Сегодня, как и в начале прошлого века, на повестке дня стоит задача ускоренного развития промышленно-производственного потенциала страны, создания высокоразвитого индустриального щита. Это вопрос и создания материально-технической основы безопасности государства, и формирования базы успешного решения социальных проблем. А в настоящее время это также является и вопросом создания основы внедрения передовых технологий, перевода экономики на инновационные рельсы. Вполне понятно, что данная цель может быть достигнута при активном государственном участии в экономическом развитии – как в прямой, так и в косвенной форме. Только государство способно адекватно оценить долгосрочные задачи развития, носящие затратный характер. В современных условиях лишь государство является ключевым интегратором развития. А частный капитал ориентируется на краткосрочную перспективу возврата инвестиций.[1] Также напомним, что делать ставку на привлечение иностранных инвесторов, рассматривая их в качестве основного источника промышленного развития, вдвойне бессмысленно (прежде всего, потому что никто своими руками не станет взращивать себе сильного конкурента).[2]
Сказанное И.В. Сталиным на XIV съезде ВКП (б), прошедшем в декабре 1925 года, актуально и сегодня: «мы должны строить наше хозяйство так, чтобы наша страна не превратилась в придаток мировой капиталистической системы, чтобы она не была включена в общую систему капиталистического развития как ее подсобное предприятие, чтобы наше хозяйство развивалось не как подсобное предприятие мирового капитализма, а как самостоятельная экономическая единица, опирающаяся, главным образом, на внутренний рынок…«. В указанный период данная задача была поставлена отнюдь не на пустом месте. К тому времени имелся негативный опыт, когда Россия, вступив в Первую мировую войну, не решила важных задач. То, что в дореволюционный период большую долю в экономике занимал аграрный сектор при незначительной доли промышленного (соотношение 80 на 20% в пользу села, в то время как в странах Европы пропорциональное соотношение данных отраслей было приблизительно равным – прим.авт.), известно. Также отметим, что ставка на ведущую роль иностранного капитала в царский период не оправдала себя. Зарубежные капиталисты, установив контроль над основными отраслями экономики, не спешили решать задачу, связанную с ликвидацией технико-технологической зависимости России. Напротив, станки, машины и оборудования закупались за рубежом. Даже ряд представителей белой эмиграции (например, А.И. Деникин в «Очерках русской смуты») вспоминали, что с момента вступления нашей страны во всемирную бойню зарубежные поставки промышленного оборудования и машин прекратились, что привело к серьезным перебоям в работе промышленности, со всеми вытекающими последствиями.[3]
Всё это (особенно в условиях нависшей над СССР внешне империалистической угрозы) диктовало необходимость проведения ускоренной индустриализации. Известно, что Советская власть успешно решила данную задачу. Данная политика благотворно сказалась на укреплении мощи нашего государства, на повышении благосостояния народа.
Казалось бы, сегодня все основные политические партии (независимо от своих воззрений) формально признают необходимость проведения новой индустриализации. Однако, как показывает практика, находится узкая группа лиц, которая категорически отвергает данную идею. Можно было бы считать, что ничего опасного здесь нет, поскольку, мол, это частным мнением определённых лиц, если бы одно весьма существенное обстоятельство: им принадлежит финансово-экономическая, информационная власть. Они оказывают влияние на принятие решений в выработке основ государственной политики российского руководства. Данная группировка, стремясь законсервировать полуколониальное положение России, пытается доказать, будто проведение новой индустриализации, ликвидация зависимости от иностранного капитала якобы является «вредной» мерой, «изоляционистской»/»автаркической», реализация которой, дескать, приведёт к отсталости. В эпоху «глобализации», по их мнению, происходит взаимопереплетение и взаимозависимость экономик, процессы международного разделения труда усиливаются. Соответственно, потеря определенных отраслей, свободные перемещения товаров и инвестиций, по их словам, неизбежны. Поэтому, по мнению «атлантических интернационалистов», надо делать ставку не столько на развитие реального сектора экономики, сколько на развитие инноваций.
Чтобы не быть голословными, приведём конкретные примеры.
2 августа 2016 года премьер-министр Д.А. Медведев во время своего выступления на молодёжном форуме «Территория смыслов на Клязьме», заявил об «отсутствии» альтернативы ВТО.[4] По его словам, данная структура «неидеальна», но это «единственная универсальная площадка, которая определяет правила игры в масштабах всей мировой экономики«. Далее Медведев отметил, что, дескать, не следует «фрагментировать поле регулирования мировой экономики«, поскольку «мы окажемся отброшенными на 50 или 70 лет назад«.
В свою очередь, Председатель правительства РФ Д.А. Медведев и руководитель Центра стратегических разработок (ЦСР) А.Л. Кудрин во время проведения бюджетного совещания в Горках, прошедшего 21 сентября 2016 года, сошлись во мнении, согласно которому одной из ключевых сегодняшних проблем России является «углубление изоляции от международных рынков капитала и товарных рынков«.[5]
Авторы небезызвестной «Стратегии 2020» (среди них – много идейных наследников гайдаровцев) договорились до того, что дескать, следует делать ставку исключительно на развитие инновационных отраслей (а развитие «традиционных отраслей и внутреннего спроса«, по их мнению, является «старой моделью«), создавать «преференции… иностранным инвестициям«.
Т.н. «демократическая оппозиция» в ответ на любые напоминания об экономическом развитии на собственной основе, о протекционизме, о целесообразности недопущения передачи иностранным капиталистам прав собственности на предприятия стратегически важных отраслей начинают поднимать шум об «изоляционизме», о «монополизме», о «свертывании конкуренции», о «двойных стандартах» (они задаются вопросом: «если «Роснефть» и «Лукойл» могут покупать акции зарубежных предприятий, то почему Уильям Браудер[6], Джонатан Хэй[7] и прочие не могут приобретать наши?»).
Т.е., они стремятся доказать, что нужно махнуть рукой на состояние реального сектора экономики, забыть о протекционизме, об ограничении для иностранного капитала на владении основными отраслями экономики, смириться с тем, что в России развивается не собственное наукоёмкое производство, а всего лишь отвёрточные производства зарубежных ТНК.
Однако в 1920-ые и 1930-ые гг. небезызвестный Л.Д. Троцкий со своими последователями использовали аналогичные аргументы, выступая против проведения индустриализации, построения социализма в нашей стране, отвергая установку И.В. Сталина о превращении России в экономически самостоятельную страну, базирующейся на сильном внутреннем рынке. Так, в своей автобиографии «Моя жизнь» он вспоминал свою деятельность на посту главы концессионного комитета, когда предоставлял иностранной буржуазии целые производственные комплексы и месторождения на выгодных для неё условиях (и кабальных для Советской власти). Троцкий прямо писал, что руководствовался отнюдь не соображениями укрепления Советской экономики. Он отметил, что «в борьбе против тупоумного национального подхода к хозяйственным вопросам («независимость» путем самодовлеющей изолированности)» им была выдвинута проблема «разработки системы сравнительности коэффициентов нашего хозяйства и мирового. Эта проблема вытекала из необходимости правильной ориентировки на мировом рынке…». Троцкий отмечал, что «по самому существу своему проблема сравнительных коэффициентов, вытекавшая из признания господства мировых производительных сил над национальными, означала поход против реакционной теории социализма в отдельной стране«.
В свою очередь, в «Открытом письме членам ВКП(б)», опубликованном в 10-ом номере «Бюллетеня оппозиции» за 1930 год, Троцкий писал о «несбыточности» ускоренной индустриализации и коллективизации, о её «затратном» характере. Поэтому, с его точки зрения, следует «прекратить призовые скачки индустриализации«. Также содержался призыв «отказаться от «идеалов» замкнутого хозяйства«. Троцкий предлагал «разработать новый план, рассчитанный на возможно широкое взаимодействие с мировым рынком«.
Обратите внимание на рассуждения о «невозможности» проведения индустриализации, о её «затратном» характере, о «закономерности» господства зарубежного капитала над национальным. Как мы отметили выше, наша страна остро нуждалась в создании мощной индустриальной базы, в недопущении захвата иностранной буржуазией добывающих отраслей. А Троцкий всё это оценивал как «экономическую замкнутость», «изоляционизм» и т.д.! Демагогия в чистом виде…
На самом деле речь шла не о «закрытости» и об «изоляции», а о создании мощного промышленного сектора, о ликвидации зависимости от импорта машин и промышленного оборудования. Это во-первых. Во-вторых, о каком «широком взаимодействии с мировым рынком» могла идти речь в начале 1930-х годов, когда капиталистические страны обложили СССР санкциями?! Напомним, что в 1930 – 1931 гг. власти США ввели ряд ограничений на ввоз Советских товаров. Аналогичная мера была предпринята Францией в 1930 году. В 1933 году Великобритания ввела эмбарго на все товары советского экспорта. Таким образом, шансы на взаимодействие с мировым рынком были сведены к нулю. Как Троцкий рассчитывал реализовать провозглашённую им задачу? Этого можно было добиться лишь ценой экономических и внешнеполитических уступок мировому империализму.
Следовательно, если кто и пытался изолировать нашу страну, так это ведущие капиталистические страны.
Кроме того, не следует забывать, что в 1930ые годы (главным образом – в начале указанного десятилетия) Советский союз экспортировал зерно, сельскохозяйственную продукцию, золото, приобретая на вырученные от внешнеторговых операций средства на приобретение станков, на приглашение инженерных специалистов в участии в индустриализации. Также напомним, что по официальным данным в 1938 году на долю промышленного экспорта приходилось 63,6%, сельскохозяйственного – 36,4% всего экспорта нашей страны. И разве это похоже на «закрытость» экономики?!
Страна, которая взяла курс на создание «замкнутого» хозяйства и на стопроцентную «изоляцию», вряд ли допускала бы специалистов зарубежных компаний к участию в индустриализации в качестве «подрядчиков» (например, целый ряд Советских предприятий сотрудничали с такими фирмами как Ford Motor Company, Austin Company, Siemens, General Electric и т.д.). Но при этом следует помнить, что они сыграли вспомогательную роль в становлении Советской индустрии. В основном в данном процессе участвовали Советские инженерные и рабочие кадры, влияние оказывала политика Советского правительства. Даже мировая буржуазия признавала данное обстоятельство – например, французская газета «Тан» в 1932 году констатировала, что «СССР выиграл первый тур, индустриализуясь без помощи иностранного капитала«.
Что же тогда не устраивало деятелей вроде Троцкого? На каком основании они трубили на весь мир о мифическом «изоляционизме»? На кого он предлагал делать ставку? Его деятельность на посту председателя концессионного комитета второй половины 1920-х годов позволяет найти ответ. Так, 14 ноября 1925 года передана концессия на разработку ленских приисков компании «Лена Голдфилдс». Британский банковский консорциум, владевший компанией «Лена Голдфилдс» и поддерживающий связи с американским банкирским домом «Кун Лееб», получил право добычи золота в течение 30 лет. Согласно договору, площадь концессии охватывала территорию от Якутии до восточных склонов Уральских гор. Компания получила право добывать не только золото, но и железо, свинец, серебро, медь, получила в свое распоряжение огромный комплекс металлургических предприятий, в частности, Бисертский, Северский, Ревдинский металлургические заводы, Зюзельское и Дегтярское месторождения меди, Егоршинские угольные копи, Ревдинские железные рудники. Согласно договоренности о разделе продукции, доля Советской власти в добываемых драгоценных металлах составляла лишь 7%. Таким образом, компании предоставлены громадные преференции, огромная территория и значительное число предприятий.
Следует заметить, что «Лена Голдфилдс», обещавшая инвестиции в разработку вверенной ей отрасли при заключении соглашения, не вложила ни рубля в развитие приисков и предприятий. Вся её деятельность сводилась исключительно к вывозу добытого золота за рубеж. Кроме того, как пишет исследователь Николай Стариков (далеко не коммунист), компания «всячески уклонялась от платежей всех сборов и налогов«. А это уже прямое ограбление государства. Уклонение от уплаты налогов (тем более для крупной фирмы) – это недополученные средства на решение острых социальных, оборонных проблем, на решение ключевых задач. Т.е., «Лена Голдфилдс» не только не способствовала модернизации и развитию переданной ей отрасли. Экспортируемое ею золото не приносило полной выгоды и Советской власти (по причине налоговых махинаций компаний).
В 1929 году рабочие приисков организовали чреду забастовок. Т.е., руководство фирмы не соблюдало Советского трудового и социального законодательства.
Аналогичным образом поступали наши «либералы». Известно, что представители нашей компрадорской буржуазии, захватившей минерально-сырьевую базу, фактически являются «временными управляющими». Зигзагообразным путем сырьевые отрасли переходят под контроль зарубежного капитала (об этом в 2014 году заявил не кто-нибудь, а генеральный директор холдинга «Росгеология» Роман Панов в интервью журналу «Экономика и ТЭК России«). Поэтому не мешало бы лишний раз вспомнить, как действовали «зарубежные инвесторы», участвующие в проекте «Сахалин 2». Про нарушение всех экологических стандартов, про загубленную природу, про активное «выкачивание» природных богатств из России – в ущерб потребностям регионов нашей страны, про нанесение ущерба государственному бюджету общеизвестно. Неслучайно в 2006 году положения соответствующего проекта были пересмотрены. А действия браудеровского инвестиционного фонда? Способствовала ли его деятельность индустриальному развитию? Нет. Все их начинания сводились исключительно к скупке акций российских энергетических монополий. Как писал журнал «Эксперт» (прокапиталистическая пресса – прим.авт.) в одном из своих выпусков за 2013 год, «основной сферой деятельности Hermitage Capital был, по сути, гринмейл – своего рода шантаж корпораций миноритарными акционерами, которые используют свои права для сбора компромата и для дальнейшего шантажа и дискредитации компаний«. Не говоря уже о том, что он приобрел акции «Газпрома», несмотря на наличие президентского указа 1997 года, запрещавшего осуществлять соответствующие сделки иностранным компаниям, а также аффилированным с ними российским фирмам.[8]
Таким образом, что троцкисты в 1920-ые и 1930-ые годы, что современные «реформаторы» фактически предлагали передать национальное достояние России зарубежному капиталу. Однако в обоих случаях соответствующий подход продемонстрировал свою несостоятельность. Мы это продемонстрировали на конкретных примерах. Собственно говоря, иначе не могло быть в принципе. Во-первых, разве иностранцы заинтересованы в появлении мощного соперника в экономическом смысле (и не только)? Напротив, они заинтересованы в том, чтобы вытеснить промышленную продукцию в других странах – в интересах расширения рынка сбыта собственной готовой продукции. Именно так западный империализм действовал во всех странах, оказавшихся под его контролем. Достаточно вспомнить, как во время господства проамериканского режима Батисты на Кубе зарубежные монополии, скупая в собственность предприятия и земли, свёртывали производственную базу. Во-вторых, осуществлять капиталовложения в российскую экономику для них – слишком затратное мероприятие (и в силу климатических особенностей, оказывающих влияния на рост издержек, и в силу наличия весьма огромного количества задач, требующих колоссальных расходов – как по причине огромной протяжённости российской/Советской территории, так и по причине стоящих перед нашей страной колоссальных задач в хозяйственной сфере).
Если что иностранцев и интересует, так это несметные природные богатства, возможность их бесконтрольного использования в собственных интересах. Но надо ли пояснять, что это идёт вразрез с интересами страны и общества? Все знают, чем оборачивается масштабная утечка за границу стратегически важного сырья (особенно для такой северной страны как наша) и доходов от него. Как отмечалось выше, уклонение от уплаты налогов – прямой грабеж общества.
Именно такими способами действовали западные капиталисты во всех эксплуатируемых ими странах (этого не скрывал в своих мемуарах и Джон Перкинс — отставной американский советник ряда правительств стран, подконтрольных в своё время Вашингтону). Дело обусловлено не только классической алчностью капиталистов, их готовности совершить любые аферы во имя удвоения прибылей и сверхприбылей (тем более, что добыча сырья сулит им колоссальные барыши). Нужно понимать, что империалистические страны заинтересованы в ослаблении могущества эксплуатируемых ими народов (в частности, в снижении покупательной способности населения, в сокращении объемов конкурирующих с ними национальных производителей). А в условиях, когда правительства подконтрольных ими стран начинает проводить самостоятельную политику, либо ограничить степень внешнего управления, мировая буржуазия (вкупе с правительствами стран-метрополий) моментально объявляет им «экономическую войну» (этого не скрывал ряд отставных американских государственных деятелей, отставных разведчиков в своих интервью, представленных в документальном фильме «Империя добра»).
Правда, в целях оправдания соответствующей политики, «глобалисты» постоянно сетуют на наличие «катастрофической ситуации» в начале 1920-х и 1990-х годов. По их словам, в условиях, когда наблюдалась экономическая разруха, нужно было использовать кого-угодно, вплоть до иностранных инвесторов, лишь бы вытащить экономику из кризиса и «прокормить» народ. На самом деле здесь всё не так просто. Начиная с 1921 года, когда был введён НЭП, когда наша страна выбиралась из разрухи, Советская власть, несомненно, использовала механизм концессий, но в определённых размерах и на условиях, выгодных нашему государству. Параллельно с этим делалась ставка и на использование Советских производственных объединений – трестов. Однако в 1925 году, когда экономика нашей страны достигла уровня 1913 года, на повестке дня стоял совершенно иной вопрос – о преодолении хозяйственной отсталости, о превращении России из аграрной в индустриальную. В условиях назревания новой внешней угрозы важно было решить данную задачу в кратчайшие сроки. И в этих условиях Троцкий рассматривал иностранный капитал в качестве ключевого локомотива развития, предоставляя ему все ресурсы в неограниченном количестве, фактически не контролируя его деятельность – мы это показали на основе конкретных примеров (а ведь концессия предусматривает передачу объекта, находящегося в государственной собственности в пользование фирмам и контроль за его использованием ими).
Между прочим, Л.Д. Троцкий в «Моей жизни» прямо писал, что его соответствующие действия были обусловлены отнюдь не желанием наладить нормальное функционирование экономики. Данный момент нами был подробно рассмотрен выше.
Ровно то же самое наблюдалось во времена «перестройки» и гайдаровских «реформ», когда допускали зарубежные фирмы вместе с доморощенными олигархическими к экспорту энергоресурсов. Однако т.н. «совместные предприятия» вроде «Совиджем», «Коми-Арктик-Ойл», «Сеабеко» и пр. не только в массовом порядке перекачивали сырье заграницу (производственные объекты России, сельское хозяйство воинские части, учреждения образования, здравоохранения, жилые дома нередко испытывали нехватку сырья, продававшегося к тому же по завышенным ценам). Более того, экспортёры сырья прибегали к различным схемам, направленных на то, чтобы не платить налоги.[9]
Разумеется, «правые», стремясь добиться легитимации собственных действий, также нередко ссылаются на «кризисную ситуацию» и т.д. Но это прямое очковтирательство. Во-первых, они умалчивают, что дефицит во многом был создан искусственно – в результате саботажа со стороны представителей «демократической оппозиции», имевшей своих людей во властных структурах. Во-вторых, после проведённых ими экспериментов социально-экономическое положение России не улучшилось, а ухудшилось (то, что даже в «тучные нулевые» уровень потребления продовольствия был в три раза ниже, чем в 1990 году, говорит само за себя – а про масштабные спад производства, благосостояние народа и говорить нечего). В-третьих, не следует забывать об успешной практике коммунистических властей Китая с 1978 года и президента Белоруссии А.Г. Лукашенко с 1994 года. Они начинали свою деятельность в далеко непростых условиях. Однако они, бесспорно, допустив совместные предприятия, используя иностранных инвесторов на правах концессионеров (а не собственников), контролировали использование ими вверенных объектов, сохранили государственную собственность в ключевых отраслях экономики, государственный контроль над внешнеторговой сферой.
Всё дело в том, что призывы «набраться терпения» в ожидании «лучших времён», когда иностранные инвестиции, дескать, снова рекой потекут в Россию, до сих пор на слуху. Периодически они раздаются даже с высоких трибун.
Весь вопрос в том, что представляли собой политические силы, фактически выступающие против проведения индустриализации, развития на самостоятельной основе? Про то, что наши «реформаторы» являются проводниками интересов западного капитала (главным образом – американского), общеизвестно. Об этом, в частности, свидетельствуют материалы доклада Конгресса США «Российский путь к коррупции», обнародованного в сентябре 2000 года. Да и Джон Перкинс в своей книге «Исповедь экономического убийцы» скрывает всю подноготную либеральной политике, разрабатываемой в недрах штаб-квартир ведущих транснациональных корпораций и Госдепартамента США и проводящейся в разных странах мира ставленниками Вашингтона. Что касается троцкистов, то их работа на иностранные государства, стремление подорвать СССР изнутри была доказана на Московских процессах 1936 – 1938 гг. По крайней мере, сегодня имеются достоверные свидетельства, подтверждающие справедливость предъявленных им в 1937 году обвинений.
Вполне понятно, что они, будучи проводниками интересов других стран в России (точнее – интересов зарубежного капитала), придумывают различные аргументы, направленные на то, чтобы внушить населению, будто иметь собственную высокоразвитую индустриальную базу слишком «накладно», «архаично», «невозможно» и т.д.
Что мы можем ответить на их доводы? Сперва подчеркнём, что все вышеперечисленные установки «вашингтонского консенсуса», которые обосновывают апологеты монетаризма/ «глобализма» во всех странах, которые «мировое сообщество» взяло «под опеку», используются для достижения вполне конкретных целей. А сами т.н. «ведущие мировые державы», проповедующие всему миру принципы «либерализма», «свободного рынка», «доминирования частной собственности», «свободы торговли», «открытости», далеко не всегда им следуют. Данное обстоятельство констатировал бывший глава Всемирного банка, Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц. В своей книге «Глобализация: тревожные тенденции» он отметил: «Критики глобализации обвиняют страны Запада в лицемерии, и они в этом правы. Западные страны подтолкнули бедные страны к ликвидации торговых барьеров, сохранив при этом свои собственные, препятствуя экспорту сельскохозяйственной продукции развивающихся стран и тем самым лишая их столь необходимого экспортного дохода».
Чтобы в этом убедиться, рассмотрим материалы Минэкономразвития, в которых прямо говорилось об этом. В качестве примера мы приведём один из докладов данного ведомства, обнародованный в «докрымский» период – в мае 2010 года. Речь идёт об опубликованных Минэкономразвития РФ данных об условиях доступа российских товаров на зарубежные рынки. В документе прямо говорилось о том, что «против российских экспортных товаров действуют 93 ограничительные меры, применяемые различными государствами для защиты своего внутреннего рынка». В докладе отмечено, что «максимальное количество антидемпинговых мер против товаров российского происхождения действует в Евросоюзе (9), затем в США (6), Китае (6) и Мексике».
Анализ внешнеторговой политики стран ЕС подтверждает вышеупомянутый тезис. Так, Эстония в 2000 году повысила импортные пошлины. Следует подчеркнуть, что усиление протекционизма являлось условием намечавшегося на 2003 – 2004 гг. вступления этой страны в ЕС. По данным Комиссии Евросообществ и «Дойче банка», уровень пошлин на ввозимые товары в странах – потенциальных членов ЕС повышался на треть (минимум) после их вхождения в состав Евросоюза.
Правда, в середине 2000-х годов в ЕС обозначилась тенденция ослабления протекционистских мер. Вопрос стоял о постепенном пересмотре политики. Но после начала мирового финансово-экономического кризиса правительства «ведущих мировых держав» снова начали принимать меры, направленные на усиление защиты внутреннего рынка от зарубежной конкуренции. Так, в Аргентине были введены нетарифные барьеры на ввоз автозапчастей, телевизоров, обуви, игрушек и т.д. Китай запретил импорт ряда продовольственных товаров. В Индии был введен запрет на импорт китайских игрушек. В США палатой представителей Конгресса было одобрено требование использовать исключительно американскую сталь в проектах, финансируемых государством. В сентябре 2013 года Еврокомиссия обнародовала отчёт, в котором подчёркивалось, что только за период мая 2012 – мая 2013 гг. в странах ЕС было введено около 150 ограничительных мер.
Вот и возникает закономерный вопрос: на каком основании «ведущие мировые державы» могут принимать меры, направленные на ограждение своего товаропроизводителя от иностранной конкуренции, а остальные – нет (в таком случае это считается «автаркией», «железным занавесом» и т.д.)? «Двойные стандарты» налицо.
Тоже самое относится и к практике допуска зарубежных инвесторов к стратегически важным отраслям экономики. На сайте Минэкономразвития РФ (Портал внешнеэкономической информации – про США) можно найти перечень законов, направленных н ограничение присутствия иностранных инвесторов в ключевых отраслях экономики. Безусловно, совместные предприятия функционируют в тех странах. Также зарубежные компании периодически размещают там свои филиалы. Вместе с тем, ряд законов направлен на защиту отраслей экономики от поглощения зарубежным капиталом. Например, закон об иностранных инвестициях и национальной безопасности (The Foreign Investment and National Security ACT of 2007). Следует перечислить ряд остальных законодательных актов, ограничивающих участие зарубежного капитала в конкретных отраслях: Defense Production ACT of 1950 (оборонная промышленность), Atomic Energy Act of 1954 (атомная промышленность), The Commercial Fishing Industry Vessel Anti – Reflagging ACT of 1987 (сельскохозяйственное производство и рыбная промышленность), Primary Dealers Act of 1988 (банковская и биржевая деятельность).
В свою очередь, руководитель группы международных проектов юридической фирмы «Вегас – Лекс» Юрий Бортников в своей статье «Ограничения на приобретение акций иностранными инвесторами в зарубежных странах», опубликованной в журнале «Рынок ценных бумаг» в 2008 году, пишет, что в США функционирует Комитет по иностранным инвестициям (CFIUS), который имеет право рекомендовать запрет «на осуществление сделки приобретения акций американской компании любым иностранным инвестором, если сочтет сделку представляющей угрозу национальной безопасности США».
Практика показывает, что в ряде случаев «ведущие мировые державы» даже нарушают принцип честной международной конкуренции, пытаясь в произвольном порядке парализовать деятельность российских компаний, осуществляющих деятельность на их территории. Попытка заблокировать компьютерную компанию «Т-платформа» в 2013 году, арест активов компании «Вимм – Билль – Данн» в мае 2011 года, главы дочерней структуры ОАО «Техснабэкспорт» TENAM Corp. Вадима Микерина (российского поставщика урана) в октябре 2014 года, попытки американских финансовых властей арестовать активы компаний «Вымпелком» и МТС в августе 2015 года недвусмысленно свидетельствуют об этом.
Т.е., «развитые страны» могут защищать собственные экономические интересы, а остальные – нет?!
И это не случайно. Страна, не имеющая мощной индустриальной базы, подвергает себя ряду серьёзнейших рисков. Вот что было написано в статье «Мы ничего не производим», размещённой в одном из номеров журнала «Эксперт» за 2012 год: «Мы толком ничего не производим и гарантированно скатываемся в разряд третьесортных стран. Речь идет не только о гипертрофированной для претендующего на суверенность государства зависимости от импорта, а значит, и сырьевой конъюнктуры. О рисках рукотворных эмбарго в части чувствительных позиций машиностроения, которое от внешних поставок зависит на четверть…, да и других отраслей, тоже нельзя забывать. Как нельзя забывать и о том, что, делая основную ставку на импорт капитала и строительство совместных предприятий в индустриальных отраслях, мы рискуем тем, что, когда наши мощности окажутся недостаточно эффективными или просто мощности в других странах окажутся более нужными, чем наши, они будут без всяких сомнений ликвидированы…. И с чем мы останемся после этой локализации – с обученными рабочими, которым негде работать, и с отсутствием собственного стратегически мыслящего капитала?».
В качестве примера можно привести вышеупомянутую попытку Бюро промышленности и безопасности Министерства торговли США внести российскую компьютерную компанию «Т-платформа» в «чёрный список». Данная фирма является единственным производителем российских суперкомпьютеров. Если бы действий американских властей обернулась бы успехом, то компания не смогла бы не только осуществлять внешнеторговую деятельность США, но и производить суперкомпьютеры для российских потребителей. Данное обстоятельство обусловлено отсутствием элементной базы данных изделий (существующая находится под контролем США).
В заключении статьи подчеркнуто, что «чем больше мы делаем ставку на иностранный капитал, тем больше добавленной стоимости мы им отдадим и тем беднее будет становится наша страна».
В свою очередь, в другой статье журнала «Эксперт» («Консенсус не достигнут»), размещённой в одном из его номеров за 2013 год, подчёркивается, что, несмотря на размещение автомобильных кластеров в ряде субъектов РФ (сборочных цехов), «уровень локализации производства всё ещё не слишком высок, основным узлы и агрегаты завозятся в сборе». Поэтому «говорить о том, что основная добавленная стоимость создается в России, нельзя».
Аналогичная картина наблюдается и в области инноваций, в которую активно привлекают транснациональных игроков. Коллектив упомянутого нами журнала приводит соответствующие примеры: ««Технопарки», где вовсе не создаются отечественные стартапы, а идет беззастенчивая эксплуатация наших инженеров, выполняющих отдельные заказы крупных иностранных компаний. Переносить же сюда инжиниринговые центры те и не собираются».
В заключении данной статьи сделан вывод о том, что «нам нужна кооперация с внешними игроками, но не с позиций зеленой улицы для них, а с позиций дороги с двусторонним движением и светофорным регулированием».
Все вышеизложенные обстоятельства, а также события последних трёх лет, связанные с введением международных санкций против России, диктуют необходимость проведения новой индустриализации. В целом, вопрос стоит о развитии как отраслей, связанных с новыми технологиями, так и «традиционных». Ведь речь идёт о решении широкого спектра задач, стоящих перед Россией.
Весьма чётко об этом сказала профессор Лондонской школы экономики Карлота Перес во время своего выступления на конференции, проведённой журналом «Эксперт» в конце 2012 года: «Ключевой вопрос текущей повестки дня: что производить? Мы имеем три альтернативы: отрасли текущего технологического уклада, то есть сектор ИКТ; отрасли будущей технологической волны (био-, нано-, «зеленые» технологии). И наконец, отрасли прежних технологических укладов — от услуг до сельского хозяйства. Какую же альтернативу предпочесть? Правильный ответ состоит в том, что вы должны выбрать все три возможности сразу. Вы должны делать все! Хотя и с разными целями, с различным ожидаемым влиянием на занятость и доходы«. По её словам, «ИКТ обеспечивают базовую инфраструктуру и техническую поддержку всей экономики». В свою очередь, «отрасли будущей волны гарантируют вашу независимость, самодостаточность в будущем. Старые отрасли представляют собой основной источник занятости». Далее профессор заявила о целесообразности ставки на укрепление внутреннего рынка: «У вас огромный внутренний рынок. Не будьте глупцами, не делайте вид, что не замечаете его. Страна, претендующая на лидерство, не может специализироваться на двух или трех продвинутых отраслях или технологиях. Она должна занимать достойные опзиции в широком круге отраслей».
В целом, только развитая промышленность является основой внедрения передовых технологий. Смена технологической основы экономики должна формировать мощь современной промышленности. Наличие большого количества инновационных центров неспособно изменить ситуацию в условиях слаборазвитой индустрии. Это во-первых. Во-вторых, как было отмечено выше, отсутствие внимания к развитию национального производства, высокая степень зависимости от импорта продукции и капитала содержит в себе целый ряд рисков, связанных с возможным эмбарго в наиболее чувствительных сферах машиностроения, свёртывания производственных мощностей в случае их недостаточной эффективности.
Однако для решения поставленной задачи требуется использование системы стратегического планирования экономического развития, выработку основ промышленной политики на среднесрочную (в лучшем случае – на долгосрочную) перспективу. Но осуществимо ли это при сохранении членства России в ВТО (даже в условиях санкций)? А самое главное – можно ли решить задачу экономической модернизации при сохранении «неприкосновенности» олигархической собственности на присвоенную ими минерально-сырьевую базу? Данную группировку устраивает нынешняя система, обеспечивающая им доминирующее положение, при которой весь народ, весь реальный сектор экономики фактически работает на укрепление их могущества. Соответственно, модернизация означает утрату её доминирующей роли. А зарубежному капиталу, который постепенно усиливает контроль над ресурсодобывающей отраслью, также не нужна развитая в промышленном отношении Россия. Иначе он получит мощного и серьёзного соперника.
Поэтому только смена модели общественного развития сможет вывести нашу страну на передовые позиции в мире, решить острые социальные и демографические проблемы.
[1] Учитывая, что основная масса крупных капиталистов представляет собой сырьевых магнатов, занимающих доминирующее положение в экономике, то есть основания утверждать, что им невыгодна экономическая модернизация. В противном случае они непременно утратят своё доминирующее положение.
[2] Напротив, попытки парализовать деятельность компании «Панинтер», Российской компьютерной компании «Т-платформа», а также свёртывание производства на предприятиях ВПК и машиностроения со стороны зарубежного капитала после захвата с его стороны данных объектов во время чубайсовской приватизации свидетельствуют об их намерении не допустить наличия независимой промышленной развитой России.
[3] Соответствующее утверждение – отнюдь не «штамп» Советской пропаганды. Упомянутый нами А.И. Деникин в своих мемуарах прямо написал, что до 1914 года в виду недостаточного внимания «к развитию производительных сил страны, промышленность наша находилась в состоянии неустойчивом и в большей зависимости от иностранных рынков даже в отношении таких материалов, которые, казалось бы, можно добывать дома«. Далее он отметил, что «война оказала несомненно глубокое влияние на состояние промышленности: прекращение нормального ввоза и потеря Домбровских копей; ослабление транспорта, в силу стратегических перевозок и следовательно, уменьшение подвоза топлива и сырья«.
[4] Известно, что одним из базовых принципов ВТО является свобода торговли, отсутствие (либо минимизация) внешнеэкономических барьеров.
[5] Речь идёт об ослаблении влияния зарубежной буржуазии на российскую экономику в результате введения международных санкций, а также последующих контрсанкций.
[6] Уилья Браудер – глава британского инвестиционного фонда Hermitage Capital Managment. До 2005 года являлся крупнейшим «портфельным инвестором» в России – инвестировал в акции «Газпрома», РАО «ЕЭС», «Сургутнефтегаза» и других российских сырьевых компаний. В 2005 году ему был отказано в выдаче въездной визы в Россию в связи с предъявлением обвинений в уклонении от уплаты налогов и в незаконном приобретении акций «Газпрома»
[7] Джонатан Хэй в 1990-ые годы был профессором Гарвардского университета. Являлся одним из советником руководителя Госкомимущества А.Б. Чубайса. С помощью последнего он «приобрёл 30% акций Московского электронного завода и действовавшего с ним в кооперации НИИ «Графит» – единственного в России разработчика графитового покрытия для самолётов-невидимок типа «Стелс». Хей моментально заблокировал заказ военно-космических сил на производство высоких технологий» (из воспоминания бывшего вице-премьера Владимира Полеванова).
[8] 28 мая 1997 года Б.Н. Ельцин подписал указ «О порядке обращения акций РАО «Газпром» на период закрепления в федеральной собственности акций РАО «Газпром»», предусматривающий запрет на продажу более 9% акций компаниям с иностранным участием. Второй пункт данного указа распространял соответствующее ограничение не только на зарубежные фирмы, но и на иностранных граждан, на коммерческие организации, как «созданные в соответствии с законодательством Российской Федерации, 50 и более процентов… уставного… капитала которых принадлежит иностранным участникам – нерезидентам», так и на те фирмы, которые созданы в соответствие с российским законодательством, 50% и более которых «принадлежит иностранным участникам – резидентам», а также «филиалы и представительства иностранных участников – резидентов».
[9] См. главу «Мы демонтировали всё» книги П.Ю. Хлебникова «Крёстный отец Кремля Борис Березовский или история разграбления России».
Михаил Чистый
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
