Социализм — достойный ответ на вызовы «глобализма»

Социализм — достойный ответ на вызовы «глобализма»

Стратегическая цель коммунистов и их сторонников известна всем и каждому. Одновременно среди сторонников левого движения (и всех протестно настроенных людей в целом) существует множество различных представлений о тактических способах борьбы в настоящее время. Однако соответствующий вопрос может быть решён только исходя из особенностей текущей обстановки.

Несомненно, мы не в восторге от политики Кремля и правительства, проводившейся в настоящее время. Более того, на протяжении последних трёх лет (после навязывания стране «пенсионной реформы» и иных «прелестей», подготовленных правящим классом) уровень доверия общества к действующей власти снижается, о чём свидетельствуют результаты многочисленных социологических опросов. Вполне понятно, что все хотят справедливости, равенства, развития нашей страны, пресечения произвола и эгоизма правящего класса. Однако до сих пор даже среди сторонников социализма (да и оппозиционеров в целом) нет единого представления о сути курса, проводимого путинской командой. А ведь без поиска ответа на данный вопрос не удастся ни понять особенность сложившейся в России обстановки, ни найти действенные способы борьбы за новую систему. Ну и, разумеется, не получится определиться, какая тактика является наиболее подходящей для современных условий. Поэтому важно ответить на вопрос о том, какие исторические параллели можно провести с нынешним правящим режимом.

Некоторые пытаются сформировать представление, будто В.В. Путин и его команда якобы напоминают Советских государственных и партийных руководителей (особенно И.В. Сталина, Л.И. Брежнева, Ю.В. Андропова). Далее начинают утверждать о мнимой идентичности путинизма и Советского социализма, «Единой России» и КПСС, нынешнего ФСБ и Советского НКВД/КГБ. Одни это ставят в заслугу Владимиру Путину, полагая, что он мелкими шажками, но постепенно якобы начал реанимировать Советский проект и, соответственно, следует ожидать продолжения эволюции его политики. А другие его за это, напротив, упрекают. На наш взгляд, подобные сравнения не просто некорректны, но и в высшей степени политически безграмотны. Помимо всего прочего, при Советском строе доминировала общенародная собственность на средства производства, плановая экономика и власть трудящихся. В настоящее же время средства производства принадлежат классу капиталистов. Государство стоит на страже интересов буржуазии, а не простого народа. Функционирующие в СССР и сегодня модели развития совершенно разные – разные общественно-экономические формации, разные классы у власти. Даже если и происходит огосударствление части средств производства, то это ни о чём не говорит. Ведь в царской России правительству принадлежало немало объектов экономики и инфраструктуры. Да и в целом ряде современных капиталистических стран мы наблюдаем подобную картину. Однако от этого эксплуатация человека человеком не исчезает. А государство представляет собой не социального арбитра, а организацию господствующего класса. Впрочем, в наши дни огосударствление проходило лишь на бумаге, поскольку т.н. «государственные» компании в реальности представляют собой обособленные структуры, действующие по собственным правилам.

Совершенно неуместны сопоставления политики действующего правящего класса с действиями руководителей Третьего рейха. Можно долго говорить об этом, но мы обратим внимание на следующее: гитлеровцы были озабочены покорением мира, установлением господства своей страны, доминирования избранной арийской расы. И они на практике воплощали свои чудовищные замыслы. А нынешняя «партия власти» и её правительственные кураторы неспособна даже последовательно проводить самостоятельную внешнюю и внутреннюю политику, направленную хотя бы на реальную защиту национально-государственных интересов России. И разве от них можно ожидать нечто большего? Закрытие наших военных баз на Кубе и во Вьетнаме, отказ от признания независимости ДНР и ЛНР, подписание в 2011 году Венских соглашений, предоставивших западным государствам право инспектировать Вооружённые силы РФ, размещение государственных финансовых ресурсов в зарубежных банках, втягивание России в ВТО, предоставление зарубежному капиталу возможности расширять своё присутствие в стратегически важных секторах экономики, претворение в жизнь рекомендованной Международным валютным фондом «пенсионной реформы», — где вы тут видите даже намёк на «имперскость», на «национализм» и на нечто более масштабное? А защита Южной Осетии и Абхазии, воссоединение с Крымом, народы которых действительно стремились к России, уйти от власти прозападных русофобских сил, действительно представляет собой защиту наших интересов. Но это были фрагментарные шаги, призванные создать иллюзию якобы начавшейся смены курса. А в целом всё остаётся по прежнему.

В свою очередь, параллели с процессами, разворачивавшимися в царской России в XIX – начале XX вв. уместны в большей степени. На первый взгляд действительно можно найти много общего с тем, что происходит у нас сейчас с явлениями, которые имели место в дореволюционный период. Масштабное социальное расслоение, запредельная эксплуатация народа, всевластие узкой горстки «элиты», её косность и упорное нежелание привести социально-экономическую и политическую систему в соответствии с потребностями времени, несмотря на обострение социальных проблем и усугубление отсталости страны, — всё это знакомо нам не понаслышке. Стремление высшего государственного руководства контролировать через обширный управленческий и силовой аппарат все сферы жизни общества (особенно политику), пресечение свободы печати, собраний, народных выступлений, объявление «смутьянами» всех недовольных, — все эти явления николаевской и столыпинской России знакомы нам сегодня не понаслышке. Те же многочисленные обещания решить проблемы страны, облегчить положение народа путём проведения «мягких» и «умеренных» реформ, не затрагивающих при этом статуса «священной коровы» правящего класса, те же призывы «набраться терпения» в ожидании проведения властью назревших прогрессивных преобразований, те же настоятельные рекомендации не поддаваться на «провокации разжигателей смуты и врагов страны». Всё это известно. Равно как и про нарастание влияния иностранного капитала на ключевые отрасли народного хозяйства, про опутывание страны паутиной внешних заимствований и т.д. Причём всё это осуществлялось тогда под флагом «заботе о России», стремления к её «величию».

Разумеется, можно было бы сделать вывод о полной идентичности современной картины с тем, что мы имели до 1917 года. Тем не менее, при всех излишествах в начале XX века в России всё же не наблюдалось ряда деструктивных явлений, которые имеют место в наши дни. По крайней мере, не сразу ключевые отрасли экономики попали под контроль зарубежных буржуев. До восхождения на трон Николая II влияние иностранцев было ограниченным. Более того, даже при последнем русском царе всё же работали механизмы государственного регулирования экономики, промышленной политики (особенно при П.А. Столыпине). Подчас правительство шло на национализацию ряда отраслей. А сейчас мы не видим ничего из перечисленного. Тогда экономика Российской империи отставала от США и ведущих стран Европы. Однако промышленность всё же развивалась. А в наши дни так и не преодолены последствия деиндустриализации. Во внешней политике царское правительство демонстрировало империалистические устремления, втянув страну в борьбу за передел мира в 1904 и в 1914 гг. А ныне, как уже было отмечено, отсутствуют системные меры, направленные хотя бы на защиту национального суверенитета. Соответственно, следует искать параллели с путинской политикой на основании других исторических примеров.

На наш взгляд, можно найти немало общего из того, что мы видим сегодня в России с тем, что происходило в странах Латинской Америки, когда они представляли собой «задний двор» США и прочих «ведущих мировых держав». Если детально исследовать экономическую модель, функционировавшую в Чили во времена Пиночета, на Кубе при Батисте, в Венесуэле при Гомесе, в Никарагуа при Чаморро и при Сомосе, то узнаем немало знакомого. Прежде всего, экономика была основана либо на добыче и экспорте энергоносителей, либо на притоке зарубежных инвестиций, направлявшемся в большинстве своём на увеличение «сборочных цехов» зарубежных ТНК, но не на укрепление местного высокотехнологичного производства, сельского хозяйства. В периоды благоприятной конъюнктуры на международном сырьевом рынке наблюдалась видимость экономической стабилизации, формальный рост ВВП. Но после падения цен на углеводороды на мировых рынках страны сталкивались с кризисом. Ничего вам не напоминает?

Основу экономик стран латиноамериканского региона составляло отнюдь не производство. По словам американского экономиста Стива Кангаса, в 1977 – 1981 гг. в Чили «80 процентов экономического роста касалось непроизводительных секторов экономики, вроде маркетинга и финансовых услуг». Очень знакомо нам по современной ситуации в России. Например, в 2017 году 62,9% ВВП занимала сфера услуг, а промышленность и сельское хозяйство – 32,4% и 4,7%. О каком стабильном и устойчивом развитии, о каком прорыве, о какой занятости после этого можно говорить?

Известно, что в данный момент от 50 до 95% иностранного капитала контролирует ключевые сектора российской промышленности. Ориентация правящих кругов на принципы ВТО, предусматривающие, в частности, устранение протекционизма и ограничений зарубежному бизнесу, облегчают задачу нашим стратегическим конкурентам. Примерно то же самое происходило в Латинской Америке при неоколониализме. Так, в период правления в Венесуэле Хуана Гомеса нефтяные монополии США заняли ведущие позиции в экономике страны. Какие либо ограничения для зарубежных фирм отсутствовали – в результате доля государства в доходах от использования природных ресурсов была незначительной, а некоторые иностранные компании ежегодно получали до 100 процентов прибыли. А в Чили в 1988 году 13 из 19 приватизированных  государственных компаний прямо либо косвенно управлялась иностранными фирмами. В свою очередь, на Кубе по времена господства режима Батисты компании США управляли 70% экономики страны. Историк Александр Тарасов в своей статье «44 года войны ЦРУ против Че Гевары» пишет, что на Кубе до победы революции американцам принадлежало 90% горной промышленности, 90% электрических и телефонных компаний, 80% предприятий коммунального обслуживания, 80% потребления топлива, 50% сахарных посевов, 40% производства сахара-сырца. Известно, что в течение последних тридцати лет иностранные буржуи, захватывая стратегически важные сектора экономики, регулярно закрывали производства, перепрофилируя его в нужном для себя направлении. То же самое было и в Латинской Америке. Например, Александр Тарасов подчёркивал, что на Кубе в дореволюционный период «американцы разорили производителей простейших продуктов – даже спички, бритвенные лезвия, домашние тапочки, электролампочки, мыло заводились на Кубу из США». Весьма знакомая картина…

Вполне понятно, что народ латиноамериканских государств не получал от подобной политики никакой выгоды. Напротив, финансовые потоки концентрировались в руках узкой прослойки богачей, а трудящиеся оставались обделёнными. Например, в период правления в Венесуэле Гомеса уровень жизни народа оставался низким – неграмотными были 70% детей и подростков. Только 11% представителей подрастающего поколения посещали учебные заведения. Не лучшим образом обстояли дела и в других странах региона. Например, в своё время весьма точную характеристику царящей на Кубе при Батисте обстановку дал президент США Джон Кэннеди: «Думаю, что во всём мире не найдётся страны, включая все районы Африки, включая любую страну, находящуюся под колониальным господством, где бы экономическая колонизация, унижения и эксплуатация были ужаснее, чем всё то, что перенесла Куба в результате политики моей страны при режиме Батисты…». Всё это было чистой правдой. Ведь данные исследования, проведённого в этой стране в середине 1950-х годов одной из проправительственных социологических служб, содержали ужасающую картину. Из «экономически активного населения» (составляло 2 млн. человек из 6) 1,4 млн. не имели постоянной работы. 95% населения страдала от опасных заболеваний, 85% жила в землянках, 44% никогда не посещали школы, 37,5% были неграмотными (а 90% — функционально неграмотными), 30% не имели освещения.

Про кризисные явления в социально-демографической сфере сегодня не говорит только откровенно ангажированный деятель. Мы лишь заметим, что насаждение правительством России экспериментов, подобных коммерциализации и «оптимизации» образования и здравоохранения, ЖКХ, введения ЕГЭ и дистанционного образования, повышения пенсионного возраста, конечно же, ведут к развитию разрушительных процессов, способных загнать народ в бедность, нищету и неграмотность на уровне самых отсталых стран, к сокращению численности населения.

На фоне перечисленных явлений ограниченный круг лиц пировал во время чумы. Канадская журналистка Наоми Кляйн в своей книге «Доктрина шока. Расцвет капитализма катастроф» проиллюстрировала картину ситуации в Чили, сложившейся в результате политики пиночетовской хунты: «Чили под управлением чикагской школы указывает будущее глобальной экономики и тот же стереотип будет повторяться от России до Южной Африки: неистовые спекуляции кучки людей в городах и сомнительная бухгалтерия, питающая сверхприбыли и лихорадочный консюмеризм на фоне полумёртвых предприятий и разваливающейся инфраструктуры прошлого; около половины населения исключены из экономического процесса совершенно; коррупция и кумовство; истребление национального мелкого и среднего бизнеса; массовая передача общественного богатства в частные руки».

Действительно процветали коррупционеры и финансовые аферисты всех мастей. Анализируя разворачивавшиеся на Кубе до победы революции процессы, исследователь Александр Тарасов писал, что контролировавшие большую часть экономики страны американские монополии выводили две трети своих доходов в США, а «оставшиеся средства шли не на расширение производства, а на захват принадлежащих кубинцам предприятий и земли и на взятки чиновникам с целью уклонения от налогов». Что же, скандалов по части вовлечённости замешанности значительной части государственного аппарата, по части налоговых махинаций ряда компаний в нашей стране в последние годы было немало количество. Прежде всего, речь идёт об экспортёрах сырья, о чём шла речь в подготовленной в 2009 году рабочей группой Государственной Думы по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти на имя президента Российской Федерации. Авторы документа подчёркивали, что в 1992 – 2009 гг. значительная часть экспорта нефти, алмазов, металлов, золота просто не регистрировалась. А кому принадлежат соответствующие сектора – мы прекрасно знаем.

Конечно же, нередко во время разгосударствления средств производства не соблюдались даже формальные правила, установленные провашингтонскими правительствами. По крайней мере, процесс разбазаривания государственной собственности в Латинской Америке в ту пору принял немалые масштабы. Да и правительство оказывало содействие выгодоприобретателям за счёт использования государственных ресурсов. Например, это касалось Чили времён Пиночета. Согласно расчётам, проведённым экономистом мозгового центра христианских демократов (CIEPLAN) Марио Марселем, в 1986 – 1987 гг. сделки по приватизации 12 государственных компаний были проведены с привлечением 29 – 69% субсидий государственного казначейства. А данные экономистов Патрисио Росаса и Густаво Марина свидетельствовали о нанесении чилийскому бюджету убытков в размере 1,4 млрд. долларов при продаже в частные руки таких государственных компаний, как Chilectra, CAP, SOQUIMICH.  Результаты проведённого в дальнейшем государственной организацией COFRO аудита полностью пролили свет на сущность действий «рыночников». Компания IANSA (производство сахара) была приватизирована за 34 млн. долларов, но её балансовая стоимость достигала 81 млн. долларов. SOQUIMICH (производство удобрений и нитратов) оказалась проданной за 120 млн. долларов. Однако исследователи Джозеф Коллинз и Джон Лир утверждают, что данную стоимость «с учётом уровня дивидендов за 1988 год, инвесторы могли бы окупить всего за три года». В тот же период аудиторами было установлено, что во время продажи крупнейшей энергетической компании INDESA государство был нанесён ущерб в размере 1 млрд. долларов.

И вот тут напрашивается аналогия со сделками приватизационного периода за постсоветский период. Это касается и «залоговых аукционов» 1995 года, и особенностями аналогичных операций, совершённых после 2000 года. Продажа по сомнительным схемам непрофильных активов «Газпрома» петербургскому банку «Россия», приватизация в пользу этой же финансовой структуры крымской «Массандры» в 2020 году, — всё это и многое другое наводят на определённые умозаключения.

Следует заметить, что самыми главными выгодоприобретателями от соответствующих непрозрачных сделок в Латиноамериканских странах были не только зарубежные монополии, но и приближённые к главам государств рассматриваемого нами региона. Они в той или иной степени контролировали наиболее доходные отрасли. Так, Аугусто Пиночет во время проведения приватизации не оставлял в накладе «своих людей». Например, его зять Хулио Понсе Леру сперва занимал должность директора предприятия SOQUIMICH, а в 1987 году стал её владельцем после приватизации. Пиночетовский министр труда Хосе Пиньера после продажи в частные руки энергетической компании ENDESA занял пост её вице-президента. Но не только в Чили сложилась подобная ситуация. В Никарагуа представители клана Анастасио Сомосы владели наиболее прибыльными активами отраслей экономики страны, в том числе десятой частью её земельного фонда. То же самое было в Венесуэеле во времена режима Хуана Гомеса, когда в руках лично преданных ему людей концентрировались финансовые потоки, в том числе от экспорта нефти.

Примечательно, что главными олигархами и коррупционерами среди упомянутых кланов были непосредственные правители рассматриваемых нами стран Латинской Америки. Разумеется, это относится к Пиночету. Достаточно упомянуть о решении Верховного суда Чили об аресте его имущества. Сделано это было на основании доказанных фактов незаконного обогащения бывшего чилийского диктатора. В частности, аресту подверглись 1 621 554,46 долл., ранее принадлежавшие Аугусто Пиночету либо одной из его компаний. Также следует вспомнить о деятельности венесуэльского президента Хуано Гомеса, нажившего огромное состояние на спекуляциях и на получении взяток за предоставление концессий. В результате ему удалось войти в число крупнейших землевладельцев Западного полушария. Не остался обелённым и кубинский диктатор Фульхенсио Батиста. Ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН Э.Л. Нитобург в своей работе «Фульхенсио Батиста. История Америки» писал, что «за предоставление концессий или разрешение на создание новых компаний он получал 50% акций и сам стал акционером 40 компаний». Более того, «за повышение тарифов телефонной компании ему преподнесли 3 млн. долл. и в подарок литой из золота телефонный аппарат. Другая фирма подарила ему серебряный ночной горшок. Проценты от различных сделок рекой текли в его сейфы». Одновременно заметим, что по размеру богатств Батиста опережал даже официальных кубинских олигархов. По словам Э.Л. Нитобурга, «диктатор стал столь богатым, что даже некоторые миллионеры, бывая у него в гостях, чувствовали себя смущённо при виде окружавшей его роскоши. Точная цифра его состояния неизвестна по сей день». Как тут не вспомнить многочисленные статьи про подлинных совладельцев компаний «Гунвор», «Сургутнефтегаз», историю с дворцом на берегу Чёрного моря и т.д.

Кланы, захватившие власть в Чили/на Кубе/в Венесуэле/в Никарагуа и т.д. отдавали себе отчёт в том, что если они не будут полностью контролировать финансовые потоки, то возрастёт вероятность того, что представители оппозиции могут оказаться в этом месте. В перспективе это позволит ей получить финансовые ресурсы, со всеми вытекающими последствиями. И при подобном положении вещей вероятность списания в утиль модели криминально-компрадорского капитализма возросла бы. Стремясь не допустить подобного, провашингтонские группировки строго следили за тем, чтобы ключевые денежные ресурсы оставались в их руках. Вот поэтому даже те представители «элиты», которые вступали в спор с правителями по корпоративным, по политическим либо по личным вопросам, оказывались в зоне риска – их собственность просто-напросто «отжимали». Так, венесуэльский режим Гомеса конфисковывал имения землевладельцев, попавших в опалу президенту. Дело дошло до того, что физически устранили заподозренного во властных амбициях его родного брата. Как всё перекликается с сегодняшней реальностью – начиная от давления на «Инкомбанк», стремящийся опротестовать в судебном порядке итоги приватизации «Сибнефти» и Юкоса, кончая историей с воспрепятствованием деятельности и отзывом лицензии у компании «Трансаэро» и с попытками в 2011-2012 гг. принять меры к «Интеко». Ну а над «островками социализма» вообще постоянно висел меч. Достаточно упомянуть об основании во времена правления в Никарагуа Чаморро Аугусто Сандино в городке Никиноомо торгово-потребительского кооператива. В то время это имело огромное значение для народа. Крестьяне постоянно разорялись – и данное предприятие помогло устоять на ногах многим малоземельным семьям. Но, как подчёркивает специалист по истории Латинской Америки Александр Тарасов, «оказалось, что кооператив мешал перекупщикам – торговцам из Гранады, связанным с «кланом Чаморро». К тому же, это был «дурной пример»». После этого в Никиноомо направили генерала Монкаду, разогнавшего кооператив. Очень напоминает попытку рейдерского захвата уникального народного предприятия «Совхоз имени В.И. Ленина» П.Н. Грудинина, успешная деятельность которого действует на нервы, во-первых, апологетам буржуазной системы, во-вторых, клану губернатора Московской области и скандальному коммерсанту В.М. Палихате, стремящихся захватить новые земли. Последние пытаются добиться своего, используя подконтрольную правящим кругам судебно-прокурорскую систему.

Разумеется, в качестве основного инструмента экономической политики правители латиноамериканских стран рассматривали приватизацию и масштабную либерализацию. Правда они подчас под давлением обстоятельств вынуждены были маневрировать, давать «задний ход». Так, после кризиса 1981 года чилийский режим Пиночета имитировал смену курса. Речь идёт о выкупе задолженности обанкротившихся коммерческих банков и предприятий. Значительная их часть подверглась национализации. Как утверждают исследователи Джозеф Коллинз и Джон Лир, «доля государства в чилийской экономике 1983 года (при Пиночете) намного превышала размер того госсектора, который образовался в последний год правления Альенде – иронию этого феномена чилийской истории с успехом обыграли критики доктрины свободного рынка, которые нарекли его «чикагским путём к социализму»». Но, конечно же, никакой смены модели развития в реальности не наблюдалось. Во-первых, в условиях господства свободного рынка и всевластия олигархии от государственных компаний всегда остаётся одно название. Напротив, последние используются их менеджерами ради перетягивания ресурсов данных структур в свою пользу. Во-вторых, упомянутое огосударствление было временным – после 1985 году начался новый раунд приватизации. Причем на этот раз она носила более жёсткий и более масштабный характер.

Всё по аналогии с тем, что делает в нашей стране нынешняя правящая группировка. Сперва они (в 2000 – 2005 гг..) продолжали гайдаровско-чубайсовскую линию на вытеснение государства из экономики, упразднив Бюджет развития, валютный контроль, приняв законы, позволяющие приватизировать электроэнергетику, ЖКХ, леса, земли сельскохозяйственного назначения. В дальнейшем верхи создали в ряде отраслей государственные корпорации (в ВПК, в авиастроении, в судостроении), вернули под контроль государства часть активов ресурсодобывающих компаний. При этом сырьевики сохраняли за собой статус «священной коровы». А после кризиса 2008 – 2009 гг. снова начали уделять внимание новой приватизации. Продажа части «Сбербанка», Роснефти, Массандры, утверждение в конце прошлого года кабинетом министров плана ежегодной приватизации средств производства в размере 10%, — всё это свидетельствует о многом.

Впрочем, рассматриваемые нами режимы держались отнюдь не только на штыках и на репрессиях. Они отдавали себе отчёт в том, что без использования социально-патриотической фразеологии им не удастся справиться с большинством населения, привлечь внимание его части. Поэтому данная прослойка использовала лозунг «Мы с вами одной крови». Так, президент Венесуэлы Хуан Гомес прикрывал проводимую им реакционную политику лозунгом «Союз, мир и работа». А чилийский диктатор Аугусто Пиночет во время подготовки к проведению в 1978 году референдума о доверии себе с помощью информационно-пропагандистской обслуги паразитировал на недовольстве народа американским «глобализмом», делал акцент на раскручивании таких ценностей, как национальное достоинство, укрепление государственного суверенитета. При этом полным ходом шла реализация курса, превращающего Чили в дойную корову американского капитала. Как всё до мелочей схоже с нашими современными реалиями!

Таким образом, мы убедились, кого в наибольшей степени напоминает сегодня российский правящий класс. Наше Отечество брошено под колесницу «глобализма». Перспектива окончательный утраты национального суверенитета, полного опустошения страны, вымирания и замещения населения реальна. Капитал имеет компрадорскую окраску – тысячами нитей он повязан со своими заграничными «старшими партнёрами». Любые формальные уступки олигархической власти направлены только на дезориентацию населения, призваны посеять иллюзию изменения политики. Соответственно, крайне глупо поддерживать нынешнюю «партию власти» тем, кто выступает за стабильность, за независимость России, за укрепление её позиций в мире. Равно как и весьма недальновидно тем, кто стремится к переменам, к справедливости, к прекращению всевластия коррупционеров и олигархов, ориентироваться на осуществление «оранжевого» сценария.

Народные лидеры стран Латинской Америки (и Фидель Кастро, и Эво Моралес, и Даниэль Ортега, и Уго Чавес, и Николас Мадуро и т.д.), борясь с «глобализмом» и его младшими партнёрами в лице местных компрадорских правящих «элит», сочетали социально-классовую и национально-патриотическую тематику. Действительно борьба за власть трудового народа и за освобождение стран от влияния со стороны империалистических государств были взаимно переплетены. Однако народными массами овладела идея обновлённого социализма. Она же является стержневой идеей народно-патриотического союза. Настало время сформировать и укрепить в России коалицию антикомпрадорских и антиолигархических сил, о чём шла речь на октябрьском пленуме ЦК КПРФ 2020 года. Нам есть, за что бороться – конструктивность политики правительства Евгения Примакова и Юрия Маслюкова, «красных губернаторов» (особенно Сергея Левченко) представляют собой приговор компрадорскому курсу. Социологические опросы последних лет однозначно свидетельствуют о возрастании общественного запроса на переход к социализму. Важно лишь принимать участие в выборах всех уровней, последовательно защищать подлинные результаты народного волеизъявления. Ну и, разумеется, системно работать с трудовыми коллективами и с протестными социальными группами. При целенаправленной активности результаты обязательно будут.

Вместе – победим!

Дмитрий Лавров, кандидат исторических наук

Подписывайтесь на нашего Telegram-бота, если хотите помогать в агитации за КПРФ и получать актуальную информацию. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке @mskkprfBot и нажать кнопку Start. Подробная инструкция.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *