В эти дни исполняется 21-я годовщина со дня смерти человека, который в своей жизни был и водником, и аграрником, и строителем, и заведующим кабинетом научно-технического прогресса. Как говорят в народе, и швец, и жнец, и на дуде игрец. А ещё он был одним из тех, с кого будущий нобелевский лауреат по литературе М.И Шолохов, получивший эту премию в 1965 году — “за художественную силу и цельность эпоса о донском казачестве в переломное для России время”, писал в романе “Поднятая целина” образ главного героя — балтийского моряка, ленинградского пролетария, двадцатипятитысячника Семёна Давыдова. Расскажем немного о нём.
Родился наш герой в еврейской семье 13.04.1906 в небольшом городишке Александрия в тогдашней Херсонской губернии Российской империи (ныне Кировоградской области Украины). Родители дали второму мальчику в семье (о старшем брате Марке, родившемся за два года до этого, чуть позже) имя Або. Когда в 1930 году в Вёшенской 24-летнего А. Плоткина при знакомстве молодой писатель М. Шолохов (уже публиковались главы первых томов его романа “Тихий Дон”) спросил о том, откуда такое редкое имя, то двадцатипятитысячник ответил, что толком не знает, но добавил, что вроде праздник есть такой — Девятая Аба, и уточнил, подмигивая, что еврейский праздник. Собеседники сразу почувствовали взаимную симпатию. Но писатель дал гостю совет, что лучше бы ему, оказавшемуся среди донских казаков, называться именем Андрей. Так произошла смена имени: Або Плоткин стал Андреем Плоткиным.
Теперь о первых десятилетиях жизни А. Плоткина. Семья постоянно переезжала с места на место и наконец обосновалась в пригороде Киева (в самом Киеве в силу действия т.н. “черты оседлости”, отменённой через несколько месяцев после начала Первой мировой войны, селиться было запрещено). Братья Марк и Або посещали местное начальное училище, открытое на свои деньги, как сказали бы сегодня, местным олигархом, владевшим киевскими трамвайными линиями и Днепровским пароходством, который занимался также меценатством и попечительством. Горожане любили его и за то, что он бесплатно предоставлял киевским гимназистам или приютским ребятишкам трамвай для экскурсий по городу или, опять же, бесплатно, организовывал для них пароходные прогулки или какие-либо культурные мероприятия. Кроме того, бизнесмен жертвовал на сиротские приюты, а также открыл начальное ремесленное училище и несколько школ, в т.ч. и для еврейской бедноты.
Братья Плоткины росли смышлёными и любознательными, учились с интересом, хотя и были озорниками, за что им не раз попадало от матери. После переселения в 1916 году уже в сам Киев старший брат Марк, которому было всего 12 лет, сбежал на фронт. Его вскоре вернули, но на младшего брата поступок старшего произвёл неизгладимое впечатление. Уже в 1919 году после революции Марк пятнадцатилетним подростком вступил в Красную армию, прошёл всю Гражданскую войну, затем окончил военную школу, стал кадровым офицером. За 25 лет службы он прошёл путь от рядового до генерала. В Великую Отечественную войну был связистом. По итогам Берлинской операции в приказе Верховного главнокомандующего говорилось: “Отличились войска под командованием генерал-майора, начальника связи 28-й армии Марка Ароновича Плоткина”. После войны был назначен начальником связи Минского военного округа. Но уже в 1946 году — через год после Победы — закончил свой жизненный путь: умер в штабе на работе. Похоронен на Военном кладбище Минска. Было тогда старшему брату всего 42 года. Або гордился Марком всю жизнь. И сам прожил полных 93 года — как будто за себя и за брата.
Вернёмся к Або. Когда он повзрослел, начались его трудовые университеты: он был мальчиком на пивном заводе, курьером транспортной конторы. Затем окончил водный техникум и потом 7 лет проработал по разным специальностям в Днепровском речном пароходстве, где вступил в комсомол, а затем в партию. Потом следует резкий поворот в биографии. А. Плоткин, следуя призыву ЦК партии о мобилизации 25 тысяч рабочих с производства для работы на селе для проведения коллективизации, подал заявление, прошёл все отборочные процедуры, и в начале 1930 года отбыл на новое место — в верховья Дона.
Бывший рабочий Киевского судоремонтного завода Або Плоткин, ставший с лёгкой руки молодого писателя Михаила Шолохова (разница в возрасте между ними — чуть меньше года) Андреем Плоткиным, был избран председателем “Большого колхоза” в станице Вёшенской. А знакомство между ними состоялось в преддверии первой жатвы в 1930 году, когда потребовалось организовать общественную кухню в степи, по той простой причине, что у колхозников не было денег, чтобы купить сахар, рыбу и крупы (мясо, мука и овощи были свои). Казаки посоветовали председателю сходить к писателю Шолохову, который, как оказалось, жил в Вёшенской в доме неподалёку от здания, где располагалось правление колхоза. В результате знакомства писатель дал председателю на нужды колхоза 300 рублей взаймы — бессрочно и беспроцентно, но расписку не взял. А долг Плоткин после окончания уборки вернул.
Позднее Плоткина перевели руководить колхозом им. Будённого в том же Вёшенском районе, но не в самом райцентре. Но дружеские отношения между будущим автором “Поднятой целины” и одним из будущих прототипов главного героя крепли и развивались. Шолохов давал советы о том, как выстраивать отношения с казаками и станичниками, давал рекомендации по чисто сельскохозяйственным вопросам, а сам интересовался прежней трудовой деятельностью нынешнего 25-тысячника. Однажды между ними произошёл примечательный разговор. “Скажи-ка мне, Андрей, как называются самые необходимые инструменты слесаря,” — спросил писатель. Бывший ремонтник перечислил основные из них: молоток, набор пил по дереву и по металлу, набор гаечных ключей, циркуль, пружинный циркуль, ножовка. Наименование специального зубила с нерусским названием “крейцмейсель” писатель записал по буквам. Позднее консультант Плоткин вспомнил об этом разговоре, когда прочитал в одной из глав “Поднятой целины” эпизод, где Давыдов дарит комплект инструмент кузнецу Шалому. В дарственной надписи, которую М. Шолохов сделал на экземпляре книги, подаренной автором в 1933 году А. Плоткину, есть слова: “Дорогому Андрею Плоткину, одному из многих двадцатипятитысячников, делавших колхозную революцию…” Человеческие отношения между Шолоховым и Плоткиным продолжались всю жизнь. В 1966 году уже ставший за год до этого Нобелевским лауреатом писатель Михаил Александрович Шолохов прислал тогдашнему директору комбината “Гипсобетон” в подмосковном городе Видное Або Ароновичу Плоткину поздравительную телеграмму на его 60-летие, где есть такие строчки: “Мой дорогой Андрей — один из старых моих верных друзей — сердечно поздравляю тебя днём рождения… Дата не очень весёлая, но утешайся тем, что мы с тобой прожили не зря и что мы жестянку гнули, а не она нас… Твой Михаил Шолохов”… Лучше не скажешь!
А до Видного, где А.А. Плоткин отработал в качестве одного из организаторов строительства завода и города 23 года, а всего прожил здесь целых 52 года, были ещё у него другие университеты социализма: работал директором машзавода в г. Миллерово Ростовской области, был студентом Промакадемии в Москве, перед самой войной был направлен на строительство станкостроительного завода в городе Алапаевске на Урале. Позднее там же в Свердловской области занимался строительством и электрификацией Алапаевского металлургического завода. Уже после войны был награждён медалью “За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.” Но, наверное, другим памятным знаком для него было то, как за глаза называли рабочие его по отчеству, говоря для упрощения не “Аронович”, а “Абороныч”, что звучало как “Обороныч”. Вот так второй раз “перекрестили” — по отчеству.
На строительство Московского коксогазового завода прежний 25-тысячник прибыл в 1947 году и последовательно возглавлял различные производственные объекты и предприятия, которые обеспечивали стройматериалами и сам завод, и позднее нарождающийся город Видное — центр Ленинского района Московской области, который по сути является его детищем. В 1966 году за выполнение заданий Московского главка по выпуску материалов для предприятий строительной индустрии А.А. Плоткин был награждён орденом Трудового Красного Знамени. В 1971 году после выхода на пенсию по состоянию здоровья ему была присвоена персональная пенсия республиканского значения. В 1995 году он стал одним из первых, кто был удостоен звания “Лауреат премии администрации Ленинского района”. В последние десятилетия своей жизни двадцатипятитысячник и первостроитель охотно делился с местными краеведами уже ставшей историей информацией о становлении страны, заводов и подмосковного города. При этом помнил имена, отчества, фамилии всех тех, с кем ему пришлось идти вместе по жизни, начиная от Днепра и Дона и кончая Уралом и Подмосковьем. Его не стало 21.08.1999. Похоронен Або Аронович Плоткин на местном Дыдылдинском кладбище в Видном.
В будущем 2021 году — 13.04 — ему исполнилось бы 115 лет. Возможно, что в этот день — вторник — на здании жилого дома под номером 43 по улице Школьной в Видном, где он жил последние десятилетия, будет открыта мемориальная или памятная доска в его честь. А может быть, когда-нибудь одной из вновь отстроенных улиц города, которому он дал успешный старт в жизни, дадут двойное название: улица Плоткина-Давыдова…
Пусть сохраняется память о людях Советской эпохи!
В. Михайлов
август 2020
Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.
Непонятно, что общего у швеца, жнеца и на луде игреца с балтийским моряком и ленинградским пролетарием. Зато понятно умение евреев продвигать своих соплеменников. В уличных дискуссиях без модераторов не раз в ответ на недостатки евреев слышал — вы антисемит! Поправлял, большинство семитов — арабы, а вы а ними
воюете, значит, вы антисемиты. А я антисионист. И задавал вопрос, а
как вы к Марксу относитесь. И приводил ответ Натана Щаранского : Он
хотел счастья лля всех, он был крещеный еврей и он был страшный антисемит. Кончалось руганью со стороны собеседников и бегством.
Еще пару слов в тему. На стоны о холокосте спрашивал. Все народы на агрессию отвечали тем, что мужчины брали в руки оружие и защищали своих близких, а почему не было еврейских полков и еврейских армий или хотя бы партизанских отрядов во время войны с теми же фашистами. Ответ тот же, проклятия и бегство.