то дело дойдёт до крайне критического положения, в котором рискует оказаться каждый работающий по найму. Поэтому важно сейчас делать всё для сплочения рабочих и для борьбы против эксплуатации. Сегодня в России есть подлинно независимые профсоюзы, действующие совместно с коммунистами и без оглядки на «сильных мира сего». Пора массово перенимать у них опыт и отстаивать своё право на достойную жизнь и на свободное развитие. И это станет реальностью только при социализме.



Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *